— Может сначала чаю? — Спрашивает он.
— Нет, я не чаи пришла распивать, мне ещё курсовую дописывать, и Антону с лабораторной помочь нужно, веди к ксероксу, быстро скопируем и я домой.
— А ты ела после университета? — Спрашивает Кирилл.
— Да, что за вопросы, Антон столько не задает, с чего вдруг такая забота, я и так билеты скопировать дам, мне не жалко и не нужно меня кормить или поить чаем.
— Ну как знаешь, я хотел показать, что являюсь гостеприимным хозяином, — ответил Кирилл.
— Я верю, что так и есть, веди к ксероксу.
Комната Кирилла поражала свободным пространством стиль минимализм, шкаф скрыт за фальшь-панелью, в углу стола специальная вешалка для костюма, очень красивая из дерева, функциональная вещь, удобно для тех, кто постоянно носит костюмы, нужно будет папе купить, у него на работе дресс-код, костюмы и однотонные рубашки обязательны. Ещё меня поразило большое количество оргтехники, ксерокс, принтер, сканер три в одном, компьютер, ноутбук и ещё маленький нетбук. Я подошла к ксероксу, знакомая модель, потом начала доставать из своей сумки бумаги и выбирать нужные.
— Раз уж мы копируем, может и лабораторные по физике, и задачи по экономике скопируем? — Спросил Кирилл.
— Да не вопрос, — ответила я и протянула ему все бумаги, — начинай копировать все в двух экземплярах, это для меня, вы сами разберетесь, сколько вам нужно, я пока позвоню Антону, он меня на работе прикрывает.
— Ты работаешь? — Удивился Кирилл.
— Работаю, фасовщиком в супермаркете, магазин, рядом с домом, работа непыльная, начальство не контролирует, выполнил норму и можно домой идти, — отвечаю я и набираю номер Антона. — Тоша, — тихо говорю я трубку, — я немного задержусь, потом объясню почему, ты сильно не напрягайся.
— Антон не жужжит, когда ты его на работе одного кидаешь? — Спросил Владимир, когда я отключила телефон.
— Я тоже его выручаю, когда он на свидания бегает.
— А ты на свидания не ходишь? — Спросил Кирилл.
— Много вопросов, и вообще, с какой целью интересуешься?
— Тоня, ты почему такая колючка?
— Не нравится мне вся эта ситуация, нервничаю я, вдруг ни с того ни с чего решили оказать мне первую помощь и в итоге привезли к себе в квартиру, зачем все это, я бы спокойно дошла до папиной работы, сделал бы для вас копию и все, нужно было только попросить.
— А мы не ищем простых путей, — засмеялся Владимир.
— Это я поняла, — мне не сиделось на месте и я начала медленно нарезать круги по комнате, попутно рассматривая фотографии и репродукции, коих было много. Ещё было несколько плакатов из компьютерных игр, это я узнала. У братьев есть старенький компьютер, они часто играют в игры, правда он не мощный не все игры тянет, но парни не жалуются, а мы с Антоном копим деньги, сделаем им подарок, на два компьютера не хватит, но на один мощный накопим.
— Может, чаю попьете? — Раздается женский голос, я разворачиваюсь и застываю на месте, чувствую, что у меня на затылке шевелятся волосы — в дверях стоит моя родительница. Неожиданная встреча, знала же, что Земля круглая и рано или поздно мы встретимся, но никак не ожидала, что это произойдет так рано. И не то, что я помнила, как она выглядела, когда я видела её в последний раз, просто вчера в кладовке разбирала коробки, искала красивые стаканы, помню, что где-то были и наткнулась на коробку со старыми альбомами, видимо отец спрятал их, чтобы не напоминали о главной ошибке. И почему я начала листать альбом с фотографиями? Не знаю, там были фотографии родительницы. Молодая, красивая женщина… Сейчас она выглядела иначе, прическа другая, стильная, легкий макияж, длинные ногти с ярким лаком, цвет волос другой, ухоженная женщина, видно, что денег на красоте не экономит, но узнать её можно, а меня она не узнала. 10 лет прошло, как хорошо, что я совсем на неё не похожа, может и есть что-то общее, но в глаза это не бросается. Я стою в ступоре, давно меня так не ошарашивали, видимо, глаза у меня были как плошки. Так вот, к кому ушла моя родительница. Ну откуда я могла знать, отец после её предательства не стал даже узнавать, где она живет и с кем, правильно поступил, ушла, так ушла, это её выбор, я же этого не пойму и не приму, может позже и то не уверена. Понять — это простить, а я не хочу прощать, она без моего прощения прекрасно живет, ей прощение детей не нужно. Она даже в суд не явилась, адвоката прислала, все права на нас передала отцу, отказалась от нас, и мы от неё отказались. Жили 10 лет без неё, не всегда хорошо, но мы справились и дальше будем справляться, о неожиданной встречи скажу только Антону, он никому не скажет, мальчишкам незачем знать, да и отцу эта информация радости не принесет, пусть не знают, спать будут спокойно.
— Нет, девушка торопится, — отвечает Кирилл, — она не хочет чаю.
Я же мотнула головой и, повернувшись, пошла к окну, хватит насмотрелась на родительницу, 10 лет не видела и ещё два раза по столько могла бы не видеть и жила бы спокойно. Дверь захлопнулась, прекрасно, вот только у меня вопрос к ней возник, рано она ушла, ну ничего я его обязательно задам, уж очень хочется услышать ответ, а почему нет, раз уж мы встретились, почему бы ей не ответить на мой вопрос.
