Мой парень дышит огнём — страница 3 из 9

Каэлия, столица и королевский дворец, 582 год с начала правления Вильяма Первого, конец апреля

Глава 28

Ночной клуб «Чёрный принц» считался одним из самых элитных в столице – и самым дорогим. За пару часов здесь можно было спустить целое состояние, например, заказав услугу «раздеть бэк-вокалиста» (миллион кэлов) или «спеть с барменом» (сто тысяч кэлов – бармен пел паршиво, зато с душой).

ВИП-зал здесь располагался почти над сценой, и я уже год каждый выходной бронировала столик в нише у перил балкона, потому что вид отсюда открывался прекрасный. Во-первых, шоу здесь и правда устраивали по высшему разряду, а местный бэк-вокалист был тот ещё красавчик. Для меня он, кстати, раздевался бесплатно, но это было ещё до Иннара.

А во-вторых, потому что ниша у перил, по мнению моего дракона, была стратегически правильным местом: видны все выходы из зала, сам зал, а также при первых признаках опасности можно вместе со мной сигануть вниз и даже ничего не разбить, если получится удачно упасть на стоящие внизу диваны. Это Иннар высказал мне в качестве аргумента, когда мы решали, в какой ночной клуб будем вместе ходить в мой единственный выходной. У меня был целый список, а у Иннара только «Чёрный принц», и дракон упорно стоял на своём.

– Да там же одни снобы, – возмущалась я. – И тухло, как на похоронах.

– Зато тройная защита, включая артефакты, два армейских боевых мага в охране и отличная система оповещения в случае опасности, – возражал Иннар.

Всё это он проверил на себе, когда в первый же вечер ввязался в драку с наследником карвестского медиамагната. Белобрысый парнишка лет восемнадцати, прыщавый и с гонором, как у королевской особы, попытался ко мне подкатить, а когда ему предъявили парный браслет, заявил, что не знает, что это такое. Мне хотелось спросить: «Ты дебил?» Но я была с Иннаром, поэтому всего лишь культурно объяснила, что это такое, и куда один белобрысый урод может пойти, если будет настойчив.

Белобрысый урод фыркнул и убрался за свой столик – к таким же идиотам, потому что они не придумали ничего лучше, как пристать к моему парню с претензиями, когда я отлучилась в туалет попудрить носик.

Надо ли говорить, что носик я пудрила недолго, и когда сработала система оповещения, увидела, как Иннар эффектно, в лучших традициях боевиков, раскидывает десятерых карвестцев по всему ВИП-залу.

Без вызова полиции удалось обойтись только потому, что бил Иннар вполсилы, никому ничего не сломал, сопротивления охране не оказал – в отличие от карвестцев, которые по пьяни забыли про осторожность и принялись ругать Каэлию на чём свет стоит. Мы – я и охрана – тут же обиделись и патриотично пообещали запостить видео с поединком «десять на одного» в Сеть. Я ещё добавила, что работаю артефактором и сделаю так, что оно точно завирусится, особенно в Карвесте. «Вернётесь домой героями, ублюдки».

Никто в Иннаре дракона тогда, кстати, не узнал, а один из боевых магов даже пожал ему руку, восхитившись военной подготовкой со словами: «Вам бы в армию». Иннар выдавил: «Спасибо», – а потом дома тщательно эту руку мыл целых полчаса с антисептиком.

Крутая вещь драконья маска! Без специального артефакта не поймёшь, кто перед тобой. Разумеется, ни у кого в ночном клубе его не было. Повезло нам, или Иннар про это знал – понятия не имею. Иннар хитрый, он ничего не делает, не просчитав последствия, так что, полагаю, знал.

С тех пор в «Чёрном принце» меня избегали даже на танцпол приглашать. Публика здесь рафинированная, новенькие появляются редко, а слухи разносятся быстро. Как сказал тот самый бэк-вокалист: «Твой парень, Эля, просто зверь!» Связываться с ним больше не рисковали.

И если раньше я бы подумала: «Вот повезло!», то теперь, прожив с Иннаром почти год и как следует его изучив, понимала: это он всё просчитал.

Примерно так же, как сумел не пустить меня на практику во дворец. В академии приближался выпускной год, нам всем начали приходить приглашения, я получила аж десять из лучших дизайнерских домов всего мира. Условия такие, что с ума сойти, гонорары – не всем топ-менеджерам столько платят.

Иннар об этом знал, а ещё он наверняка пообщался с отцом и прочитал историю моего браузера. Потому что спросил:

– Эля, зачем тебе работа во дворце?

Я призналась, что подумываю найти среди аристократов единомышленника. Не могут же все считать, будто драконье рабство – нормально! Наверняка есть разумные маги-политики, а где их найти, как не во дворце? Кто-то из них точно пытается влиять на короля, принца, может, подбирается к будущей королеве – ведь кто ещё убедит его величество, если не она? Ей наш сухарь Роберт единственной не откажет. Это мы, простые люди, думаем, что принц до сих пор суженую не нашёл. А на самом деле – кто его знает? Короче, хочешь что-то изменить, все дороги ведут во дворец на госслужбу. Да, не денежно, зато престижно. А деньги я как-нибудь заработаю. Вон, за моими артефактами уже очередь.

Иннар спорить не стал, но с отцом поговорил и как-то так вдруг оказалось, что один из папиных знакомых работает в комиссии по драконьим питомникам, а мамин – в трибунале. В общем, застопорившееся было разбирательство по окончании моей практики завертелось и закончилось ровно тогда, когда я собиралась отправить документы во дворец. Я получила пометку «неблагонадёжная третьей степени (драконолюб)» в личное дело. Для артефактора это был не приговор, и Иннара у меня никто бы не забрал, но на работу с драконами, а также на госслужбу я теперь могла не рассчитывать.

Я тоже была не дурой и быстро догадалась, кто за всем стоит.

– Эля, что тебе делать во дворце? – спросил папа, когда я позвонила ему с претензией. – Политика не твоё. Один дракон у тебя уже есть, улучшай его жизнь, остальные как-нибудь без тебя разберутся. Кстати, это Иннар придумал, как всё устроить. Он очень просил, и я с ним согласился.

Иннар считал, что всё сделал правильно. Мне он сказал:

– Я должен тебя защищать.

– Не считаясь с моими желаниями?

– Если они самоубийственные – да.

Я целый день потом с ним не разговаривала, а вечером он вытащил меня из лаборатории – буквально на руках вынес – и всю ночь объяснял, что мне не нужно думать про других драконов, когда рядом он.

Наутро я сказала, что прощу его только при одном условии: он пойдёт на те кулинарные курсы, о которых давно мечтает. Да, не один Иннар умел читать чужую историю браузера.

Иннар согласился скрепя сердце и сто раз объяснив, как я рискую, если кто-нибудь – ну вдруг? – поймёт, что он дракон, а его мага нет рядом.

Сейчас я ждала его в «Чёрном принце» как раз с тех курсов, глядя на сцену и решая про себя, что же делать с чёртовой практикой. Принять предложение из Каэлии? Или из Штальсборга? Иннар уже изнамекался, как хочет там побывать. Но месяц назад он мечтал побывать в Западной империи, а мне пришлось водить его там на поводке и надевать намордник все две недели отпуска, потому что Иннар отказывался рисковать и применять заклинание маски в чужой стране, где драконов, между прочим, отправляют на опыты, если ловят без хозяина.

В Штальсборге законы были помягче – только поводок. И расстрел на месте при первом же признаке опасности. Да ну к чёрту этот Штальсборг!

Потом меня привлекла скрипачка на сцене. Сегодня в «Чёрном принце» играли классику в рок-обработке, и музыканты выделывали такие акробатические номера, что без магии точно не обошлось. У скрипачки на смычке была волшебная формула, я пыталась разглядеть, какая, но девушка носилась по сцене как бешеная, и у меня не получалось.

«Буду через полчаса», – написал Иннар. Я отправила ответ и обернулась – за соседний столик как раз садились двое парней моего возраста, рыжий и блондин. Оба казались смутно знакомыми, но я не могла вспомнить, где их видела. Впрочем, в «Чёрном принце» все так или иначе друг друга знают. Наверняка эти двое были сыновьями каких-нибудь крупных бизнесменов или аристократами инкогнито. Мы могли встречаться на благотворительных вечерах или приёмах – короче, ничего удивительного, если не обращать внимания на их поведение.

Блондин, устроившись на диване, огляделся так, словно недоумевал, как он оказался в этом гнезде разврата. Рыжий, наоборот, взглядом раздел всех девушек в округе, включая меня. Потом свесился с перил, оценил скрипачку, довольно причмокнул, что-то сказал блондину – тот отмахнулся – и с довольным видом направился к лестнице, ведущей на сцену.

Когда через пять минут объявили перерыв, я не слишком удивилась, увидев, как этот рыжий, приобняв скрипачку, ведёт её в сторону гримёрной. У самых дверей они остановились и слились в страстном поцелуе, от которого даже мой парный браслет завибрировал. Я покосилась на него, решила, что заклинание сбойнуло – откуда тут взяться дракону? Не тот же это рыжий, уж слишком он свободно себя ведёт.

Тем временем блондин вытащил блокнот, ручку и принялся что-то записывать. Потом, наверное, заметил мой взгляд, поднял голову, посмотрел в ответ, нахмурился и снова уткнулся в свой блокнот. А когда официант принёс ему кофе, я решила, что рыжий вытащил друга из монастыря или одной из закрытых частных школ для мальчиков.

В общем, ничего интересного, но тут недалеко от моего столика остановились две полуголые малолетки с ногтями такой длины, что они могли бы поспорить с драконьими когтями в боевом режиме. Одна – жгучая брюнетка – хищно улыбнулась, переступив на длиннющих каблуках, и я узнала одноклассницу Тео, Лию. Два года назад я уже возила эту стерву носом по кафелю и обещала устроить свидание с унитазом, если она не перестанет изводить по уши влюблённого в неё Тео. «Может, мой брат и рохля, но сестра у него – ведьма, ясно тебе?» – как-то так.

Сейчас Лия уткнулась взглядом в блондина, просияла, сунула подруге свой коктейль и, виляя бёдрами, направилась к его столику.

Я приготовилась к бесплатному представлению. Лия была без комплексов и ещё без тормозов, а блондин не создавал впечатление человека, готового грубо отшить девушку в первую же минуту знакомства.

Он не замечал её ровно до того момента, пока Лия не упала ему на колени. Ещё и выгнулась, выгодно демонстрируя выпирающую из топика грудь, голый пупок и длинные ноги в сетчатых чулках.

Мгновение мне казалось, что блондин перекрестится. Или попросит у официанта святой воды. Как в пансионах учат избавляться от таких искусительниц?

Но нет – парень оказался слишком хорошо воспитан. Он попытался одновременно посадить Лию на диван и изящно послать, но эта стерва понимала только угрозы, причём для большей убедительности высказанные матом. В блондина она вцепилась как пиявка, а у подошедшего официанта нагло потребовала для себя новый коктейль.

Я уж было собралась делать ставки: она изнасилует этого красавчика прямо здесь, за столом или всё-таки сначала дотащит до туалета? Лия из тех девушек, которые в былые времена ударили бы понравившегося парня палицей по темечку, отнесли в ближайшую пещеру, а потом не выпускали оттуда, пока не надоест. Но тут в глаза бросился перстень блондина – артефакт, он выгодно блеснул в свете софита. И я узнала нанесённый на него герб. Нет, мне не показалось – за соседним столом действительно сидел его величество наследный принц Роберт. Инкогнито. Очевидно, в драконьей маске, наверняка прикреплённой к какому-то артефакту, может, к тому самому перстню.

Где же его телохранители? Или не сочли Лию опасной? А может, сам Роберт так развлекается? Вряд ли – я помнила, как он на балу дебютанток рассказывал своему дракону Сильвену в курительной комнате, куда меня занесло по чистой случайности, что он думает про всех претенденток на его руку и сердце.

Кстати, а со скрипачкой это, получается, Сильвен был? Ого!

Вмешиваться не хотелось, да и кто я такая? Что там принц сказал: «Все эти курицы яйца выеденного не стоят»? Да пошёл он знаете куда после этого, куд-кудах!

И нет, я понимала, что вряд ли принц в благодарность за избавление от разошедшейся стервы захочет пригласить меня во дворец на практику. А просить его об этом не хотелось уже мне – должен быть другой способ, без унижения.

Но у принца было такое лицо, что я, чёрт возьми, не смогла отказать себе в удовольствии.

Лия вздрогнула, когда я пальцем постучала по её плечу. Потом обернулась и громко поинтересовалась:

– Ты ещё кто?

Я очень ласково ей улыбнулась и взглядом указала на дверь туалета.

– А ты не помнишь?

Лия вспомнила. Она посмотрела на меня, потом сглотнула, слезла с коленей принца, нашла в себе силы высокомерно фыркнуть: «Себе забирай, мне такая ледышка не нужна». И поскорее убралась, чуть не столкнувшись на выходе из зала с Иннаром.

Я помахала дракону, а принцу бросила – уж очень хотелось:

– Не благодарите, ваше высочество.

Он отпрянул и, кажется, только сейчас меня узнал. Что ж, не исключаю, что его дракон на каждом балу вытаскивает из курительной комнаты случайно оказавшуюся там девицу, которую потом служба безопасности заставляет подписать соглашение о неразглашении – не дай бог вся страна узнает, что её принц душка только перед камерами, а на самом деле тот ещё высокомерный зануда.

К чёрту их всех – Иннар переменился в лице, когда увидел, с кем я говорю. Сквозь маску могут видеть все драконы, Иннар мне об этом рассказывал, и Сильвен был где-то рядом. А ещё я вспомнила, как примерно год назад в питомнике отмечали какое-то событие, связанное с принцем, именины, что ли, и драконы на построении вполне искренне орали «Ура!». Дядя Эрик тогда объяснил мне, что дело в патриотическом воспитании. Каждый дракон должен знать, кому он служит – в первую очередь королевской семье, за которую обязан даже жизнь отдать, если потребуется.

Короче, я испугалась, что Иннар сейчас бухнется на колени или как там драконов учат обозначать свою покорность – и выдаст себя.

– Идём отсюда, здесь сегодня даже тухлее обычного. Идём-идём.

Иннар повиновался – это был первый раз за этот год, когда я использовала печать. Но мне правда стало страшно. Ему, кажется, тоже: он нервно озирался, принюхивался, и его плечи подрагивали, когда я, обнимая, вела его к гардеробу.

Весна в этом году выдалась прохладная и дождливая. Лето обещали такое же, и если Иннар мог запросто обойтись без куртки, то, по его же настоянию, я на улицу без плаща, шарфа и зонтика даже носа не казала.

Перерыв кончился, скрипачка снова появилась на сцене, а рыжий в драконьей маске – ну точно, Сильвен – довольно осклабившись, поспешил к лестнице ВИП-зала. На полпути замер, по-звериному принюхался и круто повернулся к нам.

Я встала, закрывая Иннара и чувствуя, что ещё чуть-чуть – оскалюсь сама. Но Сильвен, похоже, узнал меня быстрее принца. Он усмехнулся и, потеряв к нам интерес, поспешил к своему хозяину. Давно пора, а то его наверняка очередная шлю… девица без комплексов окучивает. Давай-давай, спасай свою ледышку в короне, вперёд.

Иннар был болезненно-бледен и не смотрел на меня, когда я обернулась.

– Эй? Может, воды? Сейчас номерок найду, погоди… – Артефакт-органайзер, который я разрабатывала в пару к гиперуменьшителю, к сожалению, пока сбоил, особенно на клатчах. – Чёрт, знала же, что нужно прикрутить формулу Криспе, а всё Свен: «Ты что творишь, оно взорвётся…» Иннар?

– Пожалуйста, давай поскорее уйдём, – сказал он, наклонившись к моему уху. Я впервые слышала, чтобы его голос звучал так слабо и так просительно.

– Да-да, конечно. А вот и номерок. – Я сунула его гардеробщику, стильному парню с серебряной серьгой в ухе, улыбнулась и попросила: – Если можно, побыстрее, моему парню плохо.

– Может, врача? – предложил тот, отдавая плащ и окидывая нас заинтересованным взглядом.

Ответить я не успела – над нами, в ВИП-зале, что-то взорвалось. Да так, что меня отбросило к стене, сверху присыпало штукатуркой и бог знает, что ещё бы случилось, если бы Иннар меня не поймал. Гардеробщика в его будке и вовсе завалило – хорошо если только одеждой.

Почти сразу раздался новый взрыв, сильнее предыдущего, и Иннар вместе со мной успел протиснуться в проход коридора прежде, чем началась давка.

В ушах звенело, виски ломило, зрение то и дело перестраивалось на магическое – и там такое творилось, что… Мамочки!

Нет, я знала, конечно, что наш принц для террористов – цель номер один. Убей его – убьёшь будущее Каэлии, ведь нового наследника у нашего больного короля не предвидится, а если правящий род прервётся, наша страна буквально развалится. Каэлия держится на магии – нас этому ещё в первом классе начальной школы учили. А магия – на короле. Нет короля – нет магии – нет Каэлии.

Но что принц окажется настолько кретином, что явится в ночной клуб, пусть и в драконьей маске, но почти без охраны – и его там вместе с нами начнут взрывать, это лично у меня в голове не укладывалось. «А-а-а, пожалуйста, грохните его кто-нибудь, или он сам нам потом страну развалит», – вот что я в тот момент думала, пока Иннар нёс меня к выходу.

Хвалёная трёхступенчатая защита «Чёрного принца» работала очень ме-е-едленно. Да, охрана наверняка уже была в зале – и там же, судя по звукам, взрывалась. А магический щит разворачивался стандартную минуту – и все, кто потом останется в клубе, обречены, потому что выйти не смогут. Зато магией получат возможность пользоваться только драконы, что круто, наверное, но от взрывов и террористов с огнестрельным оружием вряд ли спасёт.

На улице лил дождь и орала сиренами подъезжающая полиция. Иннар сунул меня в руки охраннику, ответственному за эвакуацию, быстро поцеловал в щёку…

И бросился обратно в клуб.

– Куда?! – заорала я. – А ну вернись!

Печать сработала, это точно, но Иннар даже не обернулся. Я обмякла в руках охранника, глядя, как рыжая макушка исчезает в толпе. Потом меня посадили на землю, глаза ослепила сирена, процокали чьи-то каблуки, рядом оказался врач, что-то спросил…

Принц. Там же остался принц, а Иннар – дракон, он видел, знал, кому грозит опасность, он не мог не вернуться, это магия. Все драконы в первую очередь принадлежат государству, значит, королевской семье, а уже потом магам – мы их фактически в аренду берём. Иннар обязан защищать своего хозяина, и раз я в безопасности, то… Проклятая магия, проклятый принц, проклятое всё! Его же там убьют!

Эта мысль меня оглушила. Я оттолкнула врача, огляделась – ни одного волшебника в округе не было.

Щит опустился. Наверное, охрана сработала хорошо, потому что посетителей за ним не осталось – если верить силовым линиям, внутри были только принц (почему, ну почему его в первую же очередь не выбросили наружу из какого-нибудь окна?! ах да, там же нет окон), два дракона и три террориста.

Полиция, в которой тоже не было ни одного волшебника, разворачивала оцепление. Больше ничем они помочь не могли – их бы щит не пустил. Ждали королевскую службу безопасности – уж там-то маги есть.

Да ну к чёрту!

Мою связь с Иннаром как отрубило – не знаю, из-за щита, или ещё почему, да и не важно. У меня хорошее воображение, а в клубе до сих пор раздавались взрывы, так что я легко представила, как моего дракона прямо сейчас там убивают. Во всех подробностях.

Это здорово придало мне сил. Щит был привязан к артефакту, снять его я бы не смогла, но пройти внутрь – это пожалуйста. Минус половина моего магического резерва и литр крови, при условии, что с формулой не ошибусь.

Не ошиблась. И повезло, что полиция заметила меня в последний момент – вокруг было много дамочек в шоке, все кричали, снимали на видео, звонили и что-то требовали. Подумаешь, ещё одна кровью на асфальте что-то чертит. Люди в шоке и не такое делают.

А были бы среди полиции маги, меня бы сразу остановили. Но магов не было. Мне и правда повезло.

Так что сквозь щит я прошла прогулочным шагом, спокойно и без единой мысли в голове, как лунатик. Да, мне кричали что-то вроде: «Куда, там опасно, стойте!»

Да щас! Там мой дракон, и я собиралась его забрать.

Как я буду это делать, я понятия не имела. Как помогу – учитывая, что я всего лишь артефактор, причём без половины резерва, а вовсе не боевой маг – тоже. Ах да, с работающим щитом я и вовсе бесполезна.

Взрывы смолкли, щит звуки с улицы не пропускал, стало тихо, только у меня под ногами хрустела штукатурка. В воздухе, как густой туман, висела пыль, пока я шла по коридору обратно к гардеробной.

И только когда чуть не споткнулась о первый труп – смутно знакомой девчонки с разбитой головой – до меня дошло, что я натворила.

Глава 29

Принц прятался на сцене, в нише за кулисами.

Наверное, его дракону тоже пришёл в голову тот план, про который мне рассказывал ещё Иннар: при первом же признаке опасности хватай хозяина и прыгай с балкона на диван внизу. Оттуда до запасного выхода за сценой рукой подать.

Очевидно, ни принц, ни Сильвен уйти не успели. Или им не позволили. А потом опустился щит, и деваться им стало некуда.

Перед принцем под укрытием его щита, прикреплённого, должно быть, к перстню, стоял Сильвен и пытался отстреливаться из пистолета типа ГШ. Номер я не помнила, а вот характеристики – без проблем. Лёгкий, карманный, с глушителем, просто спрятать и зарядить артефактом – существовала целая серия, выпущенная специально для этой модели. Например, чтобы пули били точно в цель или не рикошетили.

Толку от него сейчас было ноль, потому что у противника имелись свои ГШ. А ещё – усиленные щиты. Драконье пламя с них стекало по красивой дуге, не причиняя никакого вреда ни террористам, ни – слава богу – ночному клубу, или мы бы давно все поджарились, а может, задохнулись в дыму. Но у «Чёрного принца» и противопожарная защита была на пятёрку.

Террористы оказались астарцами. Типичными, прямо как Свен – можно даже в паспорт не заглядывать. Крупные, высокие, с квадратными подбородками, они медленно приближались к укрытию принца. Пули Сильвена отскакивали от их щитов, их пули – соответственно, от щита принца. Но даже совершенно незнакомый с магией человек мог бы сказать, кто вот-вот победит. Если долго давить на любой щит, тот рано или поздно поддастся. Если делать это втроём – то скорее рано, чем поздно. Я бы дала щиту принца ещё минут пять. Тот, кто заговаривал пули астарцев, своё дело знал.

Иннара нигде не было видно, и я гнала от себя мысль, что он, скорее всего, лежит вместе с охраной клуба где-то здесь, на полу – мёртвый.

Чем я могла помочь? Самым разумным было спрятаться. Что ещё? Я артефактор, пришибленный щитом «Чёрного принца». Я не в состоянии даже попытаться отключить артефакты астарцев Я буквально не могла ни-че-го. Не бросаться же в них сумочкой.

Сумочкой. Да ладно!

Я до боли прикусила губу и поползла по проходу к сцене, про себя ругаясь. Дура, что я творю?! Ничего не получится, формула сбоит два раза из трёх, а на людях может вообще не сработать – я же ни разу не проверяла. Я всё это понимала, но ползла, пока не оказалась перед самой сценой – максимально возможное расстояние для работы артефакта. И только тогда поднялась в полный рост.

Времени не осталось. Щит принца затрещал, как провод при коротком замыкании, ярко вспыхнул и исчез.

Я щёлкнула застёжкой клатча.

Астарцы обернулись ко мне.

Я увидела дуло пистолета, нацеленное мне в грудь. Три дула трёх пистолетов.

Но выстрелить они не успели.

Выглядело это эффектно. Чёрт возьми, на презентациях бы оно так срабатывало, цены б мне не было! Только представьте: вы встаёте утром, берёте в руки сумочку, открываете, активируете вшитый в замок или подкладку артефакт. Потом смотрите на то, что нужно взять, мысленно командуете: «Внутрь». И вот оно внутри. В идеале ещё и разложенное по пространственным карманам, чтобы, например, пудреница в сливочном креме вашего любимого пирожного не испачкалась.

Так вот, никогда, понимаете, ни-ког-да эта штука в лаборатории не работала, сколько бы я над ней ни билась. Я её с собой носила только потому, что надеялась – меня осенит, и я пойму, что нужно исправить. Про пудреницу молчу, обязательно будет в креме, так ведь и до сумки не долетит. Один, два предмета за раз. Три – никогда, тем более люди. Господи, люди!

Не знаю, назвать это чудом, божьим промыслом, или нашего принца какой-нибудь дух-защитник короны бережёт, но трое астарцев исчезли вмиг, как по инструкции, которую мне ещё только предстояло написать. И бусина артефакта, вшитая в застёжку, засияла алым – мол, работаю, успех, давай ещё.

Я торопливо захлопнула сумочку. И на мгновение ослепла, потому что Сильвен от души полил меня огнём. Перенервничал, наверное – ну разве я похожа на террориста? Между прочим, не будь противопожарная защита, мной лично усиленная – Иннар очень просил, – вшита в мой парный браслет, от меня бы даже головёшки не осталось.

Потом дракон выдохся, закрыл рот и уставился на меня. А я – на него. Повисла тишина, в воздухе клубились пепел и пыль. Из-за спины Сильвена выглянул бледный как полотно принц. Дракон дёрнул локтем, заталкивая его высочество обратно в нишу, и снова открыл рот, кажется, готовясь к новой порции огня.

Но тут я не выдержала и заорала на него:

– Ты офигел?!

Он захлопнул рот, окинул меня недоверчивым взглядом и приказал:

– Брось сумку.

Я уронила клатч и отошла на шаг. Мы с драконом одновременно перевели взгляд на сумочку. Потом я осела на ступень лестницы, ведущей на сцену, отвернулась и схватилась за голову. Неужели получилось?

А когда обернулась, подошедший Сильвен целился в меня из пистолета.

– Это что?

– Клатч.

– Я вижу. Они там?

Я кивнула. Сильвен расстрелял клатч – точнее, попытался. Такое чувство, что пули в нём просто исчезали. Что странно, ведь клатч не был открыт, и артефакт не должен был сработать.

Вряд ли Сильвен разбирался гиперуменьшителях. Зато он мог обвинить во всём меня. Дракон снова прицелился мне в грудь и кивком указал на клатч.

– Почему?

Хотела бы я знать.

– Скорее всего, действие артефактов наложилось друг на друга. У них были мощные щиты, и они сейчас внутри… – Я подалась вперёд, приглядываясь к силовым линиям. – Возможно…

– Возможно?! – рявкнул дракон принца. – Ты что, ведьма, не знаешь, как работает твоя магия?

Я вздрогнула, подняла голову и заорала в ответ:

– Да! Не знаю! Откуда, я на людях не экспериментировала!

– Они живы? – раздалось из ниши. Принц Роберт тоже смотрел на клатч.

– Сиди там! – рыкнул ему дракон.

А я ответила:

– Понятия не имею. Я правда с живыми существами не экспериментировала. Даже с насекомыми. Должны быть, но… Однако если живы, сами они выбраться не смогут. Это как в тех бутылках, ну, вы знаете…

– Не знаем, – перебил дракон.

Я отмахнулась.

– Просто не открывайте клатч.

– Бутылки Рихтера, – сказал вдруг принц.

Я невольно улыбнулась.

– Да! Я использовала те же формулы, только вряд ли у меня так же изящно получилось и, повторюсь, я не экспериментировала на живых существах, поэтому не знаю… А где мой дракон?

Принц промолчал, Сильвен бросил взгляд куда-то влево. Я тоже туда посмотрела – и моё сердце остановилось. Буквально.

Он лежал у самой сцены и не дышал. Даже дракону сложно дышать с изрешечённой грудью.

Ещё бы я чувствовала нашу связь – ведь её больше не было.

– Оставь, ты ничего не можешь сделать, – бросил мне Сильвен. – Попросишь папу, купит тебе нового.

Я на четвереньках подползла к Иннару. Потом похлопала себя по щекам – я всё ещё надеялась, что это сон, и сейчас всё закончится.

Да если бы.

Но не может же быть, не может, должно же как-то… Что-то… Я кусала губы, а разум цеплялся за мысли, как за соломинку: что я могу сделать, что? Ну же, Эля, это дракон, не человек, а клиническая смерть у дракона сопровождается полным магическим истощением и длится дольше, чем у человека, примерно в пять раз. Сколько прошло времени? Я успеваю? Я должна успеть!

– Дура, – хмыкнул позади меня Сильвен, который наверняка увидел, как я пытаюсь подключиться к силовым линиям Иннара. Это можно было сделать даже с включённым щитом, слишком маленькое магическое воздействие. – Он тебя высушит. Сдохнешь.

– Что происходит? – заинтересовался принц.

– Роб, не подходи, кажется, у нашей ведьмы шок, она самоубиться пытается. Забей.

А дальше я не слушала. Я положила руку Иннару на грудь и закрыла глаза. Да, это было как пытаться наполнить пруд одним-единственным ведром воды. Самоубийственно.

Но прямо сейчас это казалось мне единственным выходом. А вдруг поможет? Я не представляла, как буду жить без Иннара. Никак. Просто… никак.

И когда перед глазами поплыло от слабости, а сердце болезненно сжалось, мне врезали по щеке ещё раз – да так, что я язык прикусила, и рот наполнился кровью.

– Ведьма, – рыкнул Сильвен, сидя на корточках рядом. – Подключайся ко мне. Возьмёшь мою магию, вытащишь своего дракона с того света. Давай.

Я непонимающе моргнула. Чего?

Сильвен вздохнул и сам взял меня за руку.

– Не пойми неправильно – мне приказали.

Я покосилась ему за спину – принц смотрел на нас в упор. Что-то в его глазах было странное, но прямо сейчас я не собиралась над этим раздумывать.

Я положила одну руку на грудь Сильвену, вторую – Иннару. Стоило бы предупредить, что я не умею – даже к Иннару я ни разу не подключалась. Но времени совсем не осталось.

Сильвен вскрикнул и тут же стиснул зубы, когда я потянула из него магию – неловко, рывком, к тому же щит всё-таки мешал. Но я справилась, хотя это действительно было больно, даже мне – я чувствовала себя, как провод под высоким напряжением. Ещё чуть-чуть, и взорвусь.

Но тут Иннар глубоко, рвано вздохнул – и Сильвен немедленно подался назад, прочь от меня. В глазах потемнело, и я провалилась не то в обморок, не то в забытьё.

А очнулась уже на следующий день – героиней Каэлии. О моём подвиге раструбили СМИ, мне присылали цветы и подарки незнакомые люди, мой коммуникатор надрывался от звонков и сообщений.

Звонил папа – он был на форуме в другой части света. Звонила мама – она была с папой. Звонил Тео – он тусил с друзьями в Штальсборге и очень переживал, что «пропустил всё веселье». Я приходила в себя в отдельной палате королевского госпиталя, но всё это было совершенно неважно, потому что рядом на кушетке лежал Иннар, и он был жив.

Целитель осмотрел его при мне, предупредил, что до полного восстановления ещё далеко, и от нагрузок Иннару лучше воздержаться. А вот я в порядке. Вечером мы оба, если захотим, можем ехать домой. Лучше, конечно, оставаться на связи – мало ли. И пообщаться с психологом. Но это по желанию.

Я не собиралась никуда ехать, пока Иннар не придёт в себя, а это случилось только после обеда. От наркоза дракон отходил тяжело, бредил, но успокоился, стоило мне его обнять. Прижался носом к моей шее, принюхался, назвал «Нарри» и шептал что-то на дракко. Я гладила его по волосам и думала: «К чёрту всё, пора избавляться от печати».

Давно уже пора, но просто снять её означало обречь Иннара на смерть, а меня – на каторгу. А сделать артефакт, который создал бы её видимость, у меня пока не получалось. Что ж, значит, надо удвоить или даже утроить усилия. Если подобное повторится, я этого не переживу. У меня до сих пор сердце замирало, стоило вспомнить, как Иннар лежит мёртвый. И почему? Потому что он дракон, который вынужден, несмотря ни на что, защищать нашего принца? Это чертовски несправедливо!

Примерно через час Иннар вспомнил каэльский, а ещё через полчаса сумел выговорить моё имя.

– Эля… оставь мою печать в покое!

– Да ты мысли мои читаешь? – возмутилась я.

Он слабо улыбнулся и отвёл мои руки от своей шеи.

– Обещай… что даже… думать об этом… не станешь.

Я молчала, и он повторил, на этот раз настойчивее:

– Обещай.

– Обещаю. – И так я впервые ему солгала.

А ещё не сказала, что среди тех сообщений, которые обрушились на меня сегодня, как из рога изобилия, было одно из дворца. Его Высочество приглашал меня на аудиенцию.

Но это же не ложь. Я просто умолчала.

Глава 30

Аудиенция у принца была назначена на одиннадцать утра.

Как порядочной девушке мне следовало встать в пять, встретиться со стилистом, визажистом и парикмахером, потом в восемь приехать во дворец, чтобы успеть пройти контроль безопасности. А после – прослушать лекцию по этикету, ведь при встрече с наследным принцем нужно правильно поклониться, правильно улыбнуться, правильно посмотреть, потом правильно сесть, если его высочество позволит. Говорить тоже нужно правильно, не дай бог не первой, а лучше вообще молчать или отвечать односложно: «да, ваше высочество», «нет, ваше высочество», «спасибо, ваше высочество».

Пустая формальность, фарс, представление – как и бал дебютанток, на котором принц, как оказалось, улыбался и танцевал с нами через силу, молясь про себя, чтобы ни одна не оказалась той самой – избранной, истинной парой, как у дракона. Помните проклятье королевской семьи?

Сейчас его высочество собирался меня благодарить, разумеется, только на словах – награду за его спасение уже скинули на мой счёт, а электронный сертификат, подтверждающий звание героини и дававший мне некоторые бонусы, например, налоговые – на почту. Но традиция есть традиция, и всё тот же этикет, который не позволял мне послать его к чёрту, требовал от принца высказать свою благодарность лично.

«Что ж, – думала я. – Переживу».

