не сможем прокормить всех тех людей, что находятся сейчас в криоконсервации!
— Нно ресурсы!!! — начал было Багрович.
— Я повторяю — это сделать необходимо!
— А если семенохранилище все таки не функционирует?
— Тогда есть вариант с Красноярском. Возможно там что-то осталось, хотя шансов даже меньше, чем у Шпицбергена. Их семенохранилище питалось от энергоносителя, который, как показывает спутник, разрушен. Есть ещё вариант вернуться в Москву и пройтись по агробашням, но это самый крайний вариант.
— Что ж, Алексей Петрович, вам карты в руки. Организация вылазки на планету на вас!
— Первым делом мы должны решить какой из шатлов полетит на Землю? Нужен шатл с большой грузоподъемностью. Желательно поновее…
— Предлагайте!
— Предлагаю японскую "Кагуя"! Это современнейший шатл с большой грузоподъемностью.
— Не может быть и речи! — ответил переводчик Ивао Хасэгава, главы японской группы выживших. — У шатла "Кагуя-но-химэ" другая миссия. Очень важная. Пребрегать ею или рисковать мы не можем. Вам придётся выбрать другой шатл.
— Могу я поинтересоваться миссией "Кагуя"?
— Нет. Не можете! У вас нет допуска к этой информации.
Вот это новости! А я думал у меня высший уровень секретности. Необходимо выяснить для чего готовят этот шатл, а пока…
— Тогда российский "Витязь".
— Одобрено. Готовьтесь к миссии! Соберём следующее собрание по готовности вашей команды. Напоминаю вы можете запросить разморозку любого необходимого вам человека.
Вот и все. Мы возвращаемся на Землю.
Пока все толкаясь покидали зал, я высматривал в какую сторону пойдёт Виктор Юдинович. Подождал пока вокруг него рассосётся народ и догнал. Разговор будет сложный.
— Виктор Юдинович, подождите минутку!
— Алексей Петрович? Что то ещё вспомнили, что не обсудили на собрании?
— И да, и нет. На собрании этот вопрос не обсуждали и не стоит даже начинать. Нам бы с глазу на глаз пообщаться!
— Ну пойдём в мой личный отсек. Я как раз туда направлялся, чтобы поспать немного. Ты знаешь, что на станции время настроено несколько иначе чем на Земле? В сутках 30 часов. Лично меня это сбивает с толку и я никак не могу уснуть.
Виктор Юдинович разговаривал будто сам с собой. Не ожидая ответа на свои вопросы, не давая возможности вставить слово. Я только сейчас заметил насколько он вымотан.
— Может вам снотворное? — перебил его я. — Ведь от недосыпа снижается функциональность.
— Снотворное? Знаешь, в первые трое суток я пытался уснуть сам. Потом пробовал снотворное, но организм напряжён настолько, что даже таблетки его "не берут". - ответил глава. — Да ты не переживай. Вот сейчас выпровожу тебя и высплюсь наконец. Так о чем ты хотел поговорить со мной? Да ещё и с глазу на глаз?
Я и не заметил как мы дошли до личного отсека главы. После гибели правящей палаты на Земле, Виктор автоматически стал главой российских выживших на станции.
Как то совестно стало тревожить столь у ставшего человека, но я уже здесь. Было бы глупо сейчас развернуться и уйти.
— Виктор Юдинович..
— Давай просто Витя, а? Ну пока вот так неофициально?
— Хорошо. Витя… Я так понимаю миссию по высадке на Землю возглавлять мне?
— Правильно понимаешь! Есть возражения?
— Нет. Конечно нет. Я это затеял, мне и лететь… Только вот мы моем и не вернуться, поэтому я хочу попросить вас поставить мою семью в очередь на разморозку в числе первых.
— Вот как? А не ты ли говорил, что разморозку может затянуться на годы?
— Я! Я этого и сейчас не отрицаю. Моя жена инженер в области жизнеобеспечения. Её знания на станции необходимы. А мои дети… Сын и новорожденная дочь были криоконсервированные в тяжёлом состоянии. Дочка и вовсе глубоко недоношена. Кто знает к каким последствиям приведёт их заморозка. Я хотел бы перед отлетом увидеть их.
Виктор Юдинович смотрел на меня с минуту, прежде чем ответить.
— Чтож, резонно… Семью разморозим в ближайшие сутки. Сейчас же отправлю в медотсек указание. Что-то ещё?
— Да. Я хотел сказать, что ты должен понимать, что все наши трепыхания не более чем отсрочка неизбежного. — я долго подбирал слова, но все же мягче сказать не получилось.
— Что ты имеешь в виду? — Виктор напряжённо смотрел на меня.
— Ты же и сам понимаешь всё. — сказал я и Виктор, глубоко вздохнув, опустил глаза. — Слишком мало выживших. Слишком мало фертильных женщин. Слишком мало детей. И, наконец, слишком много больных. Нам не выжить. Я имею в виду человеческой расе. Мы-то доживём свой век. Может быть даже спокойно, но на наших детях все закончится…
— И что ты предлагаешь? Лечь на землю, сложить лапки и умереть? — резко в крикнул он.
— Нет, конечно нет. Уже только ради детей мы должны были попытаться… Что ж, не вышло, но мы боролись и ещё поборемся. Но людей придётся как-то подготовить к этому. Я не стал выносить это на собрании. Сам понимаешь, паника сейчас ни к чему. Но подумать об этом нужно!