— Тоня, потерпи минуту, мы уже почти закончили, — говорит Кирилл, возникая передо мной. Я опять наматываю круги по комнате, нужно срочно бежать домой, подумаю по дороге. Хотя о чем тут думать, ну встретила родительницу в неожиданном месте, хотя опять же, почему неожиданном, наш город немаленький, но и не такой уж большой, мегаполисом его назвать нельзя, рано или поздно мы бы встретились, лучше бы поздно или вообще никогда, мне бы спокойнее было.
— Все, спасибо тебе, — говорит Кирилл, протягивая мне бумаги, я начинаю просматривать их, только чтобы отвлечься, — ты нам не доверяешь? — С обидой говорит он.
— Я с вами первый раз разговариваю, о каком доверии речь?
— Тоня, да что с тобой, ты сегодня колючая, как ежик, что случилось? — Восклицает он.
— Прости, это личное, ты совсем ни при чем, — отвечаю я, — могу я попросить воды?
— Я сейчас принесу, — отвечает он.
— Пойдем вместе, зачем носить полный стакан такую даль, — говорю я и следую за ним, складывая бумаги в сумку.
Мы доходим до кухни, родительница стоит у разделочного стола и пьет сок. Я останавливаюсь в двух шагах от неё и смотрю, как Кирилл открывает холодильник и достает оттуда бутылку воды и наливает мне в стакан. Я молюсь про себя, чтобы он ушел с кухни и дал мне задать вопрос родительнице, нужно его задать иначе буду жалеть, что не задала, когда ещё свидимся, я теперь близко к этому району не подойду, и родных не пущу. А Кирилл меня к себе домой только связанную и с кляпом сможет доставить, ногой не ступлю даже во двор. И тут видимо кто-то услышал мои молитвы, Владимир кричит, что у Кирилла звонит телефон, тот быстро убегает с кухни, я же пристально смотрю на родительницу, а она начинает нервничать, чует кошка, чье мясо съела.
— Скажи, одного чужого ребенка воспитывать легче, чем своих четверых? — Спрашиваю я, и тут она понимает, кто перед ней стоит, прикрывает рот рукой и тихо отвечает:
— Антонина?
— Даже имя мое помнишь? Удивила! Так легче или нет?
— Ты не понимаешь, — шепчет она.
— И не хочу понимать, можешь не оправдываться, ответь только на вопрос, легче?
— Ты поймешь, когда подрастешь, — опять шепчет родительница.
— Я выросла в 8 лет, и Антон в тот же день стал взрослым. Мальчишкам повезло, мы не допустили их быстрого взросления, у них было детство. — Поставив стакан, я направилась в прихожую, сумка со мной, сейчас оденусь и быстро домой, по лестнице спущусь, нужно подумать, а в движении думать привычнее.
Дверь открылась быстро, замок хоть и выглядел сложным, но открывался легко, я выскочила за дверь и повернула к лестнице, как меня схватили за капюшон, потом обхватили за плечи и развернули.
— Почему четверых? — Спрашивает Кирилл.
— У меня два младших брата, они двойняшки Матвей и Мирон.
— Сколько тебе было лет?
— Нам с Антоном восемь, а мальчишкам четыре, пусти Кирилл, мне нужно подумать, — я дергаюсь, он разжимает руки и я быстро бегу к лестнице, Кирилл что-то кричит про лифт, но я уже бегу.
Глава 3
Антонина.
Почему-то слезы потекли, когда я выскочила из подъезда, не останавливаясь, я начала искать в карманах платок, помню же, что сегодня утром положила чистый. О, нашла, нужно вытереть лицо и бежать быстрей домой, нет в супермаркет, физический труд успокоит нервы, Антон с разговорами приставать не будет, знает, что обязательно расскажу чуть позже. Сначала мне нужно успокоиться, уложить все в голове, потом я обязательно с ним поделюсь.
До супермаркета, я добралась быстро, дороги почти не заметила, бежала, смотрела только вперед, войдя в магазин через черный вход, на автомате переоделась в рабочий халат, повесила верхнюю одежду в свой шкафчик и быстро побежала в фасовочный зал. Антон уже почти заканчивал, он все понял с первого взгляда, передал фасовочные пакеты и обнял меня со спины.
— Ты же расскажешь потом, — прошептал он мне в макушку.
— Обязательно…
— Давай закончим работу и домой, у мальчишек домашнюю работу проверять, а то расслабятся и совсем перестанут её делать.
— Давай закончим работу, — отвечаю я и подхожу к мешку с крупой. Час и мы будем дома, а там меня отвлекут от мыслей домашние дела.
Я уже переоделась в пижаму, когда в мою комнату тихо вошел Антон и сел рядом.
— Сейчас я дверь закрою и расскажу, — сказал я, вставая и плотно закрывая дверь, мальчишки угомонились час назад, папа уже спит, и мы можем спокойно поговорить. Сидеть я не могу, начинаю тихо ходить по комнате, Антон уже привык, ждет, пока я соберусь с мыслями.
— Я её видела, — тихо говорю я, не глядя на брата, — она живет с отцом Кирилла, ну это наш одногрупник, который никогда с нами не разговаривает.