Тем более, что после аудиенции с принцем я была записана на собеседование к Верховному магу. Вчера, пока ждала, когда Иннар очнётся от наркоза, я так рассудила: надо ковать железо, пока горячо. Раньше Верховный маг, лишь увидев мой статус неблагонадёжной, отправил бы мои документы в мусорную корзину. Но сейчас я стала героиней, а значит, можно надеяться на некоторые послабления. Пусть господин Эол Ринальди меня хотя бы выслушает. Уж я-то постараюсь объяснить, как много дворец потеряет, если не возьмёт меня на практику.

Мне очень хотелось приехать из дворца в статусе стажёра, сунуть Иннару под нос подписанные Верховным магом документы и торжественно объявить: «Не один ты тут умный и хитрый».

Умный и хитрый Иннар пока не знал о моём подвиге с сумочкой. Во-первых, его планшет расстреляли террористы, а новый должны были привезти сегодня после обеда, и новости дракон ещё не читал. Во-вторых, Иннару было не до того. Вчера вечером он крепился, изо всех сил делая вид, что с ним всё в порядке. Мы выписались из госпиталя, вернулись домой, Иннар даже приготовил ужин. А ночью разбудил меня во втором часу – кашлял кровью и трясся в ознобе, что для огненного дракона совсем уж нехороший симптом.

– А что вы хотели? – сказал мне дежурный целитель, обещавший оставаться на связи. – Из его лёгких пять пуль достали. Заговорённых. Странно, что он вообще дышит.

Так и получилось, что в семь тридцать утра я всё ещё вливала в Иннара собственную магию, поила лекарственными зельями и каждую секунду ждала, что ему станет хуже. На аудиенцию я безнадёжно опаздывала, а королевские особы, как известно, ждать не любят.

Без двадцати восемь Иннар открыл мутные от боли глаза, посмотрел на меня и слабо улыбнулся.

– Ты такая красивая.

Сказал он это на дракко, и я решила, что Иннар снова бредит. Красивая, ага – после бессонной ночи и без половины магического резерва. Хоть сейчас на конкурс «Госпожа мира».

Но потом он посмотрел в окно – там солнце пыталось пробиться сквозь низкие тучи, а цветущая мимоза, заглядывая в комнату, сияла в его лучах, как позолоченная – и перешёл на каэльский:

– Уже утро. Эля, я сейчас приготовлю завтрак.

И попытался сесть, но руки его не держали. Иннар недоумённо взглянул на них и вздрогнул, когда я коснулась его губ – как всегда, карамельно-сладких, но сегодня с резким, железистым привкусом крови.

А когда отстранилась, прошептал:

– Эля, ты колдуешь?

Я встретилась с ним взглядом.

– Извини. Но тебе правда нужно ещё поспать.

Он устало вздохнул и вдруг признался:

– Я боюсь, что, если закрою глаза, больше никогда тебя не увижу.

У меня ёкнуло сердце, но я улыбнулась как можно спокойнее и уверенно ответила:

– Обещаю: когда ты проснёшься, я буду рядом. А теперь спи.

У Иннара был такой обречённый вид, когда он засыпал, что у меня сердце кровью обливалось – так не хотелось оставлять его одного. Но послать принца вместе с его благодарностью к чёрту я просто не могла – в лучшем случае меня бы оштрафовали, в худшем – отправили в тюрьму на полтора месяца.

Я настроила медбот, чтобы он немедленно сообщил, если жизненные показатели дракона выйдут за рамки нормы – что он и сделал дважды, пока я впопыхах одевалась, и один раз – когда гнала кар на ручном управлении к дворцу.

Проверка у безопасников прошла как в тумане. Я в панике хваталась за планшет каждый раз, как получала уведомление: температура Иннара упала ниже нормы на один градус… на два… три… Потом резко выросла и снова вернулась в норму, зато скакнуло давление. А что с кислородом в крови? Иннар вообще дышит?

Помню, меня трижды сканировали артефактами, а сумочку забрали, и хорошо, что ограничились только ею, потому что планшет тоже хотели конфисковать, ведь я же так подозрительно каждые пять минут на него посматриваю.

Но обошлось.

Без десяти одиннадцать меня встретил злющий обер-камердинер какого-то там ранга, осмотрел, схватился за сердце и даже не попытался объяснить, как кланяться, улыбаться и так далее.

– Джинсы! Кеды! Вы бы ещё в кроссовках и спортивном костюме пришли, – шипел он сквозь зубы, точно рассерженный кот, ведя меня по коридорам правительственного крыла. – Как вам не стыдно?! А это что, по-вашему, причёска? Хотя бы в хвост волосы уберите!

Мне было плевать: планшет в очередной раз сообщил, что Иннару плохо, и я решала, как бы потактичнее намекнуть принцу, чтобы уложился со своей благодарностью в пять минут и отпустил меня на все четыре стороны. Встречу с Верховным магом я собиралась перенести на другой день уже по пути домой. Лишь бы Иннар меня дождался.

Его высочество был, в отличие от меня, свеж, собран и чарующе прекрасен. Без драконьей маски, в чёрном костюме-тройке, выгодно оттеняющем его светлую кожу и золотистые волосы, принц Роберт и правда казался ожившей мечтой. Я знала, что на моём месте сейчас хотели бы оказаться все девчонки Каэлии, что это действительно огромная честь, и мне нужно собой гордиться. Но не получалось. От беспокойства меня потряхивало, поклон получился так себе. Впрочем, в футболке «Артефактор года» навыпуск и джинсовых леггинсах шансов на красивый реверанс у меня и так не было. Я только постаралась присесть, не слишком сильно раскорячив ноги. Но всё равно, куда мне до природного изящества потомственных аристократок!

Его высочество, стоит отдать ему должное, сказал только:

– Прошу вас, госпожа Стерн, садитесь.

И указал на белый кожаный диван недалеко от двери. Рядом вытянулся столик вишнёвого дерева – тёплого, солнечного оттенка. На нём стоял серебряный кофейник и две пустые чашки тончайшего фарфора, украшенного росписью тушью из Западной империи: сосны у обрыва и плывущие по небу облака.

– Благодарю, ваше высочество, – выдавила я и сглотнула.

Принц улыбнулся и сам разлил кофе по чашкам. Меня окутал уютный аромат горького шоколада, орехов и корицы. Живот отозвался урчанием – завтрак я, разумеется, пропустила.

– Признаться, я и сам проголодался, – заметил принц, усаживаясь в белоснежное кресло напротив. – Госпожа Стерн, как вы относитесь ко второму завтраку? – И, не успела я ответить, как он добавил: – Ах да, и это вам. Ознакомьтесь, пожалуйста.

«Это» оказалось распечатанным заключением целителя-драконоведа, которому переслали слитые королевскими безопасниками с моего планшета показания медбота. Профессор с длинной непроизносимой фамилией, заслуженный научный сотрудник, член академии и так далее и тому подобное авторитетно заявлял, что Иннар поправляется, а озноб, кровавый кашель и скачки давления – это нормальная реакция драконьего организма на раздражитель в виде пяти заговорённых пуль, которые, хоть и были успешно извлечены, но след на силовых линиях Иннара всё же оставили. Другими словами, «ничего страшного, само пройдёт».

Я посмотрела на принца поверх бумаг. Он поймал мой взгляд и поинтересовался:

– Вы с таким раньше не сталкивались?

– Обычно в моего дракона не стреляют, – вырвалось у меня.

– А в моего стреляют. – Принц подался вперёд и опёрся о подлокотник так, что я невольно задалась вопросом: он специально позирует, или у него это естественно получается? Его высочество был так красив, что дух захватывало. – К сожалению, я вынужден наблюдать, как Сильвен восстанавливается, чаще, чем мне бы хотелось. И очень хорошо понимаю ваше беспокойство. – Затем, помолчав немного, добавил: – Когда это случилось впервые, я места себе не находил. Потом… Мы оба привыкли. Угощайтесь, госпожа Стерн.

Оказывается, пока я читала, нам принесли пирожные – воздушное безе со взбитыми сливками и жареным арахисом. Мой любимый десерт, Иннар совсем недавно научился его готовить как следует – чтобы безе само таяло во рту, а сливки не теряли приятную упругость, даже когда собираешь их ложечкой.

Сам принц, вопреки заверениям, к еде не притронулся, да и кофе пил как будто только для вида.

– Вы успокоились, госпожа Стерн? Готовы меня выслушать?

Мне следовало рассыпаться в благодарностях и обещаниях вечной верности и преданной службы. Но получилось только отодвинуть пустую тарелку, чашку и сказать:

– Да, ваше высочество.

Принцу этого хватило.

– Я должен благодарить вас за отвагу. Но понимаю, что на подвиг, если можно так назвать ваше сумасбродное отчаяние, вы пошли только ради своего дракона.

Его Высочество сделал паузу, не сводя с меня внимательного взгляда. Я же смотрела на него с открытым от изумления ртом.

– Однако вы действительно спасли мне и моему дракону жизнь, хоть это и вышло у вас случайно. А также продемонстрировали поразительную верность, пусть не мне, короне и даже не Каэлии, однако она достойна восхищения. Примите мою благодарность, госпожа Стерн, и давайте наконец оставим формальности, потому что я позвал вас вовсе не за этим.

Ну вот, а я только-только рот закрыла. Его Высочество как будто задался целью до смерти меня удивить.

– Мне сказали, госпожа Стерн, что после аудиенции со мной вы записаны на встречу с Верховным магом, – деловито продолжил принц.

– А… – сумела выдавить я. – Ага.

– Вы подали документы на прохождение практики во дворце.

– А… га.

– Изумительно. На что вы надеетесь, учитывая ваш статус драконолюба?

Вообще-то этот вопрос я ждала – но не от принца, а от Верховного мага. И заготовленный ответ у меня был. Однако сейчас язык прилип к нёбу, и получилось только невразумительное:

– Эм… ну…

– Что ж, – перебил принц, – предположу, что вы собирались воспользоваться своим подвигом как рекламой. И Верховный маг вряд ли бы вам отказал, особенно, напомни вы ему, как трудились в Южном питомнике за пятерых. А этот инцидент с ошейниками – госпожа Стерн, поясните, пожалуйста, в чём он заключался? Я не силён в магических формулах и не понял, зачем вы взялись их исправлять. Что с ними было не так?

Я на пальцах, как для обывателя, попыталась рассказать, какую магию использовал артефактор в питомнике до меня.

Принц улыбнулся.

– Не настолько не силён, госпожа Стерн. Эта формула ослабляла драконов и причиняла им боль, верно?

– Да, ваше высочество.

– Чем же она вам не понравилась?

Мне казалось, я ступила на тонкий лёд, когда ответила:

– Она не предусмотрена ГОСТом, ваше высочество. Мой предшественник в Южном питомнике грубо нарушил закон.

– Насколько я понял, тому были серьёзные причины, – перебил принц. – Смертность магов в том секторе куда выше нормы. И, замечу, вы чуть было не пополнили число этих мертвецов. Почему вы не воспользовались драконами, чтобы изменить заклинание?

Для обывателя, который не силён в магических формулах, принц слишком много знал. Я выдавила:

– Переоценила собственные силы. Решила, что справлюсь.

– Любой маг на вашем месте, госпожа Стерн, не задумываясь, взял бы силу у дракона, тем более в питомнике, где молодых и здоровых особей так много.

Мы помолчали. Возражать мне было нечего: я подозревала, что стоит начать оправдываться или, не дай бог, лгать, как его высочество немедленно выведет меня на чистую воду. Складывалось впечатление, что в магии он разбирается не хуже меня.

– Госпожа Стерн, а зачем вам, собственно, практика во дворце? – нарушил тишину принц. – Вы получили весьма соблазнительные предложения со всего мира. Понимаю, отчего вам не хочется ехать в Западную империю, учитывая ваш недавний инцидент с провозом дракона на таможне. Не хотели воспользоваться намордником? Это действительно неудобно. Однако Штальсборг, к примеру, хорош. Да и Океания, острова… Вы не мечтаете жить в доме с видом на лазурный пляж?

– Я мечтаю трудиться на благо Каэлии.

– Что вы, ничего подобного, – снова перебил принц. – Возможно, в душе вы и патриот, однако даже вернейшие подданные нашего королевства задумаются о переезде, предложи им условия и зарплату вроде вашей. Если начистоту, госпожа Стерн, зачем вам эта практика? Почему именно во дворце?

Я встретилась с его высочеством взглядом и невольно вспомнила, как на переговорах вёл себя отец. И как учил меня: второй стороне всегда что-то нужно, и если она не говорит, что именно, это уловка.

Ну-ка, давайте подумаем, зачем принц завёл этот разговор?

– Статус, ваше высочество, а ещё престиж госслужащего. – И только принц открыл рот, явно собираясь мне возразить, как я продолжила: – Однако вы правы, это глупо. Дом с видом на море меня не прельщает, а вот зарплата в Штальсборге и впрямь соблазнительная. Пожалуй, поеду туда, как и собиралась. Документы я вчера отправила на эмоциях, поддалась, знаете ли, патриотическому порыву. Но сейчас, слушая вас, осознала: оно того не стоит. В Штальсборге мой статус якобы драконолюба никого не будет волновать. А здесь придётся слышать упрёки в неблагонадёжности, и всё из-за глупого инцидента годичной давности, когда я на практике попыталась проявить себя. Это тоже было глупо, признаю. Благодарю, что открыли мне глаза, ваше высочество.

Принц откинулся на спинку кресла и смотрел на меня так, словно я была актрисой, читала роль, а он сидел на месте режиссёра с табличкой: «Не верю. Заново».

Снова наступила тишина. Пользуясь случаем и желая отвлечься, я наконец огляделась. Слева от меня стоял белоснежный письменный стол, украшенный позолотой. На нём были разложены документы – в идеальном порядке, словно его высочество готовился к фотосессии или видеосъёмке, и всё это были не более чем декорации. У стен от пола до потолка возвышались книжные шкафы, тоже вишнёвого дерева. Над столом висел парадный портрет его величества. Всё было чинно, официально, красиво и бездушно. Так чувствуешь себя в музее, когда смотришь на экспозицию – интересно, но трогать нельзя. Как его величество здесь работает, у меня в голове не укладывалось.

– Что ж, госпожа Стерн, тогда на этом всё, – сказал он наконец. – Но не спешите к Верховному магу, практику вы не получите. Ваши документы господин Эол уже рассмотрел. Возьмите.

И принц протянул мне одну из папок со стола. Я взяла. Полюбовалась на красный оттиск штампа «отказано». Посмотрела на принца. Тот с любопытством глядел на меня.

Я встала и поклонилась – на этот раз лучше получилось, колени уже не плясали, когда я приседала.

– Благодарю за уделённое мне время, ваше высочество. Я могу идти?

– Вы ни о чём не хотите меня попросить, госпожа Стерн?

Я отчаянно блефовала, но если вспомнить уроки отца, это принц сейчас будет просить меня.

– Нет, ваше высочество.

Он дал мне дойти до порога – в напряжённой тишине я надеялась, что не слышно, как колотится моё сердце. Очень помогло очередное уведомление медбота. Не то чтобы я не доверяла именитому драконьему целителю, но мне всё равно хотелось быть подле Иннара, даже если он так восстанавливается.

Однако его высочество приказал:

– Постойте, госпожа Стерн.

Я замерла. Обернулась. Встретила его взгляд.

– Да, ваше высочество?

– Я хочу предложить вам работу во дворце.

«Ну конечно, хочешь, – билось в голове. – Иначе для чего была эта прелюдия?»

– Но, ваше высочество. – Я покосилась на папку с документами о практике. – Разве мне уже не отказано?

– Не артефактором, госпожа Стерн. Вернитесь и сядьте, пожалуйста.

Я повиновалась.

– Вы знаете, что обычным людям, не магам, запрещено владеть драконами, – начал принц. – Это делается потому, что только волшебники могут удержать дракона, если тот сойдёт с ума. Вы видели, как это происходит, и понимаете, о чём я говорю, не так ли?

– Да, ваше высочество.

– Однако я не волшебник, – продолжил принц. – Чтобы Сильвен мог оставаться со мной, он вынужден проходить еженедельную проверку. Процедура напоминает собеседование в питомнике, наверняка вы с ней знакомы. По требованию магов, особенно господина Эола, она случается порой дважды или трижды в неделю. Для вас не станет сюрпризом, госпожа Стерн, если я скажу, что многие волшебники злоупотребляют своей властью. Особенно если речь идёт о Сильвене. Его обвиняют в недостатке покорности, преданности, отсутствии манер, в его службе сомневаются, а его сила пугает даже Верховного мага – представьте, что случится, если огненный дракон наследного принца сойдёт с ума, и некому будет его остановить. Это может случиться где угодно – на конференции, съёмках, в тронном зале. Вы понимаете серьёзность ситуации, госпожа Стерн?

– Не очень, ваше высочество. То есть я могу представить, на что способен загоревшийся дракон, но не понимаю, при чём тут я.

Принц окинул меня внимательным взглядом.

– Я хочу, госпожа Стерн, чтобы у Сильвена появился постоянный маг-опекун. Чтобы он, а не Верховный маг занимался его проверкой. И я хочу, госпожа Стерн, чтобы этим опекуном стали вы.

Второй раз за время аудиенции у меня отвисла челюсть.

– Я, ваше высочество?

– Да, госпожа Стерн, вы. Уверен, вы справитесь. В конце концов, за последний год оценки по драконоведению в вашем аттестате выше всяких похвал.

С большим трудом, но мне удалось взять себя в руки. Хотелось сказать: «Вы с ума сошли?»

Но я сказала:

– Ваше высочество, я артефактор. Не драконовед. Простите, но это не мой профиль.

Принц только отмахнулся.

– Ничего, госпожа Стерн, это основы, а вы гениальный маг. К тому же со своим драконом вы справляетесь.

– Ваше высочество, а как же мой статус драконолюба? Я не имею права работать с драконами.

Принц улыбнулся.

– Ничего страшного, госпожа Стерн, с драконами вы работать не будете. Я предлагаю вам работать с одним-единственным драконом, и здесь ваш статус, скорее, плюс. Вы не станете злоупотреблять своей властью. Именно такой маг мне нужен.

– Но…

Принц поднял брови. Очевидно, поводов для сомнений он больше не видел. Да и как смела я, простолюдинка, спорить с наследным принцем?

Впрочем, у нас не Средние века.

– Ваше высочество, благодарю за заманчивое предложение. – О да, работать с его драконом, характер у которого дай боже, как и у самого принца, это же предел мечтаний! – Но я вынуждена отказаться. Я артефактор, и хочу трудиться по своему профилю.

– Вам будут платить в десять раз больше, чем предложил Штальсборг, – добавил принц.

Я вздохнула.

– Ваше высочество, в Штальсборге мне предлагают интересную работу. Опекунство над драконом для артефактора – пустая трата времени.

Принц нахмурился.

– Госпожа Стерн, мы оба знаем, что вы хотели работать во дворце. Я предлагаю вам такую работу. Я также предлагаю вам достойную оплату. В свободное время, которого у вас будет достаточно, вы сможете заниматься интересующими вас исследованиями. Вы уверены, что хотите отказаться?

Папа бы сказал: «Дави его как следует, он уже почти готов». Но мне пришло ещё одно уведомление с медбота, и тратить время на уловки и манипуляции не хотелось.

Я посмотрела на принца.

– Ваше высочество, мы оба знаем, что вам это нужно больше, чем мне. Я без работы во дворце как-нибудь обойдусь. А вот вы другого такого драконолюба, который не вызовет вопросов у вашей службы безопасности, вряд ли найдёте. И деньги меня, если честно, не интересуют – я и без вас смогу их заработать.

Принц слабо улыбнулся – ручаюсь, это была первая искренняя улыбка за все время.

– Чего же вы хотите?

– Вы заботитесь о своём драконе, ваше высочество, а я забочусь о своём. Ему нужно разрешение на самостоятельное передвижение по городу. Мне не нравится, что мой дракон вынужден скучать дома, пока я работаю. У него может – и должна – быть богатая жизнь.

А я перестану трястись, что он попадёт под проверку или не удержит маску, и мы с отцом, который помог сделать Иннару фальшивые документы, пойдём под суд.

Принц помедлил.

– Это… необычная просьба, госпожа Стерн. Вы понимаете, кто будет нести ответственность, если ваш дракон обезумеет, а вас рядом не окажется?

– Я, ваше высочество. И вы, если напишете такой приказ. Но я отправлюсь за решётку, а вы получите удар по репутации, от которого рано или поздно оправитесь. Замечу также, что вероятность безумства у моего дракона мала настолько, что я готова пойти на этот риск. Я понимаю опасность и не собираюсь подвергать ей жителей столицы.

Принц постучал пальцами по подлокотнику.

– Госпожа Стерн, что вы будете делать со своим драконом, если получите такое разрешение? Да, отпускать его гулять, это я понял. Но ведь не только?

Я помедлила, затем призналась:

– Хочу открыть ресторан.

Принц помолчал, похоже, скрывая удивление. Потом всё же спросил:

– Ресторан? Вы разве любите готовить?

«Откуда ты знаешь, что я люблю?» – вертелось на языке, но я ответила:

– Нет, ваше высочество. Не я. Мой дракон.

И его очень беспокоит полная зависимость от меня, в том числе финансовая, но этого я говорить, конечно, не стала. Иннар заслуживает нормальной жизни. И выбора. Ресторан был лишь одной из возможностей.

Принц с сомнением посмотрел на меня.

– Звучит как безумный каприз, госпожа Стерн.

– Наверное, ваше высочество.

Принц ещё немного помолчал, потом пересел за стол и сказал:

– Будь по-вашему. К работе приступите завтра – пройдёте собеседование у Верховного мага и получите инструкции. Служба безопасности уже извещена. Следующая проверка Сильвена по плану через три дня. Будьте готовы.

Я встала и поклонилась. В голове стучало: «Да ладно!» Даже не верилось, что всё прошло так гладко. Как будто по сценарию… и вовсе не по моему. Принц тем временем от руки писал приказ, что было довольно необычно, но укладывалось в рамки законодательства.

– Какой у меня будет оклад, ваше высочество?

– Госпожа Стерн, умерьте аппетиты, – отдавая мне приказ, который позволит Иннару не бояться проверок, посоветовал принц.

– На сколько умерить, ваше высочество?

– На тысячу кэлов.

Я мысленно посчитала. Всё равно получалось больше, чем предложил Штальсборг. Правда, не в десять раз.

– Вы очень щедры, ваше высочество.

Он серьёзно посмотрел на меня.

– Сделайте так, чтобы я об этом не пожалел.

На выходе из дворца вместе с сумочкой мне отдали коробку с пирожными и лекарство для Иннара с запиской его высочества: «Сильвену оно помогает. Желаю вашему дракону скорейшего выздоровления».

Я чувствовала благодарность ровно до того момента, пока не вспомнила, из-за кого Иннар вынужден поправляться. Надеюсь, хотя бы от короля его величество выслушал лекцию на тему «Куда ты лезешь ночью и без охраны?»

Но лекарство действительно помогло. В него входили редчайшие компоненты, вроде корней травы, которая растёт на богом забытом острове Океании, и слюны жабы из джунглей Западной империи, добытой, уверена, контрабандой. После его приёма Иннар проспал ещё четверть часа, потом его жизненные показатели волшебным образом выровнялись, рисунок силовых линий выправился, и даже внешне дракон как будто засиял.

Он открыл глаза, посмотрел на меня и выдохнул:

– Эля.

Моё сердце замерло, в глазах защипало. Раньше я представить не могла, каково это – быть любимой настолько, что тобой буквально дышат, живут, а без тебя – погибают. За этот год я поняла, приняла и перестала сомневаться: истинная пара или печать, Иннар действительно закроет глаза и умрёт в тот момент, когда меня не станет.

– Мне снилось, что я убит, а всё это – предсмертный бред, – сказал он, притянув меня к себе.

– Твой предсмертный бред чуть сам не умер, когда ты ночью стал концы отдавать, – проворчала я. – Не делай так больше – если плохо, так и говори, нечего строить из себя героя.

Иннар поцеловал меня в висок и зарылся носом в волосы.

– Прости. И за то, что оставил одну у клуба – я не мог иначе.

– Знаю.

Иннар закрыл глаза и признался:

– Я знал, что меня убьют, но был рад, что ты в безопасности. – Потом открыл глаза и посмотрел на меня. – С его высочеством всё в порядке?

– О да.

– Его дракон справился? Его сила давит… – Иннар поёжился. – Но я жив благодаря ему. Раз он меня спас, пусть и неумышленно, это делает его…

Я догадывалась, что речь сейчас пойдёт про очередные драконьи заморочки, вроде иерархии и вожака. Поэтому перебила:

– Он тебя не спасал.

– Да, это вышло случайно, я понимаю.

– Это никак не вышло. Он тут вообще ни при чём.

Иннар нахмурился.

– Эля, я не понимаю.

– Видишь ли… Ты оставил меня у клуба.

– Да. – Взгляд дракона стал недоверчивым. – Пожалуйста, не говори, что ты вернулась.

– Разумеется, я вернулась. Ты правда думал, что можешь поцеловать меня и пойти умирать? А я буду спокойно наблюдать за этим в безопасности?

Иннар глубоко вдохнул, его рука больно сжала моё плечо, и я напомнила:

– Всё закончилось хорошо. Мы оба живы.

– Значит, дракон принца спас и мою пару. Я настолько ему обязан.

– Да говорю же, никого он не спасал. Со мной была сумочка с гиперуменьшителем и, короче…

В моём пересказе получалось, что всё так и было задумано, и никакая опасность мне не грозила, а принц с его драконом нам по уши теперь обязаны.

Иннар мрачно смотрел на меня, когда я закончила.

– Это же ещё не всё?

– Ну…

– Сегодня ты ездила во дворец. – Иннар потянул носом. – Конечно, вот почему от тебя пахнет принцем. Я думал, мне чудится. О чём ты с ним говорила? О практике, так? Теперь ты стажируешься во дворце? Как долго?

Еле-еле оправившийся после ранения, Иннар уже прикидывал, как бы мне помешать. Интересно, на тот месяц, что длится практика, он бы устроил мне форс-мажор? Каким образом?

Что ж, с приказом принца даже моему дракону предстояло смириться.

– Не совсем. Теперь я работаю во дворце. А у тебя будет свой ресторан. Если захочешь, конечно.

От ресторана Иннар отмахнулся.

– Кем работаешь?

– Эм-м-м…

– Эля, – в голосе моего дракона отчётливо слышался рокот пожара. – Что тебе приказал Его Высочество?

– Технически он просил и очень даже сильно… Ладно, короче… Ты только не… эм-м-м… – Я посмотрела Иннару в глаза и выпалила: – Работаю опекуном его дракона.

Спальня загорелась. То есть не комната – полыхнул дракон, зато как! Огонь немедленно объял меня, перекинулся на мебель, пополз по стенам к потолку. Ничего страшного бы не случилось, моя противопожарная защита была в разы круче, чем в том же «Чёрном принце». Но смотрелось эффектно.

Потом Иннар вылез из кровати и, не глядя на меня, отправился в ванную – наверное, вдребезги её разносить.

В общем, всё как всегда.

– Зато ты ему ничего не должен, – не выдержала я.

А Иннар прорычал:

– Лучше молчи.

Я подняла руки – мол, сдаюсь. И напомнила:

– Я тебя люблю. Но ты же знал, что я не сдамся.

– Молчи, – повторил Иннар. Но у порога ванной обернулся и добавил, скривившись: – Я тоже тебя люблю. Ты неугомонная, чокнутая, своевольная идиотка.

Я послала ему воздушный поцелуй и отправилась в гардеробную – изучать, какие наряды достойны дворца и не нужно ли мне срочно заняться шоппингом. Думаю, второй раз явиться пред светлые очи Его Высочества (а вдруг и Величества тоже?) в джинсах и кедах не выйдет.

И надо у мамы совета спросить насчёт поклона. А ещё – этикета. Чувствую, у обер-камердинера на меня теперь зуб.

А также – обрадовать папу. Пусть гордится, я теперь тоже на госслужбе. И – у самого трона. Да я крута!

Наверное.

Глава 31

Что вы делаете с питомцем, когда уезжаете в командировку или отпуск? Вряд ли берёте с собой. Наверное, просите родственника присмотреть или отвозите в гостиницу для животных. Но что, если у вас не милый пухляш-хомяк или душечка-кошечка, а здоровенный зубастый доберман, которого не принимают ни в одной гостинице, а у друзей и родственников сразу находятся неотложные дела?

Всё становится ещё сложнее, если ваш питомец – дракон. Оставить его одного дома больше, чем на сутки, незаконно, присмотреть за ним может только другой маг, а гостиниц для драконов не существует.

Зато есть опекуны. Любой студент-драконовед за сотню кэлов согласится ежедневно навещать вашего дракона и проверять его печать. Все довольны – вы можете выкинуть заботу о чудовищном питомце из головы, а студент займёт вашего дракона увлекательной подготовкой к собственной практической работе или курсовой, ведь у драконоведов вечно не хватает подопытных, а сессию сдавать как-то надо. Вы вряд ли будете против, вы же не жадный, а дракон будет ждать вашего возвращения целый и невредимый. Согласитесь, это же главное?

Должности «опекун королевского дракона» раньше не существовало. Она просто не была нужна, ведь у королевской семьи не принято окружать себя драконами, а если кто-то из чудовищ в общество венценосных особ всё же просачивался, то в свите всегда оказывался маг, готовый и проверить дракона, и приструнить, если понадобится. Зачем выделять для этой цели отдельного человека, да ещё и платить ему внушительную зарплату?

Неудивительно, что по дворцу поползли слухи. Большинство – вся служба безопасности, например, – считали, что его высочество завёл себе фаворитку и таким необычным образом решил держать её подле себя. Кое-кто даже предположил, что я стану следующей королевой, но его быстро осадили – принц всего лишь очень благодарен мне за спасение и так проникся моей самоотверженностью, что воспылал чувствами, в конце концов, в его возрасте это нормально, а драконье опекунство нужно для отвода глаз.

Однако некоторые уложили меня в постель не к принцу, а – внимание! – к его дракону. Среди них оказался даже придворный Верховный маг. Господин Эол – мужчина отнюдь не старый и весьма интересный – сначала скептично рассматривал меня через стол, оценивающе так, словно модель на конкурсе красоты. Я даже решила, что перестаралась с нарядом, и нужно было выбрать что-то попроще дизайнерского брючного костюма и туфель на шпильках.

Но тут Верховный маг принялся задавать наводящие вопросы. Про своё отношение к драконам я рассказала без задней мысли – естественно, господину Эолу хотелось понять, насколько я драконолюб – читай, чокнутая, – и чего от меня ждать. Однако вопрос, нравятся ли мне рыжие, поставил в тупик.

Господин Эол являлся дальним родственником принцу по матери, и сходство оказалось не только внешним – спросить прямо такую пошлость он не мог, поэтому продолжил ходить вокруг да около. Так, он поинтересовался, зачем мне вообще эта работа.

Я опешила.

– Но зарплата… И статус госслужащего, бонусы, соцпакет…

Верховный маг перебил:

– Его высочество больше ничего вам не предлагал?

«А что он должен был мне предложить?» – подумала я и мысленно чертыхнулась: наверное, что-то должен, господин Эол в курсе, а я – нет, и ведь прогадала, как пить дать! Может, какую-нибудь премию, которой у меня теперь не будет?

Но тут Верховный маг уточнил:

– Ваши обязанности вы с принцем оговорили?

Очень странный вопрос. Меня что, держат за дуру, которая подписывает документы, включая трудовой договор, не глядя?

– Конечно, господин Верховный маг.

– И что в них входит?

Я пожала плечами. Серьёзно, в договоре же всё написано!

– Проверка печати и… э-э-э… – Тут Верховный маг подобрался и впился в меня ну очень внимательным взглядом. Я сглотнула и продолжила: – Драконьей вменяемости.

– Вменяемости, – повторил господин Эол. Прозвучало почему-то с подвохом. – Как же вы собираетесь её проверять?

Тогда я решила, что это своего рода экзамен. Я же артефактор, а не драконовед, наверное, Верховный маг боится, что я не знаю элементарных формул. Раньше, до знакомства с Иннаром, я и правда их не знала, так что смысл в этой проверке был.

Формулы я, естественно, перечислила, и парочку даже нарисовала на электронной доске. Господин Эол внимательно меня выслушал, отвёл взгляд, помолчал, а потом всё-таки нашёл силы уточнить, оговаривали мы с принцем секс с его драконом или нет.

– Что-о-о?! – ахнула я и уставилась на господина Эола во все глаза. – С ке-е-ем?! С драконом принца? Я?! Никогда!

Даже играть не пришлось – да я бы и не смогла, кабинет Верховного мага был нашпигован артефактами, например, на его столе стоял декоративный вечный маятник, где вместе с шариками покачивались менталка, детектор лжи и камера.

– Госпожа Стерн, поймите меня правильно…

– Да за кого вы меня принимаете?!

– За привлекательную девушку, госпожа Стерн. Поймите, Сильвен – могущественный дракон, и оказывает на женщин определённое…

– Он же драко-о-он! – Я упала в кресло для посетителей и принялась глубоко дышать, якобы для успокоения. На самом деле я обманывала детектор лжи, что было не так уж сложно, ведь спать с Сильвеном я и правда не собиралась – вот ещё, ни за что! А именно это и хотел узнать Верховный маг, так что его артефакт молчал.

Зато господин Эол решил, что я девушка не только привлекательная, но и самых честных правил, а он меня оскорбил, поэтому теперь повёл себя как галантный и очень виноватый джентльмен: налил воды, извинился, вместе со мной посетовал на широту современных взглядов, снова извинился и пообещал больше к этому вопросу не возвращаться.

На всякий случай я заметила – то есть, проворчала:

– У меня есть парень.

– Да, госпожа Стерн, я вижу на вас помолвочный браслет. Но почему же вы до сих пор не вышли за него замуж?

– Потому что я ещё не заработала свой первый миллиард.

Господин Эол снова уставился на меня.

– Простите?

– У нас в семье, господин Верховный маг, действует соглашение: ты считаешься взрослым после первого заработанного миллиарда кэлов чистой прибыли. Я ещё на пути к этой сумме.

Господин Эол не сдержал усмешку и тут же за неё извинился.

– Вы очень похожи на своего отца, госпожа Стерн.

