- Вы звали меня, хозяйка? - спросил я достаточно дерзко.
- Да, садись, я хочу послушать музыку с тобой вместе. Ты не против?
- Как пожелает эльтем.
Я опустился в кресло рядом с ней, на миг вновь ощутил себя человеком. Скрипка плачет, горюет о том, что не сбудется, о чуде любви. И я сам скорблю вместе с нею. Тоскую о той, что так близко и в тоже время недостижима подобно солнцу. Ведь оно светит всем. Точно так же эльтем не может принадлежать только мне. Душа рвётся от боли. Нет ничего, не было и не будет! Лучше сдохнуть, чем так. Чем быть одним из этой дюжины услужливых невольников, знать, что ты не единственный. Я порывался уйти, да дроу заступил мне дорогу. Шепнул тихо, но веско.
- Она ждала тебя.
Ждала... Так может? Я развернулся, подошел к Дине, заглянул в ее лицо. Неужели сегодня я все еще буду единственным для нее? Решиться на это? Или?
- Сегодня я останусь здесь. Но больше ничего не будет. Никогда, эльтем Диинаэ. Иначе я не смогу остаться собой. Не все в вашей воле.
Согласилась, разогнала рабов, все покинули наши покои. И вновь я не вещь, вновь я король. Я целую, я касаюсь, мне принадлежит эта женщина! Пусть только в эту, последнюю нашу с ней ночь.
Другая комната, оковы на моих запястьях, ее магия, ночь полная страсти. Весь мир рухнул, стены полыхают в огне, странно, что дыма нет, иначе бы мы давно задохнулись.
Впрочем, здесь кругом ставы, магические щиты оберегают комнату от пожара. Эта мысль проскочила лишь мельком. И вновь я тону в огненной страсти, в невероятном искрящемся чувстве. И нет ничего слаще, чем быть с ней, любить, целовать, позволять себе все.
Наконец, эльтем Галицкая превратилась из дикой кошки в крошечного котенка, спящего у меня на руках. Обессиленная, усталая, совершенно истомленная этой ночью. Носом она уткнулась мне в ладонь, засопела. И нет никого прекраснее ее. Как же я смогу бросить свою эльтем? Но и делить ее я ни с кем не смогу. За что боги послали на мои плечи эту кару? Как решиться на что-то?
Я укрыл Диинаэ, огляделся... От ее платья, от моих собственных вещей ничего не осталось. Безумно хочется пить, есть... Вокруг бедер пришлось обернуть шкуру. Черт!
Я неловко добрался до двери. Почему-то из ковра тут и там торчали воткнутые в него цветы. Довольно симпатичные, только колют босые ноги. Странно, что вчера я их здесь не заметил. С тоской я посмотрел на потолок. Все кругом в саже и копоти. И ее символы всюду! Потолок, стены, пол – везде отпечатались розы. Клеймо, символ, герб клана Галицких. Теперь и мой символ тоже.
Я толкнул дверь, лицом к лицу столкнулся с двумя стражами. Этих я еще здесь не видел.
- Нам бы швею.
- Чего? - ошарашенно спросил меня дроу.
- Диинаэ опять спалила мою одежду. Впрочем, и свою тоже, - я потер висок, шкура едва не съехала с моих бедер. Черт, мне, кажется, все равно. А как же гордость? Да и черт с нею!
- Опять?! - воскликнул страж. Во всех мирах стражи не отличаются ни умом, ни тактом.
- Тише, не буди Диинаэ. Еще бы секатор или косу. Пол зарос цветами. Я приберу.
- Мг-м. Может быть, позвать лекаря?
- Он умеет косить ковер? То есть цветы? Тогда можно. Впрочем, нет, эльтем стесняется того, что не одета. Для начала швею. Еще бы завтрак мне.
- Завтрак, - хлопнул глазами страж и потряс головой.
- Завтрак, швею и секатор. Я бы так не настаивал, но цветы колют ноги.
Глава 36
Альер
Стражи вернулись через мгновенье, передали мне в руки скомканную записку, приказали оставить ее на столе для мой Диинаэ. Она будет моей навсегда. Или? Или я просто не воин, не Король и нет за мной доблести рода! Я даже сыном мошенницы считать себя не смогу! Моя мать всегда умела заполучить свое, именно то, что страстно желала она.
Нет, Диинаэ я не отдам никому. Она моя, этой ночью я это понял. Я провел рукой по ее смятым волосам цвета луны, поправил одеяло. Как же она прекрасна во сне. Сладкий бутон мой.
Записку я небрежно положил рядом. Вроде бы ее написала мать Эстона, я толком не понял. Почерк не разобрать, буквы скачут по строкам как блохи – одна длиннее другой, разбегаются во все стороны разом.
Сию же секунду стражи вошли в комнату, появились, точно два призрака, встали позади меня, тронули за плечо. Жадность и ревность всколыхнулись в груди, я не хочу, чтобы Диинаэ видели такой – спящей и нежной, истомленной любовной игрой.
- Поторопись.
Я обернулся. Один из стражей отнял шкуру, которой я прикрыл бедра, другой принялся надевать на меня длинный халат. Бесшумные, ловкие, чудится, что они даже не дышат. И наряд мне достался совсем другой, чем был на мне раньше. Золотое шитьё, тонкая нить шелка вдоль ворота, есть застежки. Опять поведут в гарем. Спорить сейчас я не смею. Слишком хрупок сон эльтем. Но и идти с этими совсем нет желания. К черту тот балкон вместе с окном! Лучше б я остался здесь, возле Дины. Кем угодно, пусть даже рабом, только бы с ней, только бы нас опять не разлучили.