— Спасибо, Алексей. Я обязательно подумаю.
У меня словно гора с плеч свалилась. По сравнению с этим высадка на Землю — лёгкая прогулка. Просто не представляю, как такое можно рассказать народу, поэтому очень рад, что переложил это на другие плечи…
Глава 3
В космосе нет понятий день и ночь.
Здесь нет восходов и закатов.
Здесь человек чувствует себя чужим, хотя давно уже освоил космос.
Девятый день после отлёта с Луны.
Виктор сдержал слово и моих разморозили в тот же день. Марк был в очень плохом состоянии и увидеть его мне не дали, но заверили, что его жизнь вне опасности. Малышка находилась в кювезе для недоношеных. Такая крошечная, что не верилось, что это настоящий, живой ребёнок. Со всех сторон к ней тянулись трубки и оплетали её, словно кокон. Разглядеть её в таком состоянии было сложно. Но и её жизнь была вне опасности. За последнее столетие научились выхаживать и не таких крох, ведь каждая крошечная жизнь была на счету.
С Ксюшей же мы виделись, и даже не один раз. Первое что она у меня спросила — где Моника? А что я мог ей ответить? Дорогая, я не нашёл нашу дочь? Мне пришлось сказать ей горькую правду о том, что Моника находилась в карантине во время падения защитного контура реактора, что преодолев такой опасный путь, наша дочь погибла, находясь в руках врачей. До сих пор не могу поверить в это. Не поверила и Ксюша. И только многочисленные, безуспешные попытки "увидеть" дочь с помощью своего дара, смогли убедить её. Я не отходил от Ксюши три дня. А после она переключилась на младших детей, а мне пришлось их покинуть.
Подготовка столь масштабной операции — дело сложное, но быстрое.
Собрать команду для вылазки, экипаж корабля, оружие, провизию, оборудование и это при жёсткой экономии пространства и времени? Легко! Люди были рады заняться делом, ведь это отвлекало от жестокой реальности.
Необходимо проверить шаттл, определить место приземления и способ доставки хранилища на шаттл. И с этим справились, кстати, не без помощи Багровича. Он предложил приземлиться в Мурманске. Это крошечный военно-научный городок, главой которого и был Багрович. Оттуда было ближе всего добираться до острова. К тому же там мы могли найти большую часть оборудования и дополнительное оружие, что освобождало место на шаттле. Он же предложил и команду для вылазки — 20 подготовленных элитных бойца, которых тут же отправили в медотсек на разморозку.
"Витязя" в рекордно короткие сроки перебрали чуть ли не по винтикам. Корабль "вылизали" до блеска изнутри и снаружи.
Необходимое оборудование собрали легко — все-таки эта станция функционирует много лет и сюда постоянно завозилось новейшее оборудование для вахтовиков, работающих на гедониевых разработках.
Провизию, хоть и с трудом, но собрали, хотя, скорее всего, группе придётся добывать пропитание на планете, ведь кто знает насколько мы там задержимся.
Вообще, после того как разморозили людей, хоть немного разбирающихся в синтефабриках, с питанием стало полегче. Синтетическая пища была отвратительная на вкус, но питательная. Поэтому на шаттл были загружены контейнеры с синтрационами.
Но вот со сбором научной команды были проблемы.
Вылазка на Землю — мероприятие очень рисковое и никто не знает вернёмся ли мы тем же составом, да и вернёмся ли вообще. Учёных осталось не так много, чтобы разбрасываться ими. Поэтому было решено, помимо меня, взять на борт ещё одного биолога, двух медиков и одного специалиста по ГО и ЧС.
Этим наш состав решили ограничить, хотя в последний момент, Багрович "подсунул" нам ещё десяток военных с нашивкой ВМФ.
Да, в России до сих пор есть военно-морской флот, хотя это скорее пародия на него, ведь он служит лишь для научных целей. Уж не знаю, что эти военные там придумали, но в море они выходить могут. Наверное для нас это большая удача, потому что по воздуху перевезти огромный контейнер(а я надеюсь, что он огромный) с семенами будет просто невозможно. За один рейс мы его не увезем, а сделать несколько рейсов нам вряд ли дадут.
В нашей миссии очень много белых пятен.
Неизвестно в каком состоянии Мурманск и его военные базы, которые скрыты от спутников — вот где наши передовые технологии сработали против нас. Во время эвакуации паника и спешка не позволила людям выключить большинство оборудования, а мутанты, похоже, так и не добрались до него. Так и остался в работе комплекс РЭАБ, находящийся в подземном бункере. Именно поэтому нам теперь неизвестно, есть ли там уцелевшие морские корабли? Как много мутантов и какие они? Сможем ли добыть необходимое оборудование? Есть ли выжившие? С каждой минутой размышлений вопросов становилось все больше и я уже сомневался в целесообразности нашей миссии.
Неожиданно моё внимание привлёк какой-то крупный объект на фоне Земли. Подойдя к иллюминатору я долго всматривался в объект, но он находился слишком далеко и рассмотреть его не было возможности.
Тогда я решил разыскать командира шаттла, но моё везение сказало мне — прости и прощай. Вданный момент командир шаттла был занят пилотированием, а пилот отдыхает у себя в каюте. Оставалось только ждать, когда вновь произойдёт их смена.