– Если бы! Он заработал свой первый миллиард в двадцать лет. А я… Эх! Может, вы мне зарплату поднимете?

Но господин Эол только рассмеялся. Зато после этого мы быстро нашли общий язык. Господин Эол, как и я, трепетно относился к законам, поэтому ему понравилось моё стремление оговорить каждый пункт трудового договора, чтобы в будущем не было недопонимания.

– Его высочество излишне мягок со своим драконом, – сказал в конце собеседования Верховный маг. – Очевидно, он ждёт подобного отношения и от вас. Госпожа Стерн, будьте аккуратны. Вы же понимаете, чем вам грозит подтверждённый статус драконолюба.

Как минимум тем, что у меня заберут Иннара. А ещё о работе, связанной с магией, в Каэлии мне можно будет даже не мечтать. Драконолюб у нас – несмываемое клеймо, спокойно жить не дадут, останется только эмигрировать.

– Конечно, понимаю, господин Верховный маг. Уверяю вас, ничто не помешает мне выполнять обязанности. Даже его высочество.

Господин Эол довольно улыбнулся, а я сделала вывод, что с принцем у него отношения натянутые. Впрочем, какой принц, такие и отношения.

Следующим обязательным пунктом моего расписания была встреча с подопечным, но Сильвен сопровождал принца сначала на интервью, потом на встречу с министрами, затем – на совещание по новому законопроекту. Короче, был очень занят, как и его высочество, который предложил мне отправиться домой и вернуться во дворец в девятом часу вечера.

Но я решила остаться и разведать обстановку, потому что дома меня никто не ждал. Иннар, который ещё вчера вечером почувствовал себя лучше, теперь пытался взять меня измором. Он встал ещё до того, как прозвенел мой будильник, и вместо дракона под боком я утром нашла записку: «Ушёл гулять, как ты и хотела». На сообщение Иннар ответил, мол, всё в порядке, здоров, наслаждаюсь свободой. Да, один. А что не так?

Но прежде чем уйти, он приготовил мне завтрак, поэтому я надеялась, что как раз к вечеру Иннар смирится с неизбежным – моей работой во дворце. Куда он денется?

Знакомство с коллективом прошло отлично. Большинство придворных магов я и так знала. Куда, вы думаете, попадают лучшие выпускники столичной академии? Правильно, на работу во дворец. Секретарь господина Эола, например, заканчивала курс теоретической магии, когда я только поступила, и мы с ней замечательно отметили посвящение в первокурсники, да и в клубах потом постоянно сталкивались. Мир тесен, а мои социальные связи обширны.

В любом случае, день у меня выдался хлопотный. Сначала я пообщалась со всеми знакомыми магами. Потом – с незнакомыми, узнала местные сплетни, в том числе и про себя, обсудила мою сумочку с артефакторами, нападение в клубе – с боевиками, короче – плодотворно проводила время.

А на обеде в королевской кухне я чисто случайно оказалась за столом с утренней дворцовой стражей – она как раз сменилась на дневную. Ух и славно мы вместе посидели! С ними я тоже свою сумочку обсудила, и не только её. Конечно, со всеми познакомилась. Было приятно.

Знакомство с дневной стражей состоялось уже в коридорах дворца, где я заблудилась. Весьма удачно, потому что меня потом пригласили на вечерний кофе всё на ту же королевскую кухню. Обожаю общаться, особенно с приятными военными. Ну красота же!

Так что к вечеру я уже примерно понимала, как во дворце обстоят дела – это плюс. Но так и не выведала, кто ещё сочувствует драконам. Это минус. Ладно, прошёл всего лишь один день, а я свела знакомство даже не со всей стражей. Ещё с горничными надо поболтать, потом с поварами и так далее. Ручаюсь, через неделю меня будет знать весь дворец, а я ко всем присмотрюсь, узнаю про политиков и аристократов, пойму, кого можно записать в союзники, а кого нужно опасаться.

Но главный подарок этот день преподнёс мне уже в девятом часу, когда я направлялась в королевский архив для более тесного – чтоб его! – знакомства с Сильвеном. А познакомилась в итоге с королём! Мне определённо сопутствовала в этот день удача.

Правда, в тот момент я так не считала. Его величество был не в духе – как мне объяснили, последнее время не в духе он был всегда, потому что чувствовал себя всё хуже и хуже с каждым днём. Вся Каэлия была в курсе, что время короля Родрика заканчивается – до совершеннолетия принца, а значит, и до его свадьбы оставалось примерно два месяца, после чего Роберт сможет занять престол, а его отец – спокойно отойти в мир иной. Так думали все, и страшно представить, как к этому относился сам король, которого заочно давно похоронили.

Я столкнулась с ним в зале правительственного крыла – просторном и пустом, почти как бальный. Свита и слуги попрятались, потому что все во дворце знали, что королю нельзя показываться в такие моменты на глаза, поэтому вокруг его величества стояли только его телохранители, а напротив на полу скорчился мой подопечный, Сильвен. Принца нигде не было видно – наверное, ещё совещался с министрами или застрял в архиве.

Меня быстро затащили в укромную нишу за портьерой – интерьер во дворце как в музее, даже в правительственном крыле: все эти ниши, гобелены, огромные вазы, картины и так далее. В моей нише стояли два бледных артефактора – лучшие выпускники прошлого года – и едва не дрожа поглядывали, как его величество носится по залу на своём инвалидном кресле.

– Привод опять барахлит, я же тебе говорил! – шептал один.

– Я, честное слово, его проверял, нормально всё было, – отвечал ему второй.

– Так, может, починить? – вмешалась я.

На меня посмотрели, как на дурочку, потом ответили:

– Для этого к нему надо подойти. Рискнёшь?

Ну да, его величество рассекал по залу со скоростью гонщика на болиде. И ещё – меня предупреждали, но одно дело слышать, совсем другое – видеть. Так вот, ещё король бросался разными тяжёлыми предметами. Вазами. Безделушками с каминной полки. Книгами. Всё это летело в Сильвена вместе с нецензурной бранью в адрес принца. Насколько я поняла, новый законопроект, который принц только что обсудил с советниками, королю не понравился.

Привод и правда держался на честном слове, мы с артефакторами это видели, и бедные парни только что не стонали: «Что мы будем делать, если он сломается прямо сейчас?» Тогда короля ждал полёт на пол или даже удар о стену. «А что, если он из-за этого умрёт?» – выдохнул один из магов, а другой побледнел так, словно сам вот-вот сыграет в ящик.

Я же смотрела, как всё ниже и ниже склоняется Сильвен – гордый огненный дракон. И мне было его очень жаль. Я лишь отдалённо, но понимала, как ему сложно стоять на коленях, сложно не поднимать головы, сложно не огрызаться. Это не человеческая гордость, которую унизили, для огненного дракона всё гораздо страшнее. Лучше его избить, но никогда – никогда! – не заставлять склонить головы. Для огненного дракона подчинение слабому без возможности дать сдачи – смертельно.

Короля мне тоже было жаль. У его кресла сломался не только привод, но ещё и забился канал подачи лекарств. Его величество, должно быть, мучился сейчас от страшной боли, а эта злость, наверное, была способом с ней справиться. Каково это – потерять всё, что любил, и жить, зная, что все вокруг ждут не дождутся, когда ты умрёшь?

Я терпела ещё пару мгновений, но с одной стороны мне в ухо стонали артефакторы, с другой орал король, а перед глазами на коленях стоял Сильвен и дрожала формула на канале с лекарствами. Её было так легко поправить – всего-то подойти и коснуться подлокотника, чуть-чуть поменяв парочку переменных.

Так я в конце концов и сделала. Вышла из-за портьеры, прошла в центр зала, остановилась перед драконом, дождалась, когда король повернётся ко мне, то есть к нам с Сильвеном. Чем-то он замахнулся, кажется, ещё одной вазой – удивительно, их здесь специально для его величества в таком количестве расставляют?

И когда его взгляд упал на меня, я тоже опустилась на колени, потому что так было удобнее и до привода дотянуться, и до формулы. Быстро всё поправила, подняла голову и улыбнулась.

– Вот и всё, ваше величество. Вам легче?

Глаза короля расширились: где-то в этот момент он должен был получить убойную дозу обезболивающего. Потом его величество опустил руку с вазой, удивлённо на неё посмотрел, словно не мог взять в толк, что это и откуда тут взялось. Нахмурился, поставил вазу на ближайший столик, усыпанный осколками. Поморщился и сделал мне знак встать.

Я поднялась, только сейчас почувствовав себя неуютно. Как быть дальше, я не знала. Так далеко мои познания по этикету, который вчера изо всех пыталась освежить мама, не распространялись.

– Ты кто? – хрипло спросил король.

Я попыталась изобразить реверанс, не зря же вчера весь вечер тренировалась. В мантии придворного мага получилось, наверное, лучше, чем в леггинсах на аудиенции с принцем.

Король выслушал моё сбивчивое представление, потом повторил:

– Стерн… Ты дочь Фиделя Стерна?

Я против воли улыбнулась. Король знает моего отца, ничего себе!

То есть, конечно, знает, мой отец всё-таки глава госкорпорации, но… всё равно ничего себе!

– Похожа, – кивнул его величество.

Пока я придумывала, что ответить – и надо ли вообще отвечать, в зал вбежал принц. Он выглядел взволнованным и даже немного запыхался.

– Отец, я…

Король кивком указал на меня и перебил:

– Не она?

Принц замер рядом со своим драконом и покачал головой. Король вздохнул.

– Жаль.

И, обогнув меня, не спеша поехал к выходу из залы. За ним направились невозмутимые телохранители, а следом, осторожно выбираясь из укрытий, – свита.

Я же наконец выдохнула и попыталась поймать взгляд принца, мол, что происходит? Но его высочество был занят своим драконом – поднял его, придирчиво осмотрел, что-то тихо сказал. Мне было неловко за этим наблюдать.

Тем временем его величество достиг конца залы – и вдруг резко повернулся к нам.

Свита замерла, как в детской игре – кто где стоял. Телохранители молча посторонились, чтобы не загораживать королю обзор. А его величество в упор посмотрел на меня и громко сказал:

– Госпожа Стерн, я желаю видеть вас завтра на ужине.

По залу пронёсся вздох удивления. Я снова посмотрела на принца в поисках поддержки – какой ужин, в чём дело, как быть? Но тот, заслоняя Сильвена, смотрел на отца, и я пролепетала:

– А… Ага.

Мне тут же захотелось провалиться сквозь землю – придворные из свиты глядели на меня, кто – осуждающе, а кто – оценивающе. Чёрт, надо было не мямлить и хотя бы поклониться!

Короля моя растерянность, впрочем, насмешила. Он улыбнулся и добавил уже теплее:

– И возьмите с собой вашего дракона. У нас ведь вошло в привычку садиться за стол с драконом, да, сын?

– Да, отец, – ровным тоном откликнулся принц, хотя насмешку в голосе короля не услышал бы только глухой.

– Тем более, – продолжал его величество, – я слышал, ваш дракон приложит к этому ужину свою лапу. Признаться, меня удивил ваш запрос устроить его на кухню, сперва я счёл его чудачеством, но, по словам главного повара, справляется он хорошо, поэтому… Мне любопытно.

Кажется, он что-то ещё говорил, но я не слушала, потому что у меня зазвенело в ушах, и земля ушла из-под ног буквально. Наверное, я упала бы, если бы Его Высочество меня не подхватил. Как чертовски романтично!

Когда я пришла в себя, в зале, кроме нас с принцем и драконом, никого уже не было. Его высочество помог мне встать и тем же ровным тоном, каким говорил с отцом, поинтересовался:

– С вами всё в порядке? Нужен врач?

– Нет. Простите, ваше высочество. Всё хорошо. – Я потёрла виски. В ушах ещё немного звенело, сердце стучало часто-часто, а в голове билось: «Гулять он ушёл. Гулять! А-а-а!»

– Сильвен, вызови дракона госпожи Стерн и проводи её до ближайшей стоянки каров, – распорядился принц.

Дракон огрел меня презрительным взглядом – как плетью хлестнул. Я поёжилась. Потом Сильвен протянул:

– А как же познакомиться поближе? Ты ведь хотел, Роб. Лично я не против. – В его голосе трещало пламя, и ясно было, что пожар этот большой, грозный и обязательно меня сожжёт, если я дам слабину.

Сказать, что мне стало от этих слов не по себе – ничего не сказать. В воздухе отчётливо запахло дымом, и даже по черной чешуе на скулах и шее дракона как будто замелькали отблески огня.

– Сильвен, довольно. – Голос принца звучал устало и тихо, но дракон немедленно сник. – Познакомитесь завтра. Идите.

Пошёл он в итоге сам, очень быстро, едва не переходя на бег – наверное, вслед за королём, на ходу с чем-то сверяясь в планшете. Дракон проводил его тяжёлым взглядом, потом тоже что-то нажал на своём планшете – да, у него был планшет! – и бросил на меня косой взгляд.

– Ну, идём, ведьма.

Я со вздохом опустилась на пол и сжала пальцами виски. От усталости и волнения, едва не переходящего в панику, меня тошнило.

– Не надо, я сама дойду. Только сейчас немного посижу и дойду.

Сильвен окинул меня задумчивым взглядом.

– Мне отдали приказ. Если понадобится, я тебя волоком потащу.

– Только попробуй, – прошептала я.

Дракон подошёл ближе, выразительно протянул носом и поморщился.

– Ты воняешь.

– Ты тоже.

– Ах да, – улыбнулся дракон, старательно показав мне клыки. – Чувствительность магов к драконьей магии. И что же ты сейчас чувствуешь, ведьма?

– Запах помойки, которая горит. Отойди от меня.

Дракон отступил на два шага – я использовала приказ и уже была привязана к его печати. Это не давало мне такую же власть, как у хозяина, но тем не менее что-то простое, вроде «отойди» и «не трогай», я приказать могла.

– А ты пахнешь своим драконом, ведьма. Зачем ты заставила его тебя пометить? И как тебе это удалось? Ах да, ты же у нас гениальный артефактор. Изобрела новый вид менталки?..

– Заткнись. – Это тоже был приказ, и дракон послушался, но в его взгляде снова полыхнул огонь. Я предпочла это не заметить, у меня сейчас были проблемы поважнее, например, встать. – Куда идти?

– А знаешь, ведьма, – глядя, как я, пошатываясь, бреду к выходу из зала, сказал Сильвен, – мой хозяин не уточнял, в каком виде я должен доставить тебя на стоянку каров. Например, я могу…

– Господи, как же ты меня достал! – не выдержала я.

Сильвен неожиданно улыбнулся и довольно произнёс:

– Быстро на этот раз. Ты слабая, ведьма. Обычно я…

– Пожалуйста, доведи меня до стоянки каров молча. Я очень плохо себя чувствую и действительно вот-вот потеряю сознание. Мне понятно, что это совершенно тебя не беспокоит, и в крайнем случае ты действительно притащишь меня туда хоть волоком, но ещё я верю, что ты способен понимать человеческую речь и владеешь какой-никакой эмпатией. Давай просто помолчим. Пожалуйста.

Дракон уставился на меня так, словно заговорил стул. Пару раз моргнул, покачал головой и заявил:

– Офигеть ты странная.

Я вздохнула, но после этого он и правда замолчал.

Стоянка каров оказалась совсем рядом, буквально за поворотом. Крошечная, всего на три-четыре машины, и почти пустая. Я вяло задумалась, как же сюда добираются все эти придворные из королевской свиты и, кстати, другие маги. Вряд ли они живут во дворце.

Впрочем, здесь наверняка имелось больше одной стоянки. Принц же сказал: «Ближайшая».

Потом все мысли вылетели у меня из головы – у одного из каров я увидела Иннара, и это чудесным образом придало мне сил. Я кинулась к нему едва ли не бегом, а он, конечно, заметил меня раньше и тоже поспешил навстречу. На середине площадки мы встретились, я бросилась Иннару на шею. Мне было плевать, что тут повсюду камеры, а ещё – что Сильвен откровенно на нас пялится. Просто Иннар был здесь, целый и невредимый, он тоже крепко меня обнимал, а я шептала ему на ухо:

– Как ты мог, как же ты мог?! – А потом, случайно задев щекой, отпрянула: – Это что?!

Иннар промолчал, но я и так видела – сдерживающий ошейник. Ошейник! На него надели ошейник! На моего Иннара, как на животное!

Иннар удержал мои руки, когда я попыталась его снять, и тихо сказал:

– Не на территории дворца.

А у меня за спиной Сильвен широко и шумно зевнул, а потом заявил:

– Меня сейчас от вас стошнит.

Иннар тихо зарычал. Я обхватила его за плечи и подтолкнула к кару.

– Не надо, идём. Пожалуйста.

– До завтра, ведьмочка, – бросил напоследок Сильвен. – Жду не дождусь нашего близкого с тобой знакомства.

Иннар рванулся было к нему, и Сильвен, как будто того и ждал, немедленно оскалился, всем видом демонстрируя превосходство. Ещё и заявил на дракко что-то вроде: «На клочки порву и сделаю тебе одолжение, ты же болен, сумасшедший».

Дальше случилась бы безобразная драка, но я повисла у Иннара на шее и зашептала на ухо:

– Не надо, пожалуйста, мне плохо, уведи меня отсюда, слышишь?

Слова «мне плохо» оказали волшебное действие, Иннар немедленно повернулся ко мне, принюхался, подхватил на руки и, больше не обращая на Сильвена внимание, внёс в кар. Пристегнул, набрал наш адрес, потом вытащил из внутреннего кармана флакончик, подписанный на дракко, и коробочку. В коробочке оказались домашние мятные леденцы, во флакончике – укрепляющий травяной настой, тоже домашний.

Тем временем кар набрал высоту, сделал круг над дворцом, и у меня в который раз захватило дух от открывшегося внизу вида.

Вильям Победитель, наверное, сильно ненавидел своего врага, Дастиса, потому что решил, что убить его мало, неплохо бы ещё использовать драконий скелет как каркас для замка. Дастис был огромен, а маги в то время – очень сильны. Дастиса поставили на лапы, хвост красиво изогнули, крылья заставили распахнуть, а голову – высоко поднять. Замок начали строить внутри скелета, благо, места тогда хватало.

Время шло, замок превратился во дворец, архитектурные стили менялись, но всегда подстраивались под драконье основание, чтобы внешне, особенно с высоты, давно погибший король драконов казался живым. И, конечно, побеждённым.

Так что выражение «крыло дворца» в каэльской столице следовало понимать буквально – драконье крыло. Левое – правительственное, правое – личные покои. Маги ютились в хвосте. Я сегодня столько шуток про это наслушалась – о драконьей заднице, например. Зато такое расположение оказалось очень удобным, потому что хвост примыкал к земле, а значит, можно было без проблем для внешней архитектуры построить подземное здание именно для наших нужд, например, лабораторий или архивов.

Но с высоты Дастис ошеломлял даже меня, которая всю жизнь провела в столице и должна была к нему привыкнуть.

– Эля, как ты себя чувствуешь? – Иннар взял меня за руку, привлекая внимание. – Всё ещё тошнит?

Я перевела дух и покачала головой.

– Нет. Извини, что напугала. – Потом опомнилась. – Как ты мог? Как же ты мог?!

– Но ты же могла устроиться на работу во дворец.

– Иннар на этот раз не стал меня останавливать, когда я потянулась снять ошейник. – Почему нельзя мне?

– Но ты же снова взломал мой планшет! Ты ведь обещал больше так не делать! И во дворце маги! Да вот же, вот! – Иннар облегчённо выдохнул, когда я сняла ошейник, и улыбнулся, когда принялась им трясти. – Тебе же больно от него!

– Не больно. Неприятно, но не больно. И, Эля, посмотри на это с другой стороны. Во дворце другие драконы. И не только они – ты будешь находиться рядом с принцем, на которого каждый месяц совершают покушение, а то и не одно. Я должен тебя защищать.

Я отшвырнула ошейник подальше, словно он обжигал мне руки. Иннар улыбнулся и магией поднял его с пола, перенёс на приборную панель.

– Не стоит, Эля, завтра он мне ещё понадобится.

– Я не надену его на тебя! Я тебя больше во дворец не пущу!

– То есть я не могу ходить, куда хочу – только туда, куда позволяешь ты? – мягко уточнил Иннар.

– Нет, разумеется, можешь. Но это же дворец!

– Да. И там будешь ты. Значит, я тоже.

– Иннар!

Он ласково погладил меня по щеке.

– Эля. Просто уволься. Обещаю, тогда ноги моей во дворце не будет. Вот и всё.

Я стиснула зубы и отвернулась к окну. Под нами проплывал, сверкая огнями, Готический квартал – одна из столичных достопримечательностей. Если присмотреться, то узорчатые башенки его домов можно было увидеть даже с такой высоты.

– Ты сказала вчера, я должен смириться с твоим решением. – Голос Иннара обволакивал как тёплый плед, хотелось закрыть глаза, отдаться ему на милость и никогда не перечить. Но я не могла. – Что ж, значит, и тебе придётся смириться с моим. Разве это не честно?

– Ты делаешь мне больно, Иннар.

Он вздрогнул, но потом снова улыбнулся.

– Прости меня, Эля. Но и ты делаешь больно мне.

Я закрыла глаза руками.

– Ты, упрямая рептилия, хотя бы пообещай, что с тобой всё будет в порядке!

– Обещаю. А ты, упрямая ведьма, можешь пообещать мне то же самое?

Я отняла руки от лица и улыбнулась.

– Ещё бы.

Глава 32

Быть опекуном королевского дракона значит иметь много свободного времени, пока твой подопечный охраняет хозяина. Это дракон неотлучно при принце, всегда за его спиной – на церемониях, совещаниях и встречах. А ты…

А я решила относиться к своей первой работе так, словно я сисадмин и имею дело с очень капризным программным обеспечением. Оно разговаривает, скалится и может укусить, но в остальном – никаких отличий. Ты ежедневно четверть часа его сканируешь на предмет ошибки кода, и раз в неделю проводишь полный мониторинг. Бонусом идёт посещение королевских приёмов, где можно покрасоваться в пышном платье, пока твой подопечный угрюмо сидит в углу и старается никому не попадаться на глаза. А тебе на счёт в это время капают деньги – немалые, кстати сказать. Не работа, а сказка, согласитесь?

Щедрость его высочества меня поражала ровно до тех пор, пока я не получила сомнительное удовольствие пообщаться с его драконом поближе.

Это было в семь тридцать вечера, за полчаса до ужина с королём, к которому я готовилась весь день – посетила салон красоты, стилиста, выслушала советы мамы. На мне было роскошное дизайнерское платье, которое идеально подходило к золотому клатчу от Людовико – хит последнего сезона и безумная редкость, есть только у меня и ещё у пятерых счастливчиков в мире.

Естественно, я чувствовала себя по меньшей мере королевой. Даже нет – богиней. А как моё платье волшебно вписалось в униформу придворных магов – белую мантию с синей рунической вышивкой, м-м-м! Да я прямо-таки сияла, без всякой магии.

И все это видели. Пока я шла к забронированной его высочеством лаборатории, мне десять человек комплименты сделали, включая Верховного мага и капитана королевских гвардейцев.

А стоило войти в лабораторию, дракон принца заржал. Именно так, не засмеялся, а заржал – противно, со всхлипыванием. Очень обидно. Он при этом не то что встать не удосужился, но даже не поздоровался.

Лаборатория напоминала переговорную комнату в офисе: двустворчатые прозрачные двери, круглый стол, четыре кожаных кресла, коммуникатор, экран во всю стену, электронная доска. Было только два отличия. Первое – здесь стояла усиленная защита. Вдруг у какого-нибудь бедолаги-теоретика формула взорвётся? Это в моей лаборатории на столе транзисторы и провода, теоретикам бумага и карандаши нужнее, но взрывается у нас всё совершенно одинаково.

Вторым отличием было окно в стене слева от двери, выходящее не на улицу, а в соседнее помещение, откуда куратор бедолаги-мага мог бы наблюдать за ходом эксперимента.

Сейчас там сидел принц. Он поднялся, когда я зашла и сделала реверанс под драконье ржанье и последующий комментарий: «Ничего, пару лет потренируешься, и почти как у леди получится». Потом в динамиках раздался голос его высочества:

– Добрый вечер, госпожа Стерн. Вы выглядите ослепительно. Золотой цвет вам к лицу.

– Как бледная моль ты выглядишь, – сообщил дракон. Он сидел к принцу спиной и пользовался тем, что с нашей стороны микрофон был выключен. – Уволь своего стилиста, он слепой. Кстати, с каких пор на королевский ужин разрешено приходить в ночнушке? Ты дресс-код не пройдёшь, детка.

Я снова поклонилась принцу, отвечая на комплимент. Его высочество жестом разрешил мне присаживаться и тоже устроился в кресле. Потом заметил:

– Госпожа Стерн, до ужина почти тридцать минут. Пожалуйста, скажите, хватит ли этого времени для частичной проверки?

Я потянулась включить микрофон, но обнаружила, что провод перерезан. Сильвен поймал мой взгляд, нагло ухмыльнулся и подмигнул. Принц за стеклом недоумённо поднял брови, потом нахмурился, когда я вытащила из золотистого клатча кусок проволоки и карманный паяльник.

– Сильвен, в чём дело?

– Это не я, оно само, – отозвался дракон через мгновение, которое понадобилось мне, чтобы всё починить.

– Сильвен, мы же договорились, – начал принц, но я позволила себе его перебить:

– Всё в порядке, ваше высочество, это случается. Для частичной проверки мне потребуется около семи минут. Успеваем провести полную. Желаете?

Сильвен обидно фыркнул. Мол, ты, ведьма, себя переоцениваешь.

– Частичной достаточно, – ответил принц.

Я кивнула и выключила микрофон. Сильвен предвкушающе улыбнулся.

– Ну что, детка, и как это будет? Знаешь, две недели назад меня проверяла одна цыпочка, посимпатичнее тебя. Какая у неё была грудь! Не то что у тебя – декольте до пуза, а всё равно ни черта не видно. Так вот… Что ты делаешь?

Я поставила на середину стола серебряный шар с кулак величиной и постучала по нему ногтем, проверяя подключение. Шар тихонько завибрировал и мгновение спустя засиял мягким синим светом, который быстро побелел, а потом погас. Ещё через секунду над шаром загорелся голографический экран.

– Что это, госпожа Стерн? – поинтересовался принц.

Я бросила в его сторону быстрый взгляд и увидела, что его высочество, напряжённо хмурясь, приник к стеклу.

– Ваше высочество, это артефакт для драконьей проверки.

– Он безопасен? – Принц хмуро смотрел на шар. – Вы точно в этом уверены? Никто из магов ранее подобным не пользовался, по крайней мере, при мне.

– Точно, ваше высочество. Это моя личная разработка, очень простая. Все необходимые формулы для проверки вложены в этот артефакт, включая анализ ментального состояния подопечного. Таким образом мне нет необходимости самостоятельно подключаться к вашему дракону, я всего лишь считаю показания через… – Я сверилась с экраном. – Пять минут.

– Это не больно? – уточнил принц.

Я перевела взгляд на Сильвена.

– Я вообще ничего не чувствую! – воскликнул тот. – Эта штука правда работает?

Большого труда мне стоило не улыбнуться – дракон принял бы это на свой счёт. Просто Иннар, когда я впервые полгода назад его так же проверяла, реагировал очень похоже. «Эля, это пустышка, я ничего не чувствую!»

С Сильвеном я поступила так же, как и с ним.

– Конечно, работает. Смотри. – Я достала из сумочки карманное зеркало и передала дракону. – У печати на ключицах и у виска. Видишь, как дрожат линии?

Сильвен принялся рассматривать себя в зеркале, а принц тем временем спросил:

– Значит ли это, госпожа Стерн, что вы не будете читать воспоминания Сильвена?

– Да, ваше высочество, в этом нет необходимости.

Принц задумчиво кивнул, а я отключила с нашей стороны микрофон. Сильвен, налюбовавшись, вернул мне зеркало и хмыкнул.

– М-да, так меня ещё не проверяли. Ты забавная.

Я смотрела, как растёт на графике линия драконьей «ненормальности», и моё настроение стремительно портилось. Кажется, дракону принца осталось недолго. Кажется, именно мне придётся ему об этом сказать.

Только бы не перевалило за красную отметку! Я не хочу в первый же рабочий день спасать принца от взбесившегося дракона! Перед глазами как живой встал Фирр – за пару мгновений до своей гибели. Меня передёрнуло.

А Сильвен тем временем продолжал:

– Интересно, в постели ты тоже обходишься артефактами?

– Как жаль, что ты этого никогда не узнаешь, – пробормотала я, приникнув к экрану. Ещё два пункта, и будет красная линия! Господи, нет!

– Уверена? – Сильвен оперся локтями о стол и окинул меня оценивающим взглядом. – Обычно я не сплю с ведьмами, но ты любопытная. А ещё ты у моего хозяина на крючке, выполнишь любое его, а значит, и моё желание. Как думаешь, мне попросить его об одолжении? Он не откажет. Он редко мне отказывает, тем более в такой мелочи.

– Не понимаю, о чём ты.

– Линия графика наконец остановилась, не дойдя до красной отметки всего на один пункт. Я задумчиво ткнула её пальцем, вызывая меню дополнительных параметров.

Сильвен всё не унимался.

– О твоём парне, ведьма. Как думаешь, быстро ли ты получишь статус драконолюба, если Верховному магу станет известно, чей помолвочный браслет ты носишь?

Я против воли подняла на Сильвена взгляд. Дракон улыбался.

– А ты как думала? Что в нашей службе безопасности не заинтересуются магом, которого принц лично пригласил себе на службу? Всё твоё окружение уже проверили, детка, и пока в их глазах ты чиста только потому, что я по просьбе хозяина взломал их файлы. Как ты думаешь…

– Ты ведь знаешь, что такое драконье бешенство? – перебила я.

Сильвен застыл.

– Конечно, знаешь. – Я помедлила, пытаясь подобрать слова. – Сильвен, твоё состояние сейчас у верхней границы нормы. Ты вот-вот загоришься. Пожалуйста, прими меры.

Сильвен подался вперёд и опасно сощурился.

– Разве это не твоя работа, ведьма – принимать меры?

– Моя работа – отдать тебе приказ умереть, когда ты взбесишься. Я этого совершенно не хочу. Пожалуйста, держи себя в руках или лапах, или в чём угодно, просто… Не загорись, ладно? Мне жаль.

Сильвен отвернулся так, чтобы его лицо не видели ни я, ни принц. Потом глухо сказал:

– Ненавижу это проклятое тело. И тебя, ведьма, я тоже ненавижу. Будь ты проклята.

Я промолчала.

Когда мы вышли, принц уже ждал нас в коридоре и, похоже, всё понял, стоило ему взглянуть на своего дракона.

– Что-то случилось?

Но прежде чем я успела ответить, Сильвен объявил:

– Госпожа Стерн считает, я скоро загорюсь.

Принц устало вздохнул и повернулся ко мне.

– Госпожа Стерн, это может случиться во время сегодняшнего ужина?

– Так скоро? Нет, ваше высочество, вероятность крайне мала. Но если ничего не сделать, – это я выделила, посмотрев на дракона, – то завтра вполне может.

Сильвен отвернулся.

– Завтра, – повторил принц. – Что ж, хорошо. Я понял.

И всё? Твой дракон скоро осатанеет, а ты «понял»? Впрочем, чего ещё было ждать от этого сухаря? Я решила, что вчера мне почудилось, и его высочество вовсе о своём драконе не заботился, а проверял, не сломалось ли его имущество, очевидно, уже надоевшее, иначе так легко бы новость о его скорой кончине принц не воспринял.

Но тут его высочество неожиданно спросил:

– Госпожа Стерн, а как вы с этим справляетесь?

– С чем, ваше высочество?

– Когда ваш дракон загорается – у вас, наверное, и на этот случай есть какой-то артефакт?

Я уставилась на него.

– Когда мой дракон… загорается? Ваше высочество, вы меня неверно поняли. Дракон загорается раз в жизни и потом… потом… П-простите. – Перед глазами так и стоял несчастный Фирр. Меня затрясло.

Принц подал мне руку и улыбнулся.

– Извините, госпожа Стерн, я не хотел вас расстраивать. Идёмте.

Иннар ждал у лифта в правительственном крыле, как и договаривались. Его чёрный смокинг изумительно хорошо гармонировал как с моим золотым платьем, так и с нездоровым цветом лица самого Иннара. Выходя из лифта, я споткнулась от неожиданности, а Сильвен за моей спиной тихо, но очень грязно выругался. Принц удивлённо посмотрел на него, а потом, когда Сильвен, наклонившись, что-то ему прошептал – на меня, причём, с изумлением.

Я догадывалась, что дракон ему сказал. Вчера мы с Иннаром придумали, как заставить других магов держаться подальше. Легко – кому нужен ослабленный, замученный дракон? На такого даже лютый садист не позарится, ведь что с него взять?

А я в этом году как раз работала с иллюзиями и так в них поднаторела, что однажды умудрилась обмануть даже Иннара. Забавно получилось и очень правдоподобно: я наколдовала свою копию на кровати. Иннар потом признался, что она даже пахнет, как я, и на ощупь такая же. Было смешно наблюдать, как дракон пытается её разбудить.

Вчера Иннар предложил наложить иллюзию на него. Я заметила, что это глупо – обычного человека, может, и обманет, но любой артефактор, пусть и не сразу, но почувствует фальшь. На что Иннар с улыбкой предложил хотя бы попробовать.

Сейчас я понимала причину его уверенности: Иннар не просто использовал мой артефакт, он и сам колдовал. У меня бы просто сил не хватило держать иллюзию постоянно, каждое мгновение на протяжении целого дня. А дракону хоть бы хны. Через печать я чувствовала, что с ним всё в порядке, он не просто здоров, а ещё и очень доволен. Но видела его силовые линии, осунувшееся лицо, потухший взгляд… И понимала, что с иллюзией мы вчера точно перестарались. Доходяга, а не дракон получился. И в глазах всех – угадайте, кто его до такого состояния довёл? Разумеется, хозяйка.

Вдобавок Иннар решил поактёрствовать. Как и Сильвен, он шёл на два шага позади нас с принцем и то и дело спотыкался, а иногда и вовсе хромал. Мне очень хотелось повернуться и рыкнуть ему на дракко: «Ты что творишь?!» Но тогда вся маскировка полетела бы к чертям, а нового плана, как избавить Иннара от внимания других магов, у меня не было.

