{34} с двумя колоссами Снофру в Дашуре, которые вместе весят почти девять миллионов тонн. Такой поразительный взлет инженерного мастерства и организационной эффективности обьяснению не поддается, но очевидно, что Снофру вдохновило на этот подвиг что-то очень важное, что-то, возможно, связанное с мышлением великого строителя и жреца Имхотепа. Произошло не просто увеличение масштабов строительства, но внезапно появилась технология подъема огромных блоков камня весом до нескольких тонн на высоту почти 100 метров[25]. Для возведения тела пирамиды большие блоки твердого известняка вырубали в карьере, перевозили, обрабатывали их поверхность, затем укладывали в идеальном геометрическом порядке, который они сохранили до наших дней[26]. Таким образом, главный вопрос не в том, были пирамиды просто гробницами или нет, а какие изменения в начале правления Снофру сделали строительство пирамид в таком масштабе возможным и необходимым.
Учебники удовлетворительного ответа на этот вопрос не дают. Их авторы просмотрели значение скачка в строительной деятельности в начале правления Снофру. Доктор Яромир Малек из института Гриффита в Оксфорде в недавно опубликованной книге о пирамидах в Египте касается этой темы мимоходом, хотя все-таки счел нужным отметить, что «нововведения тех времен (Четвертой Династии) были столь кардинальными, что происхождением своим, должно быть, обязаны скорее религии, чем технологии»{35}. До него знаменитый архитектор и египтолог доктор Александр Бадави прямо указывал: «В Медуме подлинную пирамиду получили, заполнив ступени ступенчатой пирамиды… В Дашуре Снофру заложил квадратное основание двух подлинных пирамид, которые называют ромбоидальными… Однако следует отметить, что верхняя часть пирамиды построена плохо… предположительно в спешке»{36}.
Заявление, что строительство в Дашуре велось «в спешке», явная недооценка. Если строители Снофру имели те же ресурсы, как их предшественники — а причин предполагать иное у нас нет, — они вели работы более чем «в спешке». Еще в большей степени строительство осложняло то обстоятельство, что работы велись одновременно на трех площадках: двух, отстоящих друг от друга на два километра, в Дашуре, а третья располагалась в Медуме на пятьдесят километров дальше к югу, что означало минимум однодневное путешествие вверх по реке. Даже в том случае, если работы на трех площадках были тщательно спланированы, без мощной организации, обеспечивающей строительство, обойтись было невозможно — объем работ был бы слишком грандиозным даже для современного подрядчика. Вырезать, переместить и. уложить девять миллионов тонн известняковых блоков всего за два десятилетия в эпоху, когда еще не знали колеса и блоков, не имели железных инструментов, — это фактор, заслуживающий более тщательного исследования. Давайте рассмотрим масштаб достижений в контексте Четвертой Династии
Что же могло случиться приблизительно в 2650 году, когда воцарился Снофру, основавший Четвертую Династию? Доктор Эдвардс в 1947 году первым приоткрыл завесу над загадкой Снофру, проанализировав ситуацию. До него факты вызывали у египтологов недоумение: одинокая пирамида в Медуме, на крайнем юге мемфисского некрополя, построенная в виде ступенчатой пирамиды с позднее превращенная в подлинную пирамиду с гладкими стенами{37}.
На пирамиде в Медуме надписей времен постройки нет, и нет никаких указаний на то, для кого она была построена. Однако на храме, стоящем неподалеку, было найдено то, что египтологи технически называют «граффити» (надписи досужих прохожих). Граффити были датированы временем Восемнадцатой Династии — 1288 лет после правления Снофру — с свидетельствовали о том, что в это время (около 1400 года до н. э.) пирамида в Медуме считалась принадлежащей Снофру{38}. Доктор Эдвардс перевел граффити, явно написанные писцом по имени Сa-Xeпep-Резенб который жил при Тутмосе III: «…В сорок первый год правления Тутмоса III… я пришел полюбоваться красотой храма фараона Снофру..» Эдвардс сослался также на граффити еще более ранних времен, весьма далекой Пятой Династии (около 250 лет после правления Снофру), где упомянуто его имя в связи с пирамидой в Медуме{39}. Это должно было бы стать достаточным доказательством того, чтобы назвать пирамиду в Медуме пирамидой Снофру, но следовало принять во внимание еще две пирамиды в Дашуре, при том что «…Южная, безусловно, была построена Снофру{40}» и имеются свидетельства, указывающие на то, что он построил и северную из них. В найденных неподалеку от Дашура надписях времен правления фараона Пепи I Шестой Династии упоминается о «двух пирамидах Снофру»{41}. А это уже официальный текст, часть указа фараона, которым он освободил жрецов Снофру от уплаты налогов, что можно считать достоверным доказательством. Есть еще одна надпись, также найденная в Дашуре и датируемая временем Пятой Династии, в которой упомянута «южная пирамида Снофру»{42}. Все вместе эти надписи доказывают, что имеются две пирамиды, южная и северная, принадлежащие Снофру. Но какую пирамиду в таком случае считать южной: южную из пары пирамид в Дашуре, которую называют также изогнутой, поскольку восходящая линия склона меняет наклон в середине, или же пирамиду в Медуме. Наконец, на гробнице жреца, связанного с южной пирамидой в Дашуре, была найдена надпись, в которой есть ссылка на «южную пирамиду Снофру»{43}. Появилось подтверждение того, что пирамида в Дашуре является южной из дашурской пары. Но как соотнести с ними пирамиду в Медуме? Египтологи были в растерянности.
