— Лорен, — простонала девушка, стоило поцеловать ее между ног.
Безумство, учитывая общее строение человека и основные потребности. Зачем так делать? Однако я не останавливался. Касался языком ее половых губ. Проводил им по всей длине. Задерживался возле клитора, чтобы уделить ему больше внимания, слегка надавил, обвел кончиком языка. Знал, что так нужно, но толком не понимал, для чего.
А стоило девушке спустя пару минут охнуть и упасть животом на кровать, как я выпрямился и посмотрел на полуголое тело.
“Не для себя. Для нее…” — всего одна мысль. Однако она будто разрушила фундамент, на на котором держалось заложенное в меня мировоззрение. Люди — не бездушные машины! Они ведь чувствуют.
И вот это наполнение, которое мне так необходимо, являлось этими самыми чувствами, которых у киборга быть не должно. Роботы — исполнители. В нас заложено выполнение команд, бездумное следование приказам. А с ней я будто другой.
Поэтому люди ласкают друг друга. Целуют. Обнимают. Защищают…
Я повернул голову к двери, за которой скрылся мальчик. Кто он? Почему девушка попросила сперва не трогать его, а затем только вспомнила о себе? Разве не логично думать только о своей сохранности?
Она повернула голову. Взглянула совсем не так, как доктор в лаборатории. У нее и сейчас есть чувства?
— Лорен — это кто? — спросил и заметил, как девушка вздрогнула.
Развернулась, встала подобно мне на колени, положив руки на грудь. Снова это ощущение. От него внутри меня будто что-то просыпалось. В паху снова стало жарко, потянуло коснуться пальцами сладкого лона, проникнуть внутрь членом, ощутить момент высвобождения. Проделывать это снова и снова. Не останавливаться, пока не кончится поддерживающая мою работоспособность энергия.
— Это ты, — сказала она и улыбнулась, но будто не чувствовала радости. А что тогда? — Люди из компании “Иноу” взяли твое тело и сделали из тебя киборга. Отняли у меня.
— Они сделали тебе больно?
Девушка вздрогнула. В уголках ее глаз заблестели слезы. Подбородок затрясся, а после она разрыдалась, тут же обняв меня.
Я должен на это как-то реагировать? Не понимая, что именно сказал не так, продолжал стоять на коленях и ждал, когда получу ответ на вопрос.
— Так они сделали тебе больно? — повторил, едва она отстранилась и подняла на меня заплаканное лицо.
— Да, но не так, как ты мог подумать.
— А как?
Девушка села на кровать и опустила голову. Она больше не плакала, однако продолжала медлить, будто не знала ответов или не хотела со мной говорить. Наверное, я не прав. Все эти чувства — лишнее. Нужно следовать своим инстинктам, продолжить начатое, вновь коснуться ее оголенного тела, поцеловать в губы, сжать сосок или сделать еще что-нибудь… приятное. Вот только повтор этих действий не имел смысла. Тогда зачем я их делал?
— Ты грустишь? — предположил я, сопоставив поведение девушки со списком возможных эмоций.
Она шмыгнула носом и посмотрела на меня. А после вновь заплакала, прикрыв лицо руками. Почему каждый мой вопрос вызывает слезы?
Я сел на кровать напротив девушки и ждал. Не отвлекал, больше ничего не говорил и даже не прикасался. Меня тянуло снова дотронуться до волос, пропустить их между пальцами, понюхать и понять, почему они так важны. У той смуглой девушки ведь тоже были волосы. Однако прикосновение к ним не доставляло удовольствия, не вызывало странного ощущения узнавания, будто это уже делал. Именно здесь, именно так!
Может, я на самом деле раньше был каким-то Лореном.
— А кто он, этот Лорен?
Девушка тряхнула головой, прислушалась и быстро спряталась под одеяло.
— Мама, ты плачешь? — появился в дверях мальчик.
— Нет, дорогой, — улыбнулась она, вытерев нос. — Мне соринка в глаз попала. Никак не могла достать. Иди в свою комнату, хорошо?
Ребенок поджал губы и ушел. А девушка посмотрела на меня и больше не испытывала той радости, которая появилась с приходом мальчика.
— Лорен — это мой муж. И ты… это он, но с другим взглядом. Тебя изменили, понимаешь? Вставили какие-то механизмы, сделали из моего любимого человека киборга.
— Поэтому ты грустишь?
— Да, — выдохнула девушка. — Мне было больно потерять его. А потом меня напоили чем-то и привели в “Иноу”. Появился ты. Прикасался, целовал и… — Она поджала губы и поморщилась.
— Тебе не понравилось?
— Не очень, — тихо сказала. — Просто, на нас смотрели другие люди и ты вел себя грубо. Лорен не позволял себе подобного, всегда заботился, чтобы мне было комфортно, не больно, на натягивал так сильно волосы, а во время… — Она обреченно выдохнула. — Не могу. Зачем ты пришел? Ты делаешь мне больно одним своим видом. Напоминаешь о смерти любимого. И о том, что я одна.
— Ты не одна.
Она открыла рот, чтобы что-то сказать, однако внезапно раздался звонок. Девушка встрепенулась, вскочила с кровати и, открыв один из ящиков, выудила свёрток ткани и быстро оделась. Ее руки заметно дрожали. Ее действия были странными, непонятными. И вместо того, чтобы впустить визитёра, принялась собирать вещи в рюкзак, а после побежала в соседнюю комнату, где находился ребенок.