Зато на ужине с королём я произвела фурор. Правда, не тот, на который рассчитывала, потому что все смотрели на замученного Иннара, особенно когда он попытался поклониться и в процессе умудрился упасть. Я смотрела на это и думала: «Господи, дай мне сил!» Почему драконы такие несносные?

– Похоже, вы строгая хозяйка, госпожа Стерн, – заметил его величество, когда мы устроились за столом. – Жаль, моему сыну не достаёт этой суровости.

Я встретилась взглядом с принцем. Его величествосмотрел теперь задумчиво, так, словно я была интересной загадкой, которую он собирался непременно решить.

Кроме него и короля, на ужине присутствовал также граф Лавлес. Я знала, что он возглавляет либеральную партию, оппозиционную монархистам, а ещё – что он когда-то закончил столичную академию магии по профилю теоретиков, но вместо магической карьеры решил заняться политикой. Привлекательный мужчина тридцати лет, мягкие черты лица которого портил только хищный нос. Граф смотрел на меня ровно так же, как и принц – с задумчивым любопытством. Я не могла и представить, чем заслужила подобное внимание.

Что день сегодня не мой, я поняла после второй перемены блюд – подали пасту в грибном соусе.

– Что-то не так, госпожа Стерн? – осведомился король, который до этого вёл с Лавлесом занимательную беседу о погоде.

Иннар через стол покосился на меня. Я натянуто улыбнулась, потом решила – а, была не была! И подтолкнула ему тарелку со спагетти. Да, через стол.

– Знаешь, милый, мне кажется, я вчера и правда была с тобой излишне резка. Чтобы восстановиться, тебе нужно больше есть. Вот, кушай на здоровье.

Король нашёл это смешным. Иннар, скривив губы, забрал у меня тарелку, и я знала, что он сейчас еле сдерживается, чтобы тоже не засмеяться, потому что мама утром по видеосвязи, проверяя наши навыки держаться за столом, сто раз повторила: «Подадут пасту – скажи, что у тебя аллергия. Лучше так, чем ты будешь чмокать на всю столовую залу! Эля, прекрати, мне за тебя стыдно!»

Его величество, кстати, заметил, что Иннар держит себя за столом безупречно.

– Сильвену есть чему поучиться.

Сильвен при этих словах с вороватым видом опустил тарелку, которую до этого облизывал, и оглянулся. Натолкнулся на усталый взгляд принца, пробормотал извинения. Принц ничего не сказал. Зато сказал король:

– Госпожа Стерн, как вы смогли выдрессировать своего дракона? Поделитесь с моим сыном, ему это нужно.

Похоже, король обожал ставить принца в неудобное положение. Наверное, это было что-то вроде семейной традиции: король язвил, принц не замечал.

– Ваше величество, это не я, это моя мать. Она не смогла выдрессировать меня, зато отыгралась на драконе, – честно призналась я.

Король снова рассмеялся. Мне потом сказали, что его величество давно так не веселился. А ещё – что моё общество ему приятно, и король как-то обронил, что моя манера поведения напоминает ему покойную королеву. Говорят, она была из простолюдинов и, наверное, тоже не умела правильно кланяться и вести себя за столом.

Может, поэтому его величество откровенно наслаждался. Он с видимым удовольствием поддерживал беседу, которую завёл граф Лавлес, узнавший в моём платье последний писк моды (выкуси, Сильвен!). Потом осведомился, буду ли я на приёме через неделю – ожидались высокие гости из Карвеста. Выяснив, что буду, король прямо-таки расцвёл. Он говорил мне комплименты, даже казался при этом моложе и словно бы не таким больным. Я старалась вести себя естественно, но мне так остро было его жаль, что получалось с трудом.

Принц молчал весь ужин, и только в самом конце, когда мы прощались – с поклонами и реверансами – предложил проводить меня до взлётной площадки. По дороге он ни с того ни с сего сказал:

– Госпожа Стерн, я хотел бы купить у вас артефакт иллюзий, благодаря которому ваш дракон выглядит настолько впечатляюще. Что вы за него хотите?

Споткнулись мы с Иннаром на этот раз одновременно и совершенно естественно.

– Ваше высочество, я вас не понимаю, – пробормотала я.

Принц усмехнулся.

– Госпожа Стерн, я редко ошибаюсь в людях и ни за что не поверю, что вы смогли довести своего дракона до такого состояния, тем более за один вечер. Ваш курсовой проект в этом году – иллюзии. Итак, что вы хотите?

Я встретилась с ним взглядом. Принц подождал минуту, потом кивнул.

– Что ж, время терпит, но мы к этому разговору ещё вернёмся.

В каре на обратном пути я только что волосы на себе не рвала.

– Он знает! Зануда, сухарь, чёртов умник, догадался! Да чтоб его!

Иннар сначала с улыбкой наблюдал за мной, потом сказал:

– Как интересно: вы, люди, можете одновременно подчиняться и критиковать своих вожаков.

Я подняла с колен сдерживающий ошейник, который только что сняла с дракона, и принялась рассматривать – артефакт иллюзий мы с Иннаром прикрепили вчера именно к нему.

– А вы что, не можете?

– Никогда. Вожак всегда прав.

– Да конечно! Я видела в питомнике, как решение вожака оспаривают. С клыками, рычанием и кровью.

Иннар пребывал сегодня в хорошем расположении духа. Он снова улыбнулся.

– Подраться, Эля, это святое! Вожаку можно бросить вызов, но всегда открыто. А не… как вы.

Я промолчала. Мне действительно очень хотелось открыто взять принца за грудки и как следует потрясти с криком: «Освободи драконов, дурень!» Но я не могла.

Наверное, почувствовав мою грусть, Иннар потянулся, погладил меня по щеке и сказал:

– Ты прекрасна. Всегда, но сегодня просто ослепительна. Я так горжусь, что именно ты моя пара.

«А точно я?» – вертелось на языке, но возражать было бесполезно, так что я сказала другое:

– Да-а-а? А Сильвен сказал, что я похожа на бледную моль, а моё платье – на ночнушку.

Иннар нахмурился. А потом совершенно серьёзно спросил:

– Хочешь, я вырву ему язык?

– Спасибо, не надо, – выдавила я, понимая, что для дракона, особенно огненного, это совершенно нормальное предложение. Подраться для них и правда святое.

– Мне не по себе, когда он рядом с тобой, – признался Иннар.

– А мне не по себе, когда ты во дворце, – парировала я. – Но мы же решили, что нам обоим должно быть неудобно.

Иннар не стал спорить – вместо этого он меня поцеловал. Универсальный аргумент на все случаи жизни.

На следующий день я поняла, почему принц так спокойно принял новость о скором безумстве своего дракона. Был полдень, принц пригласил меня на обед, даже предложил Иннару присоединиться, но тот был занят на кухне и не смог.

Я приготовилась к допросу с пристрастием. К тому моменту мне уже было известно, что на кухню Иннар попал не благодаря его высочеству, а, скорее, вопреки. Иннар быстро обнаружил, что его файлы – точнее, паспорт некоего переводчика из Штальсборга, которым мой дракон весь год представлялся на людях – взломали. Бить тревогу Иннар не стал, проследил путь хакера, понял, что к чему – принц действительно взялся меня прикрывать. Тогда Иннар написал ему напрямую, мол, волнуюсь за хозяйку, хочу быть с ней рядом, готов на что угодно, возьмите меня, пожалуйста, тоже во дворец.

Принц ему отказал. Иннар потом дал мне почитать очень вежливый ответ его высочества, который быстро раскусил, что дракон действует в обход хозяйки, а та, когда всё узнает, подобной инициативе вряд ли обрадуется. Так что сиди дома, дракон.

Но это был бы не Иннар, если бы он так просто сдался. Не помог принц, поможет Верховный маг. Придворные волшебники нередко брали на работу драконов. Обычно их сдавали в лаборатории или для магической подпитки других магов, за деньги, разумеется. Но Иннар от моего имени объяснил, что умеет готовить и очень хочет попасть на королевскую кухню. Каким образом эта информация попала к королю, неизвестно, может, Верховный от удивления скинул, но Иннару в итоге устроили что-то вроде собеседования, а позже, когда главный повар обнаружил, что дракон действительно не бесполезен, Иннар стал его личным помощником.

Умеет Иннар устроиться, если захочет. С поваром я потом познакомилась – суровый мужик, настоящий деспот, но с драконом они как-то спелись. Мне даже сделали выговор за болезненный вид Иннара: «Держите себя в руках, госпожа Стерн, у вас такой покладистый дракон, просто мечта! Срывайте вашу злость на чем-нибудь другом».

Так вот, я думала, об этом мне и предстоит беседовать с принцем, и у меня заранее кусок в горло не лез. Но сначала всё было чинно: Его Высочество поинтересовался, как я себя чувствую, как мне нравится моя работа, потом…

А потом сидевший рядом Сильвен взорвался.

В столовой зале, примыкающей к личным покоям Его высочества, стояла прекрасная противопожарная защита, так что не сработала даже сирена – подозреваю, её заранее отключили. Стол и блюда на нём не шелохнулись, нас с принцем окатило волной пламени, но, разумеется, не обожгло. А вот Сильвен, пылая, свалился с кресла и начал с криком кататься по полу, царапая себе грудь. Когти у дракона ого-го, так что кровь и ошмётки одежды с лохмотьями кожи летели во все стороны. Жуткое зрелище.

По инструкции мне следовало немедленно приказать дракону умереть. Он загорелся, обезумел, и пока наносит вред лишь себе, но сейчас встанет и кинется на нас!

Однако первым на меня кинулся принц. Зажал мне рот и рявкнул в ухо не хуже дракона.

– Молчите! Я приказываю!

Почему я послушалась – не знаю. Здравый смысл требовал иного, но что-то было в голосе принца, а ещё в том, как он уверенно себя вёл. Даже когда его высочество сел рядом с драконом, я молчала. И когда обнял, прижимая к груди, как огромного младенца, я не отдала приказ. Кроме меня было некому – теоретически приказать мог, конечно, и принц, но печать, связывающая человека и дракона, всегда работает с ограничениями. Обычно дракон подчиняется, но, когда речь идёт о его жизни… Здесь нужен маг.

Тем временем происходило странное. Дракон угасал. Принц гладил его по волосам, которые ещё пару секунд назад были колючим чешуйчатым гребнем, и тихо что-то нашёптывал. Сильвен успокаивался, а я, не веря глазам, достала свой серебряный шар, включила и стала наблюдать, как линия драконьей «ненормальности» стремительно падает до зелёной отметки. Этого не должно было происходить. Загоревшийся дракон не приходит в себя, это факт.

Но Сильвен через пару минут выдохнул, самостоятельно встал и, не глядя ни на кого из нас, вышел за дверь – в личные покои Его Высочества.

– Госпожа Стерн, мне жаль, что вам пришлось это увидеть. – Принц снова сел за стол и вытер испачканные в саже руки салфеткой. – Надеюсь на ваше благоразумие. Информация о произошедшим не должна покинуть пределы этой комнаты. Вам понятно?

Я открыла рот. Закрыла. Покачала головой.

– Что вам не понятно? – вздохнул принц.

– Это… Он… Ну… Как?!

Принц пожал плечами. Я поняла, что более ёмкого ответа не дождусь, дала себе минуту отдышаться, потом всё-таки спросила:

– И часто?

– Достаточно. Раз в неделю с некоторых пор. Боюсь, вы с этим ещё столкнётесь, госпожа Стерн. Давайте проясним сразу: у вас есть семья, вы ею дорожите. А я дорожу своим драконом. Если вы отдадите ему приказ умереть, я отправлю на электрический стул сначала вашего отца, потом мать, а после брата. Я найду, за что. Вы меня понимаете?

– А… га, – пролепетала я.

В столовую залу вернулся Сильвен – умытый и переодевшийся, впрочем, в точно такой же чёрный официальный костюм, который был на нём до этого. Дракон как ни в чём не бывало занял своё кресло.

– Всё в порядке? – спросил у него принц.

Сильвен проглотил стейк целиком, не заботясь о том, как это выглядит.

– Абсолютно, хозяин.

– Но что, если он действительно обезумеет? – вырвалось у меня. На Сильвена я смотрела как на чудо света. Ещё бы, по моим меркам он только что восстал из мёртвых.

– Ваша задача этого не допустить, – улыбнулся принц. – Помните, сколько у вас родственников, госпожа Стерн?

Сильвен искоса посмотрел на меня и хмыкнул.

– А… но… Давно он… так? – выдавила я.

– С тринадцати лет, – ответил принц.

– С тринадцати лет?! Господи!

Сильвен поморщился и нагло стащил нетронутый стейк с моей тарелки. А я всё-таки не удержалась:

– Ваше высочество, вы знаете, что есть теория, будто драконье сумасшествие зависит от печати? При Дастисе, например, случаев подобного сумасшествия зафиксировано не было вообще. Вы заботитесь о своём драконе, так почему вы… не…

Принц посмотрел на меня очень внимательно. Сильвен тоже.

– … Не снимете с него печать? – закончила я слабым голосом.

– Есть закон, госпожа Стерн, – помолчав, ответил его высочество. – Все драконы носят печать. У закона есть разумные основания. Вы с ними не согласны?

– Я… Но Сильвен когда-нибудь обезумеет по-настоящему. Что тогда?

Принц отвёл взгляд.

– Этого не случится.

Как глупо так думать!

– Слушай, ведьма, – сказал мне на следующей же проверке Сильвен при выключенном микрофоне. – Ещё раз заведёшь этот разговор с моим хозяином, я твоего Иннара на клочки порву, поняла?

– Только попробуй.

– Попробую. И мне за это ничего не будет. Не расстраивай Роберта, ясно? Думаешь, я не понимаю, почему ты вечно отираешься во дворце? Вынюхиваешь и высматриваешь? Нет тут больше драконолюбов, никого не найдёшь. Ты просто глупая, наивная девчонка, которая быстро поймёт, что ничего изменить нельзя, и примет это. Так вот, пока этого не случилось, не надоедай Робу. Теперь понятно?

Самое ужасное, что Сильвен был, похоже, прав. Я очень старалась исподволь узнавать о взглядах придворных на драконью проблему, но все были единодушны: чудовищ нужно держать на поводке.

Или в клетках. В подземелье магического отдела я наткнулась на залу, в которой драконы лежали в специальных контейнерах, очень напоминающих гробы. Их использовали как магические батарейки – сотни драконов спали мёртвым сном, и магия беспрерывно текла от них по силовым линиям к хозяевам-волшебникам. Согласитесь, очень удобно: и дракон под ногами не мешается, и польза от него есть в любой момент.

Мне потом рассказали, что такой контейнер можно забронировать на месяц за две сотни кэлов – еще один бонус работы придворного мага. После этого дракон обычно приходит в негодность, и его нужно или списывать в утиль, или реанимировать, что хлопотно и затратно. Так что обычно списывают. Зато накачанный под завязку магией волшебник колдует без всяких проблем целый год. Ну красота же!

Апогеем моего отчаяния стал тот самый приём послов из Карвеста. Иннар в тот день скинул мне сообщение на комм: «Блюда из мяса не ешь». Я удивилась – испорченное, что ли?

А потом закрутилась – салон красоты, стилист, мама, сумочка, платье, туфли…

Всё шло хорошо, на приёме я блистала. Мне делали комплименты – начиная с короля и заканчивая гвардейцами на страже. Обожаю такие вечеринки! Вроде чинно сперва, а потом, после застолья, начинаются танцы, и как пойдёт веселье! Почти ночной клуб, только в рамках приличия и во дворце.

Застолье тоже порадовало. Во-первых, меня посадили на почётное место рядом с принцем. Так было удобнее следить за Сильвеном, разумеется, но я почувствовала гордость. Во-вторых, вкусно накормили. Зря Иннар не советовал есть мясо, оно точно не было испорченным, скорее, наоборот – пахло очень вкусно, и так гармонично сочеталось с овощами, что пальчики оближешь. Посол из Карвеста особенно его нахваливал, да и вокруг все ели с большим удовольствием, кроме, пожалуй, принца. Но тот вообще как будто аппетит потерял, король даже поинтересовался, не заболел ли, а по столовой зале немедленно пошёл слух: его высочество нашёл наконец невесту, ту самую предназначенную судьбой пару, и теперь сохнет от любви. Давно пора, до его совершеннолетия около двух месяцев осталось.

Потом я танцевала. Один раз, к сожалению, с принцем, зато после – с очень милыми молодыми лордами. Они были так обходительны, так сыпали комплиментами, что я почувствовала себя барышней на балу в романе предыдущего века. Почти как принцесса, только принц не удался.

Уже за полночь я разговорилась с послом Карвеста. Он похвалил мой наряд и исподволь намекнул, что мага вроде меня были бы рады видеть на службе у его правителя. А что? Сумочки – это прекрасно, но мои навыки артефактора можно применить и в военной сфере. К слову, первый госзаказ от армии я получила полгода назад, почти сразу после своего возвращения с практики, поэтому ничуть не удивилась. Послу пришлось, конечно, отказать. Он ещё толще намекнул, что, мол, если передумаете, мы вас очень ждём. Я раскрыла веер и изобразила глупый смех.

Напоследок посол добродушно поинтересовался, как мне традиционное карвестское блюдо – понравилось? Я уточнила, какое из блюд, поданных к столу этим вечером, было традиционным, а то я не сильна в кулинарии.

Посол поднял брови и ответил:

– Ну как же! Дракон.

Я чуть не выронила веер – хорошо, что он крепился к моему браслету.

– Простите?

– Драконье мясо, госпожа Стерн. Что вы, как будто не знали? Вам понравилось? Заметьте, если переедете к нам, сможете им лакомиться… Госпожа Стерн, вам нехорошо?

Не дослушав, я со всех ног бросилась вон из залы в ближайшую туалетную комнату, где меня стошнило.

Конечно, вот же я дура! Это же Карвест. Там драконов едят. Я это знала. Все это знали. Иннар меня предупредил. Господи, ну что стоило сложить два и два!

Так плохо мне не было уже давно – желудок никак не успокаивался. В клатче был флакон с мятной настойкой, но руки дрожали так, что достать его не получалось. Меня трясло от озноба, голова раскалывалась, я даже на помощь позвать не могла, потому что меня тошнило не переставая. Я умудрилась от души наесться этим вечером.

В какой-то момент, словно по волшебству, рядом оказался Иннар. Он прижал к моему носу сначала крышку от зелья – мятный запах, казалось, аж до мозга достал. Потом – сам флакон. Затем обнял и так держал, согревая, пока мне не стало лучше.

– Уведи меня отсюда, – попросила я.

Иннар молча помог мне встать. За дверью туалетной комнаты в будуаре обнаружился принц с неизменным Сильвеном за спиной. Вряд ли они ждали меня – ха, точно нет, я успела заметить край чьего-то платья, а потом дверь в соседнюю туалетную комнату закрылась. Принц окинул меня равнодушным взглядом, нахмурился и сказал:

– Вы неважно выглядите, госпожа Стерн. Идите домой, вам надо отдохнуть.

Мне следовало поклониться, вежливо поблагодарить и попрощаться. На балу оставались дежурные маги, с озверевшим Сильвеном они бы справились. Но вместо этого я высвободилась из рук Иннара, в два шага оказалась перед с принцем и сделала то, что так давно хотела.

– По-твоему, это нормально?! Ты не хуже меня знаешь, что они не звери, они разумны, они твои подданные, как и мы, так почему ты это допустил?! Почему ты – не делаешь – ничего?! Ты наше будущее! Так почему?! – это я принцу шипела в лицо, пока трясла его за грудки. – Я люблю Каэлию, я действительно её люблю, но я не хочу жить в стране, в которой процветает рабство! Ты же можешь всё изменить, так сделай же это, слабак!

Тут принц решил, что с него хватит, взял меня за запястья – больно, потом синяки остались – и заставил отпустить воротник его пиджака. После чего ледяным голосом произнёс:

– Вы пьяны и не в себе, госпожа Стерн. Вам действительно нужен отдых. Уходите. Сейчас же. И завтра у вас выходной.

– Да можешь уволить меня к чёртовой матери! – прохрипела я.

– К сожалению, не могу, вы мне слишком удобны. Но поднимать эту тему ещё раз я вам не позволю. Это опасно для вас же, госпожа Стерн. Теперь идите.

Я бы осталась. Ох, я бы осталась и наговорила ему ещё – рассказала бы, например, какой он мерзавец, дурак и трус. Но Иннар практически выволок меня из будуара в коридор, а оттуда очень быстро донёс до стоянки и запихнул в кар.

– Эля… Ну что ты?

Я молча плакала, и Иннар, переключив кар на самоуправление, встал рядом на колени и принялся утешать меня, как маленького ребёнка. Даже конфету дал. Мятную.

– Ничего не изменить, Эля. Пятьсот лет так было, и не тебе что-то менять. Смирись, пожалуйста. Так всем будет проще, – сказал он уже дома, когда отнёс меня в спальню.

Я не хотела ему верить, но кажется, он был прав. Я ничего не могла сделать. Я даже снять с него печать не могла, потому что артефакт иллюзии здесь был бессилен, а я ведь так надеялась! Мой парень навсегда останется моим рабом, пока однажды не загорится, потому что все драконы, особенно огненные, этим заканчивают, естественной смертью ещё ни один не умер.

На следующее утро мне неожиданно позвонил граф Лавлес.

– Госпожа Стерн, я слышал, у вас сегодня выходной. Не хотите провести его в моём имении? Ко мне попал один из экземпляров некоего Рихтера, а я слышал, вы ими интересуетесь. Мне бы его оценить. Только, если это возможно, приезжайте без дракона – я как раз меняю противопожарную защиту, и новую мне ещё не привезли. Между прочим, может, вы что-то посоветуете?

Глава 33

«Водным драконам нельзя верить», – удивительно, но с этим согласны и люди, и остальные драконы.

Считается, что пятьсот лет назад водные первыми сдались в плен в обмен на сносные условия жизни. Так это или нет – неизвестно, хроники времён Драконьих войн велись из рук вон плохо, однако водные действительно были единственными, кого на протяжении ещё двух столетий не запечатывали. Водные драконы приносили волшебнику магическую клятву верности, и это всех устраивало.

Но наступили Тёмные времена, к власти пришёл грозный король Викторий Третий, отца которого убил дракон, к слову, огненный и запечатанный. Викторий никого не жалел – правление он начал с того, что обезглавил всех отцовских советников. А ведь это люди, что уж говорить про драконов! Именно при нём закрепилась традиция держать «этих чудовищ» в питомниках, где им «самое место». Говорят, к концу правления Викторий загорелся желанием очистить всю Каэлию от драконов, как это давно уже сделали в соседней Астарии. Но не успел – его сверг собственный сын, к тому времени давно совершеннолетний.

Запечатанные водные драконы, даже полукровки, долго не живут. Будь они людьми, им бы ставили диагноз «депрессия»: подавленные, слабые, безынициативные. Самые дешёвые из драконьих подвидов, потому что бесполезные. Огненные могут охранять, земляные – строить, воздушные – умилять, они и правда приятные и податливые, как милые домашние зверьки. Водные нужны магам только как волшебные батарейки, потому что быстрее других подвидов восстанавливаются после магического истощения. Выпить их досуха практически невозможно.

Что дракон за спиной графа Лавлеса именно водный, я поняла только по отчётливому аромату свежести – так пахнет ручей в лесу, когда ты наклоняешься зачерпнуть из него воды. И ещё по цвету волос, глаз и чешуи – всё серебряное, как лунная дорожка на морской глади. В остальном же он был совсем не такой, как описывалось в учебниках – не тощий, не тоскливый и не осунувшийся. Наоборот – высокий, изящный, похожий на танцора балета. И взгляд дракон не прятал, наоборот, смотрел прямо на меня – очень внимательно, даже оценивающе. Мне от этого было не по себе.

Зато его хозяин, граф Лавлес, прямо-таки излучал гостеприимство.

– Госпожа Стерн, как мило, что вы смогли найти силы и время, чтобы откликнуться на мою просьбу! Мой домашний музей в вашем распоряжении. И раз уж вы всё-таки взяли с собой дракона, он может подождать снаружи, в этой галерее. Она осталась от древнего замка, который строили ещё основатели моего рода, в её камни вплетены противоогненные чары. Думаю, если случится казус, вреда поместью он не принесёт. Вайден, покажи дракону госпожи, где лучше всего её ждать. – Граф поймал мой взгляд и улыбнулся. – Если вы не против, конечно. Скоро начнётся дождь, и вон там, видите, у входа в яблоневый сад, очень удобный козырёк и скамейка. Там вашему дракону должно быть удобно. Вы согласны?

Я невольно посмотрела, куда указывал граф. Живописный уголок, что-то вроде примыкающей к галерее беседки. Скамейка там и правда была на вид удобная, рядом даже имелся мраморный столик. Яблони вокруг гнулись под порывами ветра, в воздухе кружились белые лепестки и листья. Приторно, как всегда перед грозой, пахло цветами.

– Да, я… – продолжить мне не удалось, Иннар придвинулся ко мне ближе, поймал мой взгляд и еле заметно покачал головой.

Чёрные набухшие тучи прорезала молния. Громыхнуло так, что мне показалось, пол под ногами закачался.

– Благодарю за заботу. – Я посмотрела на Лавлеса и улыбнулась. – Но не стоит беспокоиться. У меня есть для вас подарок. В сообщении вы спрашивали совета, а вот это, – я вытащила из круглой плетёной сумочки на плече плоскую коробку, словно для карандашей, – лучшая противопожарная система на рынке. Её установка займёт не больше пяти минут. Если вы не против, я сейчас же её установлю, а потом мы вместе зайдём в дом. Понимаете, мне неуютно без моего дракона за спиной. Особенно когда ваш без ошейника и так на меня смотрит.

Лавлес обернулся, смерил водного взглядом – и тот наконец опустил голову, как положено. Я выдохнула.

А граф наклонил голову, став отчаянно похожим на изумлённого ястреба, взял коробку, распаковал и тихо рассмеялся.

– Госпожа Стерн, благодарю, это очень мило. И неожиданно. Что ж, не буду смотреть дарёному дракону в зубы. Идёмте. Начинать ведь лучше с парадного входа? Только прошу, аккуратнее, там древние схемы, им пять веков и, признаться, я сам не до конца понимаю их магию.

Я кивнула.

Родовое имение графа располагалось в пригороде столицы, лететь до него пришлось около часа. Когда-то это был замок, обнесённый высокой крепостной стеной, но с тех пор его много раз перестраивали, пока не превратили в дворец, красивый, но сумбурный – смешение, наверное, всех архитектурных стилей на свете. По крайней мере, всех, что я знала. Внешняя галерея была выдержана в строгом классическом стиле – привет, древность и, кстати, драконы. Говорят, это они любили прямые линии и чёткую геометрию форм. А вот лестница, ведущая из галереи к парадным дверям, оказалась в стиле барокко – вычурная, изогнутая, с мраморными узкими ступенями и коваными перилами, в рисунке которых повторялся один и тот же сюжет: два здоровенных мужика тянут в разные стороны глазастый канат с обвисшими крыльями.

Это были, конечно, братья Лав и Лес, давшие начало роду Лавлесов. И тянули они не канат, а дракона, которого якобы умертвили голыми руками за насилие над их сестрой. Этот мотив повторялся в поместье повсюду – на каменных плитах двора, на флюгерах, воротах… Наверное, ему полагалось вселять в гостей трепет, но мне от него было смешно. Какими бы великанами ни были те братья, вряд ли они справились с драконом голыми руками. И уж точно не тянули его как канат. Девиз Лавлесов был: «Умертвляем чудовищ». А мне казалось, стоило сказать иначе: «Убиваем драконов максимально идиотским способом». Или нет: «Врём, что убиваем драконов – максимально идиотским способом».

– Прошу, – сказал граф, распахивая передо мной массивные, украшенные орнаментом со всё теми же братьями Лавом и Лесом, двери. – Только я должен войти первым, госпожа Стерн, если вы собираетесь колдовать. Прямо у вас под ногами та самая магическая схема.

Я с вежливой улыбкой кивнула. Схема мне нисколько не мешала – пока я не напала на хозяина поместья, она оставалась просто рисунком на каменном полу, уже изрядно поблёкшим, но всё ещё красивым – коричневые, наверняка нанесенные кровью узоры напоминали вычурные фантазийные цветы.

Иннар и водный дракон остались снаружи – сверлить друг друга взглядами. Я положила на пол коробку с артефактом, достала из нее плоскую серебряную пластину и настроилась на магическое зрение. Воздух вокруг расцветила паутина силовых линий – красивая и гармоничная. Я сначала внимательно пригляделась, потом изумлённо начала:

– Господин, но у вас уже стоит защита…

Мой голос заглушил очередной раскат грома и шум дождя – ливануло как из ведра. Воздух мгновенно сделался серым и влажным, а от подножия лестницы стал подниматься странный белый туман. Я смотрела на него, озадаченно хмурясь.

А вот Иннар не смотрел. Иннар сорвал ошейник, а точнее, артефакт иллюзии, который мы под него замаскировали, уверенные, что один-то маг, тем более теоретик – это не целый дворец, ничего страшного, обманется.

Ошейник растаял как дым, а Иннар бросился ко мне.

Нас разделяло не больше пяти шагов, он бы успел, если бы не проклятый дождь. Это же вода, и водный дракон может управлять им, как пожелает. Промокший до нитки Иннар был отличной мишенью – его окутало не то туманом, не то паром и в шаге от меня подняло в воздух, скрыв от глаз.

Ещё одна молния прорезала тучи, рявкнул гром. Я поймала движение сбоку – Лавлес тоже колдовал. Я не понимала происходящего, не могла поверить, что это не сон, но Иннар ещё год назад заставил меня выучить последовательность действий на такой случай: «Если на нас напали, и я не в состоянии помочь, тянись к моей магии, бери, сколько нужно и бей, не раздумывая». Он настаивал, чтобы я тренировала боевые заклинания – из тех, что даются и артефактору. Мне это не нравилось, но Иннар упрям и умеет добиваться своего. Очень помогли бабушкины записи, и сейчас я атаковала машинально.

Опять громыхнуло. Водного дракона отшвырнуло к подножию лестницы, ступеньки вокруг окрасились кровью. Лавлес рядом со мной рухнул на колени, морщась и держась за голову, а я приготовилась ударить снова…

Но не смогла. Меня будто парализовало – руки опустились сами, перед глазами поплыло, в ушах зашумело. Тяжело дыша, я осела на пол – на защитную схему, теперь активную, ведь я напала на её хозяина. Чёртова древняя магия! У меня оставалась ещё минута до обморока, но я понятия не имела, что делать – нас, артефакторов, магии такого рода не учили.

Лавлес склонился надо мной. Я видела, что из его носа идёт кровь, у меня даже возникла мысль, как ею воспользоваться, но сил уже не было.

– Простите, госпожа Стерн, – голос графа звучал грустно, как будто ему действительно было жаль. – Вы нас вынудили.

Что? Это я только подумала, сказать уже не смогла – язык не слушался.

А потом была темнота.

* * *

Проснулась я в библиотеке. Или всё-таки кабинете хозяина, потому что большую часть просторной комнаты занимал огромный письменный стол, сейчас пустой. Рядом стояло, словно трон, массивное кресло из дерева, обитого зелёным бархатом. Вокруг тянулись стеллажи – от пола до потолка, поделенные на два яруса узким балконом, добраться на который можно было по винтовой лесенке.

Окон здесь не было, но одну из стен занимал внушительный, наверняка старый – возможно, от древнего замка ещё остался – камин. Сейчас в нём потрескивал огонь, время от времени свистело, выпуская воздух, полено. Рядом стоял кожаный диван, на котором, закрыв глаза, лежал Иннар.

Я чуть не упала с такого же дивана, когда рванулась к нему. Голова закружилась, меня замутило. А потом голос графа Лавлеса сказал:

– Госпожа Стерн, прошу вас, успокойтесь.

Я скосила глаза влево, но ничего не увидела. Скрипнуло кресло-качалка, потом раздались тяжёлые шаги. Мне помогли сесть, и, судя по запаху морского бриза, это был дракон.

Теперь я могла видеть Лавлеса, он стоял у изящного журнального столика чёрного стекла совсем рядом с моим диваном.

– Госпожа Стерн, вы, конечно, знаете, что это такое? – Он показал артефакт, который держал в руках – стальной кубик с ячейками, вроде известной детской головоломки. – И знаете, что он не даст мне солгать. Видите, я его активирую.

Кубик засветился синим, а граф добавил:

– Я не желаю вам зла.

Кубик не поменял цвет на алый, значит, это была правда.

Я посмотрела на водного дракона. Его силовые линии оказались в полном порядке, в отличие от того же графа, как будто я его и не била.

– Я тоже не желаю вам зла, госпожа, – в его голосе слышалось журчание реки, тихое, мерное, непоколебимое. – Я не хотел вас пугать. Сожалею.

Артефакт по-прежнему светился синим. Я перевела взгляд на Иннара – он лежал очень тихо, совершенно неподвижно.

– Госпожа Стерн, пожалуйста, не волнуйтесь. С вашим драконом всё совершенно в порядке. Нам пришлось применить снотворное. – Граф помедлил и назвал одно из средств, которое используют против драконов в Карвесте. – Вы, конечно, знаете, что оно безопасно?

Я уставилась на него.

– Совершенно безопасно, – повторил водный дракон. – Я сам его однажды пил и, как видите, жив. Госпожа, мы действительно не желаем вам зла. Я сейчас до вас дотронусь, только чтобы вы быстрее пришли в себя. Вы мне позволите?

Выбора у меня не было, я даже ответить не могла – язык не слушался. Дракон осторожно приблизился, потом легко, почти невесомо коснулся моего лба указательным пальцем и тут же отпрянул.

Меня как будто окунули в прорубь. Не знаю, ни разу не пробовала купаться зимой, но представляю именно так – холод и шок, однако всего на мгновение. Потом дышать стало легче, тошнота прошла, и колдовской паралич начал отпускать, впрочем, не сразу, а постепенно. Сперва я смогла пошевелить пальцами, потом повернуться набок и наконец – дотянуться до сумочки, которая лежала на широком подлокотнике.

Когда я достала пистолет и защитный артефакт-усилитель, Лавлес изумлённо поднял брови, а его дракон улыбнулся.