Доктор Эдвардс предложил выход из этого археологического тупика. Он указал, что уникальный факт наличия двух пирамид Снофру можно обьяснить как «символ власти над Верхним и Нижним Египтом». Но сразу три пирамиды у одного фараона, «по всей видимости, обьяснений не имеет, ни практического, ни символического»{44}. Это было смелое предположение о ненадежности археологических данных, которые могут ввести в заблуждение. Далее Эдвардс предложил египтологам вплоть до появления новых данных считать Снофру владельцем только двух пирамид в Дашуре, а в отношении пирамиды в Медуме — только производителем работ по превращению ступенчатой пирамиды в подлинную.
Это предположение можно считать оправданным: теперь гипотетическим строителем ступенчатой пирамиды, по мнению археологов, становился неуловимый фараон Хуни. Поскольку Хуни, видимо, был фараоном-предшественником Снофру, который тоже должен был иметь свою пирамиду, такая атрибуция означала, что загадку Снофру можно считать отгаданной и египтологи могут обратиться к другим проблемам, связанным с пирамидами.
Хотя теория Эдвардса в отношении Медума достаточно рациональна и даже поэтична, он сделал специальную оговорку, что поскольку нет никаких надписей ни тех времен, ни позднейших, связывающих таинственного Хуни с пирамидой в Медуме, то «нельзя безоговорочно утверждать, что ступенчатая пирамида в Медуме является пирамидой Хуни..»{45}.
В результате был поставлен следующий вопрос: почему Снофру построил две пирамиды, хотя все остальные фараоны и до и после него довольствовались одной? Желал ли он быть похороненным сразу в двух местах? Возможно, определение «принадлежит» вводит всех в заблуждение. А может быть, пирамиды не считались принадлежащими какому-либо определенному фараону, но были связующим звеном между фараоном и религиозным культом в целом? Снофру построил две пирамиды и, возможно, перестроил третью, но есть вероятность, что это были не «его» пирамиды, как мы привыкли считать. В конечном итоге средневековые кафедральные соборы хотя и были построены во времена совершенно определенных монархов, которые в них похоронены, не считаются принадлежащими им, несмотря на это обстоятельство.
Если общее мнение египтологов в отношении принадлежности считать правильным, то почему Снофру, построивший две, а может быть, и три пирамиды, не сделал достоянием вечности факт принадлежности ему этих пирамид? Как вне, так и внутри пирамид в Дашуре достаточно места для — того, чтобы крупными знаками вырезать такое сообщение. Но ни один из фараонов Четвертой Династии не поставил своего имени на пирамиде, которая предположительно принадлежит ему. Не существует ни одной официальной надписи тех времен даже внутри Великой пирамиды.
Задайте себе вопрос: если вы построили величайшую гробницу в истории, затратив несколько десятилетий труда и огромные средства, зачем вы заставите всех только догадываться, кто свершил такой подвиг? Строители пирамид вовсе не чуждались официальных надписей на своих монументах. Со времен фараона Унаса (последний фараон Пятой Династии) на пирамидах встречаются сотни официальных текстов, которые не оставляют нам сомнений, какой фараон построил их{46}. Разве египтяне во времена Четвертой Династии не знали письменности? Об обратном свидетельствуют многие надписи в районе пирамид, сделанные во времена Четвертой Династии и раньше. До сих пор можно посмотреть множество иероглифических текстов на стенах гробницы. царицы Мересанх. Поэтому такое упущение в пирамидах Четвертой Династии выглядит странным и резко отличается от практики более ранних мастаба и пирамид с надписями позднейших династий.