Это нам, питерцам, да и вообще горожанам, привычно обходиться без солнца, все время находиться в зданиях или в метро. Идешь на работу – еще темно, возвращаешься – уже темно. Сам день пропускаешь, пока сидишь за монитором или перебираешь бумаги. Исключение – только пара месяцев в году, летом, когда ночи почти совсем нет.
Альер же вырос на свободе среди полей и лугов. Да, с ним рядом мне было бы много приятней и проще, но думать нужно не только о себе. Да и сам Альер не возражал. Опять же, в тех комнатах есть окно, терраса, ему будет с кем пообщаться, узнать что-то новое об этом мире. Я все равно ничего не смогу ему рассказать, а Альер любопытен.
Зато Эстон, кажется, искренне рад, что здесь оказался. Я заметила, как он украдкой гладит стены родного мира, как спешит в свои комнаты. Он словно расцвел. Повезло, что мы с ним встретились, обоим нам повезло. Я получила ту поддержку и помощь, в которых так нуждалась, а он смог наконец-то вернутся домой. Может, Эстон здесь и останется? Я против не буду, только что делать с его бизнесом на Земле? Там, кажется, столько всего.
Своими я его предприятия и фирмы не считаю. Но бросить так всё? Это глупо. Думаю, Эстон не решится, а с другой стороны, он может просто найти управляющего. Жить здесь и наведываться на Землю только изредка. Пускай сам решает, это его судьба и его дело. Мне и так есть, о чем подумать.
Мы с девушкой свернули в другой коридор, здесь невероятно красиво. Сводчатый потолок, каменные стены, чаши светятся огоньками в глубоких нишах, пол прикрывает мягкий ковер, он глушит звук наших шагов. Так уютно, как не всегда и дома бывает.
- Как вы стали наследницей Эрты? У нее же была дочь.
- Аделаида передала все мне.
- Да, точно, девочку звали Аделаидой. Полукровка, Эрта приносила ее сюда, когда та была маленькой. Голубые глаза, белейшая кожа, никогда и не догадаешься, что перед тобой настоящая дроу. Наша раса мудра. Все дети-полукровки рождаются похожими на ту расу, от которой произошли. И только потом принимают свой истинный облик, когда становятся достаточно сильными. Аделаида, выходит, так его и не приняла?
- Думаю, нет, мне кажется, она испугалась стать похожей на свою мать, - девушка остановилась и резко ко мне обернулась.
- Что это значит?
- Она боялась стать жестокой.
- Глупость. Дроу не жестоки, они справедливы. Справедливость их подобна мечу, который разит головы непокорных, подлых и злых. Но и добрые дела мы делаем тоже, просто их замечают гораздо реже, а потом такие вещи проще забыть. Мы справедливые, рождаемся такими. Сильней и ловчей других рас, но и мудрее тоже. С этим просто нужно смириться.
- Мне кажется, я понимаю.
- Главное, не начать себя ненавидеть за справедливую жестокость. Перед тем, как что-то творить, надо тысячу раз подумать, готова ли ты к последствиям или нет. И только тогда действовать разумно. Жаль, что Аделаида этого не поняла. Эрта так и не смогла ей ничего объяснить. Девочка умерла?
- Да, совсем не давно.
- Люди живут не слишком долго, как и те дроу, что не прошли оборот. Лет сто, сто пятьдесят. Редко, кто больше.
- А мы?
- Пять сотен лет для эльтем ещё только юность, - девушка вынула из кармана небольшой серебряный ключик. Через колечко была продета тонкая ленточка, на которой болталось несколько разноцветных бусин.
- Синий, зеленый, золотой, - перебрала она их передо мной на руке, - Цвета ключа совпадают вон с той табличкой над дверью. Удобно, верно? Не запутаешься, - она провернула ключик в замке.
- Непривычно. А почему не номера?
- Слишком легко ошибиться. Цвета во всех мирах одинаковы. А системы исчисления бывают разные, - девушка толкнула дверь и отступила.
Я ожидала увидеть всё, что угодно. Номер недорогого отеля, просто квартиру. Но здесь! Комната тонет в роскоши. Бархатными полотнами украшены стены, они здесь повсюду. В углу комнаты небольшая сцена, посередине просторное ложе под балдахином. Для письменного стола место нашлось в уголке, обеденный расположился напротив, и он очень большой. На полу ковер, поверх него разбросаны подушки и шкуры. С потолка свисают круглые чаши и все они светятся.
- Справа есть купальня. В горе бьёт термальный источник и родничок, вода поступает прямо оттуда во все краны. Она питьевая, не требует обработки ничем.
- Как замечательно.
- А вон там, давайте я вам покажу, - девушка сбросила с ног свои аккуратные туфельки. Я нагнулась, чтоб снять и свои.
Можете не снимать, я просто путаюсь каблуками в ворсе ковров. Дело привычки.
- Не хочется пачкать.
- Здесь все зачаровано. Ни к чему не прилипает грязь. И магией опалить комнату тоже не выйдет.
Я все же сняла туфли и только после этого сделала шаг за порог.
- Сцену вы уже увидели. Вам сегодня кого-нибудь приведут, чтоб спел или станцевал.
- Не нужно.
- Но вы же устали после долгой дороги. Надо уметь и расслабиться, пока это можно и ни в одном вашем мире не случился прорыв.
- Прорыв?