– Госпожа, – сказал граф, наблюдая, как я кладу пистолет на колени и надеваю артефакт. – Прошу вас, аккуратнее. Вы умеете стрелять?

Чему я только не научилась за прошедшие полгода! Иннар тот ещё параноик, поэтому теперь я даже врезать как следует могу. И не только магией.

Вместо ответа я прицелилась Лавлесу в плечо, прекрасно понимая, что в лучшем случае смогу его поранить, но точно не остановить. Он же с драконом, вдобавок, у себя дома, где защитных заклинаний целый арсенал. Странно, что сумку у меня не забрали. Но с пистолетом в руках я чувствовала себя увереннее.

Граф поднял руки.

– Что ж, госпожа, я понимаю, что представление во дворе вас напугало. Но вы действительно не оставили нам выбора. Я ведь просил вас приехать без дракона.

– Действительно, – прохрипела я. Голос после обморока звучал как после затяжной простуды и был тихий, его легко заглушал треск огня в камине. Но я продолжила говорить: – Без дракона вы бы справились со мной намного быстрее. Граф, я только что вызвала полицию. – Планшет с меня не сняли и от магии не отрезали, а зря. – Продолжим этот разговор в суде.

– Не вызвали, – спокойно возразил водный дракон. – Я перехватил ваш запрос. Извините, госпожа, но вам придётся нас выслушать.

Я машинально сместила прицел – в грудь водному. Он очень удачно теперь сидел в кресле как раз напротив.

– Вы же понимаете, что так меня не убьёте, – улыбнулся дракон.

Я усмехнулась и снова попыталась связаться с полицией. Коммуникатор в ухе молчал.

– Госпожа Стерн, я ещё раз прошу прощения, – начал граф. – Но речь сейчас пойдёт об освобождении драконов. Согласитесь, говорить об этом лучше без лишних ушей.

Я уставилась на него во все глаза.

– Чего?

Граф собрался продолжить, но водный дракон поймал его взгляд и покачал головой. Потом встал, вышел вперёд и снял свою печать.

Мне показалось, мир встал с ног на голову. Дракон, снявший печать – а-а-а, дикий! – был так же невероятен, как небо под ногами.

Я поморгала, но не изменилось ровным счётом ничего, даже рисунок силовых линий – что-то скрывало дракона от магов и при этом позволяло ему колдовать. Это что-то сосредоточилось на его серебряном пере – видимая часть печати. А точнее, на замаскированном под неё артефакте.

– Госпожа Стерн, не бойтесь, – сказал дракон. – Клянусь, для вас я не опасен.

– К-как? – вырвалось у меня. Пистолет в руке дрожал, прицел сбился. – К-к-как, что это, покажите!

Дракон протянул мне цепочку с пером. Я положила бесполезный – и раньше тоже, но теперь-то уж точно – пистолет на пол рядом с диваном и впилась в артефакт-перо взглядом.

– Госпожа Стерн, – подал голос граф. – Если вы согласны…

– Откуда это у вас?

– Госпожа, я вам всё расскажу, как только вы согласитесь…

– Откуда это у вас?! Кто это сделал?! Когда?! – я кричала, и у меня было оправдание. Я целый год билась над этим артефактом, и кто-то успел раньше меня. Да как! Это было настолько изящное применение формул – и не моё! – что волосы хотелось рвать на себе от досады. Я была так близка! Так близка! – Это же работа техномага, но откуда, как?..

Граф вздохнул.

– У меня был друг, госпожа Стерн. И она действительно была техномагом. Гением. Это её работа.

Я завистливо разглядывала артефакт. Техномаги – огромная редкость, они рождаются хорошо если раз в столетие. Их путают с артефакторами, но на самом деле техномаги могут работать только с электричеством и крайне редко являются, так сказать, представителями широкого профиля – как я. Перо-артефакт, маскирующее печать, было как планшет, только подзаряжалось напрямую от дракона. Удобно, чёрт возьми!

– Вы сказали, был друг? Что с ней сейчас? Я могу с ней увидеться? Уверена, у нас нашлось бы что обсудить.

Граф посмотрел на спящего Иннара и печально улыбнулся.

– Определённо нашлось бы, но увидеться с ней нет никакой возможности. Олейна родила и десять лет укрывала от магов сына-дракона, а при задержании оказала сопротивление.

У меня перехватило дыхание.

– Её казнили?

– Нет, это случилось почти десять лет назад, а наш принц вернул смертную казнь лишь недавно. Но она отбывает пожизненное заключение на каторге и отрезана от магии.

Я вздрогнула, потом всё же спросила:

– А… её сын?

– А её сын сейчас во дворце, и это, к сожалению, всё, что я смог для него сделать. – Лавлес поморщился. – За ним следят, за мной тоже. Моя дружба с его матерью не секрет для службы безопасности. Я позаботился, чтобы его хозяином стал не один из… – Граф запнулся, и его взгляд полыхнул от ненависти, но лишь на мгновение. – Вы понимаете, о чём я, не так ли, госпожа Стерн?

Я вспомнила комнату с гробами-артефактами, где драконов превращали в магические батарейки, и кивнула.

В камине тонко засвистело, выпуская воздух, полено. Граф справился с собой и с улыбкой продолжил:

– Что ж, госпожа, правильно ли я понимаю, что вы согласны меня слушать и больше не намерены стрелять?

Я сжала перо-артефакт, перевела взгляд на водного дракона, но тот сидел в кресле совершенно неподвижно и посмотрел в ответ мягко, как море поутру во время штиля, когда волны тихо, еле заметно облизывают берег.

– Объясните, почему вы напали на моего дракона.

Лавлес посмотрел на водного, тот кивнул и ответил:

– Господин Иннар считает вас своей парой, госпожа, а значит, будет защищать вопреки всему, даже здравому смыслу и вашему желанию. Если вы согласитесь на наше предложение, вы будете в опасности, вы же понимаете?

Я выпрямилась. Ещё чуть-чуть, и можно будет встать, подойти к Иннару и проверить его самочувствие. Я сомневалась, что его удастся разбудить – Карвест славился своими зельеварами, а не боевыми магами. Драконов перед забоем предпочитали опаивать, что называется, вусмерть.

– Насколько я буду в опасности, и что вы хотите мне предложить?

Лавлес поймал мой взгляд и продолжил:

– Госпожа Стерн, нам нужен артефактор, приближенный к королевской семье. Вы невероятно общительны, дружелюбны и сумели найти подход даже к королю. Вам симпатизирует Верховный маг, а понравиться ему так же непросто, как его величеству. Это невероятная удача.

– Вам нужен шпион? – перебила я.

– И это тоже, – кивнул граф. – Нам нужен шпион-артефактор. Госпожа Стерн, как вы думаете, кто действительно может изменить положение драконов в этой стране? Чьё слово очень скоро будет иметь значение?

– Принца, разумеется, – я ответила не задумываясь. – Когда он станет королём. Желания короля священны.

Лавлес покачал головой.

– Ошибаетесь. Его высочество никогда по своей воле не освободит драконов. Вы наверняка уже это поняли, а если нет, то вспомните вчерашний вечер – свою позицию принц Роберт донёс до вас предельно ясно, не так ли?

Я ахнула.

– Откуда вы?..

Граф снова улыбнулся.

– Вас слышали. Ваше счастье, госпожа, что принц взялся вас выгораживать и объяснил вашу ссору иначе. К тому же вы действительно вчера много выпили. Но больше вам подобное повторить не дадут, принц в особенности. Уверен, у вас с ним ещё состоится неприятный разговор.

– Но… Я не понимаю… Его дракон – они же почти на равных, как… друзья. Я думала…

– Вы ошиблись, госпожа Стерн. У принца были прекрасные учителя. Ему с детства объясняли важность долга, особенно перед подданными. Не обманывайтесь, он считает своего Сильвена исключением, а остальных драконов – опасными животными. Принц похож на отца больше, чем многие думают, и продолжает его политику. Я склонен полагать, что он действительно с ней согласен. Нет, Роберт помогать не станет.

– Но кто же тогда?

Граф снова улыбнулся – как преподаватель на экзамене, перед тем как задать наводящий вопрос.

– А вы не догадываетесь? Его невеста. Да, пока её нет. Но через месяц обязательно появится. И её, госпожа, вряд ли воспитывали так же однозначно, как принца. К ней, будем надеяться, можно найти подход.

Я нахмурилась.

– Мы даже не знаем, кто это будет.

– Увидим, – пожал плечами Лавлес. – Что ещё нам остаётся? Вы же не сторонница революционных методов, я надеюсь?

– Нет!

– Я так и думал, иначе бы вы изобретали не артефакт иллюзий, а как ваш друг из Астарии – оружие.

Я возмущённо уставилась на графа.

– Вы следили за мной?

– Разумеется, госпожа, и очень пристально. Открывать свою позицию первой встречной я бы, конечно, не стал. Так вы согласны работать с нами?

Я потёрла виски. Руки ещё слушались плохо, зато голова теперь буквально кипела. Вот он, тот волшебник-драконолюб, которого я искала. У него есть средства и влияние, он политик. Но могу ли я ему верить? Синий куб-артефакт на столе говорил, что могу.

– Зачем вам это, господин Лавлес? Зачем свободные драконы лично вам?

Граф посмотрел на водного и вздохнул.

– Потому что это должно быть сделано, госпожа. Потому что я тоже люблю Каэлию, но не хочу жить в стране, где процветает рабство и геноцид. Вы со мной согласны? Или ваша вчерашняя пламенная речь принцу была для отвода глаз, и вы просто влюбились в дракона?

Я посмотрела на Иннара.

– В дракона я тоже влюбилась. Но вы правы, граф, это должно быть сделано. Я согласна вам помогать, однако жду объяснений – вслепую я работать не буду. И извинений – я так и не поняла, для чего было насилие над моим драконом.

Граф посмотрел на водного, тот кивнул, прижал ладони друг к другу, как для молитвы, встал и поклонился.

– Я приношу свои извинения, госпожа, но господин Иннар не дал бы нам побеседовать. Он увёл бы вас, как только понял, о чём пойдёт речь. И одну вас он бы точно не оставил.

– Я бы попросил вас отдать ему такой приказ, – добавил Лавлес, – например, ждать внизу в галерее. Но объяснить, для чего это, было бы сложно, а говорить правду – нельзя, ведь шепнуть её вам на ушко незаметно от дракона невозможно, у них тонкий слух и прекрасное чувство опасности, особенно у огненных. Простите и меня, госпожа, но рисковать мы не стали.

Я задумчиво переводила взгляд с графа на его дракона.

– Допустим, но узнал бы он – и что? Вы считаете, Иннар бы… что?

– Донёс бы на нас, – ответил Лавлес. – Не на вас, госпожа Стерн, нет, но на нас – точно. У вас умный дракон, и, как я понял, драконолюбом вы стали благодаря ему.

Я повернулась к Иннару.

– Да, но… Он знает, как всё это важно для меня и, я думаю, смирится рано или поздно. К тому же, разве он сам не хочет быть свободным?

– Вы ошибаетесь, госпожа, – вмешался водный дракон. – Вы рассуждаете как человек. А он дракон, к тому же огненный. И он назвал вас своей парой, вы носите на шее след от его зубов, а это серьёзно. Ваша защита для него важнее всего на свете. Важнее собственной жизни. И точно важнее ваших желаний. Это значит, что в крайнем случае, если бы он решил, что вам безопаснее в тюрьме, он бы вас туда отправил.

Я вздрогнула.

– Неправда! Иннар бы никогда…

– Вы продолжаете рассуждать как человек, – перебил водный. – Скажите, вас не удивило, что господин Иннар последовал за вами во дворец? Ведь вашим желанием это не было, верно?

– Да, но он сказал, что беспокоится. – Я растерянно нахмурилась. – Разве это не нормально?

– А разве нормально беспокоиться за свою пару на кухне, госпожа Стерн? Вас-то там нет. Вдобавок ваш дракон не может не понимать, что, окажись принц или король в опасности, ему придётся защищать их, а не вас. Так зачем же господин Иннар последовал за вами во дворец?

Я замерла, а водный продолжил:

– За тем же, за чем и вы, госпожа. Вы отправились во дворец шпионить. Вы искали союзников. Неуклюже, простите, но тем не менее. Господин Иннар, как я понимаю, прекрасно осведомлён о вашем намерении. Он тоже шпионит, только за вами. Угадайте, что станет с тем магом, который решит вам помочь?

Я поёжилась.

– Но… Допустим, однако как можно шпионить из кухни?

Водный дракон улыбнулся.

– Господин Иннар не менее общителен, чем вы. Только общается он с драконами. Он следит за вами, госпожа. Не сам или не только сам. Но следит.

Я посмотрела на Иннара. Мне не хотелось верить, но звучало очень правдоподобно. Да, Иннар так мог. Он не раз просил меня передумать. И не раз поступал вопреки моим желаниям. Статус драконолюба был просто вишенкой на торте.

– Госпожа Стерн, прежде чем мы начнём обсуждать наши дальнейшие действия, я вынужден просить вас держать всё сказанное от вашего дракона в тайне, – сказал граф. – Теперь вы понимаете, почему, верно?

Я медленно встала с дивана, подошла к Иннару, взяла за безвольную руку, потянулась к его магии. Иннар глубоко вздохнул и слабо улыбнулся, словно почувствовал меня сквозь сон.

– Понимаю, граф, но у меня есть предложение получше. Скажите, этот замечательный артефакт, маскирующий драконью печать, у вас всего один?

Граф неожиданно улыбнулся – широко и искренне.

– Два, госпожа Стерн. Олейна сделала второй для сына, но не успела им воспользоваться. Я собирался предложить его вам, если вы откажетесь лгать вашему дракону. Вы действительно хотите его освободить?

– Да, и сегодня же.

Граф кивнул.

– Тогда напомню, что в столице это делать опасно. К тому же, когда с дракона снимают печать, он превращается в громадного летающего змея. Очень большого, госпожа Стерн. Я могу предложить вам этот дом, здесь хватит места…

– Благодарю, но не стоит. У меня тоже есть прекрасный дом в горах, где места достаточно, и он прекрасно защищён от чужих глаз. Только лететь туда часа три, поэтому давайте не будем задерживаться, граф.

– И снизим уровень официальности, – добавил Лавлес. – Меня зовут Генри. А это Вайден, – он кивнул на водного дракона.

Я устроилась на полу рядом с диваном Иннара, не отпуская его руки.

– Очень приятно, Эльвира. Так что вы намерены делать?

* * *

Вечером я отправила его высочеству официальный запрос о выходных по болезни. Дескать, моё моральное состояние таково, что я нуждаюсь в коротком отпуске. Принц ответил быстро и даже не стал просить подтверждающие документы, просто сухо и коротко уведомил, что мне нужно быть во дворце через три дня, а до этого времени я могу поправлять своё здоровье сколько мне вздумается. Верховный маг, которого я поставила в копию отправления, это подтвердил, а ещё пожелал мне скорейшего выздоровления и написал рецепт укрепляющего травяного настоя, который при отравлении и после похмелья очень действенное средство. А в заключении добавил, что «его величество вас очень ждёт». Я решила подумать об этом позже.

В академии меня тоже отпустили легко, зачёты я теперь сдавала вместе со Свеном досрочно, курсовой проект давно защитила, а работу во дворце засчитали как практику. Хорошо быть отличником, очень удобно!

Напоследок я предупредила родителей и Тео, где меня искать, если очень понадоблюсь («Но лучше не стоит, у нас с Иннаром романтический отпуск»), и ночью уже была в моём уютном одиноком домике в горах.

Помимо него бабушка владела огромным, совершенно не ухоженным садом, который защитила так, словно по всему периметру зарыла сокровища. Это общая черта, наверное, всех боевых магов – они пекутся о собственной безопасности, приватности и неприкосновенности жилья так, словно напасть на них могут в любой момент. Такая вот профдеформация – например, мы, артефакторы, точно так же тщательно защищаем свой планшет и носим амулеты даже в гости, пусть это и не очень вежливо.

Сейчас всё это было мне только на руку. Я немного подновила сеть заклинаний, напитала силой парочку артефактов и раз пять проверила, чтобы всё это работало, ведь надеть на Иннара сразу фальшивую печать не получится. Выброс силы при снятии печати настоящей будет такой, что электроника в радиусе пяти метров от дракона просто сгорит. Планшеты и коммуникаторы я убрала в сейф по этой же причине.

Лавлес и Вайден подробно описали мне, как это будет происходить, но я всё равно волновалась. Хуже всего было то, что действовать приходилось без согласия Иннара – которое он никогда бы не дал. Я чувствовала себя виноватой, когда левитировала его из кара в сад, на траву. До этого я убедилась, что она мягкая, и дракону должно быть на ней удобно. «Проверьте, чтобы противопожарная защита работала, – настаивал Лавлес. – И забудьте про мебель, не нужно кушетки или даже настила, или что-то вроде. Никаких покрывал и подушек, потому что, когда ваш дракон обернётся змеем, всё это будет совершенно не нужно». Действительно, диван или кровать просто сломаются под его весом, а покрывало, учитывая изменившиеся размеры дракона, станет как носовой платок, это я понимала.

Ветер шелестел в лесу за оградой, где-то неподалёку сладко пел соловей. На безоблачном небе ярко сияла полная луна – в горах дождя сегодня не было. Я села рядом со спящим Иннаром, магией обесточила дом, ещё раз убедилась, что никакой электроники, включая артефакт техномага, поблизости нет. Потом в десятый, кажется, раз, проверила защитные заклинания. Вдохнула поглубже. Выдохнула.

Пахло молодыми травами, полевыми цветами и немного дымом. Иннар спал по-прежнему тихо, неподвижно, словно погрузился в глубокое забытьё. Я погладила его волосы, потом наклонилась и осторожно поцеловала в щёку.

Вайден сказал, это хорошо, что Иннар под действием зелья: «Оно как анестезия, Эльвира, ведь когда ломается печать, дракон испытывает невероятную боль. Я тоже пил это снотворное, когда Генри собрался избавить меня от печати. И я благодарен ему – за свободу, конечно, но и за то, что всё прошло практически незаметно». А Лавлес добавил, что так последствия снятия печати слабее, потому что от боли освободившийся дракон обращается к своей стихии. «Так вы точно будете уверены, что, если произойдёт сбой в защите, он вас не сожжёт», – добавил граф.

Затаив дыхание, я потянулась к печати Иннара. Руки дрожали. Следовало всего лишь сломать видимую часть – перо. Даже обычный человек справился бы, ничего сложного. Но мне было очень страшно, я прекрасно осознавала последствия. И даже если всё пройдёт хорошо, то есть служба безопасности и маги ничего не узнают, Иннар не скажет мне за это спасибо.

И ещё я перестану быть для него избранной, истинной, парой – хоть кем-то. Что бы он сам ни думал, что бы ни говорил, я-то знала: всё дело в печати. Эта наша связь, на магическом плане напоминающая канат, настолько она была сильной – она из-за магии. Я собиралась порвать её, и больше не будет… ничего. Я перестану хоть что-то для него значить, возможно, он захочет уйти и больше на меня даже не посмотрит. Его любовь растает как дым, а моя останется. Я очень глупо, совершенно безрассудно позволила себе привыкнуть к нему, хотя прекрасно понимала, что однажды так или иначе это закончится – он встретит свою настоящую пару, или я освобожу его, и он уйдёт.

И вот этот момент настал.

На мгновение мне захотелось всё прекратить. Ведь так просто подождать, когда Иннар проснётся, приказать ему забыть про Лавлеса – как будто ничего и не было. Всё останется как прежде: поцелуи по утрам, кофе, объятия и заверения, что никто для него не важен так, как я. Почему нет? Мы же вместе счастливы, ему со мной хорошо, он сам так говорит. Так зачем всё это?

Я вдохнула поглубже. Потом посмотрела на Иннара и, чувствуя себя так, словно шагаю в пропасть, сжала его золотое перо обеими руками.

Иннар глухо застонал сквозь стиснутые зубы. От страха я чуть было всё не прекратила, но вовремя опомнилась.

Перо поддалось не сразу, наверное, печать накладывал сильный, умелый маг, и она держалась, даже когда я мысленно, колдуя, обозначила свои намерения совершенно ясно. Потом по силовым линиям пробежала дрожь, а Иннар, наоборот, застыл – и перо сломалось.

Меня отбросило аж к калитке, а невидимый обычным людям купол защиты прогнулся, словно внутри взорвалась граната, однако выдержал. Полыхнуло, впрочем, так, что, когда огонь спал, я удивилась, увидев нетронутую траву, лишь слегка примятую под весом лежащего на ней существа.

Это всё ещё был Иннар, хотя ничего человеческого в нём не осталось. Одна его лапа оказалась больше, чем вся я – и ввысь, и вширь. По золотой чешуе пробегали огненные всполохи, из ноздрей вырывались облачка пара, такого горячего, что я даже подойти ближе не могла – обожглась бы, пусть и с защитным артефактом. Над громадной змеиной головой возвышались золотые рога, а шипастый гребень спускался по мощной шее вниз, к спине и дальше – к длинному хвосту. Из древних текстов о драконах, которые читала в этом году тоннами, я знала, что и рога, и шипы, и костяная золотая «игла» на конце хвоста ядовиты.

Глаза дракона были закрыты, он всё ещё спал – если верить Вайдену и Лавлесу, так будет до рассвета. Наверное, это хорошо, потому что у меня есть время привыкнуть к его новому облику и найти слова в своё оправдание. Я понимала, что, когда Иннар проснётся, он будет зол. И одно дело, когда зол влюблённый в тебя парень, но совсем другое – огромное огнедышащее чудовище, которое ничто с тобой не связывает. Ничто ведь?

Я опустила взгляд на грудь. Ни нити, ни каната – ничего не было. Да, я не ошиблась. Никакой пары, это всё была печать.

Теперь для Иннара я никто.

Золотой дракон шумно выдохнул очередное облако пара, по его телу пробежали последние струйки огня и погасли. Сейчас сад освещала только луна, уже подбирающаяся к светлой полоске на горизонте. В лесу снова запел соловей, три раза проухала сова.

Я закрыла лицо руками и позволила себе истерику, которую новый Иннар – чужой Иннар – ни за что не должен был увидеть.

Глава 34

Ночь прошла тихо, если не считать те три раза, когда над нами проносились летучие мыши и, кажется, сова – Иннар сожрал их, не просыпаясь.

Я дрожала от холода и думала, что вот так же он может закусить на завтрак и мной. А что ему помешает? Ничего.

Очень хотелось спрятаться в доме, но это было глупо. Во-первых, лучше, если я буду рядом, когда Иннар проснётся – хотя бы попытаюсь ему всё объяснить. Во-вторых, вдруг у карвестского зелья обнаружатся побочки, и Иннара понадобится срочно спасать? И в-третьих, поджарить меня вместе с домом дракону не составит труда. Я бы предпочла умереть на свежем воздухе.

Вот какие мысли лезли мне в голову. А ещё, глядя на спящего Иннара, я понимала, почему секс с драконом называют извращением, зоофилией. Да, я с этим целовалась. И с этим я много чего ещё делала. Да-да, со змеем величиной с дом. Конечно, тогда он был похож на человека, но если правы учёные, и змеиное обличье у драконов настоящее, то… Дальше думать не хотелось, потому что пришлось бы признать себя извращенкой. Какой кошмар!

Когда первые лучи позолотили драконью чешую, Иннар открыл глаза и уставился на свои передние лапы. Пошевелил пальцами, заодно вспахав землю – когти у него были ого-го. Затем поднял голову и, обернувшись, расправил крылья. По саду пронёсся ветер, за оградой, в лесу разом замолчали проснувшиеся было птицы.

Я заставила себя встать. Сейчас он повернётся ко мне и…

Иннара больше интересовали крылья, а ещё – хвост. Кончик-иглу, ослепительно сверкающую в утреннем свете, он изучил с особенным интересом. Помахал ею в воздухе, прямо как собака – туда-сюда. И, довольно уркнув, повернулся наконец ко мне.

Я замерла, Иннар тоже. Кажется, он меня не сразу разглядел – такая я по сравнению с ним была маленькая. Иннару пришлось наклонить голову к земле и чуть не упереться в меня глазом, сначала одним, потом другим.

Я затаила дыхание – и словно бы весь мир со мной, такая стояла вокруг тишина.

И тогда Иннар замурчал. Да, как огромный кот: тыр-тыр-тыр. Звучало это умиротворяюще, а ещё я почему-то решила, что дракон доволен. Воздух вокруг изменился – если до этого он привычно пах дымом и карамелью, то теперь стал сладким, как сахарная вата, только совсем не приторным.

Я выдохнула. Кажется, испепелять меня немедленно дракон не собирался. Хорошо, значит, мы ещё можем договориться.

– Иннар… ай!

Слушать он не стал. Вместе этого протянул лапу, без когтей – наверное, они у него втягиваются, как у кошки, – сцапал меня и сунул под крыло, поджав пальцы так, что я оказалась в них зажата, как в массажном кресле. Вокруг было темно – свет сюда не проникал – и очень уютно, а ещё наконец-то тепло. Против воли я расслабилась.

Мурчание стихло. Крыло приподнялось, когда Иннар положил под него голову. На меня уставился золотой глаз, но ненадолго – проверил, как я, и тут же закрылся. Похоже, дракон решил спать дальше.

Я сначала замерла, ошеломлённая. Потом подумала – будь что будет! Поёрзала, устраиваясь поудобнее, и закрыла глаза. Где-то надо мной мерно бухало сердце, внушительно и громко: ту-у-ук – ту-у-ук. Как гонг для медитации.

Я слышала его даже во сне.

… А проснулась уже в доме – в единственной его спальне. В кровати, укрытая тёплым одеялом, переодетая в пижаму, которую захватила с собой – после Лавлеса я сделала крюк домой и собрала вещи. Всё-таки три дня в горах, где до ближайшего магазина час полёта на каре…

В открытое окно слышно было, как поют птицы. Я принюхалась – аромат кофе плыл по воздуху, мешаясь с корицей. Может, мне всё приснилось, и никакого артефакта техномага не было?

Но Иннара я по-прежнему не слышала, связь с ним отсутствовала. Зато магическую защиту дома, изрядно к утру прохудившуюся, кто-то напитал.

Я села на кровати, озираясь, как раз когда дверь открылась, и привычно-сосредоточенный Иннар в обличии человека внёс в комнату поднос с кофейником и булочками.

У меня защипало в глазах. Кружка на подносе была одна, и, конечно, Иннар приготовил её себе. Он никогда не любил кофе, но, может, после снятия печати его вкусы изменились. Больше он не будет баловать меня своей выпечкой, не будет заботиться, не будет лю… лю… любить!

Сверкнули золотистые крылья и хвост с иглой на конце – в человеческом облике они не исчезли, только подстроились под размер. Иннар поставил поднос на прикроватную тумбочку, медленно обернулся ко мне. И замер.

– Эля? В чём дело?

Я всхлипнула и, больше не сдерживаясь, зарыдала. Это было слишком – утренняя рутина, когда я знала, что как раньше уже ничего не будет! Так больно, так тяжело!

Иннар опешил. Он всегда плохо переносил мои слёзы, мне кажется, они его пугали. Наверное, поэтому он не стал выяснять отношения сразу. И кофе пить тоже, и даже есть булочки, а они так вкусно пахли!

Иннар опустился перед кроватью на колени, встревоженно заглянул мне в лицо и тихо спросил:

– Эля, что такое? Почему ты плачешь?

От этого я только сильнее зарыдала. Он ещё и ведёт себя как раньше, а-а-а!

Иннар побледнел и подался ко мне.

– Эля? Я сделал тебе больно?

Он попытался взять меня за руку, но я отшатнулась. Иннар снова замер.

– Эля, ты меня… боишься?

Я закивала. Иннар и сам выглядел испуганным. Хвост у него при этом встал торчком, поднявшись над головой, кончиком-иглой кверху. Я в ужасе уставилась на него.

Иннар обернулся, посмотрел на хвост, раздражённо выдохнул – кончик спрятался ему за спину. Иннар же снова повернулся ко мне.

– Эля, пожалуйста, объясни, в чём дело. Я ранил тебя? Твой медбот говорит, что всё в порядке. Это что-то магическое? Но твои силовые линии в порядке. Я не понимаю…

– Ты! – перебила я. – Ты!

Иннар тут же замолчал и как будто даже сжался, сделавшись меньше.

– Что я, Эля?

– Ты меня больше не любишь! – Я зарыдала ещё горше.

Иннар пару мгновений непонимающе смотрел на меня, потом выдохнул:

– Кто? Я?

– Да-а-а! Ты-ы-ы!

– Но почему?

Не будь я так расстроена и наблюдай этот разговор со стороны, мне было бы смешно. Но в тот момент мне казалось, что мир рушится.

– Потому что я тебя ос… ос… освободила! – всхлипывая, попыталась объяснить я. – И связь исчезла! Всё! Всё кончено! Видишь? Нет связи, ничего нет! Я тебе теперь ник… ник… никто!

Иннар послушно перевёл взгляд на свою грудь. Потом снова на меня. И неожиданно улыбнулся.

– Люди… Какие же вы слепые… Эля, ты моя пара, и я тебя люблю.

– Но связи же нет!

– Если ты её не видишь, это не значит, что её нет.

Я обиженно посмотрела на него сквозь слёзы.

– Нет! Я вижу, что нет!

Иннар поймал меня за руки, притянул к себе – мы едва носами не столкнулись, так оказались близко.

– Эля, я люблю тебя.

– Но…

Договорить он мне не дал, прибегнув к универсальному аргументу – поцелую. Я опешила, перед мысленным взором появился тот огромный дракон, который змей. Я понимала, что целует меня сейчас он, и это ненормально. Только… да пошло всё к чёрту!

Я ему ответила. Но Иннар сам отстранился, заглянул мне в глаза и сказал:

– Ты моя. Повтори.

Я рвано выдохнула, потому что после этих слов он наклонился к моей шее и принялся целовать её.

– Эля, повтори.

– Я… твоя.

– Умница. А я твой. Повтори.

Его губы выцеловывали мои ключицы, а руки лежали на груди, и слова давались мне с трудом. Да и какие ещё слова, нам что, заняться больше нечем?

– Эля, я жду.

– Ты… мой… Иннар!

Он усмехнулся и отстранился снова. Я обиженно засопела, поняв, что продолжение не предвидится. Иннар тем временем взял с подноса чашку с кофе и осторожно передал мне.

– Пей. После этого ты всегда начинаешь трезво мыслить. Ну же, Эля, я сварил его, как ты любишь. Правда, кокосовой стружки нет, но… Вкусно?

Я снова зарыдала.

– А теперь что случилось? – с несчастным видом выдохнул Иннар.

– А ты точно меня лю… лю… любишь?

Он рассмеялся, взял с блюда на подносе круассан и протянул мне.

– Точно. Ешь и поговорим.

Именно в этот момент мой живот заурчал от голода, так что спорить я не стала. Круассан так вкусно пах! Он оказался с клубникой, к тому же свежей.

– Откуда? – удивилась я.

– В саду набрал. – Иннар привалился спиной к стене, кое-как пристроив крылья и хвост, с таким видом, будто они безумно его раздражали. – Эля, последнее, что я помню – атаку водного дракона. Дикого. Он промыл тебе мозги?

Я взяла с подноса салфетку, вытерла губы. Отпила ещё кофе.

– Нет. В общем…

Иннар выслушал меня молча и с таким лицом, словно мы играли в покер, и от того, покажет он свои эмоции или нет, зависел выигрыш. Потом сказал:

– То есть ты согласилась делать всю грязную работу за политика-оппозиционера, который однажды уже подставил одного артефактора? Верно?

– Почему подставил? – удивилась я. – Это был несчастный случай!

– Ну да, – кивнул Иннар. – Очень несчастный. Особенно для её драконов.

Я поймала его взгляд.

– Ты что-то знаешь?

– Я знаком с её сыном.

– Правда? А где вы познакомились? Ты мне не рассказывал.

– Это сейчас неважно, Эля. Важно то, что он ненавидит Лавлеса и уверен, что тот подставил его мать.

Я задумалась.

– Он рассказал, как именно?

Иннар отвёл взгляд.

– Нет.

– Вот видишь! Он может ошибаться.

– Или ошибаешься ты. – Иннар нахмурился. – Что ж… Уверен, твой отец найдёт волшебника, который поставит на меня новую печать и будет молчать…

Я вскинулась.

– Нет! Иннар, я не для того тебя освободила, чтобы снова запечатывать!

Он внимательно посмотрел на меня.

– Эля. Это грандиозная глупость. Ты хочешь оказаться в тюрьме?

– Нет, и я там не окажусь, потому что… – Я вылезла из кровати, прошлёпала босыми ногами к сейфу, открыла, нашла артефакт. – Вот, это фальшивая печать. Ты посмотри, она же чудесна! Такая магия, такая… ох! Никто не догадается, я уверена!

Иннар взял золотую цепочку с пером, задумчиво повертел в руках, перебирая звенья. Снова посмотрел на меня.

– Эля, почему для тебя это так важно?

– Потому что ты не мой раб!

– Я и так им не был, мы ещё год назад это выяснили.

Я поморщилась.

– Технически – был. Я могла тебе приказать, и ты был обязан подчиниться. Ещё я не хочу, чтобы ты однажды сошёл с ума и сгорел в собственном пламени, а все запечатанные драконы именно так и заканчивают.

Иннар покачал головой.

– Это теория, Эля, она не доказана.

– И я не хочу её проверять. Иннар, разве тебе не нравится быть свободным? Посмотри, какие у тебя крылья!

Он фыркнул.

– Нет, не нравится. Крылья мне без надобности, свободный или нет, я не могу их использовать, или меня застрелят как неопознанный летающий объект. И без печати ты меня боишься, а ещё несёшь какую-то чушь про связь и не веришь, что я тебя люблю. А может, я без печати тебе не интересен, а, Эля? Может, ты чувствовала себя в безопасности только со связанным чудовищем?

– Ой, заткнись, – перебила я. – Неправда. И ты не чудовище. Иннар, я предупреждаю: если ты опять договоришься с моим отцом у меня за спиной, я просто сломаю твою печать снова. И буду делать это, пока до тебя не дойдёт: ты достоин свободы.

– Да неужели? – усмехнулся Иннар. – Разве свобода – это не выбор?

– Да. И что?

– Тогда я выбираю носить печать.

