Ребенок постарше играет на детской площадке, качается, скатывается с горки и карабкается обратно. Многое из этого он уже может сделать самостоятельно, без помощи родителей. Тем не менее он будет поддерживать зрительный контакт со взрослыми и «без необходимости» кричать: «Ма-а-ама!» Это типичное поведение привязанности детей в возрасте от пяти лет и старше.
Будет гораздо лучше, если родитель с любовью ответит: «Я тебя вижу, я здесь!» – вместо того чтобы, подняв глаза от телефона, раздраженно бросить: «Что опять случилось? Неужели ты не можешь поиграть сам хотя бы пять минут?» В этом случае ребенок получает следующее негативное послание: «Моя потребность – это бремя». Если это ощущение повторяется часто, оно может стать основным настроением, которое, например, помешает выросшему ребенку формулировать свои потребности партнеру и воспринимать их всерьез.
Мысль о том, что можно избаловать маленького ребенка близостью и безопасностью и таким образом подтолкнуть его к несамостоятельности, в корне неверна. В основе того, что ребенок привязывается к своим родителям, лежит биологическая программа, цель которой – обеспечить его выживание. Вот почему так важно быстро реагировать на сигналы, которые подает младенец, чтобы защитить его от фрустрации основных базовых потребностей. Чем младше ребенок, тем меньше у него возможностей для переговоров. Все рекомендации «закалять» младенца с раннего возраста и познакомить его с разочарованием – полностью устаревшие. Наоборот, важно отреагировать как можно быстрее. Младенца невозможно избаловать, потому что он полностью зависит от людей, к которым привязан, и очень нуждается в них. Младенец не способен манипулировать, потому что не умеет предвидеть и не может изменить свою точку зрения, ставя себя на место родителей, – а для умения притворяться это главное.
Когда маленький ребенок получает важный опыт того, что его стремление к привязанности осознается, это только укрепляется в нем – ведь родители являются его убежищем. Тогда его потребность в привязанности спокойна, он может заняться исследованием мира. Джон Боулби отмечал: если малыш воспринимает своих родителей «как ободряющих, поддерживающих и сотрудничающих, он чувствует, что чего-то стоит, верит в готовность других помочь и получает позитивную модель, на основе которой сможет формировать будущие отношения. Кроме того, возможность доверительно исследовать окружающую среду и эффективно действовать в ней будет способствовать развитию его деловых качеств»[22]. Ребенок с надежной привязанностью получает важный опыт того, что его стремление к автономности уважают. Он чувствует доверие своих родителей: «Ты сможешь!» И еще: «Ничего страшного, если ты попробуешь что-нибудь сделать!» Это внушает детям гордость, они чувствуют, что их видят, и благодаря этой поддержке могут преодолевать трудности, расти и развиваться.
Чтобы понять эту взаимосвязь, взрослым просто нужно представить собственные ощущения, когда кто-то, кто им небезразличен, например партнер или начальник, им в чем-то доверяет. Для нас это большая честь, мы хотим оправдать это доверие. Мы получаем мотивацию делать все, что в наших силах, и чувствуем связь с тем, кто в нас верит. Вот почему ребенок, который сумел залезть на шведскую стенку или сложить пазл, обязательно хочет поделиться этим триумфом с самыми близкими людьми, к которым испытывает привязанность: «Мама, папа, посмотрите!»
С другой стороны, когда взрослые слишком боятся, что с ребенком что-то может случиться, и позволяют ему чувствовать их беспокойство, это тоже нехорошо. Пожалуйста, не поймите нас неправильно: конечно, родители должны защищать своего ребенка от опасностей и быть внимательными. Дети далеко не сразу учатся оценивать многие опасности, например движение транспорта на дороге. Тем не менее они нуждаются в возможности попробовать свои силы, но под присмотром. Не исключено, что при этом они упадут или получат ссадину. Это часть опыта, только так ребенок научится оттачивать свои навыки и шаг за шагом оценивать себя. Если родители продолжают от всего ограждать своих малышей, например запрещают четырех-пятилетним детям лазать по деревьям (невысоким) или по специальному инвентарю на детской площадке, так они просто не развивают навыков, которые быстро сделали бы эти запрещенные действия безопасными. Еще родители словно преподают следующий урок: «Мама и папа мне ни в чем не доверяют, наверное, я недостаточно хорош». И здесь не нужно обладать слишком богатым воображением, чтобы представить, какие это может иметь долгосрочные последствия.
