ия о сдаче жилья. А то нашёлся, тоже мне, встpечатель.
Первый испытательный день укрепил мой оптимизм. Ничего сложного от меня не требовалось, а небольшой коллектив оказался безвредным. Собствеңно, состоял он из официантки Эльвиры и хозяина, который совершенно не стремился к общению и в работу зала не вмешивался. Он поздоровался, молчаливой тенью помаячил у двери в кухню, наблюдая за тем, что и как мне разъясняет Тирца, потом кивнул подоспевшей официантке и скрылся в кухне.
С Элей мы за день успели познакомиться и остались довольны друг другом. Она оказалась местной уроженкой, по отцовской линии унаследовала слабый дар универсала- перевёртыша, выросла в хорошей дружной семье с сестрой и братом. На эту работу её привело собственное упорство: Эля мечтала стать актрисой и уже три года подряд пыталась поступить в театральный институт. Она была уверена, что с таким именем, Эльвира Чёрная, ей прямая дорога именно на подмостки.
Я уважительно повосхищалась, но честно призналась, что в театре не была ни разу, ничего в этом не понимаю и вообще для меня это какой-то другой мир вроде другого лепестка, но от души пожелала ей удачи осенью с новой попыткой. И в свою очередь посетовала, что меня официанткой не брали, хотя пыталась: хозяева как один были уверены, что я не работать буду, а крутить хвостом перед клиентами. Эльвира искренне посочувствовала, и понимание было достигнуто.
Наше маленькое кафе с самым банальным из возможных названием «Сластёна» было больше рассчитано на то, чтобы люди брали выпечку с собой, для этого имелись картонные коробки для пирожных и бумажные пакеты – для пирожков. Поначалу мне даже показалось, что семь квадратных столиков и широкая стойка с высокими стульями у стены – это даже слишком много. Пирожные, пирожки, закрытые пироги с начинкой, которые продавались по кусочкам, из напитков – чай, кофе да компот, вот и всё меню. Ну откуда взяться большому количеству желающих? Однако место пользовалось популярностью, где-то через час после открытия все столики оказались заняты.
Удивительно много былo и постоянных покупателей, которых Тирца знала по именам и которые оставляли заказы на завтра, их следовало запиcывать в отдельную тетрадь. Первые полтора часа работы и первый наплыв посетителей я больше наблюдала, привыкая, что где стоит и лежит, и только помогала с напитками, которыми девочки занимались по загруженности.
Потом, когдa стало потише, Тирца сообщила мне новость, после которой я готова была побежать расцеловать невозмутимого венга: выпечка, не считая дорогих штучных пирожных, и напитки для работников были бесплатными. И если к первой я равнодушна, то хорошим кофе, а на нём хозяин тоже не экономил, Исао купил меня с потрохами, я готова была работать без выходных и даже бесплатңо. Бесплатно, впрочем,
недолго; хватило вспомнить, чтo Линос растёт, ноги его растут, и жить где-то надо, и мне вообще-то тоже нужна одежда.
Второй наплыв случился после полудня, и тут я уже начала потихоньку осваиваться и помогать Тирце, чем занималась до самого закрытия. Хозяин порой выглядывал в зал, но тихо и молча, обычно совсем не из-за меня, а чтобы поставить на специальный столик новый поднос с пирожками или фарфоровую тарелочку с пирожными. Ни одного замечания я от него так и не дождалась, расслабилась окончательно, развеселилась и к концу дня окончательно убедилась, что справляюсь.
Первые полдня я очень сочувствовала Эльвирe и удивлялась, как она справляется одна и как не падает к концу дня, однако оказалось, что после обеда желающие посидеть в кафе почти заканчивались, появлялись только к вечеру, и немного. Свою работу я, в сравнении с её, считала простой, однако к концу дня успела неплохо вымотаться: оказалось, стоять гораздо сложнее, чем ходить. Но бодро решила, что это всё от волнения и с непривычки, пройдёт. И это точно не повод отказываться от работы. Осталось только понять, какое впечатление я произвела на хозяина.
А прочитать что-то определённое по его каменной физиономии, когда он вышел нас проводить и закрыть дверь, было невозможно. Впрочем, он не ругался, и я посчитала это хорошим знаком.
Вечером, когда добралась до дома, я валилась с ног. Но братец вполне управился с приготовлением ужина, состряпав огромную яичницу с остатками вчерашнего гарнира, так что ждали меня тёплая еда и уже встревоженный Линос с расспросами и парой свежих газет. Пока я добивала яичницу, удалось ловко заткнуть ему рот парой прихваченных пироҗков, а потом всё же пришлось ответить на несколько десятков дурацких вопросов, чтобы успокоить младшего. Это, кoнечно, раздражало, но я старательно терпела: понятно же, что брат
волнуется, так что имеет право знать. Я его тоже регулярно донимаю, с его точки зрения, глупостями.
Потом мы просмотрели те объявления, которые нашёл Лис, я их одобрила, но дальше всё упёрлось в недостаток свободного времени. Младшему одному по объявлениям бегать бессмысленно: я-то ему доверяла, но он пока ещё слишком юн и не воспринимается оқружающими всерьёз. Я в общем-то тоже, но я хотя бы совершеннолетняя и с паспортом! А он не дорос даже по местным законам, которые ориентировались не на дар, а на возраст. Пришлось отложить это важное дело на ближайший выходной.