– Иннар!

– Эля, посмотри, как интересно получается. Ты столько раз говорила, что мы должны уважать решения друг друга. Так почему же ты не уважаешь мои?

Я откинулась на подушки.

– Как же ты меня бесишь в такие моменты!

– Поверь, ты меня тоже.

Я поставила пустую кружку на поднос.

– Иннар, послушай. Прости, что действовала за твоей спиной. Но я не выношу даже мысль, что ты в опасности. А ты был в опасности из-за этой дурацкой печати. Теперь, если на короля нападут…

– … Я первым отправлюсь его спасать, – подхватил Иннар. – Чтобы тебя никто не заподозрил.

– Ну зачем ты так?

Иннар запрокинул голову и, глядя в потолок, тяжело вздохнул. Потом надел артефакт Олейны – перо немедленно окрасилось в золотой, под цвет чешуи Иннара. Потом дракон встал, посмотрел в зеркало, которое висело напротив кровати. Наверняка убедился, что фальшивая печать работает – его силовые линии выглядели теперь как раньше, а крылья и хвост исчезли. После чего сказал, обернувшись ко мне.

– Вот теперь, Эля, у меня действительно нет выбора.

Мне хотелось возразить, что вообще-то есть, ведь он может снять печать в любой момент и… Что? Я не знала.

Тогда мне стало стыдно. Очень.

– Только снова не плачь. – Иннар налил мне ещё кофе. – Я сделал тебе безе с орехами. Будешь?

– Да… Иннар, прости меня.

Он не ответил.

Позже, уже на кухне, глядя, как он режет себе мясо – Иннар по-прежнему ел его сырым, но при мне всегда пользовался приборами – я спросила:

– Скажи, ты действительно отправил бы меня в тюрьму, если бы решил, что там безопаснее?

Иннар пару мгновений молчал, после чего отложил вилку с ножом и спросил:

– А что бы ты выбрала: тюрьму или смерть?

Я поёжилась. Иннар ответил сам:

– Я бы выбрал твою жизнь. Эля, я не могу представить мир без тебя. Ты должна жить, и да, если бы выбор стоял между твоей смертью и тюрьмой, я бы выбрал второе. Кто надоумил тебя задать этот вопрос?

– Вайден, – пробормотала я. – Тот водный дракон. Он сказал, ты меня предашь, если узнаешь, что я нашла единомышленников, и мы действительно собираемся освободить драконов.

Иннар фыркнул.

– Ну разумеется. Кто же ещё? Эля, я никогда тебя не предам.

– Только отправишь в тюрьму, – усмехнулась я.

– Если другого выбора не будет. Это не предательство, это защита. У меня встречный вопрос, Эля. Ты намерена освободить драконов во что бы то ни стало?

– Да, – твёрдо ответила я.

– Тогда как бы ты отнеслась… – Иннар замер перед плитой, задумчиво вертя в руках нож. Выглядело опасно, но мне и в голову не приходило волноваться. – Что бы ты сказала, если бы узнала, что драконы готовят восстание?

Я нахмурилась.

– Это гипотетический вопрос? В смысле, как? Вы же запечатаны. И…

– Гипотетический, – перебил Иннар и в упор посмотрел на меня. – Так что?

– Ну… Я бы не обрадовалась: вы не любите людей. И что, тогда всё вернётся, как было во времена Драконьей эпохи? Мы станем вашими рабами?

– Разве это не справедливо? – Иннар наконец положил нож на разделочный столик и убрал руки за спину. – Люди издевались над нами так долго. Было бы правильно воздать им по заслугам.

– А до этого – вы издевались над нами, и мы воздали вам. Ты правда видишь в этом справедливость? Рабство не может быть справедливым, Иннар. Никакое. Никогда.

Он покачал головой, потом улыбнулся.

– Ты бы не была рабыней. И твоя семья тоже.

– А мои друзья? Остальные люди? Вся Каэлия? Иннар, это тоже неправильно. Так быть не должно.

– То есть правильно или нет, решаешь ты?

Я поймала его взгляд.

– Нет.

Иннар улыбнулся.

– Но именно так и получается. Снова. Сначала ты сняла печать. Теперь пытаешься погубить свою жизнь, лишь бы твои друзья не попали в зависимость от освободившихся драконов.

– Я вовсе не собираюсь ничего губить!

– Нет, собираешься. Эля, в плане Лавлеса дыр больше, чем в том сыре, – Иннар кивнул на разделочную доску, где лежала головка знаменитого штальсборгского, с крупными «глазками». – Вы даже не знаете, кем будет будущая королева. Твой граф, Эля, собирается использовать тебя втемную. И ты хочешь ему это позволить.

Я знала, что он ошибается, но никак не могла это доказать. Просто чувствовала.

– Всё будет хорошо. Не волнуйся, Иннар. Я же маг, а у нас развитая интуиция.

– Ну разумеется, – фыркнул дракон. Потом встретился со мной взглядом и вздохнул. – Хорошо. Будь по-твоему. Я не стану тебе мешать.

У меня при этом словно камень с души упал. Я знала! Знала, что была права, и в итоге Иннар смирится. Куда он денется, ведь так? Теперь у него действительно не осталось выбора, но думать об этом мне не хотелось.

– Спасибо! Я люблю тебя, Иннар.

Он подошёл, наклонился и поцеловал меня в лоб.

– И я тебя, Эля. Что бы ни случилось, ты будешь в безопасности. И свободна. Я обещаю.

Глава 35

Королевская кухня пылала.

В огромном зале, где разделывали мясо, словно взорвалась бомба – языки пламени облизывали покрытый трещинами потолок, со стен живописно стекала кровь и сползали, как огромные слизни, потроха. Повсюду валялись обломки мебели и осколки посуды, с люстры таращились пустыми глазницами две головы – быка и оленя. И посреди этого безобразия катался, как огромный рычащий мяч, клубок из двух драконов.

Боевые маги службы безопасности дворца как раз готовились ударить по ним чем-то смертельным. По крайней мере, так мне показалось, когда я выскочила из служебного лифта и увидела эту картину.

В кошмарах в подобные моменты у меня садится голос, но тут, слава богу, подобного не случилось. Я заорала:

– Стойте!!! Не надо, они мои!

– Это приказ! – рявкнул Верховный маг у меня за спиной. И добавил: – Стерн, у вас пять минут!

Что я могла сделать за пять минут с драконами, один из которых технически не мой, а принца, а другой уже не мой, потому что только притворяется запечатанным. Вмешайся я в драку – они меня порвут и не заметят. Не стой на пути у огненных – это даже в пословицы вошло.

Прекрасно это понимая, я поднырнула под руку одного из боевиков, ворвалась на кухню, споткнулась о ножку стола, чуть не напоролась на нож, застрявший в оторванной дверце шкафа, и поскользнулась в луже крови, вроде бы не драконьей. Потеряла минуту из данных мне пяти – с Верховного мага сталось бы стоять с секундомером.

Драконы меня, разумеется, не заметили. Как поступить, я по-прежнему не знала, но понимала, что убить Иннара не позволю никому – только через мой труп. Буквально.

Господи, какой это был кошмар! И ведь из-за чего? Из-за того, что один не очень, чтоб его, умный дракон вспомнил своё обещание отомстить мне, если буду надоедать его хозяину. И стоило нам с Иннаром вернуться во дворец, не преминул его исполнить.

Что было делать? Кричать: «А ну стойте!» – глупо. Это не дисциплинированные боевые маги, а я не Верховный. Колдовать – тоже, как маг я намного слабее даже одного дракона, а тут их двое.

И я сделала то, чему учил меня Иннар, если дракон напал, я одна, и тянуть магию через печать нет возможности. «Бей в Сердце». Нет, Иннар не имел в виду физический орган – во-первых, не попадёшь, во-вторых, есть красноречивая легенда про дракона, пронзённого в сердце копьём. Тот дракон посмотрел на рыцаря как на идиота, вытащил копьё, словно занозу, и… Думаю, дальше вы догадаетесь. Иннар шутил, что, если рыцаря запечь прямо в доспехах, должно быть вкусно. Угу, такой он – драконий юмор. Смешно – сил нет.

Так вот, Сердце – это магическая линия, средоточие жизненной силы. Найти её не легче, чем отыскать лишнюю петлю в вязании или стежок – в вышивке. Но где она находится у Иннара я, естественно, знала. А ещё – где она у Сильвена, потому что её мне показал Иннар, узнав, что дракон принца имеет привычку загораться. Сказал: «На всякий случай». Эта линия очень чувствительная, если по ней ударить, дракон может и в кому впасть.

Бить я не стала, но очень хотелось – Сильвена, разумеется, потому что ударить Иннара мне и в голову не пришло. Да и Сердце Сильвена я лишь погладила, но эффект оказался такой, что я долго ещё потом видела его в кошмарах. Хорошо, что успела вовремя зажмуриться, потому что обжигающая чёрная кровь брызнула во все стороны. По ушам ударил сначала рёв, потом полный боли крик, а когда я открыла глаза, Сильвен скорчился у моих ног, дрожа в ознобе. Кровь текла у него из носа, глаз и даже ушей. Зрелище жуткое до невозможности, оно испугало меня куда сильнее драконьей драки.

Рядом силился встать Иннар. Он тоже был весь в крови, но под заклинанием иллюзии его раны заживали буквально на глазах, и слабость он наверняка разыгрывал, чтобы обмануть магов. Когда я посмотрела на него, он отвёл взгляд и уставился в пол. Типичное поведение для провинившегося дракона, но мне впервые подумалось: что-то здесь нечисто.

Потом за спиной раздались торопливые шаги, встревоженные голоса боевых магов, резкий ответ принца – и его высочество, оттолкнув меня, упал рядом с Сильвеном на колени и поинтересовался очень спокойно:

– Что происходит?

Вот теперь голос у меня отнялся. Принц, держа потерявшего сознание Сильвена за плечи, обернулся и посмотрел так, что захотелось позорно залезть под обломок стола и там спрятаться.

– Всё в порядке, ваше высочество, – сказал Верховный маг, отодвигая меня в сторону и тоже склоняясь над Сильвеном. – Госпожа Стерн действовала по инструкции. Прекрасное исполнение, Эльвира, я не думал, что вы так умелы. – Господин Эол говорил и одновременно накладывал исцеляющие заклинания. Вот кто был умел! – Впрочем, это объясняет, почему ваш дракон так покладист. Иннар, верно? Расскажи, что произошло.

Иннар, опустившись на колени и пряча глаза – ну просто образец драконьей покорности! – коротко отчитался: ничто не предвещало беды, и тут на кухню ворвался Сильвен, распугал поваров, полез в драку. «Я не провоцировал, господин Верховный маг, – тихо говорил Иннар, – я бы не посмел». А потом, наверное, решил, что нужно больше правдоподобия, и полез целовать мне руку, что у драконов означает абсолютное подчинение. Опешил даже Верховный маг.

– А ты говоришь, драконолюб, – раздался от двери голос короля. – Да она такой же драконолюб, как и я.

Его величество въехал на кухню, осмотрелся и бросил:

– Твоего дракона, сын, давно пора усмирить. Не сделаешь это сам – сделаю я. И госпожа Стерн для него слишком хороша. Эльвира, вы уже согласились на должность артефактора?

Иннар, забывшись, уставился на меня. Принц тоже поднял взгляд, но вовсе не изумлённый. Позже я узнала, что моё имя звучало в разговорах короля с сыном все прошедшие дни. Его величество недоумевал, почему не может наслаждаться моим обществом теперь, когда карвестские послы «счастливо убрались на свой богом забытый остров», и у него появилось наконец свободное время.

Но это потом, а тогда я только-только получила предложение от Верховного мага – потому мы и прибыли на кухню вместе. Сигнал тревоги застал нас в разгар собеседования, когда господин Эол уточнял подробности моей практики в питомнике, и, признаться, сбежать я была только рада.

– В-ваше величество, я не…

– Соглашайтесь, госпожа Стерн, – перебил меня принц. – Я вас не держу.

Вот так я и стала королевским артефактором – одним из тех бедолаг, которые следят, чтобы кресло его величества исправно работало. Не будь это Каэлия, злые языки наверняка уложили бы меня в королевскую постель. Но, во-первых, его величество был болен и слаб. А во-вторых, наши короли верны своим жёнам даже после смерти последних – такая она, Истинная пара.

Уже дома, осмотрев Иннара, я спросила, что действительно произошло. Мне он тоже попытался рассказать эту сказку про «ничто не предвещало беды». Я даже дослушивать не стала.

– Признайся, ты ведь это подстроил.

Он замер на мгновение, потом улыбнулся.

– Эля, как бы я мог?

Я опустилась на пол рядом с ним. В спальне у нас был толстый пушистый ковёр, очень удобный – на тот случай, если кое-кто вдруг решит, что на полу ему безопаснее. У Иннара случались такие фантазии, похожие на травматичный опыт, оставшийся после кого-то из бывших хозяев.

– Ты бы мог. Знаешь, меня удивило, что ты не сказал мне прямо про мясо перед ужином с карвестцами. Про то, что это будет дракон.

Иннар обнял меня, наклонился и уткнулся носом в мою шею, как делал всегда, если хотел успокоиться. Потом выпрямился и тихо сказал:

– Не возлагай на меня всю ответственность за своё поведение, Эля.

– И всё же, скажи честно: ты не забыл, ты умышленно не объяснил мне тогда, верно?

Иннар вздохнул, поднял голову, встретился со мной взглядом и кивнул.

– Я предполагал, что ты можешь так поступить. Правильнее было бы вообще ничего тебе не говорить, но я знал, что ты почувствуешь, и… не смог.

Что ж, а я теперь знала, что в случае, когда Иннару придётся выбирать между мной и собственной целью, он найдёт компромисс.

– И ты догадывался, что я могу закатить принцу истерику.

Иннар снова кивнул.

– Ты знал, что Сильвен в этом случае затеет драку.

Иннар выдержал мой взгляд.

– Да. Он очень предсказуем.

– И я тоже.

– Иногда.

Я обхватила его лицо ладонями.

– Иннар, ты показал мне, куда Сильвена бить. Ещё ты знал, что в этом случае принц будет в ярости. Однажды он угрожал мне жизнями моей семьи. Ты понимаешь, как я рисковала?

Иннар покачал головой.

– Его высочество может угрожать тебе чем угодно, Эля, не слушай. Пока жив Его величество…

– Вот именно! Пока жив!

Иннар пожал плечами.

– Потом мы что-нибудь придумаем. Ты будешь в безопасности, Эля, я клянусь.

– Как ты можешь это знать? А моя семья? Это же моя семья, Иннар!

Он опустил взгляд и сказал:

– Они важны для тебя, я понимаю.

– Но не для тебя.

Иннар промолчал. Мне было больно, я хотела, чтобы он полюбил моих родителей и Тео так же, как люблю их я. Но я понимала, что это невозможно.

– Ты обещал, что не будешь мешать.

– Да. – Иннар снова посмотрел на меня. – И я не буду. Однако приём карвестцев был до того, как я дал это обещание. Я пытался остановить Сильвена сегодня, Эля, я действительно пытался. Можешь посмотреть записи камер…

– Тс-с-с, я тебе верю. – Я поцеловала его сначала в одну щёку, потом в другую. – Он причинил тебе боль?

Иннар улыбнулся.

– Нет.

– Но я видела раны.

Иннар улыбнулся ещё шире, с превосходством.

– Я позволил ему, потому что он был сильнее. Раньше. Не теперь, когда на мне нет печати. И, Эля, ты молодец. Я знаю, что тебе было нелегко, но ты прекрасно с ним справилась. Мне было приятно на это смотреть.

– Тебе было приятно смотреть, как он истекает кровью? Как ему больно?

Иннар кивнул, потом добавил:

– Он это заслужил. Он был непочтителен и невежлив с тобой. Ты дала ему отпор. Ты сильная. Я горжусь тем, что ты моя пара.

Неоспоримая логика огненных драконов – кто кому навалял, тот и прав. А ведь когда-то они над нами властвовали… То-то было времечко!

Впрочем, наше ненамного лучше.

– Вы понимаете, госпожа Стерн, что, если драконы станут свободны, они никого не пощадят? – спросил принц на следующий день.

Формально мы встретились, чтобы его высочество подписал документы о моём переводе на должность королевского артефактора. Но моё присутствие при этом не требовалось, потому я была уверена, что меня ждут если не скандал и угрозы, то упрёки точно. Но принц казался спокойным, только выглядел плохо – бледный, под глазами залегли тени, лицо осунулось. В отличие от меня его высочество наверняка плохо спал этой ночью.

Извиняться я начала с порога, но принц только отмахнулся.

– Да, ваше высочество, я понимаю.

– И вы по-прежнему хотите видеть их свободными? – Принц поднял на меня взгляд от документов, которые подписывал – мои отчёты о работе, моя характеристика и рекомендации. – Вы понимаете, что ваш Иннар только притворяется покладистым? Что если с него снять печать, он не задумываясь расправится… Возможно, не с вами. Возможно, к вам он привязан, как Сильвен ко мне – вовсе не магией. Возможно, это дружба, а в вашем случае – любовь. Но вашу семью он не пощадит. Ваших друзей он не пощадит. Никого, потому что все они смотрят на него свысока, а вы, разумеется, знаете, что это значит для дракона.

Я сглотнула. Принц пристально глядел на меня пару мгновений, потом покачал головой и куда тише сказал:

– Как же я презираю людей вроде вас. Вам кажется, что мир существует, чтобы исполнять ваши желания. Всё всегда происходит так, как вы хотите. А если нет, то у вас всегда готово решение. Чёрное и белое, добро и зло – вот какой вы видите жизнь. До того, как у вас появился дракон, вы задумывались о судьбе таких, как он? Нет, потому что драконы были злыми, а люди – добрыми. Но потом вы присмотрелись к своему Иннару, посетили питомник, и вот драконы у вас стали добрыми, а люди злыми. Как в сказках, да, госпожа Стерн, где всегда есть злодей? А вы, должно быть, главная героиня, которая должна объяснить глупому принцу, как обстоят дела. У него глаза откроются, и всё станет так, как вы хотите: драконы освободятся, справедливость восторжествует, а в королевстве воцарится мир и покой. Опомнитесь, Эльвира, вы не в сказке живёте. Добрые драконы испепелят вас в благодарность за спасение. Жизнь – она такая. А не то, что вы видите сквозь розовые очки.

В наступившей после этого тишине я слышала, как тикают часы – точнее, замаскированный под них защитный артефакт. В кабинете принца – настоящем, а не том, в правительственном крыле, который он использовал для аудиенций и фотосессий – артефактов было столько, что первое время у меня кружилась голова, стоило перешагнуть порог. Потом я привыкла.

Принц передал мне подписанные документы и кивнул на дверь.

– Идите, госпожа Стерн. Больше я вас не задерживаю. И постарайтесь, пожалуйста, реже попадаться мне на глаза. Не люблю напоминания о своих ошибках.

Я встала, поклонилась и уже повернулась к двери… Но не сдержалась:

– Да, ваше высочество, вы умнее меня и, возможно, видите этот мир во всех его красках. И что, вы будете спокойно наблюдать, как ваш единственный друг сгорает в собственном пламени? Потому что ему не повезло родиться драконом? И попасть к человеку, который боится хотя бы попробовать что-то поменять?

Принц на мгновение прикрыл глаза. Потом отчеканил:

– Сильвен не умрёт. Он сильнее, чем вы думаете.

Я усмехнулась.

– Ну и кто из нас живёт в сказке, ваше высочество?

Моя семья восприняла мой перевод в должность королевского артефактора как повышение. Друзья тоже, только Свен, с которым мы готовили совместный проект в академии, поинтересовался, как у меня теперь со свободным временем. Переживал, наверное, что вся работа ляжет на его плечи. Я заверила, что всё в порядке: кроме меня, у его величества ещё одиннадцать артефакторов, мы работаем через день и всего по четыре часа. А на официальных мероприятиях моё присутствие желательно, но не обязательно – если смена не моя, разумеется.

Даже Лавлес меня поздравил: «Великолепно, Эльвира, теперь вы будете узнавать все новости первая. А раз его величество вам благоволит, власти у вас будет куда больше, чем раньше!» Действительно, доступ к дворцовым артефактам я получила почти такой же, как штатный безопасник.

Только Иннар не был за меня рад. Вечером после первого дня в новой должности он спросил:

– Эля, его величество не… – И замялся, не договорив, что для Иннара было очень необычно. У него всегда находилось что сказать.

Я расчёсывала волосы перед сном – и недоумённо посмотрела на дракона через зеркало.

– Что?

Иннар улыбнулся и обнял меня за плечи.

– Не груб с тобой?

– Конечно, нет.

Иннар, взглядом спросив разрешения, осторожно забрал расчёску и мягко провёл ею по моим волосам. Я зажмурилась от удовольствия.

– По дворцу ходят слухи, что его величество бывает… несдержан. – Даже без печати Иннар старался говорить о королевской семье уважительно. – Слуги его боятся. Даже люди.

– Я не боюсь.

Иннар кивнул и продолжил медленно, чрезвычайно аккуратно расчёсывать мои волосы. У меня сердце замирало каждый раз, когда он так делал – настолько чувственно это выглядело.

– Если честно, король нравится мне куда больше принца, – заметила я спустя некоторое время. – Он искренен. Роберт тоже никого не любит, кроме своего Сильвена. Но всегда улыбается. А его величество не скрывает свою неприязнь.

– Я волнуюсь, что ты пострадаешь, – тихо сказал Иннар.

Я поймала его руку и поцеловала.

– Не стоит. Все говорят, что король ко мне расположен, и я, кажется, понимаю, почему. Он хочет общения. Нормального человеческого общения. А получает или страх, или подобострастие. Реже – жалость. Впрочем, и мне его жаль. – Я вздохнула.

– Но ты видишь в нём человека, – сказал Иннар, наклоняясь ко мне. – Ты удивительна, Эля, ещё и потому, что во всех видишь только лучшее. И тебя любят в ответ. Тебя невозможно не любить.

– Ошибаешься, – сказала я, вспомнив принца и его дракона. – Ещё как возможно.

Иннар не стал спорить – вместо этого он меня поцеловал.

Король научил меня играть в двуцветные фишки из Западной империи. Любимая игра его величества, за которой он мог проводить целые часы. И ещё очень любил поболтать, непременно со мной. Впрочем, слушать ему тоже нравилось.

– Вы очаровательно непосредственны, госпожа Стерн, – говорил он, когда я грубейшим образом нарушала какое-нибудь правило этикета, вроде усмешки не вовремя.

Во дворце в те дни царило спокойствие, напоминавшее затишье перед бурей. Дни шли, времени до свадьбы принца становилось всё меньше. Давно велись приготовления, даже шилось платье, а невеста так и не была найдена. Король терял терпение, принц становился ещё угрюмее, а вся страна замерла в ожидании. Не бывало ещё такого, чтобы наследник не нашёл суженую до своего совершеннолетия.

– Да хоть в последнюю минуту, но она отыщется! – раздражённо объявил король как-то вечером. – И он на ней женится, а я прослежу, чтобы он не повторил мою ошибку! – Потом его величество перевёл взгляд на игральную доску, а затем, подняв брови, на меня. – Эльвира, когда вы успели? Я снова проиграл.

– Так бывает, ваше величество, – улыбнулась я.

– Жаль, очень жаль, что это не вы, – пробормотал король. Опять посмотрел на меня и спросил: – А не хотите титул?

– Э-э-э… Честно говоря, не очень.

– А то я бы выгодно выдал вас замуж за какого-нибудь лорда. Юный Ри́хард вам, кажется, понравился. На последнем балу вы танцевали дважды.

– Ваше величество, благодарю, но у меня есть парень. И я пока не хочу замуж.

Король поджал тонкие губы.

– Очень зря, госпожа Стерн, очень зря. Ваше поколение такое странное! Никто не хочет замуж. И жениться тоже никто не торопится. Даже мой сын, хотя он знает, что это его долг!

И король гневно засопел.

– Ваше величество, ещё партию?

– Да. Дайте вашему королю отыграться, госпожа Стерн. Какие нынче времена, какие нравы, мне не понять…

Оставался месяц до совершеннолетия принца, три недели, две недели… И вот, за десять дней до знаменательного события, проснулось Сердце Каэлии – тот самый артефакт, внешне похожий на алмаз, а на самом деле магическая линия, Сердце нашего королевства, которая превращает страну вулканов в благодатный край.

Его пробуждение почувствовали все маги, артефакторы в особенности. У меня в тот день до тошноты разболелась голова, и Иннар каждый час навещал меня во время дежурства в королевских покоях, чтобы напоить укрепляющим зельем.

Впрочем, все артефакторы тогда были не в себе. И король – единственный из людей, кроме самого принца, связанный с Сердцем, тоже это чувствовал. Его величество в тот день был особенно не в духе – до самого вечера, где вишенкой на торте стало покушение на принца во время ужина. Очередное, впрочем, и сенсацией во дворце оно не сделалось.

Дальше становилось только хуже. Сердце штормило, если можно так сказать про алмаз магической природы, и это отражалось даже на обычных людях – Каэлию накрыл сначала один тайфун, потом другой. Принц прямо во время телеэфира упал в обморок, а мне пришлось взять выходной, потому что мигрень стала нестерпимой. Если бы не Иннар, за прошлый год освоивший целительство на весьма достойном уровне, не знаю, как бы я держалась. Чем чувствительнее маг, тем сильнее по нему бьёт пробуждение такого грандиозного артефакта, как Сердце. Я не особенно сильная волшебница, но увы, весьма неплохой, а значит, очень чувствительный артефактор.

Во время приёма в честь будущей королевы, которую принц ко двору так и не представил, но уже всем похвастался, какая она прекрасная, я чувствовала себя, как выжатая тряпка. Это не была моя смена, но где ещё узнать хоть что-то про невесту его высочества, как не во дворце?

Сильвен, как обычно, забился в угол и смотрел на всех волком. То есть огненным драконом, но раньше он хотя бы изредка пробовал улыбаться. Я видела, как его пытается разговорить Лавлес, но это было, конечно, гиблое дело.

А принц только загадочно молчал.

– Ты выглядишь ещё фиговее, чем обычно, – бросил Сильвен, когда я уселась рядом с ним прямо на пол и сняла туфли.

– От тебя я приму это как комплимент.

Сильвен раздражённо дёрнул щекой.

Мгновение спустя рядом возникла пьяная леди Тиффани, графиня и что-то там ещё, я до сих пор плохо ориентировалась в их титулах.

– Эй, дракон, а давай ты со мной потанцу-у-у-уешь! – протянула она, еле держась при этом на ногах.

Сильвен посмотрел на неё с ненавистью, а я бросила:

– Он не может.

Тиффани вытянула губы в трубочку.

– А почему-у-у?

– Потому что танцует со мной.

Тиффани нахмурилась.

– Так вы же не танцуете.

Я повертела в руках туфлю.

– Правда?

Тиффани посмотрела на туфлю, особенно на острый каблук, и тяжело вздохнула.

– Ну ла-а-адно.

И наконец отошла.

– Ты разве не должен быть с принцем? – спросила я у Сильвена, который не сдержал облегчённый вздох.

– Не должен, – буркнул Сильвен. Потом покосился на меня и спросил: – Сильно твой дракон пострадал?

– Не особенно. – Я поймала его взгляд и улыбнулась. – Он сказал, что ты пострадал сильнее. – И подмигнула.

Сильвена это развеселило – кажется, он впервые за вечер улыбнулся.

– Он слабый, но много думает, этот твой Иннар. Похоже, он думает за тебя.

Я пожала плечами.

Сильвен посмотрел куда-то сквозь толпу – на принца, который как раз беседовал с мэром столицы, – и вздохнул.

– Что, ведьма, ты тоже хочешь узнать, кто она?

– Если ты про королеву, то разумеется, – все хотят.

– Угу. – Сильвен взглянул на меня. И вдруг сказал: – Она как ты.

– В смысле, как я? Драконолюб?

– Так ты же теперь чиста, – усмехнулся Сильвен. – Об этом твой Иннар позаботился. Не смотри на меня так, мы с ним потом побеседовали. Как видишь, больше я его не трогаю. И нет, я не думаю, что она драконолюб. Она ведьма. Как ты.

– Фигово, – пробормотала я, поймав взгляд Сильвена.

Если королева маг, убедить её в том, что драконы нечто большее, чем живые батарейки, будет сложно. Сложнее, чем если бы она была обычным человеком.

– То-то и оно, – в тон мне заметил Сильвен.

Для него королева-ведьма означала безжалостную хозяйку, которая, в отличие от принца, не будет считаться с его нуждами. Да, и впрямь печально.

Но Сильвен ошибался, невеста принца не была ведьмой.

Она оказалась драконом.

– Дикий, с ума сойти! – шептались придворные теоретики, явившиеся в подземелье всем составом. – Смотри, какой хвост! А крылья!

– Сколько всего можно сделать с этими крыльями…

– Да-а-а… Вот бы мне такую для экспериментов.

– Ага, щас! Это же невеста принца. Когда запечатаем, попроси у его высочества, может, даст. У него же, получается, будет аж два дракона.

– Так запечатанных у нас полно.

Дикая воздушная драконица – тоненькая, красивая девушка с жемчужными волосами и такого же цвета чешуёй – сидела в магической клетке с прозрачными стенами и, разумеется, всё слышала, но виду старательно не подавала. Ей наверняка было больно, у неё кровоточило плечо – при задержании она, по слухам, оказала сопротивление, и пулю в неё пустил сам принц. На неё воздействовали сдерживающие чары, а воздушные драконы никогда не были воинами. Наоборот, они нежные, деликатные, хрупкие, податливые и гибкие. Я могла лишь представить, как бедняжке сейчас страшно, даже если верить историям о том, что эта девочка якобы всю неделю водила принца за нос, притворяясь обычным человеком. Зачем бы ей это делать?

– Как дракон может быть суженой принца? – спросил кто-то.

– Какой принц, такая и суженая, – хохотнули в ответ.

Тут же со всех сторон раздалось:

– Тс-с-с! Сдурел! Замолчи!

– Да ладно, у Эли доступ королевского артефактора, она, если что, всё с камер сотрёт. Да, Эля?

И тут драконица резко обернулась и посмотрела на меня. Наши взгляды встретились. В её глазах отчётливо читалось: «Помоги! Вытащи меня отсюда!»

– Что с ней станет? – услышала я свой голос словно со стороны.

– Запечатают, – ответили мне как само собой разумеющееся.

Не поворачиваясь, глядя только на драконицу, я уточнила:

– Будущую королеву? Которая должна быть счастлива, чтобы королевство процветало?

В ответ усмехнулись.

– Так она будет счастлива. Её усыпят завтра, и она будет очень счастлива. Как её товарки в питомниках.

Я вздрогнула. Чтобы драконица могла выносить и родить потомство, её и правда «усыпляли» – зачаровывали сознание так, что оставалась только бездушная, всем довольная оболочка, а то, что было личностью, как будто засыпало – и видело красочные, приятные сны. Это считалось гуманным, об этом когда-то с гордостью рассказывал предыдущий Верховный маг во время пресс-конференций.

Драконица продолжала смотреть на меня. Я покосилась на магический замок клетки. Да, открыть его с моим доступом было делом секунды. И что тогда?

Незапечатанный дракон мог бы прорваться сквозь защиту дворца. С трудом, но мог бы. Эта девочка выбралась бы на свободу и улетела, а Каэлия рассыпалась бы спустя неделю. Миллионы погибших, и ещё больше – беженцев.

– Эля? Ты идёшь?

Теоретики, насмотревшись, уходили, а я всё стояла и не могла отвести взгляда от замка. Как прихотлива судьба – уж кто-кто, а эта жемчужная девочка-дракон могла бы повлиять на его высочество, ведь не стал бы он держать любимую в неволе. А где один свободный дракон, там и все.

Но её саму запечатают завтра, и принц не будет мешать. Не этот принц.

Я могла бы её освободить. Могла бы попытаться удержать потом – наверное, граф Лавлес дал бы ей приют, объяснил бы всю серьёзность ситуации, нашёл бы выход. Только открыть замок незаметно для службы безопасности сейчас не представлялось возможным – все боевые маги наблюдали за этим подземельем и этой камерой. Меня, быть может, не казнят, но упекут в тюрьму, а Иннар… И родители…

Это всё, за что я боролась – свобода драконов. И вот я могла подарить свободу одному дракону. Это наверняка в моей власти.

Но я отвернулась и пошла к лифтам вслед за теоретиками. На душе было… даже не мерзко – её у меня словно вынули, и осталась пустота. Впервые я понимала принца.

– Эля, в чём дело? – спросил на обратном пути из дворца Иннар. – Ты плохо себя чувствуешь? Снова тошнит?

– Принц был прав насчёт меня, – глядя на ночной город, сказала я.

– Что?

– Я плохой человек. И я глупа.

Иннар крепко обнял меня и уговорами заставил объяснить, что произошло. А после улыбнулся и объявил, что я правильно поступила.

Конечно, что ещё он мог сказать?

Удивительно, но граф Лавлес с ним согласился.

– Вы бы ничего не добились, Эльвира, а если бы драконица улетела, нам было бы чрезвычайно сложно её найти. Пусть её запечатают, это не страшно. И, поверьте, ненадолго.

– Но как же.

– Спросите вашего Иннара, что бы он сделал, если бы вы были драконом и запечатали, а потом усыпили вас.

Я и так знала ответ.

– Она пара, избранница и невеста принца, – продолжал Лавлес. – Он любит её, нравится ему это или нет. Он сам её освободит. Вот увидите.

Глава 36

Со слов «нам нужно поговорить» всегда начинаются неприятности.

Когда на следующее утро Иннар так сказал, а потом отвёл меня в гостиную, усадил в кресло и усилил защиту от прослушки, я похолодела от тяжёлого предчувствия.

Иннар приготовил мне крепкий кофе – без фисташковой пенки с кокосовой стружкой и даже без сахара. Сел напротив, подождал, пока я его выпью, потому что «после кофе ты всегда лучше соображаешь». И сказал:

– Эля, вы с графом ошибаетесь. Принц не освободит ни одного дракона, даже свою пару. Поверь, этого не будет никогда.

Я сразу поняла, почему кофе был такой горький – чтобы создать нужный настрой.

– Будь мы с тобой на месте принца и его пары, разве ты бы меня не освободил?

