в, туристов, охотников и причисляющих себя к ним. Поэтому скажем сперва о том, каким это оружие не должно быть.
Оно, прежде всего, не должно быть «мелкашкой» под патрон кольцевого воспламенения, а также пистолетом или револьвером ЛЮБОГО калибра. Оно не должно быть дробовиком меньше чем 16-го калибра. Говоря об оружии для опасного хищного зверя, каковым является бурый медведь, я прежде всего говорю об оружии, способном ОСТАНАВЛИВАТЬ ЗВЕРЯ НА МЕСТЕ!
Ни в коем случае не прошу принимать мой рассказ как руководство к действию…
Эта история происходила давным-давно и очень далеко, на Крайнем Севере.
Как-то раз некий мой знакомый ехал на снегоходе вдоль гребня низкой гряды сопок. У него была однозарядная малокалиберная винтовка. Неожиданно буквально из-под снегохода выскочили два больших буро-жёлтых зверя и побежали вниз по склону. Это были медведи — самка и крупный медвежонок на третьем году жизни — так называемый отгоныш. По размерам он немного уступал самке, которая весила (как потом выяснилось) 140 килограммов.
Извинение дальнейшему поступку моего приятеля может быть только одно — ему через три недели должно было исполниться 16 лет.
Он прицелился в угон тому медведю, который казался покрупнее, и выстрелил. Дальше начинается прямое везение. Он попал из малокалиберной винтовки медведю в таз, и зверь завертелся на передних лапах. Он кубарем скатился на дно распадка и там забегал, бешено рыча.
Мой знакомый спустился вниз на снегоходе и принялся описывать вокруг медведя круги, держась на безопасном расстоянии. Навсегда он запомнил такую штуку— медведица в ярости била лапой по любому тёмному предмету, который торчал из снега. При этом глаз движения лапы просто не замечал, просто бац — и отлетал в сторону кусок горелого стланика. То есть на первый взгляд реакция была быстрее, чем у кошки, отбивающейся от собаки.
Приятель мой, послушавший немало баек о «в глаз» и «в ухо», достаточно хладнокровно всаживал ей пулю за пулей — в ухо, в глаз, меж ушей… Результат был один — медведица трясла головой, как будто её кусали комары, и свирепела ещё больше.
В какой-то момент приятеля осенило. Он раз пять выстрелил ей пониже лопатки, там, где, по его разумению, располагалось сердце. Медведица побегала ещё минутку, легла и сдохла.
Впоследствии для интереса мой знакомый выварил череп — он выбил медведице один глаз, но ни одна пуля не пробила кости…
Вы, конечно, догадались, что речь пойдёт о крупнокалиберном гладкоствольном и нарезном оружии под мощный патрон.
На практике чаще всего медведей стреляют из снятых с вооружения карабинов Мосина (под патрон 7,62x54R: первая цифра стандартной номенклатуры означает калибр ствола, под который изготовлен означенный патрон; вторая — длину гильзы без пули) и гладкоствольных охотничьих ружей калибров 12 и 16. В общем-то, считаются пригодными ныне довольно редкие охотничьи карабины под патрон 8,2x66. Превосходно убивает этого зверя отечественное оружие калибра 9 мм. Особенно добрую славу у охотников завоевал самозарядный карабин «Медведь», ныне почти повсеместно исчезнувший. Самозарядные карабины Симонова (СКС) везде используются на охоте, но они чаще всего берут своей скорострельностью. Мощности собственно патрона им всё-та-ки не хватает…
«Я стреляю не очень метко, но зато очень много, — так говорит один из опытнейших профессиональных охотников, Эльбрус, убивший за свою жизнь из огнестрельного оружия более сотни медведей. — Попался медведь на мушку, так и мочу его, пока шевелиться не перестанет». Эльбрус принципиально признавал на охоте только СКС и считает его лучшим оружием для охоты. И в этом мнении он не одинок.
Очень хороши для охоты и обороны мощные крупнокалиберные карабины под патрон с тяжёлой экспансивной пулей и высокой начальной скоростью её полёта — «Медведь», «Лось», патрон 9x53. Тут надо заметить, что в своих рекомендациях я стараюсь исходить из реальных возможностей охотников и работников экспедиций. Безусловно, я рискую тем, что ревнители «чистых» охотничьих традиций подвергнут меня анафеме — ведь, по мнению большинства оружиеведов, даже старый русский трёхлинейный патрон недостаточно эффективен при охоте на крупного зверя. Патрон же 7,62x39 от старого автомата Калашникова и СКС считается вообще практически непригодным для стрельбы медведей. Некоторые особо продвинутые специалисты пытаются вернуть нас вообще к временам стрельбы чёрным порохом из винтовки Бердана, мотивируя это тем, что большой калибр возмещает с лихвой недостаток скорости и соответственно энергию.
Зная, что спорить с классическим охотником практически бесполезно — это всё равно что выступать на схоластическом диспуте между павликианами и манихеями, — тем не менее осмелюсь привести следующий пример. Уже упоминавшаяся мною экспедиция полковника П. К. Козлова имела своей задачей, кроме составления карт и описания неизвестных науке земель, поручение от военного ведомства: проверить в практических условиях боевые (и естественно — убойные) качества только что принятой на вооружение трёхлинейной винтовки Мосина.
