добными группами несколько сомнительно; еще более сомнительны их публикации, в частности, опубликованная последней названной группой нерелевантная "биография" Тойво Глумова.
Целью моего исследования было прояснение следующих эпизодов и возможных связей, относящихся к Земле, Арканару и Саракшу (нумерация пунктов сквозная).
Эпизоды на Земле.
1. Выяснение детали реорганизации и серьезного сокращения Советом полномочий Комкона. Почему, несмотря на весьма большие заслуги Сикорски, Совет поступил столь радикально? Не инкриминировали ли при этом Сикорски не только гибель Абалкина, но и что-то еще, показавшееся Совету более важным?
2. Дальнейшая судьба "подкидышей" и "детонаторов" (далее оба термина без кавычек). Была ли она связана с предыдущим пунктом? Функция детонаторов, пытались ли ее выяснить, тогда или позже? Или выяснили, но эта информация не распространялась?
3. Уточнение событий Большого откровения (далее - Откровения). Тут связь с предыдущими пунктами не просматривается, но вопрос интересен сам по себе и относится к тому же периоду. Кроме того, настораживало большое внимание, уделенное этому вопросу А. и Б. Стругацкими (далее - Стругацкими), возможно, они подозревали (или знали?), что такая связь есть.
Эпизоды на Арканаре.
4. Гибель Руматы, произошедшая в совершенно безопасных условиях, то есть загадочная. Не было ли это событие как-то связано с деятельностью Комкона, и не было ли оно тем событием, которое и повлияло на Совет?
Эпизоды на Саракше.
5. Прекращение разработки системы ПБЗ (противобаллистической защиты, местный эвфемизм, принятое среди историков название) в "Стране Неизвестных Отцов" (далее - Страна Отцов) и создание чего-то, по весьма отрывочным сведениям, подобного, в Южных Царствах. Не были ли эти события связаны, например, не имело ли место хищение или продажа документации.
6. Многолетнее мирное существование Южных Царств. Отсутствие попыток завоевания их Страной Отцов и Островной Империей (далее - Империей), для которой они были естественной мишенью, по крайней мере, побережье. Не было ли это связано с п. 5.
В ходе исследования был посещен Саракш (Страна Отцов и Южные Царства) и Арканар, взяты интервью и проведены исследования в Архиве, при этом была применена оригинальная методика, изложенная ниже. Кроме того, был получен доступ к некоторым личным архивам, содержащим уникальные документы, либо вообще не введенные ранее в научный оборот, либо введенные лишь частично. В данный отчет вошла часть материалов, минимально достаточная для ответа на поставленные вопросы. Способом обеспечения обоюдно безопасного контакта с информантами было обращение либо к коллегам-историкам соответствующих стран, либо к многочисленным моим бывшим студентам и аспирантам. По очевидным причинам они не названы поименно, и в мой личный архив, также по очевидным причинам, данные о них не вносились. Всем им я выражаю благодарность от имени и моих коллег-историков, и читателей этого материала.
Исследование было начато, как это обычно и делается, с Архива. Историки - поясню для не историков - обычно начинают исследования именно с архивов, в частности потому, что к архивам почти всегда можно обращаться многократно. Что же касается интервью, то многократное обращение - редкость, потому что дотошных историков, задающих не всегда удобные вопросы, не все любят. На первое интервью респонденты часто соглашаются из любопытства, однако потом этот фактор ослабевает. Поэтому первое интервью нужно организовывать, уже имея представление о ситуации и подготовив, по возможности, широкий круг вопросов. И именно на базе доступа к соответствующим архивам это удобно делать.
Заметим, что в тоталитарных государствах допуск к любому архиву может оказаться, даже если он получен, однократным. Ситуация для "своих" историков (и реально своих, и маскирующихся под них) и для "явных гостей" может различаться, причем, скажем так, в любую сторону. Кроме того, и для своих, и для чужих может различаться ситуация нормативная, или любая из нескольких нормативных, и фактическая. Со всеми этими оговорками, "в общем и в среднем", как шутят социологи, архивы более доступны для многократного обращения, а первое же обращение к ним обычно дает богатый материал для интервью.
Архив не вполне обычен. Во-первых, он не компьютеризован, все материалы - на бумаге или функционально аналогичных материалах, это, как говорили когда-то, "твердые копии". В нашем случае правильнее было бы сказать - твердые оригиналы, но так не говорят. Система хранения такова, что ни один документ из Архива вынести нельзя, это реализовано техническими средствами - дверь просто не откроется. Насколько я знаю, за преодоление этой системы обещана более чем серьезная награда (это лучший способ тестирования подобных систем), но ее так никто и не получил, хотя попыток (особенно со стороны инженерно-ориентированной молодежи) за многие годы было предостаточно. Внести документ снаружи внутрь можно, и чтобы приобщить его к Архиву, требуется простая процедура, после которой он и становится недоступным для выноса. Для дальнейшего важно следующее - при некоторых знаниях и умениях можно практически безопасно и бесконтрольно перемещать документы внутри папки или из папки в папку. Поэтому в принципе можно спрятать какой-то конкретный документ, переместив его. Но работают в Архиве обычно историки, и всосанное с молоком исторического факультета Alma Mater уважение к документу, не дает им делать. Видимо, поэтому в Архиве нет системы привязки документа к папке и месту в ней, хотя она вполне могла бы существовать.
