Я вздрогнула, услышав знакомую фамилию. По телевизору шли местные новости. «Сегодня около полудня в районе стадиона „Торпедо“ был обнаружен обезображенный труп мужчины… — тщательно выговаривая слова, сообщил диктор. — Удалось установить личность убитого. Им оказался Извеков Сергей Федорович…»
— Одни покойники, — хохотнула я, и тут зазвонил телефон. Я стала его искать, радуясь, что хоть кто-то остался в живых, сказала:
— Да, — и услышала:
— Мама…
«Я сошла с ума, — пронеслось в мозгу. — Наконец-то я сошла с ума…»
— Мама, — испуганно повторил детский голосок, и я прошептала:
— Ванечка…
— Мама, — обрадовался он. — Это ты, мама? Правда ты? — Я выронила сотовый, схватила его, отбрасывая со лба мокрые волосы. — Ты вернулась? — почти кричал Ванька. — Мам, ты ко мне приедешь?
— Конечно, сыночек, — задыхаясь, ответила я. — Где ты?
— Мамочка, я живу в поселке Запрудный, это недалеко от города, ты на машине быстро доберешься. Ты ведь сразу приедешь?
— Конечно, Ваня, конечно.
— Улица Первомайская, первый дом. Мамочка, я очень жду.
— Я уже еду, Ваня… Там кто-нибудь есть рядом?
— Нет. Мы поужинали, и тетя Варя ушла домой, а я смотрю телевизор. Мама, я тебя встречу, ты уже собираешься?
— Я бегу, сынок…
Я металась по комнате, схватила пистолет, сунула его за пояс, расправила футболку и бросилась из дома. Остановила первую же машину.
— Поселок Запрудный, — пролепетала я, падая на сиденье.
— Далековато, — нахмурился парень.
— Я заплачу, сколько скажете. Только быстрее, пожалуйста.
Он посмотрел на меня с сомнением и спросил:
— Случилось что?
— Да… ребенок заболел… у бабушки…
— Не переживайте, мигом домчимся, а дети иногда болеют, зачем же о плохом думать?
Я кусала губы и смотрела в окно, а парень не жалел стареньких «Жигулей».
— Вот и ваш Запрудный, — бодро сказал он и подмигнул.
— Где-то здесь улица Первомайская, — боясь, что упаду в обморок, пролепетала я.
— Сейчас найдем. — Он притормозил и крикнул мужчине возле колодца:
— Где у вас улица Первомайская?
— Да вот она. Какой дом нужен?
— Первый, — подала я голос.
— Это в самом конце. Большой дом, каменный, увидите.
Я сунула водителю деньги, он посмотрел и сказал растерянно:
— С ума сошли… — Я что-то ответила и тут увидела Ваньку.
Он стоял у калитки, выкрашенной синей краской, в шортах, майке, непривычно высокий, худой, и радостно мне улыбался. Я выскочила из машины и кинулась к нему.
— Мамочка! — закричал он и повис у меня на шее, я хотела его поднять, но не смогла, не было сил, заплакала, уткнувшись в его волосы, а он неожиданно серьезно сказал:
— Идем, мам, тебе нельзя здесь…
— Идем, Ванюша, идем, — бестолково засуетилась я, он взял меня за руку, толкнул калитку, и мы пошли по тропинке к дому.
— Ты теперь никуда не уедешь? — робко спросил он.
— Конечно, нет.
— Это правда твое последнее задание? — Он вроде бы не поверил, а я ответила:
— Да, — пытаясь понять, что за задание он имел в виду.
— Честно-честно? — обрадовался он, останавливаясь и заглядывая мне в глаза.
— Клянусь, — ответила я.
— Вот здорово. — Он зажмурился и прижался ко мне.
— Ваня, — начала я осторожно, — кто там в доме? Кто велел позвонить?
— В доме никого, я один. У папы работа, он уехал, и я пока один с тетей Варей, это соседка, она добрая. А папа звонил сегодня, сказал, что ты вернулась насовсем, и разрешил тебе позвонить. Он скоро придет, правда, здорово?
— Ваня… папа… — собралась я с силами, он робко улыбнулся:
— Я знаю, что он мне не настоящий папа, мой настоящий папа погиб. А дядя Витя твой хороший друг и тоже разведчик. Надо соблюдать осторожность, чтобы все думали, что я его сын. Я привык так его звать. В этом ведь нет ничего плохого, правда, мама?
— Я… Ваня, видишь ли… — Я не находила нужных слов, не в силах понять, что происходит. Ванька вновь пришел мне на помощь:
— Я, мам, все про тебя знаю. Мне дядя Витя рассказывал. И про папу тоже. Папа погиб как герой, я могу им гордиться. Он боролся с террористами. А ты самый лучший секретный агент, ты лучше всех, даже лучше Шварца в «Коммандос», поэтому у тебя много врагов. Они за мной охотятся, чтобы заставить тебя сделать плохие вещи, поэтому я должен быть очень осторожным.