Когда родителям вечно не хватает времени или терпения, чтобы дать своему ребенку возможность опробовать новые навыки, – это далеко не лучший вариант. Да, малышу требуется больше времени, чтобы самостоятельно застегнуть пуговицы на кофточке. Если ребенок помогает разгружать посудомоечную машину, он может что-нибудь разбить. Однако стоит позволить ему это сделать – с учетом долгосрочных последствий на разных уровнях. Ребенок обретает не только уверенность в себе. Он научится самостоятельно одеваться раньше, чем тот, кому ничего не дают делать, а также сможет иногда помогать по хозяйству.
Стремление к автономности проявляется и в других ситуациях. Например, многие малыши очень четко показывают, что в данный момент не хотят физического контакта. Если родители уважают его и не настаивают на проявлениях нежности в эти моменты, а спокойно ждут, пока снова не понадобятся как объекты привязанности, то ребенок почувствует, что его автономность имеет большое значение. То есть он может сам решать, когда ему необходима привязанность, а когда он доказывает свою самостоятельность. Именно этот факт позволяет ребенку расти, а не делает его зависимым и несамостоятельным. Подобный опыт очень важен в долгосрочной перспективе. Только человек, знающий, что может уверенно заявлять о собственных ограничениях – в том числе физических, – будет это делать и в других обстоятельствах, в том числе в любовных отношениях.
Признание стремления ребенка к автономности способствует его самостоятельности, при этом ему не приходится иметь дело с завышенными или заниженными требованиями. Конечно, во многих сферах повседневной жизни ребенок зависит от взрослых. Однако умные родители явно поддерживают стремление их чада к автономности. Они знают, что главная цель такого долгого совместного путешествия – это вырастить из малыша самостоятельного человека, который отправляется в мир, чтобы стать хозяином собственной жизни и строить ее по-своему. Тогда это будет их взрослый ребенок!
5. Типы привязанности и что они означают для развития ребенка
Время чтения: 10 минут
Обзорные исследования показывают, что в Германии от 60 % до 65 % всех детей первого года жизни испытывают безопасную привязанность к своей матери. Около 55 % устанавливают ее с отцом.
С другой стороны, около 10 % детей имеют так называемую тревожно-амбивалентную привязанность к своим матерям и около четверти всех детей склонны к тревожно-избегающей[23]. Подобную типологию привязанностей можно обнаружить во всех культурах мира, как правило в аналогичных пропорциях.
Однако что это вообще означает?
Прежде всего здесь важно знать, что паттерны привязанности передаются от одного поколения к другому. То есть родители часто ведут себя так же, как когда-то делали их собственные: опыт общения с ними подпитывает интуитивно доступные знания о том, как взрослые должны вести себя со своими детьми, независимо от того, является подобное поведение поддерживающим или нет.
Когда же у родителей есть детский опыт безопасной привязанности, с высокой долей вероятности они установят такую же здоровую связь и со своим ребенком. Исследования показали, что их уровень окситоцина, гормона привязанности, будет выше, чем у тех, кто когда-то испытал опыт небезопасной привязанности. Именно окситоцин является ключом к чувствительности. Среди прочего он воздействует на определенные участки родительского мозга, позволяя спокойнее переносить плач и крик ребенка. Родители могут утешать малыша с большим сочувствием, вместо того чтобы испытывать гнев и фрустрацию в общении с ним. В результате уровень окситоцина у ребенка также находится в оптимальном диапазоне. Это, в свою очередь, положительно влияет на саморегуляцию – способность со временем все лучше и лучше справляться со своими эмоциями и мыслями, а также влиять на свое поведение. Эта информация помогает понять, почему переживания привязанности имеют такое большое значение. Получается, что не всем родителям умение утешать и сопереживать дано от рождения, это может появиться и после больших трудностей.
Здесь следует сразу заметить: прерывание дисфункционального – то есть неоптимально или неудовлетворительно функционирующего – шаблона всегда возможно и оправданно.
Если вы, как и многие современные родители, не получили положительного опыта безопасной привязанности в начале своей жизни, очень важно, чтобы вы знали о небезопасных типах привязанности и их возникновении. Потому что только тогда вы сможете сознательно нарушить шаблоны, которые не способствуют развитию.
Небезопасный тип привязанности не является расстройством – следует разграничивать эти два понятия. Однако доказано, что он менее благоприятен для развития, чем безопасный тип, благодаря которому дети становятся более устойчивы. По сравнению со сверстниками с небезопасным типом привязанности они проявляют меньше агрессии при конфликтах, прибегая вместо этого к эмпатии, творчеству и позитивному социальному (просоциальному) поведению. Вот почему они более популярны и другим нравится заводить с ними дружбу. Положительные эффекты можно обнаружить и в когнитивной сфере: поскольку родители разговаривают с детьми тактично, это способствует их речевому развитию