Страж действует неумело, царапает кожу, старается все быстрей застегнуть, тянет узел на узком поясе. Второй подобострастно произнёс, склонившись к самому моему уху.
- Тебя ждет Верховная.
Я мгновенно насторожился, не к добру эта встреча. Убьют или что? Что вообще происходит?
- Зачем?
- Молчи и иди. Эльтем Галицкая не должна заметить пропажи любимца.
- Я не...
Подхватили под локти, поволокли в коридор.
- Не топчи ты цветы своими ногами!
- Этому можно, ещё прорастут, покуда он здесь.
Перешёптываются, это уже не так плохо. Значит, скорей всего, не убьют. Двери покоев остались за спиной, вот уже и широкий коридор этого этажа, похоже, он здесь центральный. Если в горе вообще может быть центральный проход. Другие двери, комната, похожая на крепость. Стражи ни на секунду не ослабили хватки. Окна-бойницы, иные стражи, смотрящие через них по сторонам. Те двое, что сопровождают меня, почти бегут, а меня они тащат по воздуху, я не успеваю коснуться ногами пола, повис на локтях двоих дроу. Лишь мельком успеваю отметить белые шапки гор за узкими окнами, да пушистый ковер на полу.
Он совсем не вяжется с алебардами стражей. Еще одна дверь, наконец совсем небольшая комната, из которой в разные стороны расходится несколько коридоров, удобное кресло, стол, оружие у стены, испачканный щит над дверью. Здесь пахнет свободой и волей: оружием, конским потом, кровью врагов, кожаной амуницией. Я вдыхаю это запах всей своей грудью, рука сама собой тянется к талии, к тому месту, где я привык носить ножны. Да только там пусто, нет ни пояса, ни меча.
Внезапно в комнату вошла девушка. Она проскользнула сквозь узкую щель, может, это портал. Та мигом захлопнулась за ее спиной, снова обратилась в камень. Стражи выпустили меня из своей хватки. Оба, как подкошенные, рухнули на пол и распластались по нему, уперлись лбами в каменные суровые плиты. Может, и мне стоило так же упасть? Неужели это Верховная? И все же я остался стоять. Хотят убить – ничего мое поведение не изменит. Тем более, я даже не знаю, перед кем стою.
- Верховная! - одновременно пробасили стражи.
Я вздрогнул от этого звука. Суровые голоса дроу текут по полу, будто в молитве, вибрируют в стенах. Неплохо бы и мне пасть ниц. Опоздал сделать это, да и не захотел.
- Верховная, в вашей воле наши жизни и души. Каждый час жизни, подаренный нам богами...
- Брысь! - девушка указала на дверь лишь подбородком, стражи тотчас выскочили в коридор, растворились, буквально исчезли.
Я смотрю в лицо Великой прямо. Совсем юная, тонкая, звонкая, будто молодой месяц на небе в свои первые часы. Белые волосы острижены коротко, розовые губки сложены бантом, черный костюм плотно облегает юное тело. Вот только глаза. Ей они будто не принадлежат, достались от другой женщины. Полные мудрости, света, скорбящие и в то же время озорные, словно их обладательница уже отметила свое тысячелетие. Глаза ожившего божества, сколько же она видела всего? И я испытываю гордость от того, что осмелился в них заглянуть, не поддался порыву, не пал ниц, остался стоять на ногах достойо и прямо. Единственный человек своего мира, который смог сделать это. Да, я горд. Будет, о чем рассказать дома, если я туда когда-нибудь вернусь.
- Верховная? - спрашиваю я излишне смело.
Мне терять нечего. Все самое ценное позади, в королевстве. Осталась только жизнь, да великая любовь к Диинаэ. И уж точно я совсем не случайно здесь оказался, в этой небольшой оружейной.
- Да, это так, - легкая улыбка проскользнула на лукавых губах, - Я – Верховная эльтем Бездны.
- Зачем я здесь?
- Смотря, кто ты есть. Король иного мира? Или зачем мне здесь понадобился любимый Диинаэ Галицкой?
- Второе. Я не властен над своей судьбой и не могу считать себя королем.
- Тем лучше, - устало улыбается девушка.
- Не уверен, что это так.
- То знают лишь боги. Хочешь пить, есть? Разговор будет долгим и сложным.
- Но... Нет, благодарю, я предпочту потерпеть.
- Я не хочу терять время понапрасну, - мановением пальца девушка соткала для меня мягкий диванчик напротив себя, указала на него пальцем и лишь только после этого села в свое мягкое кресло.
- Садись, Альер.
- Вы знаете мое имя?
- Безусловно.
- Но почему?
- Ты ценен для Бездны. Я обязана была узнать твоё имя.
- Чем ценен?
Верховная перебрала в руке ремешок от ножен и начала неспешно, буквально взвешивая на весах каждое свое слово. Как мне отличить правду от лжи? Зачем я нужен этому миру? И неужели останусь в нем навсегда? По спине заструился ручеек пота. Только б не это! Не смогу я здесь быть. Да и Дина, оценит ли она? Нашу жизнь в ее покоях? Нет. Думаю, нет. Надеюсь, что нет. Но и с Верховной никто не рискнет пререкаться.
- Бездна – наша родина, наша почти бесплодная мать. Каменная, черная, снежная. Мы все любим ее. Но, увы, на камне ничего не родится. Все свои силы Бездна отдала на то, чтоб произвести на свет нас, ее дочерей, на сыновей сил у Бездны и то не осталось. Темы лишены магии. Что уж говорить обо всем остальном. Здесь нет ни лесов, ни пахотных земель, на склонах горы растут лишь жалкие крохи. Нет животных, ничего нет. Одна черная твердь.