Наталья ЛуковниковаМНОГОМЕРНОСТЬ
Набросят
Небо
Тебе
На плечи
Легким
Маревом,
Где
Смирно
Дремлют
В будущем
Не рождавшиеся
Еще
Ни разу,
Где
Время
Залечит
Ждавшим
Но не
Встретившимся,
Отчаявшимся,
Изувеченным,
При том
Не сдавшимся,
Раны,
Где
Из перевернутой
Чаши
Пойманный
Мир
Норовит
Ускользнуть,
Испугавшись
Будто
Развернуться
Зарей
Утренней,
Перламутровой,
Но нужной ли,
Если
Смотрящий
Спрятался
В раковине
Моллюска,
Где
В коконе
Пусто,
Хотя
Струится
Плотное
Полотно
Силы
Держать
И держаться.
Звезды,
Вкраплениями
Кропотливыми,
Перекатываясь,
Как в суме,
Звенят,
Сообщая
О тяжести
Ноши
Непрошеной,
Но не бросай
Только,
Они
Молят:
Донес бы,
Ведь
Кто
Атлант
Среди
Моря,
В окружении
Чаек?
И лодку
Качает,
Тебя
Тем
Паче.
Встань
На колени,
Плачь.
Бессмысленно
Речение,
Пока
Струится
Жизнь
И смел
Зачинщик.
Тогда
Вчерне
Черчение,
И боль,
И отречение
Молниеносней
Мысли.
Время
Всего
Лишь
Цифра,
Брошенная
Быстро
На лист
Расчетов.
Цветение
Скоротечно,
Чисто,
Просто,
Несчетно,
Но столь
Просторно,
Что
Вот
Перечеркнут
Воздух
Взлохмаченным
Слепым
Витком
Вьюнка,
К высотам
Ясности,
Провалам
Сна
Стремящимся.
Он
Все
Обьемлет
Сам,
На ветру
Качаясь:
Себя,
Слова,
Молчание,
Восторг,
Отчаяние.
Когда
Раскачал
Пустое
Укрытие
Ветер
И, дунув
Легко,
Отправил
В полет,
Кто
Душу
Вдохнул
В тонкие
Сети,
Ненадежно
Сплетенные
В плоть,
Что-
Только
Худое
Полотнище,
Неприглядное
Старое
Платье,
Негодный
Обрывок
Холста,
Недостойный
Объятья
И ласки,
И красок,
И кисти
Касания?
Влекомый
За жабры
Нервущейся
Снастью
К границе
Двух
Сред,
Воздухоплаватель
Ты
Неумелый,
Нездешний
Как будто.
Несмело,
Поспешно
Гонишь
К смерти
Утлую
Утварь,
Где
Ум
Твой –
Маяк
И течение
Попутное.
Нет
Никого
За прозрачной
Скорлупой
Лица,
Кто
Заправлял бы
Ловко
Во вне
Рвущимся
Словом,
Страстью,
Изливающейся
Витиевато,
Кто сои
Отогнал
И ныне
Распят
Между
Я
И иными,
Волной
Накатывающими,
Каждый
Особенный,
Соль
Земли
В ком
Смешалась
Со звездами,
Нутро
Покалывающими,
Пришпоривая
Движение.
Пора
Разбиться бы
О скалу,
Войти
Волной
В море,
В холодное
Влажное
Жжение,
Родившись,
Но
Кому же?
Разлей
Себя
В засохшее
Поле,
О влаге
Молящее.
Пусть
На миг
Зерно
И родник
Невольно
Сойдутся,
Оба –
Источники
Всего
Живущего,
Что
Потом
Распустится
Колышимой
Ветром
Гущей,
Не важно.
Сначала –
Утоли
Им
Жажду,
Дай
Повод
К радости
Еще
Не родившимся,
Силу
Цвести –
Еще растущим,
Без
Чего
Не приходит
В движение
Сущее,
Скрытое
В семени, –
Без жгучести
Солнца,
Без сезона
Дождей,
Без
Самосомнения.
Раздор
Прямых,
Линующих
Пространство,
Не так уж
Странен
В условиях
Непостоянства
Всего живого,
Что,
Вечно
В поисках
Опоры,
Шатает
Основания
Странствием
К первоосновам Же.
Но
Не они –
Источник
Ясности,
И даже,
Иногда,
Ее покровы:
Изъян
Наглядных
Форм
Таит
Опасность
За очевидным
Не узреть
Простое.