— Открывай, Богдана! — крикнул кто-то и затарабанил в дверь. — Это я. Нам срочно нужно поговорить.
Глава 11. Богдана
Я застыла на пороге комнаты Ника. Неужели это безумие никогда не закончится?! От нового стука в дверь вздрогнула и тут же подбежала к сыну, который посмотрел на меня с тревогой:
— Мам?
— Всё хорошо, — выговорила я. — Это лишь дядя Георд. Зайчик, собери самые-самые нужные для тебя вещи. Хорошо?
— Мы уезжаем?
Я покосилась на спальню, где остался киборг и, боясь, как бы он не услышал, прошептала:
— Нам нужно сбежать.
— От папы? — Я поджала губы и, сдерживая слёзы, лишь помотала головой. Нет, это больше не мой Лорен! — Вы поссорились?
— Соберись, хорошо? — просипела я и пошла открывать дверь, пока Георд ее не выломал.
Напарник мужа влетел в дом. Он выставил оружие, быстро огляделся, за пару секунд проверив чуть ли не все комнаты.
— Где робот?
Я понимающе кивнула и махнула в сторону спальни:
— Там.
— Бери Ника и беги, — приказал мужчина.
— Что?
— Богдана, Батиса больше нет! Целый район лежит в руинах, понимаешь? Скоро ядовитые пары доберутся и сюда. Беги, сказал! Внизу мой человек, тебя проводят к вертолёту, а я… — Он покосился в сторону, где остался робот. — Я вас догоню.
Ужаснувшись посетившей меня догадке, я кивнула и бросилась в комнату сына, где молча схватила его в охапку. Плевать на вещи! Нет ничего дороже наших жизней и свободы. От боли, от страдания, от киборга с лицом человека.
Но не успела я выбежать за порог, как пол под ногами содрогнулся.
— Твою ж мать, — выругался Георд и заорал: — Что стоишь, Богдана? Беги! Сейчас здание рухнет к ебеням собачьим!
Сердце упало в желудок, на спину будто высыпали ведро льда — мгновенно вспотевшее от ужаса тело пронзил обжигающий холод. Невероятным усилием воли я преодолела охвативший меня шок и, схватив сына за запястье, побежала.
— Риша-а! — позвала соседку на ходу. — Риша, дом рушится! Хватай Лизи и беги!
Она выглянула и озадаченно посмотрела нам вслед:
— Что?
— Риша, — остановившись, обернулась я. — Умоляю, поверь, что…
Слова потонули в грохоте. Часть стены перестала существовать, в проломе мелькнул голубой лоскут неба. Риша истошно закричала, а я, опять ощутив дрожь под ногами, потянула Ника к лестнице. По пути пыталась предупредить всех об опасности. Умоляла людей бросать пожитки и покинуть здание. За спиной без конца раздавались испуганные голоса, визгливый плач, оглушительный треск… Поднимались облака пыли, стены дрожали. Мы пробирались почти на ощупь. Глаза слезились, дышать стало почти невозможно.
Едва выбежали на улицу, как раздался такой дикий скрежет, будто здание разорвали пополам. Я всё бежала, не останавливаясь ни на миг, стремясь оказаться как можно дальше, чтобы не погибнуть под обломками, и тянула за собой сына. Ник споткнулся, упал. При виде ранки на его колене я едва не поддалась панике. С трудом преодолев секундную слабость, подхватила сына на руки и, едва передвигая от тяжести ноги, побежала дальше.
Ник рыдал. Его ботинки неприятно били меня по коленям, а я думала лишь о шагах. Ещё, ещё немного. Грохот накрыл неожиданно, как и тучи непроглядной пыли. Мы упали и, прижавшись друг к другу, замерли перед неизбежным. Земля содрогалась, кричали люди, падали куски стен, звенели стёкла.
А потом наступила тишина. Она оказалась даже страшнее, чем раздирающий барабанные перепонки звук рухнувшего дома. Мы не двигались, я лишь ощущала, как быстро бьётся сердечко Ника и благодарила небеса за то, что мы живы. Если бы Георд не пришёл за нами, точно погибли бы.
По щеке покатилась мокрая пакость. Напарник мужа наверняка погиб… А робот? Что с ним?
Приближение скорее ощутила, чем услышала. Приподнялась и, различив едва видневшуюся в пылевом облаке могучую мужскую фигуру, шепнула:
— Лорен…
Смотрела, как он подходит, а глупое сердце то замирало, то снова пускалось вскачь. Убежать? Остаться? Он же не ранен? Робота ведь невозможно ранить?
Но это был не Лорен.
— Богдана! — склонился над нами Георд. — Ты не пострадала? А Ник? Не ранен?
— Всё в порядке, — просипела я и закашлялась. — Немного ободрал ноги…
Почему я смотрю за спину Георда? Неужели буду жалеть о гибели киборга? Нет, это не человек. И вовсе не мой муж! Но почему же так больно? Отчего я не могу перестать вглядываться в пыльный туман?
— Надо уходить, — Георд помог мне подняться и взял Ника на руки. — Не пройдёт и трёх дней, как город перестанет существовать. Объявлена срочная эвакуация, в паре кварталов отсюда автобусы вывозят жителей. А вы с сыном, я договорился, отправитесь в Шеллз. У меня там живёт сестра…
— Не станет города? — ужаснулась, бесцеремонно перебив его. — Значит, тот таксист был прав. Это де