- Ну, да. Пока в те миры, что находятся под вашей защитой, не прорвалась нечисть. А, у вас же пока только один мир. Ну, не важно. Отдыхать и расслабляться все равно нужно.
- Угу, - я попыталась осознать то, что сказала мне девушка. Нечисть? Прорывы? А я что с этим должна буду делать?
- Идемте сюда, эльтем, - девушка отодвинула полотно шторы, мы очутились еще в одной комнате. Я чуть не охнула от удивления, а потом улыбнулась. Сразу же вспомнился Альер. Непокорный, гордый, даже вредный. Кто не давал делать с собой все то, что мне хотелось?
- Игровая. Вижу, вам нравится.
- Очень.
Я не стала скрывать свой интерес, да и зачем? Плети здесь лишние, это понятно. Но лед? Хм. Пожалуй, я знаю, как скоротаю время.
- Только постарайтесь быть сдержанной. Ваши мужчины должны покинуть покои своими ногами. Верховная не терпит излишней жестокости.
- Да-да, конечно. А там что?
- Масла. Собраны из самых разных миров. Некоторые возбуждают интерес, стоит им только попасть на кожу, другие умеряют пыл страсти. Все подписано.
- Я обязательно почитаю. Верховной точно не ждать до утра?
- Раньше обеда вас никто не призовет, даже если боги смилостивятся, и Верховная одержит победу над нечистью раньше. Есть более важные визитёры, - с пониманием улыбнулась девица.
- Отлично, значит времени у меня еще много.
- Именно так. Обед принесут сюда совсем скоро. Кого-то из ваших мужчин желаете призвать?
- Эстона, моего мужа. Альер пускай отдохнёт. А с супругом нам есть, о чем поговорить.
- Я передам страже, они его приведут.
- А сам Эстон сюда прийти не может?
- Без спроса вас никто не осмелится побеспокоить. Только слуги могут войти и принести с собой письмо или записку от любого вашего мужчины. Но они позвонят и точно не осмелятся войти к эльтем без разрешения.
- Спасибо. Я буду ждать обеда и Эстона.
- Чудесного вам дня, эльтем Диинаэ. И помните, о встречах здесь тоже принято договариваться заранее, хотя бы за несколько часов. Без спросу никто ни к кому в гости не ходит.
- Точно так, как и у нас в больших городах.
Девушка удалилась. Я осталась одна совсем ненадолго, только и успела, что поискать взглядом окно. Конечно же, его здесь не оказалось. Так странно попасть в совершенно другой мир и точно знать, что он твой, родной, пусть удивительный, но очень понятный. Мне действительно здесь хорошо. Теплая комната, уют, ноги утопают в мягком ковре. Шкафов нет, но за одной из штор обнаружилась ниша - небольшое углубление в черном камне родной горы.
Я провела ладонью по ней, только теперь отчетливо понимаю чувства Эстона. Он точно так же гладил дома, как только мы совершили наш переход. Гора на ощупь кажется живой, теплой, по ней идёт лёгкая вибрация, будто бы где-то далеко грохочет сильное сердце. Наверное, оно тоже из камня, а может, из магмы. Не знаю. Внезапно комнату наполнила мелодия. Легкий, журчащий звон колокольцев растекся по потолку, спустился на стены. Я не сразу поняла, что происходит. Наверное, слуги несут обед? А может, это Эстон хочет войти? Побежала к двери, остановилась на середине пути.
- Войдите.
Страж открыл дверь, впустил в комнату добрый десяток слуг. Рослые, гибкие, стройные, на многих звенят пояса. Дроу все как один устремились к столу, принялись расставлять блюда.
А какая дивная у них в руках посуда! Тонкая, полупрозрачная, внутри каждой тарелки перетекает узор, расцветая все новыми красками. Был ободок из бутончиков, они расцвели, превратились в пышные ромашки, опали лепестки, разлетелись на тысячи брызг, появились звезды и луны на небосклоне, уже они превратились в золотых рыбок. Потрясающе! И я чувствую себя вновь совсем как ребёнок, для которого мир представляется чередой внезапных чудес.
- Тем Эстон вот-вот подойдет, эльтем.
Под моим взглядом один юноша заметно смутился. Если дроу живут так долго, сколько же ему лет?
- Сколько вам лет? - не смогла я удержаться от вопроса.
- Тридцать девять, эльтем Диинаэ, - на щеках дроу проступил румянец. Точнее, фиолетовые неясные пятна.
- Надо же, - я искренне изумилась, - На взгляд сложно дать больше восемнадцати.
- Я очень рано принял свою суть, эльтем, - парень не выдержал моего взгляда, опустил вниз ресницы, совсем смутился, - Дроу медленно взрослеют в своем истинном облике. Желаете танец? Или чтобы кто-то из нас остался сыграть вам?
В голосе дроу послышалась легкая надежда, будто он очень хотел здесь остаться. С одной стороны, я смутилась. Непривычно обедать, когда кто-то рядом танцует, пытается угодить. Нет, так со мной уже было в борделе. Но Гюрза, он другой. Он словно живет своим танцем, изо всех сил пытается привлечь к себе взгляд, чтоб напитаться чужими эмоциями. Здесь же совершенно иное. Дроу смущён, ждет моего решения, а я не знаю, как поступить, что ответить ему.
В комнату вошел Эстон, остановился в дверях, чуть склонил голову в дань уважения. Я вновь услышала его бархатный, рокочущий голос.