За симметричностью
Покроя
Покоя
Трепетность
Мятущуюся,
Положенный
Закон
Дай
Ей
Нарушить,
Он
Молчаливо
Стерпит.
Так
Хлеба
Сущность –
Накормить
Живое
И чувствующее,
Попирая
Смерть.
Под утро
Атлант
Растает,
Напоследок
Смены
К Богу
Подбросив
Небеса,
И там
Они
Себе
Легко
Парят
До времени,
Смакуя
Солнца
Священный
Сан,
А
К ночи
Явится
Опять.
Перепоясав
Чресла,
Будет,
Что маяк
Без места,
Мять
Чужие
Гнезда
На побережье,
Но-
Бесполезно:
Не найти
Ни крова,
Ни опоры,
Ни остова
Храма.
Почетна
Должность,
Но болезненно
И тяжко
Давят
Космическая
Ткань,
Луч
Света
И нейтрино
Гравий,
А звезд
Не удержать
На полотне
Парчовом,
Как
Ни читай
Псалом,
Как
Ни зови
Рассвет, –
Они скользят
Вдоль
Горизонта,
Прорывая
Сеть.
Лишь
Иногда
Заметишь
Росчерк:
Помимо
Прочего,
Что вертится,
Окроме
Пролетающих
Комет,
Есть
Нечто,
Менее
Изменчивое,
Но ускользающее
От ответа,
Не сочетаемое
Мерой,
Невыносимое
Для уст.
Так
То ли
Сердце,
То ли
Вера
Вернут
На службу,
И умело
На плечи
Взвалишь
Груз.
Где рождается
В скрытом
Движении
Древесных
Соков
Лист-
В плодородии
Почвы,
Куда
Он вернется
Обратно
Вот-вот,
Или
На окончании
Веток,
Где,
Трепеща,
Удержаться –
Уже
Одержимость?
Оторвавшись
В свободный
Полет,
Прильнет
К чему
Тонкой
Кожей
Зеленой
Потерявшийся
В ветре
Пилот
В затяжном
Приземлении
К звездам
Светлейшим?
Где же
Место
Сложения
Смыслов
И сил,
Что
Тихую
Жизнь
Проявило
Под солнцем,
Точка,
Отрезок,
Исход,
Очищающий,
Целое
B целом,
Не нарушая
Родства,
Звонкое
Имя
В спутанных
Звуках
Несмелых?
Как войти
Из
Отсутствия
В тело
Влажным
Шелестом
Кроны
После дождя,
Перебирающей
Трели
Птичьи
Словоохотливо,
Нервно,
Хором,
Что мерещится,
Мера
Всему –
Переход
Сквозь
Непрочность
Единства,
Сквозь
Чудесную
Мира
Нестройность?
Не лезвием,
Мир
Рассечен –
Смотрящим.
Так
Снова
Сшей
Остатки
Плоти,
хрящ,
Идею
И материю –
Пусть
Будет
Настоящей
Запутанность
Вещей,
Одно
В другом
Кружащим,
Скользящим
Вдоль
Ущелья
Как тень,
Меж
Мерою
Явления
И Паденьем
Временных
Покровов
Paccудка.
Что,
Словно
Зыбка
Худая,
Неуловимой
Сути
Из вод
He поднял,
И ялик
Затонул.
Так
Мир
И мысль
Сойдутся —
Как звон
Прикосновения
Щербатой
Чашки
K блюдцу
В руках
Безумца,
Замрут
Ha перепутье,
Лишь
Ha мгновение
Как
Две
Руки
Совьются,
Словно
Протекающий
Сосуд —
Ум
Твой.
Сочится
Едва
Небесного
Знания
Влага,
Каплями
Пота
Преступив
Ha боку
Гончарной
Ошибки.
Протяженным
Следом
Сонной
Улитки
Молодой
Тягучий
Янтарь
Застынет
В диковинном
Завитке
Что,
По себе сам,
Без резца,
Тобою
Промысленного,
Слитная
Суть
И улика
Того,
Что иное
Разумно
Иначе,
Чем радость,
Обнаружив
На просвет
Прожилки
Желтеть
Начинающего
Листа,
Принять
Их за
Божества
Единственный
Облик.
Так,
Где
Слабеющей
Воли
Волны
Высекут
Сеть
Клинописную
Ha утесе,
To лишь
Океана
Слабый
Оттиск.
Каков
Же закон,
Сообразно
Которому