По словам отца, странный юноша с хвостом и фиолетовой кожей был сиротой и вот уже несколько лет скитался по приютам межпланетных станций, пока не попал в приют на Клиссаре. Но это далеко не самое ужасное.
Отец сказал, что во время рейда в самом отдалённом секторе галактики одна из групп космических рейнджеров обнаружила маленького Шона на борту корабля мародёров. Никто не знал, как он туда попал, но было очевидно, что в компании головорезов Шон провёл несколько лет. Всё это время преступники измывались над ним. Об этом говорили множественные шрамы на его теле. Несколько позвонков Шона были смещены, вследствие чего его туловище искривилось, а из-за повреждения определённого участка мозга Шон ослеп на один глаз.
После рассказа отца мне стало так жаль несчастного мальчика, что я расплакалась. А вот Даниель сжал кулаки и заявил, что в будущем обязательно станет космическим рейнджером и постарается избавить нашу галактику от угроз всех видов, чтобы дети, подобные Шону, могли расти в безопасности и любви.
В итоге Шон остался жить у нас. Со временем отец подключил свои связи, благодаря чему Шона включили в программу реабилитации рейнджеров. Ему провели ряд операций, восстановили зрение и вставили титановые пластины в область спины и хвоста. За это время они с Даниелем сдружились и стали неразлучны до такой степени, что оба решили поступать в Межрасовую Звёздную Академию…
— Повторю свой вопрос. Что ты задумала, Лили? — спросил Шон, выдёргивая меня из воспоминаний.
— О чём ты? — невинно захлопала глазами я.
— Не прикидывайся. Ты прекрасно понимаешь, о чём речь. Это ты, а не Талика должна лететь в третий сектор.
— С чего бы это? По результатам тестов её пси уровень выше моего.
Шон не ответил. Но чутьё на ложь у него развито довольно хорошо. Дальше тянуть было опасно. Я попыталась улизнуть. Но он неожиданно поставил руки на стену, заключив меня в ловушку.
— В самом деле? — он недоверчиво прищурился и слегка наклонился ко мне.
Он оказался близко. Настолько близко, что моё сердце едва не выпрыгнуло из груди.
Прежде Шон не позволял себе ничего подобного. Он вообще старался держаться от меня на расстоянии. Но, видимо, сейчас капитан космических рейнджеров поставил себе цель докопаться до истины.
— Шон, послушай… — я вздохнула и непроизвольно облизнула губы, замечая, как его взгляд опустился к моему рту. Наверное, ему не хотелось встречаться со мной взглядом. — У Талики пятый пси уровень. У меня четвёртый. Да посмотри на нас. Это же видно по нашим волосам.
Мои слова чистая правда. Дело в том, что мы, псиметрики, наделены особым мутированным геном. Он позволял нам считывать информацию с объектов и существ, с которыми мы взаимодействовали. Помимо пси способностей, мутированный ген проявлялся в различных тканях и органах человека. Но чаще всего он просто окрашивал волосы в ярко-розовый цвет. А значит, чем больше цвета и чем он ярче, тем выше уровень пси способностей. Например, Талика Крайс с её высоким уровнем имела розовую шевелюру, а вот я блондинка с парой ярко-розовых прядей. Однако о том, что волосы легко можно окрасить краской, я предпочла не упоминать.
— Значит так, Лили… — произнёс Шон. — Сейчас мы с тобой идём к ректору и просим переназначить тебя в другую группу.
Мои глаза округлились. Получается, я даже не успела накосячить, а мой капитан уже отказался от меня. Это же вселенский позор для псиметрика! Я не могу так подвести семью…
Глава 3
— Ну уж нет! — решительно заявила я.
Шон вздохнул как-то тяжело и обречённо продолжил:
— Лили, ты же сама понимаешь, мы с тобой не сработаемся.
Захотелось треснуть его чем-нибудь тяжёлым. И что я вообще нашла в этом бесчувственном непрошибаемом монстре?
Но я влюбилась в Шона ещё в детстве. Не знаю, чем именно он мня покорил… Мне просто нравилось с ним общаться. Нравилась его улыбка и его нежное отношение ко мне. А ещё он оставался для меня загадкой. Ведь сколько бы я ни пыталась, но никак не смогла распознать его эмоции.
— С чего ты взял, что мы не сработаемся? — я сложила руки на груди и хмуро уставилась на него.
— Лили, мы рейнджеры. В нашей работе нет места чувствам, — ответил он.
Убиться невесомостью! Но тут скорее моя вина. Я сама допустила огромную ошибку, однажды признавшись Шону в любви. Впрочем, меня можно понять. В то время мне было всего семнадцать, а вот Шон уже был выпускником факультета стратегического командования. Как и следовало ожидать, ни к чему хорошему моё признание не привело. В ответ Шон сказал, что мы слишком разные. Он попросил выкинуть его из головы. Я ответила, что не смогу сделать этого, потому что люблю его слишком сильно. Он ничего не сказал, но с тех пор его словно подменили.
Впрочем, это было давно. Сейчас мне уже не семнадцать, а двадцать три. И я не собиралась идти на поводу у своего чувства первой влюблённости и какой-то странной одержимости, до сих пор занимающей место в моём сердце.