Иннар усмехнулся. Утренний золотой свет красиво играл на его волосах и чешуе – дракон словно сиял, как святые на иконах. Странное сравнение для огнедышащего чудовища, но не так ли появились в нашей культуре нимбы?

– Эля, я бы никогда не позволил поставить на тебя печать. Я бы даже подумать не смог о том, чтобы причинить тебе боль.

– Да? А мои сумочки ты в первые дни нашего знакомства сжёг без зазрения совести. И лабораторию. Знаешь, как мне было больно?

Иннар вздохнул.

– Эля, ты не понимаешь, о чём говоришь. Нельзя сравнивать печать и сумочки.

– Да ладно! Очень даже мож… – Я осеклась, поймав его взгляд. – Извини.

– Эля, пожалуйста. – Иннар наклонился и взял меня за руки, – послушай меня очень, очень внимательно. Пару можно не любить до гроба, это правда. В паре можно разочароваться. Пара может не нравиться. Но ни один дракон никогда не позволит причинить своей паре вред. И уж тем более ни один дракон никогда не сделает свой паре больно. Печать, Эля, это невыносимая боль. И то, что его высочество так легко с ней смирился, говорит о многом.

Я поёжилась.

– О чём? О том, что эта драконица не его настоящая пара? Принц перепутал?

Иннар покачал головой.

– Перепутать пару невозможно. Однако принц – человек. Люди не относятся к любви так же, как драконы. Дракон, нашедший свою пару, пойдёт на всё, чтобы её защитить. Это его высшая ценность. Принц поступает наоборот. Ты понимаешь, что это значит?

Руки Иннара обжигали. Я высвободилась, откинулась на спинку кресла и нахмурилась.

– Мне кажется, ты не прав. Да, Роберт та ещё ледышка, и, возможно, не осознаёт, на что обрекает себя и свою невесту. Но как только поймёт, всё сразу встанет на свои места.

– Не встанет, – поморщился Иннар. – Не обманывайся.

– Но почему?

– Да потому что он человек!

От драконьего рыка зазвенели стёкла в окнах и книжном шкафу, даже пол как будто вздрогнул. Я испуганно посмотрела на Иннара, и тот на мгновение зажмурился. А когда открыл глаза, те уже не сияли заревом пожара, а огонь, вспыхнувший было на чешуе, погас.

– Эля, прости, пожалуйста. Я только хочу, чтобы ты поняла. Люди жестоки, это у вас в крови. Это и ещё эгоизм. Принц сделает так, как удобно ему, потому что он человек, и это сильнее любого артефакта и даже, как вы говорите, драконьего проклятия. Последствия будут катастрофическими. Я должен убедиться, что ты это понимаешь.

– Иннар, но… Я ведь тоже человек.

Он снова на мгновение закрыл глаза.

– Да. Именно поэтому ты на целых две недели превратила мою жизнь в ад, когда не хотела признавать, что тоже меня любишь. Ты сделала так, как было удобно тебе.

– Да нет же! Иннар, я ведь объясняла, это человеческое, мы…

– Вот именно, Эля. Человеческое.

Я осеклась, а Иннар продолжил:

– Мне не сравниться с тобой в артефакторике, но кое-что я теперь тоже знаю. И, уверен, куда лучше тебя разбираюсь в заклинаниях, которые маги применяют к драконам. Сердце Каэлии успокоится на время, после того как невеста принца будет запечатана и усыплена. Потом возможны три варианта. Первый – забвение, которым опутают её сознание, не продержится на драконице долго. Когда оно спадёт…

Он помедлил, и я продолжила:

– Начнётся локальный конец света. Да. Я понимаю.

– Хорошо. Второй вариант: Сердце Каэлии проснётся до того, как с драконицы спадёт заклинание. Сомневаюсь, что столь могущественный артефакт так просто обмануть. Насколько я помню, в истории были случаи, когда королевы Каэлии, разочаровавшись в мужьях, принимали наркотики или становились алкоголиками, а кто-то даже сходил с ума, только чтобы снова почувствовать себя счастливой. Заканчивалось это всегда одинаково: Сердце Каэлии просыпалось, и хорошо, что у королевства оказывался взрослый принц-наследник с невестой, чтобы принять трон. Сейчас этого нет. Результатом станет…

– Конец света, – повторила я, холодея.

Иннар кивнул.

– Третий вариант: эта королева умрёт, как и предыдущая. Только вряд ли она успеет подарить его высочеству наследника, потому что она дракон, а он человек. Даже если принц пересилит отвращение к её природе и к заклинанию забвения, которое сам же повелел на неё наложить, их ребёнок будет драконом. Для страны это неприемлемо, поэтому драконице не дадут зачать, пока не будет найден выход.

Я помассировала виски. Действительно, Верховный маг ещё вчера отчитался королю, что собирает рабочую группу для решения этой проблемы. И, разумеется, оно не будет найдено сразу, это займёт время, за которое королева вполне может тихо угаснуть под печатью, как и большинство дракониц до неё, чьё сознание так же усыпляли.

– Конец света, Эля. Все три варианта ведут к нему. Ты теперь понимаешь, что Каэлия обречена?

Я вздрогнула.

– Но, может, всё-таки…

– Эля. Не может. Ночью я всё обдумал. – Иннар вытянул из своего планшета голографический экран и подтолкнул мне. – Вот что я предлагаю сделать. Слева – решение для твоей семьи. Справа – для тебя. Плюсы и минусы расписаны. Прочитай это сейчас, пожалуйста. При мне.

Я прочитала. Строки плыли у меня перед глазами, потому что Иннар – снова, как всегда – был прав. Конечно, Лавлес звучал так уверенно, потому что сам никогда с парой не сталкивался. А вот Иннар…

А что Иннар? Вообще-то про пару и так далее я знала только с его слов. Он был уверен в существовании между нами какой-то связи, которую видел только он. Что если он ошибается? Что если он всё это придумал, потому что просто устал бороться с хозяевами и нашёл другой способ выжить? Огненные драконы славятся своей живучестью, а Иннар хитрый. Что если он сумел обмануть сам себя?

– Давай сделаем так. – Я открыла свой планшет. – Во-первых, надо позвонить отцу и предупредить. Маму и Тео он вполне может отправить на остаток лета за границу. В Штальсборге сейчас фестиваль Четырёх Стихий, Тео будет только рад туда вернуться, а мама давно не была там без папы. И для бизнеса будет правильным перестраховаться. Акции могут упасть в том или ином случае… В общем, отцу я сейчас позвоню. Во-вторых, я остаюсь здесь.

– Эля!..

– Иннар. Я согласна с твоим предложением перевести мои активы за границу. Не все, конечно, я сейчас посижу и подумаю, какие именно. И даже с покупкой дома в том же Штальсборге я согласна, деньги у нас есть. Но из Каэлии я уезжать не хочу.

Лицо Иннара исказилось, на мгновение превращаясь в драконью морду.

– Эля, ты должна понимать, ты будешь в опасности! В эпицентре! Улететь из Каэлии, когда здесь всё рухнет, будет очень, очень сложно!

– Я знаю. Но мне кажется, всё ещё будет хорошо. Понимаешь, Иннар, это, наверное, тоже человеческое – иметь надежду.

Он вздохнул так, словно мои слова причинили ему боль. Я попыталась улыбнуться.

– В крайнем случае, обернёшься драконом и унесёшь меня отсюда.

Иннар ничего на это не сказал, только молча забрал у меня пустую кружку и кофейник. Потом спросил:

– Ты мне так и не поверила?

Теперь промолчала я.

Надежда или нет, но Иннар не ошибся: принца состояние его возлюбленной не тяготило нисколько. Во дворце я специально попалась его высочеству на глаза – он собирался на интервью, чтобы представить стране свою невесту. Драконица выглядела теперь как человек: худенькая, хрупкая, болезненная девушка с пустым взглядом. Она покорно шла следом за принцем, время от времени путаясь в длинном подоле серебристого платья, которое делало её похожей на привидение. Сильвен раз за разом подхватывал её под локоть, чтобы не упала, а она совершенно не обращала на него внимания – смотрела прямо перед собой и улыбалась. Думаю, так выглядели люди после лоботомии, когда эта жестокая операция ещё не была запрещена.

– Добрый вечер, госпожа Стерн, – сказал принц, проходя мимо. Он казался спокойным и собранным, как всегда. – Мой отец вас очень ждёт. – Потом поймал мой взгляд и добавил, улыбнувшись: – Что вы скажете о моей невесте? Правда, мне повезло?

И, обернувшись, взглянул на драконицу, словно репетировал роль перед выступлением. Уверена, так оно и было: на интервью его высочеству предстояло рассказать, что будущая королева неизлечимо больна, не может говорить, но это ничего, ведь они так любят друг друга!

Проклятый лицемер.

– Поздравляю, ваше высочество, – выдавила я, ловя предупреждающий взгляд Сильвена.

В этот момент драконица снова покачнулась и неловко, как во сне, попыталась опереться о локоть принца. Тот брезгливо поморщился и немедленно стряхнул её руку. Девушку снова поспешил подхватить Сильвен.

Цензурных слов для этой ситуации у меня не нашлось, а материться во дворце нельзя, так что я промолчала.

Зато король сегодня был говорлив как никогда и пребывал в прекрасном настроении.

– Во всём можно найти плюсы, Эльвира, – сказал он за игрой в фишки. – Бедному мальчику, конечно, потребуется помощь в постели, но эта проблема решаема. – Его величество хрипло хохотнул, а я усилием воли заставила себя промолчать. Король же продолжил: – Зато эта девочка будет послушной, и ей в голову не придёт ему изменить.

– Конечно, ведь ей вообще ничего в голову не придёт, – не выдержала я.

– Вот именно, Эльвира! – Король сделал особенно удачный ход и довольно потёр тонкие, словно у скелета, руки. Выглядел он на тот момент уже очень плохо: кожа до кости. – Жена должна быть послушна, весела и приятна в общении. Идеал, увы, недостижим, но хоть первое качество у невесты Роберта есть. Посмотрим, получится ли сделать её весёлой. Как вы считаете, удастся подкорректировать заклинание?

– Простите, ваше величество, но я не теоретик. Откуда мне знать?

– Что ж, вот и поглядим, на что годятся наши маги, – пробормотал король и снова передвинул фишки.

Я сделала ответный ход, затем рискнула спросить:

– Ваше величество, его высочеству должно быть… эм… неуютно рядом с драконицей. Я сочувствую…

Но король только отмахнулся.

– Любому было бы неуютно рядом со зверем, особенно в постели. Но что поделать, таков наш долг. Мой сын отлично это осознаёт. – Потом он вздохнул и добавил: – Роберт взял от нас лучшее: красоту своей матери и мой характер. Он справится.

Свадьба состоялась на следующий день. Ничего тоскливее я в жизни не видела. Невесту переставляли с места на место, как куклу, а она только улыбалась. Всё время – когда Верховный маг вёл её к алтарю, когда её руку сковали свадебным браслетом, и даже когда принц поцеловал её под прицелами камер, а потом отвернулся и незаметно вытер рот платком.

Я расплакалась во время церемонии, а возникший рядом словно по волшебству граф Лавлес наклонился и шепнул мне на ухо:

– Эльвира, держите себя в руках.

Какая разница! Все решат, что это от счастья. Или ревности, не одна я сейчас рыдала – кто-то из поклонниц принца даже в истерике бился.

– Вы ошиблись, – сказала я графу.

Он посмотрел, как принц становится на колени перед алтарём рядом с невестой, старательно её не касаясь, и кивнул.

– Похоже, что так. Эльвира, как быстро вы сможете повторить тот артефакт, который я вам подарил?

Он, конечно, имел в виду фальшивую печать. Я поджала губы, потому что очень хотелось сказать, что работу техномага скопировать невозможно. Нет, разумеется, это было не так. Невероятно сложно, однако возможно.

– Через неделю. Не раньше.

– Тогда сделайте это. – Граф поймал мой взгляд и улыбнулся. – Всё ещё может измениться. Она, по крайней мере, жива.

Что ж, король прав – во всём можно найти плюсы.

На бал после церемонии я не осталась, сказавшись больной. Уверена, по дворцу пошёл слух, что я была тайно влюблена в принца, и теперь моё сердце разбито. Пусть. Какие это мелочи по сравнению с судьбой несчастной принцессы-дракона!

– Эля, признайся, ты мне за что-то мстишь, – сказала мама по коммуникатору вечером. – Я просила достать пригласительные на свадебный бал, а не билеты в Штальсборг.

Папа, утром внимательно выслушав сначала меня, потом Иннара, сказал, что примет меры. Маму и Тео он отправил за границу сразу, как только смог.

– Поверь, мам, ты ничего не потеряла, – вздохнула я.

Она внимательно посмотрела в ответ и сменила тему – принялась рассказывать, как они с Тео проходили таможню, и моего брата снова приняли за маминого телохранителя, а потом в бизнес-классе его заметил какой-то штальсборгский кинорежиссёр и принялся предлагать ему роль, потому что именно такой типаж подростка ему и нужен. Тео сразу на всё согласился, а вот мама попросила две вещи: сценарий и договор. Ох, бедный режиссёр, он ещё не знает, в какую змеиную яму попал!

А ночью у меня случился очередной приступ артефакторной чувствительности: Сердце Каэлии опять проснулось. Я ничего не помню, но Иннар утром сказал, что я кричала и билась во сне, он еле меня успокоил.

– Сколько магии ты в меня влил? – морщась и не торопясь вставать с кровати, спросила я.

Голова трещала, перед глазами плыло, силовые линии вокруг танцевали какую-то дичь, и я не могла понять, это бред или правда?

– Достаточно, чтобы ты восстала из мёртвых. – Иннар помог мне сесть и подал кружку с укрепляющим отваром. – Эля, я знаю, вы, люди, не любите эту фразу. Но я же предупреждал.

– М-м-м… – Отвар был горьким, Иннар щедро добавил туда мяты. Зато бодрил. – Что случилось?

– Первый вариант. Заклинание забвения спало, драконица освободилась и улетела.

– Ого, быстро. – Я сделала ещё глоток и поставила кружку на прикроватную тумбочку. – А как она сняла печать?

Иннар показал мне экран своего планшета с открытой новостной сводкой.

– Говорят, Сильвен её освободил.

– Ого! – повторила я. – А он как снял печать?

– Хороший вопрос, – хмыкнул Иннар. – Пишут про террористов. Якобы один из них давно был связан с Сильвеном, и тот предал хозяина в обмен на свободу.

– Какой бред! Сильвен предал принца?

Иннар пожал плечами.

– Если ему действительно предложили свободу? Не знаю. Эля, это теперь не важно. Важна твоя безопасность. Из Каэлии пока ещё можно улететь. Сейчас самое время.

Я огляделась.

– Ну… Это как-то не похоже на конец света.

– Это не похоже? – Иннар указал на одну из силовых линий, которая порвалась у нас на глазах. – Эля, там на улице снег!

– Чего? – Я бросилась к окну. – Ух ты, как красиво! Я последний раз видела снег в детстве, когда бабушка взяла меня в горы, на вершины, и только там…

– Эля!

Драконий рык перебила трель коммуникатора: звонил начальник моей подгруппы из дворца. Быстро поинтересовался, как я себя чувствую, и велел немедленно приехать. Потом скинул памятку по технике безопасности в условиях чрезвычайной ситуации и отключился.

Я ознакомилась с памяткой. Кроме прочего выяснилось, что Иннару сегодня придётся остаться дома, потому что всех дворцовых драконов заперли в клетки, наверное, чтобы под ногами не путались, и тех, кто сопровождал придворных магов, ждала бы та же участь.

– Эля, ты с ума сошла! – рычал Иннар, пока я одевалась.

– Да ладно тебе, успею я уехать. Лучше свяжись, пожалуйста, с моим отцом и с такой же страстью попроси его улететь в Штальсборг. Подумаешь, снег, Иннар, это даже хорошо. Вот если бы дождь из лавы – было бы совсем другое дело.

– Ты ненормальная! – ревел Иннар. – Я всегда это знал! Но чтобы настолько!..

– Люблю тебя. – Я чмокнула его в щёку на прощание и побежала искать способ добраться во дворец. Полёты запретили ещё ночью, а на велосипеде в метель я ехать не рискнула.

День выдался сумасшедший. Страна в шоке, журналисты сходят с ума, принц при смерти, король в коме, Верховный маг пытается разобраться с этим безумием, служба безопасности ищет пропавшую принцессу-дракона вместе с Сильвеном. А все королевские артефакторы из тех, что смогли прийти, собрались в офисе, чтобы понять, как справиться с Сердцем Каэлии и продлить жизнь королевской семье. По соседству точно такой же мозговой штурм устроили теоретики, но мы точно были колоритнее. Представьте: два десятка волшебников, преимущественно мужчин разных возрастов, но все серые – кто с похмелья, кто от магической чувствительности. И вот сидим мы… точнее, лежим, кто как – кто на столе, кто вообще на полу. И вроде как пытаемся думать.

Уверена, больше всего в тот момент нам хотелось сменить специализацию. Или даже лишиться магии. Что угодно, лишь бы проклятая мигрень прошла.

Предложения поступали неохотно, одно глупее другого, и так три часа подряд. А потом я сказала:

– Может, положим принца в гроб?

На меня посмотрели, как на дурочку.

– Эля, не смешно.

– А я и не смеюсь. В драконий гроб, у нас их сотня с лишним в хранилище. Они же настроены, чтобы тянуть из драконов магию, но минус всегда можно перевести в плюс. Раз болезнь короля и принца имеет волшебное происхождение, то так мы позволим магии течь к ним извне.

Теперь на меня посмотрели с интересом, но и с сомнением тоже. Однако, когда ещё спустя три часа мы так ничего и не придумали, главный королевский артефактор велел работать с «гробами» – требовалось изменить формулы, чтобы они не навредили, а наоборот, сохранили жизни королю и принцу. С этим мы справились за каких-то полчаса.

– Чего? – выдохнул Верховный маг, когда услышал наше решение. – Вы что, с ума сошли?

Но когда теормаги, а с ними и целители, бывшие у постелей принца и короля, ничего более вменяемого предложить не смогли, а ситуация стала критической и действовать пришлось быстро, мы действительно положили наших правителей в драконьи гробы. И закрыли. Да-да, в том же хранилище, вместе с драконами.

Иннар долго смеялся, когда об этом узнал. А после спросил:

– Теперь к власти придут маги?

– Что? – опешила я.

– Верховный маг стал регентом. – Иннар принялся загибать пальцы. – Сегодня он объявил о гибели короля и принца.

– Да, но это потому, что мы не знаем, очнутся ли они. То есть принц – наверняка, когда его драконицу найдут. А король…

– Эля, в таком случае было бы логично сослаться на болезнь. Даже если его высочество очнётся, как это объяснят миру? Что принц восстал из мёртвых?

– Э-э-э…

Иннар вздохнул.

– Маги давно стремились к власти, но лишь теперь у них – у вас – появился шанс. Поздравляю. Ты на хорошем счету во дворце, у тебя прекрасные отношения с Верховным магом, ты больше не драконолюб. Тебя ждёт прекрасное будущее.

Я помассировала виски и поморщилась.

– Всё это как-то неправильно.

Иннар с улыбкой посмотрел на меня и налил ещё укрепляющего отвара, потом заметил:

– А была бы ты сейчас в Штальсборге, подальше от Сердца Каэлии, голова бы не болела.

– Ох, не начинай!

Следующий день у меня был выходной, я всё утро проспала и пропустила фееричную пресс-конференцию Верховного мага, куда, как снег на голову, свалились принцесса-дракон и Сильвен. Побыли немного и испарились. Ма-а-агия!

Мой планшет разрывался от звонков. С одной стороны, главный королевский артефактор снова всех собирал, только на этот раз чтобы понять, каким образом Сильвену и принцессе удаётся ставить порталы и – главное – как этому противостоять. Вроде бы раньше огненные драконы такое умели, но это было ещё до печатей. И даже человеческие маги так могли, но заклинание порталов считалось давно утерянным. Я сказала, что болею и не смогу присутствовать – пусть как-нибудь без меня разбираются.

А с другой стороны, по защищённой линии шифром писал граф Лавлес: он нашёл принцессу с Сильвеном и убедил их участвовать в нашем маленьком заговоре.

Подробности я узнала после обеда, когда Лавлес в драконьей маске, под прикрытием, приехал к нам в гости и объяснил, что от меня требуется: расчистить путь драконице, когда она прибудет во дворец, и отключить «гроб» принца, чтобы невеста разбудила его высочество.

– Что, как в сказке? – не выдержала я. – Поцелуем?

– Сердцем, – рассмеялся граф. – Каэлии. Эля, вы вообще не смотрели запись пресс-конференции?

Я поморщилась.

– У меня голова второй день раскалывается. Мне новости Иннар вслух читает.

Лавлес сочувственно вздохнул.

– Эля, вы сможете завтра работать? Если нет…

– Смогу, – перебила я. – Откуда у вас Сердце?

Оказывается, принцесса-дракон умудрилась его похитить. Совершенно случайно – из самой охраняемой сокровищницы в мире. Ну да, конечно.

– Эля, я не лгу. – Лавлес указал на артефакт-определитель лжи на столе. Мой, с некоторых пор я решила, что это полезная штука. – Если Сердце и невеста будут рядом с принцем, он должен проснуться. Ведь так?

Я кивнула. Так – в теории. На практике никто никогда не проверял.

– Пусть о вашем участии будем знать только я и Вайден, – сказал граф. – В таком случае, если всё сорвётся, вы не пострадаете.

– Но вы тогда не говорите Сильвену, кто отправил его принца в драконий «гроб», ладно?

Лавлес улыбнулся и кивнул.

Иннару план графа ожидаемо не понравился. Весь остаток дня я слушала, что, по мнению дракона, завтра может пойти не так. Куда денутся маги из дворца? А стража? Ах, их Сильвен будет отвлекать? Ну конечно, этот отвлечёт! Один дракон на всех, пусть даже не запечатанный, Эля, одумайся!

А почему это тебе нужно быть по дворце раньше, чем там объявится Сильвен с драконицей? Чтобы всё подготовить или чтобы кое-кто мог всю вину потом повесить на тебя?

А что, если…

– Хватит! – не выдержала я. – Или помоги, или не мешай. Ты обещал, помнишь?

Иннар огрел меня пламенным – в прямом смысле – взглядом, но промолчал, а я ушла в лабораторию, чтобы потренировать заклинания и приготовить артефакты, которые могли мне завтра понадобиться. Особенно я надеялась на недавно доработанный артефакт иллюзии, который совместила со щитом и прикрепила к помолвочному браслету. Предполагалось, что, если меня схватят и нужно будет сбежать, союз этих двоих поможет. Во втором часу ночи я добилась неожиданного эффекта: щит плюс иллюзия делали меня невидимой, отбрасывали на метр, а то и два, заменяя копией, причем материальной – на старом месте. Ничего себе, да я и правда гений! Представьте: меня схватили и ведут в темницу, а я – хо-па! И в руках у стражников мой клон, а я свободна. Никто и не заметит подмены, по крайней мере, полчаса. Главное за это время успеть убежать.

Иннар объявил мне бойкот и ушёл спать в гостевую комнату. Я так устала и так не хотела снова ссориться, что решила – утром поговорим.

Ну да. Утром Иннар с новыми силами принялся меня убеждать: что ты делаешь, всё это большая ошибка, улетай в Штальсборг, смотри, я купил билет.

Он даже завтрак не приготовил. Впрочем, мне и так кусок от волнения в горло не лез.

– Эля, это будет чудо, если вас – тебя! – не поймают. И тогда арест, Эля. А ты подумала, как это скажется на твоей семье?

– Прекрати. – Я в третий раз проверила поясную сумку и теперь крепила артефакты на мантию придворного мага. – Никто меня не поймает.

– Эля, это глупо! Хорошо, твоя семья оправится, а я? Обо мне ты подумала?

– Ага, ты тоже оправишься. – Я поймала его взгляд. – В отличие от меня ты не глуп. И если что, ты улетишь. Сейчас это несложно, вон, Сильвена с принцессой два дня найти не могли. Уж ты-то справишься.

Иннар схватил меня за руки.

– Я умру без тебя!

– Прекрати. – Я высвободилась. – Ты огненный дракон. Вы живучие. Иннар, я не собираюсь в тюрьму, прекрати драматизировать. Я всего лишь аккуратно отключу дворцовые охранные артефакты. Все решат, что это сбой. Никто ничего не узнает. Не вижу причин, почему что-то может пойти не так.

Иннар отвернулся и молча ушёл из спальни – хорошо, я наконец смогла нормально собраться. Но, увы, дракон не сдался – последнюю попытку остановить меня он предпринял в прихожей.

– Эля, я прошу тебя. Ты говорила, что любишь. – Он медленно опустился на колени, и я отпрянула. – Так вот. Я. Тебя. Прошу. Останься. Умоляю.

Меня словно парализовало. Я стояла, смотрела и больше всего на свете хотела сказать: «Конечно, ты для меня важнее всего. Если ты так хочешь, я останусь».

Но тогда принцессу и Сильвена схватят, принц так и останется спать в «гробу», к власти придёт Верховный маг, а с ним и остальные волшебники, и «всё это как-то неправильно» продолжится. Тогда мечту освободить драконов можно будет похоронить навсегда: по своей воле маги никогда не захотят остаться без волшебных рабов.

– Иннар, я не могу.

– Вот видишь, Эля, – сказал он, поднимаясь. – Ты такая же, как остальные люди. Жестокая.

Мне хотелось ему возразить и хотелось утешить. Но я просто ушла.

Не помню, как приехала во дворец – общественный транспорт не работал, а дороги покрыл лёд после вчерашнего дождя со снегом. Было холодно, ничего не напоминало о том, что наступило лето. С низкого хмурого неба сыпался пепел.

Дворец готовился к первому обращению нового правителя – Верховного мага – к народу. В тронном зале, траурно убранном, сновали техники, операторы и артефакторы. Я поздоровалась с коллегами, потом – со знакомыми стражниками, показалась на глаза там и тут. Помогла настроить парочку охранных артефактов, с одним из которых вдруг случилась неприятность – он чуть не взорвался. Естественно, получила задание проверить остальные такие же по всему дворцу. И отправилась проверять, а точнее, аккуратно настраивать их так, чтобы дракона они не заметили. Ничего сложного, по дворцу свободно разгуливать собиралась только принцесса, королевские драконы-слуги по-прежнему сидели в клетках.

По крайней мере, так я думала, пока в одном из технических помещений, напоминающем просторный чулан с проводами, не почувствовала горький запах дыма.

Сперва я решила, что загорелась проводка. Но потом мне под ноги легла чья-то тень – с острыми ушами и длинными когтями. Я обернулась.

Он дал себя рассмотреть, даже заклинание маски снял – красные волосы, красная чешуя, красные глаза. Черты лица острые, хищные. Одет в форму стражника. Я успела удивиться: правда, что ли, во дворце террористы освобождают драконов? Или как он смог выбраться из клетки?

А потом он ударил, но не как дракон – не огнём или горячим воздухом, даже не лапой. А как человек – заклинанием.

Мои щиты на амулете прогнулись и сломались в тот же миг. Меня отбросило к стене, я больно ударилась затылком, и в глазах потемнело.

А когда пришла в себя, дракон методично и со знанием дела снимал с меня артефакты – сумочку, мантию, даже треснувший амулет с шеи. Я не могла пошевелиться – только наблюдать.

– Здравствуй, Эльвира, – вкрадчиво сказал дракон.

Ответить я тоже не могла, и он наверняка об этом знал, потому что спокойно продолжил:

– Я слышал, ты заняла место моей матери под крылом у Лавлеса.

Я уставилась на него – так это и есть сын техномага?

Дракон улыбнулся.

– Что, граф тебе не сказал, как точно так же устроил её во дворец, а потом подставил? Знаешь, где она теперь? Поверь, ты не хочешь там оказаться. И не окажешься. Видишь ли, я обещал твоему Иннару, что ты будешь в безопасности.

Я тихо вздохнула – а хотелось кричать. Иннар-то как в этом замешан?

– Он тебе тоже ничего не сказал, – усмехнулся дракон. – Я знаю, Эльвира, что ты только что остановила подачу магии в артефакт, который сохраняет жизнь принца. Как преданный королевской семье дракон, я должен тебе помешать. Вот так. – Он повторил мою недавнюю формулу, изменив вектор. – А теперь мы все – дворцовые драконы – очень, очень ждём встречи с нашей принцессой. Пусть маги сражаются с Сильвеном, пусть убьют его, он всё равно нам не помощник. Я надеюсь только, что он заберёт с собой на тот свет достаточно волшебников. Желательно, самого Верховного мага. Но это уже не будет иметь значения, ведь принцесса и Сердце Каэлии станут принадлежать нам. И тогда власть вернётся к драконам. Как это было пятьсот лет назад. Как и должно быть.

Я попыталась освободиться, но не смогла даже пальцем пошевелить.

– А знаешь, что самое интересное? Для тебя, конечно. – Дракон наклонился ко мне. – Угадай, откуда я всё это знаю? И кто выпустил нас из клеток?

Я стиснула зубы.

– Твой Иннар. Он хочет быть свободным, как и все мы. Но как же он освободится, если ты будешь жива?

Дракон небрежно, лениво положил руки мне на шею, сжал и выпрямился, а потом встал. Вместе со мной. Я захрипела, перед глазами замелькали красные пятна.

– Я дал ему слово вожака, что ты будешь в безопасности, – задумчиво сказал дракон. Его голос доносился до меня сквозь звон в ушах. Шея болела всё сильнее, а я по-прежнему так и не могла пошевелиться. – И ты будешь. На том свете. Как мой отец, которого такие, как ты, туда отправили.

Потом боль стала невыносимой, в глазах потемнело, и раздался треск.

Глава 37

Страшно болела шея. Я скорчилась на полу, с трудом проталкивая в себя воздух, а рядом кто-то сдавленно всхлипывал, и, если бы я не боролась за каждый вдох, мне бы было его очень жаль.

– Хватит. Уймись и не позорься, – сказал чей-то знакомый голос на дракко. Пару мгновений спустя я вспомнила, чей – того красного дракона, который почему-то меня не убил.

– Зачем? – простонали в ответ тоже на дракко. Этот голос я узнала сразу – Иннар. Но откуда, как, почему он здесь?

Я попыталась подняться, но голова так кружилась, что у меня ничего не вышло.

– Потому что это ненормально! – рявкнул красный. – Ты ведёшь себя как умалишённый. Оставь её, она мертва. Не знаю, каким заклинанием она тебя опутала, но уверен, что с её смертью ты освободишься. А теперь вставай, ты мне нужен.

Иннар не пошевелился, а вот я всё-таки смогла сесть и, с некоторым трудом, потому что шея отекла и не поворачивалась, огляделась.

Драконы нашлись в паре шагов от меня. Красный стоял, скрестив руки на груди и нахмурившись. Иннар на коленях, сгорбившись, баюкал что-то, мне из-за его спины не видное.

– Эй, – прохрипела я, но изо рта не донеслось ни звука.

Я решила, что это из-за отёка шеи, и протянула руку, попыталась ухватить Иннара за плечо и так привлечь его внимание. Но он словно не заметил: продолжил сидеть и покачиваться, как человек, убитый горем.

Собравшись с силами, я заглянула ему через плечо – и остолбенела.

Иннар держал в руках моё тело. Мёртвое. Со сломанной шеей.

А… Но… Как?!

«Внимание, в артефакте иллюзии заканчивается заряд. Осталось двадцать процентов», – сообщил приятный женский голос, а следом перед глазами появился экран, видеть который могла только я, потому что создавала этот артефакт по принципу менталки.

Всё ещё не веря, я встретилась глазами со своим трупом. Выглядело очень реалистично, аж мурашки по коже. Но если присмотреться, то можно было заметить, и то лишь потому, что создавала артефакт я… В общем, труп был иллюзией. А я, видимо, удачливым гением, потому что этот артефакт-обманка вместе со щитом действительно спасли мне жизнь! Я-то собиралась просто из дворца при их помощи дёру дать, а тут… Ничего себе! Я научила эти артефакты прятаться при первых признаках опасности, то есть повышении адреналина в крови носителя и учащённом сердцебиении. Вот щит с обманкой и спрятались вместе с браслетом, к которому были прикреплены, и красный дракон их с меня не снял, потому что не заметил. А после, когда душил, я, наверное, неосознанно к ним потянулась, и они сработали. Как и дома в лаборатории, меня отбросило на пол, заменив копией в руках дракона. И копии же он сломал шею.

– Я просил защитить её, – подняв голову, прорычал Иннар, и я вздрогнула, выныривая из собственных мыслей. – Ты обещал!

– И я защитил, – проворчал красный. – На том свете ей точно ничего не грозит.

В ответ Иннар бережно опустил моё тело – то есть, иллюзию – на пол. Потом встал – и я, забыв про боль и слабость, успела метнуться к ближайшей стене и закрыть руками голову. А вот красный дракон – нет, и теперь озверевший, как никогда ранее похожий на огнедышащее чудовище Иннар вбивал его в пол, а стены тряслись, с потолка сыпалась штукатурка, и от драконьего рёва закладывало уши.

Потом что-то изменилось – то ли красный как-то умудрился вырваться, то ли Иннар ослаб, но избиение вдруг прекратилось, и началась банальная драконья драка – с клыками, когтями и брызгами крови во все стороны. Удивительно, но, глядя на это, я смогла успокоиться, выдохнуть и немного прийти в себя.

«Осталось пятнадцать процентов заряда», – напомнил артефакт. Я огляделась и осторожно потянулась магией – драконы всё равно были слишком заняты друг другом, чтобы обратить на это внимание. Зато в моих руках оказалась сумочка, а в ней, помимо прочего, лежал подарок Свена – тот самый лазер, сделанный так, чтобы стрелять только по силовым линиям и лишь магией. Свен, когда его дарил, пошутил, что эта штука просто создана для драконов, и в моём хозяйстве необходимая вещь. Я тогда поморщилась, но подарок приняла – исключительно чтобы изучить, как он работает. А сегодня положила в сумочку на всякий случай.

Вот он и настал, этот случай.

С оружием я почувствовала себя увереннее и вспомнила, зачем вообще пришла во дворец. Следовало отключить «гроб» принца как можно скорее, чтобы потоки магии успели стабилизироваться к тому моменту, как принцесса-дракон до него доберётся. А то поцелует она суженого, а он не проснётся. Или проснётся, но не сразу. И всё – травма на всю жизнь, верь после этого сказкам.

