— Не кажется. Акценты должны быть яркими. Нужно еще такие же туфли. К примеру, вон те, со стразами.
— Угу, как у клоуна или попугая. Вот спасибо, дорогуша. Но я, пожалуй, пренебрегу твоим мнением в этом вопросе. Чуть-чуть.
— Да что ты понимаешь!
— Что-то явно другое, да… вот! Смотри, какая прелесть! И мне идет, правда? — В моих руках оказались прекрасные однотонные лодочки цвета свежей венозной крови.
Мейрен так выразительно скривилась, глядя на мое отражение в зеркале, что я моментально вспомнила бессмертную секретаршу и ее «Хорошие сапоги, надо брать».
— Почти то же самое, что ты предложила, просто оттенок не кислотно-малиновый, а темно-красный. — Каюсь, я продолжала слегка насмехаться, выбирая такого же цвета маленький клатч. Ну а чего она так тупо подставляется? Как первоклашка-злодейка из плохой дорамы. — У тебя есть вкус, сестричка, но с цветом небольшие проблемы. Ну ничего, еще потренируешься, и все получится! Или… слушай, а может, тебе надо купить очки? Ну знаешь, такие дорогущие, специально для дальтоников?
— Да ты… ты… да как ты смеешь так выглядеть⁈ — взорвалась Мейрен, причем, кажется, последняя фраза выскочила из ее рта непроизвольно, она собиралась сказать что-то другое.
— Хм… — Перед выходом я еще раз посмотрела на себя в зеркало и решила добавить на губы чуть тинта, чтобы окончательно соответствовать образу. Худая, конечно, что ужас, но зато та самая идеальная вешалка, на которую что ни повесь — будет смотреться как модная тенденция. — Мы же с тобой одной крови, сестренка, чему ты удивляешься?
«Сестренка» за спиной задохнулась от такого заявления, а я пожала плечами, подмигнула ей в зеркале и пошла… где тут столовая-то? Вроде бы справа от главной лестницы? Как бы не заблудиться.
Мейрен, судя по звуку шагов, на какое-то время примерзла к месту, а потом кинулась меня обгонять. Обогнала, отпихнула у самой двери в нужную комнату и ворвалась туда первой со словами:
— Бабушка! Это невыносимо!
Я нарочно притормозила, позволяя ей выплеснуть эмоции. Заодно решила послушать, что скажут в комнате. Кто там? Бабушка, папочка, судя по мужскому басовитому кашлю, еще кто?
— Что именно? — глухо донеслось до меня голосом старшей родственницы. — Твое поведение? Согласна.
Ха, оказывается не мне одной достается в этом доме. Мейрен тоже обласкана бабушкиным сарказмом.
— Или твоя сестра опять надела на себя балахон с помойки, не слушая доброго совета? — Новый голос, тоже смутно знакомый. Вроде бы это мама младшей сестры, моя мачеха. Конечно, она поддерживает роднульку, а меня не упустит случая пнуть. Долбаный «золушковый» сценарий, куда я попала?
— Нет, она… она мне…
— Здравствуйте. — Я встала на пороге и поклонилась. Этот поклон пришлось долго репетировать в палате перед зеркалом. Телу он, может, и привычен, а вот моему сознанию нет. Ну не кланяются в Питере по сто раз на дню всем подряд, как здесь!
Пришлось еще за медсестрами и посетителями подглядывать. А потом ссылаться на потерю памяти и просить разъяснений. Ибо поклон поклону рознь. Тут много нюансов. Глубина, выражение лица, как руки сложить. К своим, к чужим, к старшим, к младшим, к равным, с глубоким почтением, почти с пренебрежением… черт ногу сломит, не то что одна бедная попаданка! Причем как только мне начали что-то пояснять, то в голове будто всплывали нужные знания. Но они опять оказались с подвохом — мои поклоны выходили мужскими. А у мужчин совсем другой этикет. Пришлось переучиваться — что еще сложнее. Эх…
— Мама! — Сюэ Мейрен успела добежать до большого кресла, в котором сидела привлекательная молодая женщина с очень красивым, но заранее сердитым лицом. — Она мне нагрубила!
Вот же врушка! Ладно, погоди, и тебя вылечим.
Глава 6
— Кто это? — вопрос задал папочка, обернувшись в сторону бабушки. — У нас гости? Ты решила все же женить Итиля?
Бабушка моргнула. Молодой мужчина лет двадцати восьми (хотя, учитывая специфику азиатов, может, и старше) чуть не уронил себе на колени стакан с чем-то похожим на коктейль и в ужасе вытаращился. Сначала на отца, потом на бабушку, потом на меня. Причем в мою сторону он смотрел уже с откровенной паникой.
— Вы ослепли оба? — Бабушкин ядовитый сарказм, судя по всему, был просто манерой общения. Эта элегантная пожилая дама в принципе не умела разговаривать по-другому. — Кирэн, что ты натворила? Решила свести с ума сразу отца и дядю? Зря, они и так мозгами не блещут, а такими темпами вообще разучатся зарабатывать деньги для семьи.
Я на секунду замешкалась, вороша в голове «архив». Нет, воспоминаний оригинальной Кирэн там не прибавилось. Но кое-что накопилось за два месяца пребывания в больнице. В частности, информация о родне.
Итиль — младший брат отца. Наш с Мейрен дядя. Поздний ребенок бабушки. Принципиальный холостяк и ловелас. Не слишком удачливый, кстати, так как парочка его любовных похождений вылилась в скандалы. Кажется, один раз он и вовсе засветился с какой-то девочкой-айдолом, за что получил волну хейта от чокнутых поклонников и первой попавшейся палкой по спине от бабушки. Но сам по себе мужчина он симпатичный, гены у семьи Сюэ хорошие.