— Шон, когда-то я действительно испытывала к тебе чувства. Но это всё глупости, детская влюблённость. Знаешь, у девочек такое бывает. Мы сами придумываем себе идеальный образ, а потом влюбляемся в него. Но я выросла. Теперь у меня другие цели. И если хочешь знать… — я смерила его взглядом, как я надеялась, холодным, и добавила, — с возрастом мои вкусы сильно изменились.
Шон недоверчиво прищурился, вновь оценивая мои слова на правдивость. А я постаралась принять как можно более независимый и гордый вид.
Хотя на самом деле я понимала, что пытаюсь убедить саму себя. Но выбора у меня не было. Чтобы сохранить свою профрепутацию, я должна забыть о своих чувствах к нему и продержаться в его команде хотя бы год.
— Лили, Шон! Вот вы где! — послышался знакомый голос с другого конца коридора.
Шон моментально убрал руки, а я воспользовалась моментом и понеслась навстречу самому лучшему мужчине на свете.
Даниель подхватил меня и закружил. Да так, будто мы не виделись несколько лет. От него исходили такие мощные волны счастья и гордости за меня. У меня даже голова закружилась.
— Поздравляю, Лили. Ты правильно сделала, что сбавила обороты на финальных тестах, — сказал он.
Затем он опустил меня и потрепал по волосам, как это делал наш отец.
Даниель тоже считал, что мне нечего делать на Альфа-Центавре. Дело в том, что алторцы, населявшую эту планету, довольно своеобразная раса. У них сложилась уникальная социальная структура, основанная на союзах, состоявших из двух братьев-близнецов и одной женщины. Такой союз они называли триадой. И чаще всего братья алторцы выбирали себе партнёршу из девушек с психометрическими способностями, так как именно мы лучше всего ощущали глубокую эмоциональную связь и резонанс.
Для меня подобный союз сразу с двумя мужчинами был более чем странным. Всё же я выросла в семье, состоящей из двух взрослых и несовершеннолетних детей. А потому, узнав, что лучшая выпускница нашего курса получит билет на Альфу-Центавру, я предпочла не рисковать. Я наступила на горло своему самолюбию и тщеславию, лишь бы остаться здесь, на Клиссаре.
— Шон, дружище, не знал, что ты подавал заявку на псиметрика. Прими мои поздравления. Теперь твоя группа снова укомплектована, — брат протянул подошедшему Шону руку.
Но тот не торопился её пожимать.
— Спасибо, Дан. Только я хотел попросить ректора определить Лили в другую группу.
Даниель быстро поменялся в лице. Он нахмурился и с подозрением посмотрел на меня.
Брат знал, что последнее время мы с Шоном не ладили. Но я примирительно подняла руки и помотала головой, как бы говоря, что я здесь ни при чём.
Тогда Даниель снова перевёл взгляд на друга и спросил:
— Шон, можно тебя на пару слов?
Тот согласно кивнул.
— А ты жди здесь, — это уже мне.
Стоило им повернуть за угол, как я осторожно, крадучись, направилась следом.
Подходить слишком близко не решилась. Но чтобы разобрать слова, мне пришлось напрячь слух.
— Пойми, я не смогу. Она… Это же Лили… — как-то слишком печально произнёс Шон.
— Понимаю, друг. Но и ты меня пойми. Она моя родная кровь. Кроме неё у меня никого нет. Уже нет. Я не могу доверить её кому-то чужому.
— Тогда возьми её в свою группу.
— Не могу. У нас уже есть псиметрик. Это Лунара, — ответил брат.
— Но Лили твоя сестра.
— А Лунара моя невеста и ты предлагаешь мне выбирать между ними?
Шон тихо выругался.
Я знала, что брат и Лунара встречаются, но я не знала, что он сделал ей предложение. Круто. Рада за них. Но, признаться, я расстроилась, подумав о том, что если чувства взаимны, то для них всегда найдётся место.
— Послушай, Шон… — снова заговорил Дан. — Я буду спокоен, только если Лили будет рядом с тобой. Ты и сам знаешь, что никто не позаботится о ней так, как…
Дослушать мне не дали. Внезапно кто-то тронул меня за плечо, и я едва не подпрыгнула от неожиданности…
Глава 4
Обернувшись, увидела своих девчонок. Я так старательно грела уши на чужом разговоре, что не услышала, как Саманта и Фло подошли.
— Твою антиматерю! Как же вы меня напугали!
— Извини, Ли, — сказала Фло. — Но нам велели собрать всех наших в приёмной ректора. Надо успеть подписать кучу согласий и допусков.
— Потом пройти пси осмотр, — добавила Саманта.
— А на вечер Талика заказала столик в ГиперЧастице. Мы все хотим отметить выпуск.
Я не стала дожидаться, пока Даниель и Шон закончат разговор. Ведь если Шон принял решение избавиться от меня, то его уже никто и ничто не остановит.
— Хорошо, идёмте, — вздохнув, сказала я.
В приёмной мы проторчали несколько часов. Я всё ждала, когда Шон явится к ректору, чтобы отказаться от меня. Но он не пришёл. В итоге я подписала документы о своём новом назначении в его спецгруппу.
Когда я и мои одногруппницы освободились, на улице уже стемнело.
— Так, девочки, на переодевание времени мало. Встречаемся у входа в кампус через десять минут. Время пошло! — скомандовала Талика.