С «гробом» я возилась ещё минут пять, потому что руки тряслись, голова гудела, а из-за боли в шее сложно было сосредоточиться. Зато драконы определились, кто тут главный.

– Ты носишь мой артефакт, – шипел красный, за шею прижимая Иннара к полу, и силовые линии фальшивой печати каким-то образом делали его сильнее. Наверное, техномаг оставила себе лазейку, чтобы справиться со своими драконами, если придётся. – Его сделала моя мать для меня.

«Десять процентов заряда», – сообщила обманка. Я с трудом встала, повесила сумку на пояс, нашла взглядом выход. Сейчас было самое время убраться отсюда, пока артефакт полностью не разрядился. Дверь приоткрыта, меня не заметят.

– Ты действительно думал, – продолжал красный, пока Иннар, хрипя, извивался под ним, силясь вырваться, – что я не знаю, как с тобой справиться, когда на тебе эта фальшивая печать?

Ну да, ещё и с сыном этой лазейкой поделилась. Находчивая она, этот техномаг.

Я кинула последний взгляд на дверь, потом подошла к драконам и прицелилась.

– Ты забыл, кто здесь самый сильный? – наклонившись к Иннару, вкрадчиво спросил красный дракон.

Я выстрелила, одновременно отключая обманку. Потом посмотрела на рухнувшего мне под ноги красного и просипела:

– Самая сильная здесь я.

Иннар вывернулся, выполз из-под дракона и, приподнявшись на руках, уставился на меня. Так смотрят на потерянную надежду, на рассвет после долгой ночи – и на восставшую из мёртвых любовь.

– Эля?

Я прицелилась ему в лоб.

– Что?

Он перевёл взгляд на дуло пистолета – и тут же снова на меня, как будто оружие было ничего не значащей для него мелочью, как будто я очередную сумочку в руках держала и ею хвасталась.

– Эля, ты жива!

– Ага. А ты меня предал.

Его глаза снова распахнулись. Потом взгляд сосредоточился на пистолете. Кажется, до Иннара только теперь дошло.

– Эля, пожалуйста, я могу всё объяснить.

– О, не сомневаюсь.

– Эля. – Он улыбнулся с такой нежностью, что мне пришлось схватиться за пистолет двумя руками, чтобы не сбился прицел. – Ты не выстрелишь.

– Да неужели?

– Да. – Он потянулся ко мне, прижался к дулу лбом. – Ты не сможешь.

В ответ я улыбнулась и выстрелила. Прицел всё-таки сбился, и попала я не в лоб, а в плечо. Иннар зажмурился, всхлипнул от боли, а пространство вокруг нас вдруг порвалось, как прохудившаяся подкладка у сумки – и мы с Иннаром провалились в образовавшуюся дыру.

Нет, не так. Не провалились, потому что падения как такового не было. Я ни шагу не сделала, и Иннар тоже. Но вот мы были в подсобке: я стояла и целилась, а Иннар сидел, схватившись за онемевшее плечо. А вот мы уже дома на кухне – но в том же положении. Воздух вокруг пошёл рябью, замерцал, как при смене кадров. И успокоился.

Удерживая пистолет двумя руками, я спросила:

– Ты открыл портал?

– Да, – выдохнул Иннар, кривясь от боли.

– Ты умеешь открывать порталы?!

– Да.

Я посмотрела, как он осторожно отнимает руку от плеча. Ранено оно было только на магическом плане, и то порванная силовая линия быстро восстанавливалась.

– Ты мне лгал.

– Эля, пожалуйста…

– Ты! Мне! Лгал! Я тебе верила! А ты… Господи, я так и знала! Ну какая любовь, какая связь, какая пара?! Тебе просто нужна была глупая ведьма, чтобы ею вертеть! Ты втёрся в доверие мне, ты втёрся в доверие моей семье, я сама привела тебя во дворец! Ты ведь только этого и ждал!

«Иннар очень общительный», – кажется, так сказал дракон Лавлеса, Вайден. Ну да, а ещё хитрый и изворотливый, он никогда этого не скрывал, это я дура, дура, господи, какая же я дура!

– Эля, всё не так. – Иннар с трудом встал. – Я объясню, только послушай меня, пожалуйста.

В ответ я выстрелила. Попала в другое плечо – даже смешно, специально ведь не целилась, – и Иннар рухнул как подкошенный.

– Эля… пожалуйста… прекрати. Это очень больно!

Будь я в себе, оценила бы искренность этого признания: чтобы дракон так просил, да ещё и признался, что чувствует боль – это же сродни слабости. Но я только улыбнулась и потёрла отёкшую шею.

– Правда? Это тебе-то больно?

А вот в ногу я целилась. У меня был план расстрелять его медленно, чтобы он до конца почувствовал, как сильно я зла, мерзавец, обманщик, предатель!

Но Иннар и тут всё испортил. Он с трудом поднялся на колени, посмотрел на меня виноватым взглядом и очень серьёзно произнёс:

– Хорошо. Если ты этого хочешь.

И потянулся к силовой линии – к своему Сердцу. И потому, как он держал руку, как заострились его когти, каким решительным и в то же время обречённым было его лицо, я поняла: он собрался её перерезать. Для дракона это равносильно самоубийству, причём мучительному.

– Ты сдурел?! – Я уронила пистолет и кинулась к нему. – А ну стой!

Но остановился Иннар, только когда я повисла у него на руке – то есть уже лапе, как у здоровенной ящерицы. И то, думаю, лишь потому, что увидел кровь – я порезалась о его когти.

Кровь капала на кафельный пол. Мы смотрели, как алые брызги расползаются по коричневому узору – Иннар растерянно, я озадаченно, потому что боли почти не чувствовала. Действительно, шея ныла куда сильнее.

– Эля, – сказал наконец Иннар, очень тихо и очень слабо. – Тебя надо перевязать.

– Сидеть! Не двигаться! – рявкнула в ответ я, да так громко, что мы оба подскочили.

Иннар послушно замер.

– Руку, в смысле, лапу опусти, – велела я хрипло, с трудом выталкивая из себя слова. Говорить тоже было больно, как и дышать. – Убери когти.

Он так и сделал, потом виновато заглянул мне в лицо.

– Не двигайся, – повторила я и принялась искать в сумке на поясе медбот.

В итоге всё кровью заляпала – и себя, и сумку, и Иннара.

– Эля, – сказал он, глядя, как я морщусь, пока медбот обрабатывал глубокие царапины на пальцах. – Тебе вовсе не нужно меня убивать. Если ты хочешь, чтобы я умер, тебе достаточно только сказать…

– Я не хочу, чтобы ты умер, идиот! – как у меня получалось кричать с больным горлом, не знаю. Но получалось. – Я хочу, чтобы ты страдал! Желательно вечно! Как я сейчас! Как ты мог, Иннар, как ты мог?! Не двигайся, я сказала!

Но он всё-таки встал на колени, потом прижался лбом к моей здоровой руке.

– Прости меня. Пожалуйста. Только не прогоняй.

Я вздрогнула, потому что именно это и собиралась сказать. Слова «пошёл вон, не хочу тебя больше видеть!» просто с языка рвались.

– Я лучше умру, но не буду жить без тебя. – Он поднял голову и, видимо, что-то прочёл в моём взгляде, потому что простонал: – Эля…

А потом снова потянулся к своему Сердцу. Правда, уже без когтей, так что теперь я не порезалась, когда повисла на его руке.

– Ты же хотела, чтобы я страдал, – прошептал он, наклоняясь ко мне. – Так я буду страдать долго и мучительно, раз ты этого хочешь.

Стиснув зубы, я уткнулась лбом в его грудь, вдохнула знакомый и такой уютный аромат дыма и карамели, после чего твёрдо сказала – то есть глухо просипела:

– Кому-то из нас нужно успокоиться и взять себя в руки. Похоже, это буду я. Сиди смирно и жди. Я сейчас.

Пара глубоких вдохов и длинных выдохов, а ещё мерный стук драконьего сердца под самым ухом – и вот руки у меня уже не трясутся, и даже голова почти не кружится. Я выпрямилась, встретилась с Иннаром взглядом – он выглядел точь-в-точь как наказанный щенок, только что хвостом не вилял. Меня снова захлестнула ярость, но теперь я с ней справилась.

– Сейчас я позвоню Лавлесу и объясню, что дворцовые драконы больше не сидят в клетках. А потом передам коммуникатор тебе, и ты расскажешь, что ещё ждет принцессу, когда она явится будить суженого от колдовского сна.

Иннар опустил взгляд, но покорно кивнул:

– Хорошо, Эля.

Так мы и поступили. Лавлес выслушал, пообещал «что-нибудь с этим сделать» (интересно, что?) и попросил меня не вмешиваться. Я пообещала, а Иннар, услышав это, вздохнул с облегчением.

Затем я выключила коммуникатор и кивнула на дверь. Иннар вздрогнул, наверное, решил, что я снова собираюсь его прогнать. Но я сказала:

– Идём в гостиную и поговорим.

Он послушался. Я смотрела, как он тяжело встаёт, как неловко держит руки, как хромает – и ярость превращалась в обжигающий стыд. Да, он меня предал, и да, он мне лгал. Но и я хороша – стреляла в него! Чуть не убила! Да что со мной?

В гостиной Иннар опустился на пол посреди комнаты, снова на колени, а я достала шкатулку с лекарственными зельями и устроилась рядом.

Иннар пытался возражать:

– Эля, не надо, со мной всё в порядке. Но твоя шея, ты ранена…

Однако замолчал, когда я расплакалась – от стыда, боли или напряжения, не знаю. Всё вместе, наверное. Зато не мешал, пока я смешивала зелья и пока колдовала над его силовыми линиями. Только после, когда выпил лекарства, очень осторожно коснулся моего горла и прошептал:

– Я так виноват! Прости меня.

Мне хотелось сказать то же самое, а ещё – разреветься у него на груди. Но я с трудом сглотнула, слевитировала с полки артефакт, определяющий ложь, включила и поставила рядом на пол.

– Когда ты узнал, что драконы под самым носом у короля готовят революцию?

Иннар посмотрел на артефакт, потом на меня. Опустил голову и ответил:

– Почти сразу, как оказался во дворце. Они поверили, что ты меня мучаешь.

– И решили завербовать. – Я кивнула и тут же скривилась от боли. Медбот разбирался с шеей очень медленно, отёк ещё даже не начал спадать. – Почему ты согласился?

Иннар спрятал лицо в ладонях, но почти сразу опустил руки.

– Потому что мне понравилось то, что они говорили про людей.

– Ты хотел, чтобы было наоборот? – сдавленно уточнила я. – Чтобы люди оказались в рабстве у драконов?

Иннар искоса посмотрел на меня.

– Да. Это было бы справедливо.

– Справедливо? Ты считаешь рабство справедливым?!

– А разве не справедливо вам ответить за всё, что вы с нами делали? – Иннар поднял голову и прямо посмотрел на меня. В его глазах снова зажёгся огонь. – Разве не справедливо вам страдать так же, как страдали мы? Эля, ты не представляешь, как со мной обращались только потому, что я – дракон, и со мной можно поступать так, как хочется, ведь я выполню любое желание, которое взбредёт в вашу ошалевшую от вседозволенности голову. Люди – зло, и хуже всех – маги. Мучительная смерть – меньшее, чем вы можете нам отплатить.

У меня дрожали руки, и я спрятала их за спину, а потом заглянула ему в лицо.

– Иннар, я тоже человек. И маг. Это мне ты желаешь мучительной смерти?

Он вздохнул и словно погас – как будто горящий фитиль задули, и пламя исчезло.

– Нет. Но иногда я очень жалею, что ты не родилась драконом. Тогда бы ты меня поняла. А потом прихожу в ужас от этой мысли, потому что, не будь ты человеком, мы бы не встретились. И тебя бы замучили в питомнике, а потом убили. Мне страшно даже подумать, что это могло с тобой произойти. Эля, я никогда не хотел тебе зла, я бы не смог причинить тебе боль, и то, что случилось сегодня, не должно было произойти. Но это полностью моя вина, и я…

– Ты доверился не тому дракону, – устало сказала я. – Знаю.

Иннар скривился, как будто от боли.

– Я забыл, что он воспитывался как человек. В нём слишком много от вас, я только теперь это понял.

– Потому что люди – зло, – подытожила я.

Иннар промолчал. Я тоже – мне горько было осознавать, что в моих друзьях и даже в семье он видит врагов. Я не хотела верить принцу, когда он говорил, что драконы пожелают отомстить всем, кто смотрит на них свысока. Но он был прав.

Неудивительно, что Лавлес собирался предложить его высочеству пакет реформ, которые займут десятилетия, а вовсе не немедленную свободу драконам, как хотела я. И даже слушать мои возражения не стал, когда – ещё в своём имении – рассказал мне всё. Впрочем, вряд ли всё. Я же не политик, ничего в этом не смыслю, потому он даже возражать мне тогда не стал. Просто поставил перед фактом: или свобода драконам медленно, постепенно, с ограничениями, контролем и проверками – вот так, или никак. А я согласилась – выбора-то не было.

– Почему ты мне раньше не сказал?

– О том, что ненавижу людей? – Иннар криво усмехнулся. – Кому – тебе? Эля, ты понятия не имеешь, что такое ненависть. Ты бы не поняла.

– Я и сейчас не понимаю, – призналась я. – Но мне хотелось бы знать. А про драконью революцию? Ты же мог предупредить.

Иннар спрятал взгляд.

– Я пытался. Ты не стала слушать.

Я вспомнила, как он останавливал меня утром, и усмехнулась. Ну да, пытался.

– Ты действовал у меня за спиной. Ты освоил портал, выпустил драконов из клеток и бог знает что ещё. Иннар, почему? А как же твои слова про мою безопасность, которая для тебя в приоритете? Это тоже ложь?

Он покачал головой.

– Нет. Но ты хотела освободить драконов. У тебя и твоего графа ничего бы не вышло, это только дурак не поймёт, ваш план безумен. Тебя бы использовали, а потом выбросили за ненадобностью. Наш план был продуман и аккуратен, мы чётко ему следовали, в отличие от вас, и в последний момент не меняли, у нас всё получалось. Ты знала, сколько успешных покушений на чиновников мы организовали? Конечно, нет. Драконы освободились бы, как ты и хотела. Да, насилия избежать не удалось бы, но это всегда так, это нормально, ты бы меня за это простила. Ведь простила бы?

– Конечно, куда бы я делась? У тебя в рабстве.

– Эля, нет! Ты была бы свободна, никто бы не посмел тебя тронуть…

– Твой вожак только что посмел.

Иннар снова закрыл лицо руками.

– Он не должен был. Ни один дракон не… Любой бы понял, что ты значишь для меня.

– Угу. Только этот, видимо, слепой и не разглядел нашу с тобой нерушимую связь.

Иннар опустил руки и с болью посмотрел на меня.

– Эля, связь никто не может увидеть, кроме самой пары.

– Разумеется. Нельзя увидеть то, чего нет.

– Эля! – Иннар осёкся. Потом протянул руку к моей шее, но не коснулся. – Зачем бы мне оставлять этот знак, если бы всё было так просто, если бы связь видели все?

Я невольно потёрла место укуса.

– Иннар, ты же умный. Ты предлагаешь мне поверить в то, что видишь только ты? Это при том, что сам недавно признался во лжи, якобы мне во благо?

Иннар нахмурился.

– Я не лгал, я умалчивал. И да, действовал у тебя за спиной. Но не лгал.

– О, но это же всё меняет!

– Да. Ты поступила так же, когда сняла с меня печать.

– Но для тебя же, только для тебя! Чтобы тебе было лучше!

– Именно. – Иннар посмотрел на меня в упор. – Моя цель была такой же: чтобы тебе было лучше, чтобы ты была в безопасности, чтобы твои же сородичи не заклеймили тебя драконолюбом, чтобы ты могла не скрывать свои убеждения, чтобы у нас была настоящая семья, наконец! Чтобы я мог называть тебя парой с гордостью, которую чувствую, а не скрываться и переживать, как это отразится на тебе, когда все узнают. – Он горько рассмеялся. – Но ты мне не веришь. Снова. И дело ведь не в том, что я действовал у тебя за спиной – ты никогда мне не верила. Что бы я ни делал. Никогда.

Это был момент, когда уместно было признаться: «Да, всё так, я считаю, тебе без меня будет лучше». Ведь Иннар прав, я действительно ему не верила. И была согласна с красным драконом: Иннар становится сам не свой, когда дело касается меня. Быть может, вдали он успокоится? Быть может, это наваждение пройдёт? Оно же ненормально. Иннар по своей воле первый шаг не сделает, значит, должна я.

Да, это был идеальный момент, чтобы расстаться. Но я медлила. Отец учил в сложных ситуациях взвешивать минусы, плюсы и поступать разумно, а не так, как хочет сердце, которое слишком переменчиво и часто ошибается. Минусов в отношениях с Иннаром было куда больше, чем плюсов: нам друг друга не понять, мы слишком разные, я ему не доверяю, он мне тоже. Кто-то должен взять на себя ответственность и спокойно, без драмы всё прекратить.

Тогда я попыталась представить, какой будет моя жизнь без него. На ум почему-то приходила чёрная дыра, пустота, которую невозможно заполнить. Сердце ёкнуло, меня бросило в холодный пот от страха.

В конце концов, наваждение или нет, а может, и связь, которую способен видеть один только Иннар – какая разница? Почему мне так важно знать, что я действительно его пара? Главное, что он так считает. Это же как наша, человеческая любовь. Будь мы людьми, мне бы в голову не пришло требовать у Иннара доказательств. Да, он дракон, а значит, теоретически однажды может встретить свою настоящую пару и уйти с ней. Но и человек может разлюбить. Я сама не раз так поступала. И что же, из-за одного лишь страха вообще не начинать никаких отношений?

– Иннар, я прошу тебя пообещать мне одну вещь.

Он сгорбился и затравленно посмотрел на меня.

– Всё что угодно.

– Я серьёзно. Пообещай больше никогда не действовать у меня за спиной. Что бы это ни было, о чём бы ни шла речь, даже если это касается моей безопасности. И особенно если это касается меня. Больше никаких манипуляций, никакой хитрости – только открытый разговор. Пообещай быть честным, говори со мной. Пожалуйста. Я очень тебя люблю, но есть вещи, с которыми я никогда не смогу смириться. Манипуляции в том числе. Я понимаю, что ты так привык, и что твоя хитрость много раз тебя спасала. Но не со мной. Обещаешь?

Он серьёзно кивнул, потом коснулся лбом моей ладони.

– Обещаю.

Я обняла его и тихо сказала на ухо:

– И я обещаю тебе то же самое. Ситуация с печатью никогда больше не повторится. Даже если я буду уверена, что поступаю тебе – или нам – во благо, я посоветуюсь с тобой и учту твоё мнение. Обещаю.

Он выдохнул, потом чуть отстранился и, глядя мне в глаза, спросил:

– Это значит, ты даёшь мне второй шанс?

– Это значит, что я тебя выслушала, поняла, и, мне кажется, мы оба были не правы. Но теперь будет по-другому. Всё, конфликт исчерпан.

Иннар нахмурился.

– Вот так просто?

– Я тебя из лазера расстреляла, по-твоему, это просто? – Я опустила взгляд. – Прости, пожалуйста, это было совершенно недопустимо с моей стороны и…

Иннар не дал мне договорить – прижал к себе так сильно, что я задохнулась.

– Эля, спасибо, спасибо, спасибо!.. – Он шептал это мне в волосы, не останавливаясь. Очень мило, очень драматично, короче, всё, как он любит.

Наш уговор ещё следовало проверить, и случай представился быстро – на следующий же день. К тому времени вся страна знала, что принцесса-дракон и правда разбудила принца волшебным поцелуем, тот ожил, занял трон, а Верховный маг погиб. В общем, как в сказке, про это даже фильм пообещали снять.

А, и Сильвен спалил королевский сад. Но это же Сильвен.

Лавлес позвонил мне и спросил:

– Эля, я правильно понимаю: Иннар умеет ставить порталы во дворец? Очень нужно попасть в личные апартаменты принца. А именно в спальню.

Я опешила.

– Зачем?

– Чтобы объяснить Эсвену, какой мы видим свободу драконов в ближайшие двадцать лет.

Я спросила только:

– Кто такой Эсвен?

Оказалось, это тот самый красный дракон, сын техномага.

Иннар, который всё это время вёл себя, как наказанный пёс, и просто из кожи вон лез, чтобы мне угодить, согласился не раздумывая. Я попросила Лавлеса подождать, поставила звонок на паузу и спросила ещё раз:

– Уверен? Ты не обязан. А ещё ты обещал быть честным, а я – учитывать твоё мнение. Может быть, ты его мне скажешь?

Иннар вздохнул и признался, что открыть портал он не против, но хочет сначала узнать, какой мы видим свободу для драконов, при чём тут Эсвен, как он оказался в спальне принца – действительно! – и почему встретиться нужно именно с ним. Я передала всё это Лавлесу и попросила приехать, рассказать всё лично.

Граф согласился.

В отличие от меня, которая сразу отмахнулась от всей этой политической лабуды, Иннар выслушал проект реформ очень внимательно, а потом засыпал графа вопросами. По-моему, Лавлес даже немного опешил. Проговорили они часа три, результатом стали какие-то поправки, но я не поняла, какие. Однако раз даже Иннар признал, что план может сработать, то кто я такая, чтобы сомневаться?

Мне было интересно, что Эсвен забыл в спальне принца. Оказалось, всё просто: принц его там запер, а сам ушёл разгребать последствия апокалипсиса, ведь Сердце Каэлии наконец уснуло, катаклизмы, вроде снега посреди лета и извержения вулканов в горах, прекратились, но страна по-прежнему была на грани гуманитарной катастрофы. А Эсвену принц сказал: «Раз ты такой умный и собирался устраивать революцию, то придумаешь, как освободить драконов мирным путём. А здесь тебя никто не побеспокоит». Действительно, кому придёт в голову ломиться в чужую спальню?

Я уже тогда поняла, что нас раскрыли – ещё бы, его высочество всегда был проницательным. Но промолчала. Раз ещё не арестовали, значит, есть шанс на счастливое будущее. Надежда – наше всё.

Откуда об Эсвене в спальне принца узнал Лавлес – отдельный вопрос. Подозреваю, у графа были ещё шпионы при дворе, о которых он мне предпочёл не рассказывать.

Проект реформ мы Эсвену в итоге передали. Надо было видеть лицо красного дракона, когда Иннар появился в спальне – точнее, когда в портал заглянула я и передала пламенный привет. Ну очень хотелось.

Как именно Лавлес убеждал Эсвена – не знаю, мы с Иннаром оставили их одних, а графа забрали спустя пару часов. Думаю, ему и дракону давно нужно было поговорить. Лавлес потом рассказал, что всё получилось, и принц, узнав про реформы, в восторг не пришёл, но согласился с ними поработать.

Тем временем скончался король Родрик – тихо и предсказуемо. Я слышала, что он пришёл в себя, дал последние наставления сыну и отошёл в мир иной, надеюсь, счастливым. Или хотя бы довольным. Он был сложным человеком, но всегда обращался со мной по-доброму. Мы с Иннаром устроили по нему поминальный ужин. Иннар сказал потом, что я слишком добрая и плачу по человеку, чей сын наверняка даже слезинки не пролил. Что ж, принц – ах да, уже король – всегда был ледышкой. Это не повод ему уподобляться.

Теперь проведению реформ ничто не мешало. Я отправила в дворцовую канцелярию заявление об уходе – работа во дворце мне теперь была не нужна. Своей цели я добилась, меня ждали сумочки, а ещё – последний, выпускной год в академии.

Нового Верховного мага выбрать ещё не успели, во дворце творилась неразбериха, и я думала, моё заявление будут рассматривать долго. Но ответ пришёл на следующий же день – от принца, то есть, уже короля. его величество приказал явиться к нему в полдень вместе с Иннаром.

– Давай отправимся в Штальсборг? – предложил Иннар, когда узнал об этом. – Нам даже билет не нужен, я портал открою. То есть несколько порталов, но это ничего, совсем не сложно, правда.

Я ему не поверила – вряд ли это было так уж легко.

– Нет. Мы придём в полдень во дворец, как нам и приказано.

– Эля, совершенно ясно, что тебя ждёт арест, а меня…

– Видишь, куда нас зовут? – Я снова показала Иннару экран планшета с приказом. – В кабинет короля в его личных покоях. Ты не знаешь Роберта, если бы он хотел меня арестовать, а тебя казнить, он бы использовал какой-то из кабинетов на правительственном этаже. Нет, Иннар, он настроен мирно, и ему от нас что-то нужно. Пойдём узнаем, что именно.

Иннар крепко меня обнял и прошептал:

– Хорошо. Но при первых же признаках опасности я открываю портал.

– Давай не при первых, давай при вторых, – рассмеялась я.

Иннару было не до смеха, он ужасно волновался, даже ладони прятал, когда позже, в кабинете его величества, встал у стены, как и положено по протоколу.

Король Роберт отпустил телохранителей и секретаря, Сильвена с ним тоже не было. Выглядел его величество неважно – бледный, осунувшийся. Зато глаза сияли, и я предположила, что он со своей драконицей разобрался и, наверное, любовь ему на пользу. Если этой ледышке вообще знакомо такое жаркое чувство.

– Не будем ходить вокруг да около, госпожа Стерн, времени у меня немного, – сказал его величество, предложив мне сесть в кресло для посетителей у письменного стола. – Я знаю, что это вы положили меня в «драконий» гроб.

Я улыбнулась.

– Не благодарите, ваше величество.

Иннар бросил на меня предостерегающий взгляд, а король продолжил:

– Я также знаю, госпожа Стерн, кто отключил защитные артефакты по всему дворцу на следующий день. Да так основательно, что их потом весь отдел артефакторов включить не мог.

Я промолчала, а король добавил:

– И ещё мне известно, кто выпустил из клеток драконов.

Иннар медленно, в нарушение протокола, прошёл ко мне и встал за креслом, положив руки на спинку. Король на него даже не взглянул. А я с улыбкой сказала:

– Наверное, это тот же самый человек, который позволил войти её высочеству, то есть уже величеству, простите, титулы так быстро меняются в эти дни. Так значит, это тот же человек, который расчистил путь для её величества, чтобы она смогла оказаться рядом с вами вовремя? Какой он молодец, прямо-таки герой!

Король в упор посмотрел на меня.

– Или не человек.

Я подняла руку, нашла пальцы Иннара, вцепившиеся в спинку кресла, и сжала. Потом попросила:

– Ваше величество, не будем ходить вокруг да около, у вас ведь так мало времени. Чего вы от нас хотите?

Король вздохнул.

– Вы весь эффект портите, госпожа Стерн, и уже не впервые. Кто вас учил вести переговоры? Ваш отец? Вы понимаете, что одно моё слово – и ваш дракон окажется на плахе, а вы в тюрьме?

Иннар дёрнулся, но я сжала его пальцы сильнее, давая понять, что ещё не время. И весело заметила:

– Вот и спасай вас после этого.

– Прекратите паясничать, госпожа Стерн.

– А вы прекратите, пожалуйста, пугать моего дракона, ваше величество. Если бы вы хотели, я бы давно уже была в тюрьме, а мой дракон на плахе. Но вы этого, очевидно, не хотите. И да, меня учил переговорам мой отец. Весь мой опыт прямо-таки кричит, что вам от нас что-то нужно, но вы по привычке не говорите, что именно. Может быть, мы действительно перестанем ходить вокруг да около и тратить наше время?

– Интересный, должно быть, человек ваш отец, надо познакомиться поближе, – пробормотал его величество. Потом, уже громче, сказал: – Госпожа Стерн, вы мне не нравитесь.

– Это взаимно, ваше величество.

– Эля! – выдохнул Иннар.

Я сделала вид, что не слышу, король тоже. Он продолжил:

– Однако ваша честность мне импонирует. А также ваша прямота. Я не желаю видеть вас во дворце – я вообще вас видеть не желаю. Но вы поразительно деятельны, и будет большим расточительством не дать вашей целеустремлённости необходимый импульс.

– Чего? – не выдержала я.

– Очевидно, вы усвоили не все уроки вашего отца, – с усмешкой заметил король. – Госпожа Стерн, я хочу предложить вам пост, от которого вы не сможете отказаться.

Я скривилась. Однажды он уже предложил мне пост, я согласилась, и вот что из этого вышло.

– Я вряд ли удивлю вас, госпожа Стерн, если скажу, что собираюсь освободить драконов, – продолжил король.

Я не сдержалась.

– Да ладно! А как же…

– Госпожа Стерн, вы действуете мне на нервы, – перебил его величество. Я прикусила язык, а король продолжил: – Как вы уже знаете, драконы будут свободны не сразу, а в несколько этапов. Будет создано ведомство по надзору: за волшебниками, бывшими владельцами драконов, а также за самими драконами, потому что беспорядки нам не нужны, а они непременно будут. И перегибы на местах тоже, а ещё коррупцию никто не отменял. Мне нужны неподкупные, целеустремлённые, идейные маги, которые войдут в это ведомство. Ну что, госпожа Стерн? Как вам новая работа?

Я покосилась на Иннара, но тот отвёл взгляд.

– А трудовой договор почитать дадите?

– Непременно, госпожа Стерн, но подробности с вами обсудит мой секретарь. А позже, полагаю, граф Лавлес. Но это не всё. Моё следующее предложение будет касаться вашего дракона.

Я насторожилась, а Иннар в ответ сжал мою руку.

Король улыбнулся и спросил:

– Вы не хотите замуж, госпожа Стерн?

Я изумлённо моргнула.

– Вообще-то парень у меня уже есть.

– Вот как раз за него.

Я покосилась на Иннара.

– Но…

– Он дракон, верно, и пока драконов не уравняют с людьми, браки с ними невозможны. Я – счастливое исключение, – пошутил король. Потом уже серьёзнее добавил: – Чтобы успокоить общественность после оглашения указа о свободе драконов, потребуется акция, и свадьба волшебницы и дракона подходит как нельзя лучше. Я буду очень щедр, госпожа Стерн, ваша свадьба сравнится с королевской. Всё, о чем я вас попрошу – пустить на неё репортёров. Как вам моё предложение?

Ответ уже вертелся у меня на языке: да, конечно, да! Какая девчонка откажется от свадьбы, за которую платит король? Это ж как можно развернуться, как всем нос утереть! И пусть знают, какой у меня замечательный жених! Иннар будет просто неотразим в…

– Нет. Эля, нет. Пожалуйста, не соглашайся.

Я вздрогнула, но король на Иннара даже не посмотрел, словно его и вовсе тут не было.

– Госпожа Стерн, ваше слово?

– Ваше величество, мне нужно время подумать, – сказала я, встретившись с Иннаром взглядом.

– Госпожа Стерн, времени подумать я даже своей невесте не дал, нас так обвенчали, и вы это знаете. Отвечайте сейчас.

Я снова посмотрела на Иннара. Тот со вздохом опустил голову, пряча глаза. И вздрогнул, когда я твёрдо сказала:

– Мой ответ: нет.

Король изумлённо поднял брови.

– Потому что ваш дракон этого не хочет? Очень, очень глупо, он, вероятно, не понимает, какой шанс вы, госпожа Стерн, упускаете. Но не волнуйтесь, в отличие от вас, ему я могу и приказать.

– Именно потому, что мой дракон не хочет, – кивнула я. – А мне вы это приказать не можете, ваше величество.

Король ещё пару мгновений смотрел на меня.

– Что ж, ваше право. Тогда больше я вас не задерживаю.

Температура в столице снова вернулась к норме – было тепло, хотя с моря дул свежий ветер, но солнце грело, а на небе не было ни облачка. Мы с Иннаром шли домой из дворца пешком – по узким улочкам Готического квартала. В этом месте, с его изящной лепниной и таинственной атмосферой, туристов всегда хватало. Я попросила Иннара не надевать маску, и так он и сделал, поэтому прохожие, завидев нас, переходили на другую сторону улицы и смотрели оттуда неодобрительно. Как же, дракон и без поводка, да ещё и ошейника! А вдруг дикий? Фальшивую печать мы пока не сняли, а то нас полиция давно бы остановила.

– Иннар, ты меня сейчас без такой свадьбы оставил! – вздохнула я, беря его под руку. Две девушки, шедшие нам навстречу, изумлённо распахнули глаза, словно чудо света увидели. Я еле удержалась, чтобы не показать им язык. Да-да, смотрите, какой у меня парень. Смотрите и завидуйте.

Иннар бросил на них короткий взгляд, и девушки покраснели, а потом торопливо прошли мимо.

– Эля, прости. Но ты же не подумала о последствиях?

– Ты о чём?

Иннар огляделся, и люди на другой стороне улицы, до этого смотревшие на нас, стали торопливо отворачиваться и ускорять шаг.

– Даже если драконов освободят…

– Когда драконов освободят!

– … будут недовольные. И среди людей, и среди драконов. Эта свадьба сделала бы тебя парией, Эля. Недовольные люди, возможно, не станут высказывать своё мнение королю, но тебе… Я не хочу, чтобы ты с этим столкнулась.

Я прижалась к нему, обняла за пояс – как нормальная влюблённая девушка, имею право! Посмотрела на чистое синее небо, на сияющее на нём солнце, такое радостное, прямо-таки знак удачи. И улыбнулась.

– Знаешь, мне кажется, всё ещё будет. Все поймут, что драконы не чудовища. Ну, может, не все, но кто-то точно поймёт. Я же поняла. Мы будем жить мирно, как один народ. У нас будет король-дракон, потому что кто ещё у нынешнего короля родится? И все будут счастливы. Ну, может, не все. Но кто-то точно будет. Например, мы с тобой. И свадьба у нас тоже будет – такая, какую захотим мы, а не какая-то там ледышка в короне, да?

Иннар рассмеялся, заставив группу подростков на другой стороне улицы в изумлении вытаращиться. Да, драконы умеют смеяться. Не знали?

– В чём-то, Эля, ты, наверное, права.

– Пф! Ещё бы.

В одном я точно была права: скоро всё изменится. В конце концов, это же так по-человечески – иметь надежду.

Из речи главы Народного собрания, Стефа́ но Берна́ рда