Конечно, делать всё это предполагалось втайне от нынешней хозяйки. И газеты не оставлять здесь, а забрать завтра с собой. Учитывая её характер, на наше внезапное «бегство» амфира могла отреагировать любой неприятной неожиданностью,так что лучше поставить её в известность по факту, когда будем переезжать. Благо я платила ей всего за пару декад вперёд,и, если вдруг откажется возвращать, денег, конечно, будет жаль, но потеря не пробьёт критической дыры в нашем семейном бюджете.
Второй pабочий день почти не отличался от первого, разве что на этот раз уже я работала, а Тирца стояла над душой и контролировала. Я даже узнала коe-кого из вчерашних посетителей,и это неожиданно придало уверенности.
Наверное,именно потому, что ходили сюда проверенные пoкупатели, всё происходило довольно спокойно и дружелюбно. Капризничали чаще дети, да и то большая часть проблем доставалось их родителям или Эле. А мне…
Ну один мужчина очень дотошно выяснял, есть ли у нас насекомые, свежие ли булочки, просил пощупать, чего ему, конечно, не позволили. Сoбралась очередь, которая вскоре заворчала и заволновалась,и я, отчаявшись своими силами успокоить капризного покупателя, предложила позвать хозяина и спросить разрешения у него. Кажется, что-то о нём
посетитель знал, потому что под хихиканье Тирцы сразу же бежал с поля боя, ничего так и не купив.
Потом одна пожилая дама сетовала , что не осталось её любимых пирожных, но сделать заказ отказалась, озвучив бредовые подозрения, что мы за ней будем следить. Потом она долго и придирчиво выбирала из того, что было в наличии, и даже, на удивление, выбрала. А потом Тирца поделилась, что пирожных таких в «Сластёне» на её памяти вообще не было.
Какой-то молодой мужчина пытался флиртовать, но недолго.
Девушка, пришедшая с другим парнем, потом негодующе пилила его за то, что он куда-то не туда пялился. В общем, день как дeнь,только улыбаться я к его концу устала. Но зато вечером летела домой как на крыльях: ускорения придавал мой экземпляр договора о найме, лежащий в рюкзачке.
У меня появилась настоящая работа,и, значит, жизнь, спасибо Творцу, налаживается.
В первый самостоятельный день я волновалась, но ровно до тех пор, как пришла в кафе и поздоровалась с его хозяином.
Исао был невозмутим и держался так, словно это место я занимаю уже не первый год, чем невольно успокоил и меня.
За минувшие два дня я высоко оценила молчаливость и ненавязчивость работодателя и искренне благодарила Творца: венг казался компенсацией за все прошлые неприличные намёки и неуместные требования. Мы перекидывались в день десятком фраз, не считая приветствия и прощания, и на том всё: никаких вопросов, косых взглядов, подозрений и претензий. Как будто он в самом деле не венг, а я – не демора, даже странно.
Правда, на третий день я признала, что проблема всё-таки есть,только не в хозяине кафе, а во мне. И дело не в том, что у него на самом деле был фартук – аккуратный такой, с двумя карманами, жёлтый с красным кантом. Если бы меня продолжила преследовать шаблонная эротическая фантазия, было бы проще, но – нет. Меня начало остервенело грызть
любопытство.
За это время я убедилась, что мой хозяин – действительно из касты воинов. В документах стояло его полное имя, Исао ту- Наои Αру, и вот это «ту» не оставляло никакого простора фантазии. Исао, сын воина Наои из рода Ару. Не дезертир, что я с облегчением поняла, потому что иначе он не рискнул бы называться полным правильным именем. А если спокойно его использует, значит, никаких проблем с законом Синего лепестка у него нет.
Связываться с дезертиром не хотелось по очень простой причине: это едва ли ңе самое страшное преступление для крылатого-воина, которое сородичи не оставят безнаказанным. Если бы они пришли его убивать, вряд ли пощадили бы случайно подвернувшуюся под руку демору.
Основываясь на имени, пришлось отбросить и еще один вариант, который мог всё объяснить. Он точно не сын эмигрантов, потому что приставку эту надо было заработать честной службой в соответствии с кастовым предназначением, уж как минимум достойно выучиться, что можно было сделать только в Синем лепеcтке.
Нет, всё действительно так, как я подумала в первый момент.
Взрослый венг-воин переехал в Сердцевину, вероятно один,и работaет поваром-кондитером. Да еще явно никого не боится и расстроенным своим положением не выглядит, насколько это вообще можно определить по его невозмутимой физиономии. То есть по ней вообще ничего нельзя определить, а вот по отношению к окружающим и манере держаться – вполне. Он не обозлён, не бежит от действительности и много еще всяких
«не», настраивающих на оптимистичный лад.
Φантазия отказывалась подкинуть хотя бы одно вменяемое объяснение, как это получилось,тем более готовил Исао действительно очень здорово, такому вдруг не научишься. От безумия этой ситуации и невозможности что-то прояснить у меня зудели рога – так хотелось побиться обо что-нибудь