— Кирэн? — переспросили хором папочка и дядюшка. — Это ты⁈
— Мы же виделись в больнице. — Честно говоря, я не поняла, в чем прикол. — Не настолько я с тех пор изменилась.
— Просто ты не в черном, — брякнул дядюшка и тут же втянул голову в плечи, потому что бабушка как-то особенно выразительно на него кашлянула. Похоже, еще и пнула под столом. Хо, интересно.
— И вообще, похожа на человека, — резюмировала матриарх семейства после паузы. — Наконец-то. Это надолго?
— А я тебе куклу купил ко дню выписки, — невпопад высказался папенька.
— Куклу? — удивилась я. И было чему, если честно. Кирэн уже почти двадцать два годика, поздно в дочки-матери играть.
— Ну да, ту самую! Коллекционную, из лимитированной партии! — радостно закивал отец и под неодобрительным взглядом бабушки вытащил откуда-то из-за кресла деревянную крафтовую коробку с рюшечками. Размером с табуретку, не меньше. — Посмотри, дочка, может, как раз вспомнишь себя! Ты о нем так долго мечтала!
Я опасливо приблизилась к подарку, заглядывая внутрь. О… «мое бревнышко». А точнее, очень красивая, реалистичная и, похоже, фотографически точная шарнирная кукла в виде того самого парня, что так нравился Кирэн. Безумно тонкая работа с живыми глазами, набором выражений лица в отдельной коробочке и несколькими нарядами с выступлений.
— Спасибо, папочка, он прекрасен. — Кукла была такая красивая, что поневоле обрадуешься. Пусть я даже не знаю этого парня, чисто эстетически ничего против его портретной куклы не имею. Посажу на полку возле кровати, он отлично впишется в Барби-половину комнаты. Этакий модернизированный Кен.
— Ну начинается, — вздохнула бабушка, дотянулась и без малейшего стеснения влепила старшему сыну подзатыльник. — Только ребенок стал превращаться в нормального! Зачем будить прежних демонов⁈
— Не будятся они, — успокоила я бабушку, аккуратно ставя коробку возле стула. — То ли все демоны еще в коме, то ли вообще померли. А кукла все равно очень красивая. Только я не помню, как зовут этого айдола. И из какой он группы.
— Это не айдол, это стафф. Комик недоделанный, над которым издевалась съемочная группа шоу, чтобы набрать побольше рейтинга, — фыркнула Мейрен. — И правда, совсем ты поглупела.
— Не верю, — тем временем высказалась ее мать, моя мачеха. — Наверняка это ненадолго, если вообще не притворство ради…
— Ради чего? — фыркнула на нее бабушка, снова вставая на мою защиту. — Что такого дорогого мы можем предложить ненормальной фанатке, чтобы перебить ценность ее айдолов? Кирэн даже меня не боялась, когда шла речь о кумирах. Помните, как она сбежала через окно на фанкон? Я ведь запретила, более того, заранее перекрыла ей денежный поток, заблокировала карту и велела запереть все двери. Молчу уже о машине, которую никто бы ей не подал. И что?
— Что? — поневоле заинтересовалась я, оценив тяжелые вздохи и многочисленные переглядывания семейства.
— Ты заручилась поддержкой фан-клуба Зоопарка, написав в твиттере дикую историю о родственниках-тиранах, — охотно принялся рассказывать Итиль. Дядюшка, поняв, что я вовсе не потенциальная невеста, выдохнул и оживился. — Тебя чуть ли не с мигалками на тот фанкон отвезли, а бабушка с отцом потом долго оправдывались перед полицейскими, что существенно подмочило репутацию семьи.
— А еще денег заработала на это мероприятие, — с непонятной гордостью выдал папочка. Кажется, это впечатлило его больше остального приключения. — Сама! Я, правда, так и не понял, каким образом, но сумма вышла настолько приличная, что ты даже отдала половину на благотворительность, а на остатки потом еще полгода закупалась мерчем, игнорируя разблокированную карту.
— Да фанфик она написала. Про то, о чем в приличном обществе не говорят! Нашел за что хвалить, — буркнула мачеха на отца.
— Вот и сейчас незачем упоминать, — сурово стукнула палкой об пол бабушка. — Позорище, чтобы девушка из приличной семьи собирала себе гарем из пляшущих клоунов и писала об этом в таких интимных подробностях! Да кто вообще за это деньги платит⁈
— Скажи спасибо, мама, что она писала про гарем, в котором девушка имеет отношение с парнями, а не те жуткие шипперские ужасы, где несчастных мальчишек раскладывают между собой в самых разных позициях, — выдал вдруг Итиль. — За подобные опусы, между прочим, платят гораздо больше. Там вообще часто делают омегаверс, заставляя мужчин беременеть! Вот где истинный кошмар и падение нравов. Но наша Кирэн осталась в рамках почти приличия. Если такую порн… эротику, конечно, можно назвать «приличием».
— Кхм… — Я старательно пыталась не заржать. Ибо из всего вышесказанного следовали интересные выводы. Во-первых, бабуля читала фанфики Кирэн, раз уж в курсе их содержания и градуса секса в тексте. А во-вторых, Итиль, тридцатилетний бизнесмен-ловелас, знает о таких вещах, как «шипперство» и «омегаверс». Веселая семейка, однако!