«Результат стрельбы русского трёхлинейного ружья по зверям замечательный: пуля дробит кости и рвёт мускулы и тем с большим осложнением, чем глубже проникает, в особенности же когда ещё срывается оболочка». «Русское ружьё, по мнению тибетцев, бьёт ужасно далеко и от его пули ни камни, ни деревья, ни земля не защищают — оно всё разрушает. Слава нашей трёхлинейной винтовки пронеслась по Восточному Тибету и обеспечила успех экспедиции».
Надо напомнить ещё, что это написал человек, участвовавший в двух экспедициях Н. М. Пржевальского, воспитанный на применении штуцеров-экспрессов большого калибра, — настоящий практик в применении оружия не на берлоге и не на специально подготовленной «барской» охоте, а в условиях, по-настоящему приближённых к боевым.
Самозарядный карабин Симонова приобрёл очень широкое распространение на востоке России где-то в конце 80-х годов. Практически сразу он заимел репутацию универсального оружия. Эта универсальность отчасти объяснялась большим количеством доступных патронов, самозарядностью, меткостью и живучестью этого ружья.
И сразу же его начали использовать при охоте на медведей. Для такой охоты люди подготавливали патроны самостоятельно — чаще всего они спиливали верхушку полу обо лочечной пули, просверливали трёхмиллиметровым сверлом дырку в головной части. Обработанная таким образом пуля на дистанциях до 150 метров разбивалась в теле животного, что называется, «в дым» — от неё оставался лишь стальной сердечник, который пускался в «свободный полёт» по внутренним органам самостоятельно.
Другим важным преимуществом СКСов по сравнению с наиболее распространённой до этого российской псевдоохотничьей винтовкой — кавалерийским карабином — была их самозарядность. Русский человек и раньше-то стрелял в упавшего медведя до тех пор, пока тот не переставал шевелиться, а с появлением СКСа получил к этому новый стимул.
С описываемых времён и по настоящую пору СКС как оружие для добычи крупного зверя особенных нареканий у охотников не вызывал. Возможность «подправить» дело тремя-четырьмя выстрелами настолько перевешивала мощность единичного выстрела армейского карабина, что некоторые люди доплачивали по несколько соболей завхозам в ГПХ, только чтобы поменять оружие.
То, что СКС при охоте на медведя зарекомендовал себя очень хорошим оружием, доказывают следующие факты. Автору известны как минимум восемь человек в Магаданской области и на Чукотке, добывших из этого карабина более 50 зверей, как минимум трое, добывших более 100, и один охотник, добывший более 150 зверей. По сей день на Камчатке СКС также считается наиболее распространённым оружием, в том числе и при страховке иностранных клиентов во время трофейной охоты.
Тем не менее недостаточная мощность патрона СКС по сравнению с другими патронами калибра 7,62 очевидна. Почему же, несмотря на это, он продемонстрировал себя как чрезвычайно эффективное оружие?
Чаще всего медведей на востоке Сибири стреляли в горах, на морском побережье и на жировке, т. е. у стрелка практически всегда была возможность произвести два-три прицельных выстрела. Практически никто не употреблял СКС при стрельбе медведей на дистанциях свыше 200 метров, когда эффект надпиленной пули сводился к нулю, обычные дистанции не превышали 50–70 метров. Также стрелки чаще всего использовали его способность делать несколько выстрелов подряд и умело реализовывали это на практике.
Самозарядное ружьё Браунинга 12-го калибра.
В любом случае эта система лучше помпового оружия.
Классическое оружие самообороны — может работать как в помповом, так и в полуавтоматическом режиме.
И the last, but not least — охотники востока России изначально привыкли полагаться на меткость первого выстрела и старались положить первую пулю с максимальной точностью. А уже потом начинался «пиф-паф».
Недостаточная мощность патрона 7,62x39 дважды была продемонстрирована весьма впечатляющим образом. Первый раз охотник сделал встречный выстрел в медведя, стоящего «в штык» по направлению к стрелку. Медведь стоял прямо мордой к человеку, и тот выстрелил в него с упора, целясь прямо в лоб. Армейская пуля этого патрона «скользнула» по черепу зверя, прошла сквозь массивные мускулы на затылке и вышла за ухом. Медведь даже не был оглушён. Если бы эта пуля была выпущена из патрона, придающего ей большую начальную скорость, то, вероятнее всего, даже скользящий удар разбил бы череп зверя.
Второй раз я видел примерно такую же картину своими глазами — только выстрел был направлен не в штык, а сверху вниз, с берегового обрыва. Медведь перед этим не был ранен, пуля так же изменила направление полёта в мощных затылочных мышцах и прошла между челюстной костью и черепной коробкой, не причинив зверю абсолютно никакого вреда. Медведь был убит следующими выстрелами по грудной клетке, один из выстрелов попал в позвоночный столб.