— Вот оно что, — кивнула я, а Ванька сморщил нос и спросил:
— Мама, а под футболкой у тебя пистолет?
— Да… — растерялась я.
— А можно посмотреть?
— Нет, Ваня…
— Понятно. Пистолет не игрушка. Папа, то есть дядя Витя, тоже так говорит. Когда я вырасту, буду таким, как он…
Мы поднялись на большую застекленную веранду, Ванька остановился и спросил:
— Мам, ты правда со мной останешься? Навсегда?
— Конечно. Я же обещала. Это было последнее задание. Я теперь .. на пенсии.
— Пенсионеры старые, вот тетя Варя, например…
— У меня же… другая работа…
— Ага…
Я села на диван, потому что ноги держали плохо, и притянула к себе Ваньку.
— Я так по тебе скучала, — прошептала я, улыбаясь, изо всех сил стараясь не зареветь — секретные агенты, должно быть, не плачут.
— И я, мам. — Он положил голову мне на колени, погладил мою руку ладошкой, смешно сморщив нос. — Я знаю, я уже большой, и плакать стыдно, только… мамочка, скажи мне, пожалуйста, слова, как раньше…
Слезы катились по моим щекам крупным горохом, а я гладила волосы сына и шептала:
— Чеширский кот, Колокольчик, Заинька мой, маленький белый зайчик…
Я услышала звук подъезжающей машины и подняла голову. Ванька тоже услышал, вскочил и закричал радостно:
— Папа приехал! — Запнулся, вытер нос и сказал:
— Дядя Витя.
А потом вприпрыжку кинулся к калитке. Я вздохнула и встала на пороге: по тропинке, держа за руку моего сына, шел Саша.
— Привет, — сказал он мне, подходя ближе.
— Для покойника ты неплохо выглядишь, — съязвила я.
— Пора было выходить из игры, — пожал он плечами. — Я не люблю, когда мной начинают интересоваться.
— Ты имеешь в виду Креста?
— И его тоже… — Он наклонился к Ваньке:
— Ванюша, иди-ка в дом, поставь нам чаю, а мы с мамой немного поболтаем на веранде.
— Я варенье абрикосовое достану, ладно?
— Давай.
— Что это за бред про тайных агентов? — спросила я, когда Ванька исчез в доме.
— Должен я был как-то объяснить ребенку, почему у него другое имя. Дети любят боевики…
— Значит, перед взрывом ты…
— Значит, — кивнул Саша, а я спросила:
— Почему? Он усмехнулся:
— Не знаю. Все было как обычно… Когда вы уехали на рынок, я спокойно вошел в дом… потом появились гости… У меня был приказ, а войти в дом незаметно не было никакой возможности. Я не оправдываюсь… я мог бы позвонить и сказать, что в доме бомбы, но я этого не сделал, сидел и думал… о разном, одним словом. И вдруг увидел Ваньку. Есть вещи, которые словами не объяснишь. Я подозвал его, сунул в машину уже без сознания… дальше ты знаешь. Я хотел подержать его пару дней и отвезти в город. Но идти с ним в милицию было рискованно, а бросить посреди улицы, маленького, беспомощного, не мог. Думал, что с ним делать. Родственников нет, значит, детдом, ну и как-то так получилось… в общем, он стал мне сыном, которого у меня никогда не было… Бат узнал о мальчике случайно, сначала удивился, потом понял…
— Да, я помню: он ведь хороший парень, — перебила я.
— Потом Бату стало известно, что ты жива. Мы были убеждены: ты знаешь, куда твой муж спрятал деньги. Бат прибился к Лене Свину, чтобы быть в курсе дел, а я решил познакомиться с тобой. Потом деньги перестали меня интересовать.
— Очень тронута. Ты болтался рядом и прикидывал, чем все это закончится?
— Можешь поверить, это было нелегко… Я… ты ведь уже догадалась?
— Несколько часов назад, когда узнала твое настоящее имя. Эта ваша манера давать прозвища: Бат, Ключик… Бат не стал мудрить, и поэтому в его картотеке появился Вик. До смешного просто.
— Да уж… Я… я хотел, чтобы ты знала: я не притворялся и не лгал. Я говорил правду.
— Да пошел ты… — Я выдернула пистолет из-за пояса и сняла с предохранителя. — Ты… ты даже не понимаешь… Там была моя мать… там… ты их убил.
— Точно, — вздохнул он. — А потом два года был отцом твоему ребенку… Хорошим отцом…,
— Заткнись! — крикнула я, тут послышались шаги, и Ванька позвал нас:
— Мама, папа, идите, у меня все готово!
— Давай ты убьешь меня чуть попозже, — предложил Саша. — Я ж никуда не денусь. Не стоит портить Ваньке праздник.
Ванька показался в дверях, я торопливо убрала пистолет, покачала головой, а потом усмехнулась:
— Сукин ты сын, герой.