В начале работы было обнаружено исчезновение одного интересного для исследования документа. Искать его по всему Архиву вручную было, конечно, бессмысленно - вероятность обнаружения была ничтожна. Однако несколько лет назад в помещении Архива был установлен новый роботизированный сканер c искусственным интеллектом третьего поколения SKAN-AI-3, который сам раскрывает папку, сам сканирует все документы, распознает тексты и создает базу данных. Известно, что ошибок при распознавании стандартных текстов он не делает вообще, а в отягченных ситуациях (плохая сохранность, нестандартный материал и так далее) делает их меньше, чем консилиум экспертов.
У человека, не знакомого детально с работой Совета, немедленно возникает вопрос - почему не был оцифрован весь Архив? Ответ довольно прост и, я бы сказал, обиден - потому, что этим некому заняться. Один сканер будет работать, как говорится, до следующего Большого Взрыва, значит, надо выделять помещение, организовывать участок, заказывать сотню сканеров, транспорт внутри Архива, обучать людей и так далее. А своих сотрудников у Совета почти и нет - и это не случайно: при его организации было решено, что именно для ограничения тоталитарных тенденций (а после того, что творилось на Земле в 20 и первой половине 21 века более мрачного слова в языках не было) Совет не будет иметь большого аппарата. Для решения каждой конкретной задачи от будет создавать временную комиссию, а уж она, для своей, ограниченной пространством и временем задачи, и будет создавать то, что ей нужно. Так вот, задача компьютеризации своего архива никому не показалась достаточно важной - на фоне всех остальных задач, коими занималось человечество и его Совет.
Конкретные историки, которые работали с Архивом, про замечательный сканер знали. Иногда они им даже с некоторой опаской пользовались - скармливали ему представлявшие для них интерес документы, отправляли себе на сайт файлы и жили себе дальше, тщательно эти файлы изучая. Мне показалось интересным поступить иначе. Дело в том, что раздел, относящийся к Комкону, составлял более четырехсот толстенных стандартных папок - чудовищное количество; когда я его увидел, подумал, что это какая-то ошибка. Но это не было ошибкой.
Приступая к подготовке рассмотрения дела Комкона, и, возможно, предполагая, чем может закончится рассмотрение, Совет распорядился немедленно переместить архив Комкона в свой Архив. В качестве, как говорят юристы, обеспечительной меры. Дабы исключить всякие случайности. Среди членов Совета были и историки, и они знали, что в истории бывали всякие "случайности", в частности - исчезновения или уничтожения архивов. В финальном вердикте по итогам рассмотрения говорилось, что возможна передача частей архива Комкона, относящихся к конкретным делам, в архивы вновь создаваемых Комиссий по этике при Университетах и Исследовательских институтах. Которые, поясню для не историков, когда-то существовали, но при создании Комкона были частью просто закрыты, а частью тихо умерли, потому что конкретные дела Комкон подмял под себя, а числиться, но ничего не делать ученые вообще не любят. Как они говорят, "это портит карму"; такая у них шутка. После решения Совета эти Комиссии потихоньку начали воссоздавать, по мере необходимости они начали что-то делать, но брать себе "все это старье, выдранное Советом у Комкона", большинство участников брезговало.
Сканер съедал папку примерно за час, и за месяц непрерывного сидения в Архиве (я, естественно, тоже не скучал, а работал - чтобы сканеру было не одиноко) дело было сделано. И тут меня ждало открытие. У искусственного интеллекта (далее - AI), который жил в сканере (многочисленные опции сканера и AI я изучал, с его собственной помощью, примерно неделю) нашлось много хитрых способов анализа полученного массива - некоторые я даже при наличии терпеливых разъяснений AI не сразу понимал. Нашелся там и анализ перемещения документов. Оказалось, что около полутора сотен документов были перемещены с их, по мнению AI, логичных мест. Чего-то подобного я ждал, или, скажем аккуратнее, не удивился, когда увидел. Сикорски подчинился и передал весь свой архив Совету, но ведь никто не оговорил специально, что он и его сотрудники не могут им пользоваться. Одно дело - прямое неподчинение решению Совета, и совсем другое - потом пойти и аккуратно переложить сотню или две самых скандальных документов в другие места. На это можно было послать самого доверенного сотрудника, а можно было пойти и самому. Появление любого из них в Архиве никого бы не удивило - да, он не историк, но человек цивилизованно готовится к слушанию дела в Совете. - Добрый день, вы работаете у мистера Сикорски? - Добрый день, да, у него. - А, очень хорошо, желаем удачи... - Спасибо.