Что ж… Я решила, что пока во всем не разобралась, не стану ее расстраивать. Тем более, что она и не стала ничего расспрашивать, занятая тем, что успокаивала меня. И себя.
– Уверена, что это просто недоразумение, детка… – Агнес подлила мне еще чаю, явно стараясь выглядеть уверенной и спокойной. Но я отличной видела, как у нее дрожат руки – иначе бы не стучала так сильно носиком чайника о чашку.
Я даже фыркнула, хоть ситуация была совсем не смешной.
– Думаете, тот волк по недоразумению выследил меня? Он ведь явно выследил… Хищники это умеют, если у них отобрать добычу.
И я принялась пересказывать вкратце сюжет фильма «Медведь» с Энтони Хопкинсом, где огромный, черный гризли преследовал в течение нескольких дней троих несчастных охотников, задирая постепенно одного за другим.
Агнес слушала растеряно, посматривая на двери кухни и явно думая о своем. Подошла к двери – сказала что-то неразборчивое заглянувшей на секунду в кухню блондинке с короткими, чуть вьющимися волосами. Вернулась и кивнула мне, показывая, что «как бы» слушает.
Я решила не обижаться.
– Ну и вот, – резюмировала, с удивлением понимая, что пересказ меня почти-почти успокоил. Вероятно, именно это мне и нужно было – расставить все по полочкам, каталогизировать и объяснить логически. – Поэтому мне и кажется, что с этим волком та же история. Он не так просто здесь оказался – инстинктивно хочет забрать свою добычу. Странно только, что это тот волк, который первым на меня напал, а не второй, который меня у него отбил.
Мать профессора подняла вдруг на меня странный, отрешенный взгляд, будто ее мысли все еще где-то витали.
– Который отбил? – повторила машинально, глядя в одну точку.
– Ну да. Та серая зверюга, что укусила меня. Которую прогнал профессор Макмиллан… – мне вдруг захотелось щелкнуть перед ее лицом пальцами, до того раздражало это невнимание к моим словам. – Ваш сын. Энсони…
Я прошепелявила последнее слово, снова вгрызаясь в скон. Варенье потекло по руке и пришлось слизать его с большого пальца, иначе свитеру, который я нашла в комнате и в который успела переодеться, не поздоровилось бы.
Со стороны дверей раздался странный звук, словно кто-то не то подавился, не то закашлялся. Я повернула голову… и так и замерла с пальцем во рту.
Боже, какой он… Я даже слов не могла подобрать, потому что красивый он был всегда. Что-то неуловимо изменилось в этом мужчине, всегда привлекавшем меня и только вчера напугавшем страшной звериной мордой.
Будто кто-то взял и добавил в его образ… глубины. Четкости. Позволил увидеть не только его внешность, но и саму суть.
Черт бы его побрал, из него словно сияние лилось, как будто я смотрела на него сквозь тепловизор! Мне вдруг неудержимо захотелось потрогать его, проверить, горячий ли он на ощупь. А внизу живота уже копилось, нарастало совершенно не приличествующее моменту возбуждение.
Красная, как рак, я вытащила палец изо рта, проглотила варенье и длинно, коряво поздоровалась, заикнувшись раза четыре в процессе, назвав его «мистер» вместо «профессор», исправившись, запутавшись окончательно… И, наконец, заткнулась, решив, что отныне буду смотреть в стол и молчать.
– Здравствуй, Стейси, – коротко ответил он на это позорище – чуть более хрипло, чем всегда.
Прокашлялся, зачем-то глубоко выдохнул и подошел, усаживаясь с противоположной стороны стола.
– Ну что, мам? Ты тоже их почуяла?
Агнес перевела на него взгляд, вернулась ко мне… и покачала головой.
– Не почуешь тут… Ох, наделал ты делов, сынок…
С раздраженным видом профессор схватил чайник, чашку, налил себе ароматной горячей жидкости, отхлебнул…
– А мне надо было позволить ему задрать ее? Или забрать себе?
Мать прищурилась.
– Я отлично понимаю тебя, поверь. Но… по закону она его добыча. Не твоя.
– Ты серьезно?! – Макмиллан со звоном отставил чашку на блюдце. Со своего места я видела, как желваки заиграли на его стиснутой челюсти, а глаза потемнели и угрожающе сузились.
– Абсолютно. Он шел по следу, догнал, напал... успел даже прыгнуть. Она его по всем существующим правилам.
– Ты не права, мама, – та самая девушка в джинсах и с короткой стрижкой, которую я мельком видела в дверях легко и плавно обогнула стол и всмотрелась в окно, чуть пригибаясь. – Блэкстоун может и напал первым, но Тони отбил ее в честном поединке, да еще и пометил. Если этому уроду что-то не нравится, пусть обращается в суд. Я как раз познакомилась с одним очень хорошим адвокатом…
Я почувствовала, что от всей этой белиберды у меня слегка закипают мозги.
– О чем вы говорите… – жалобно протянула.
Они что, реально обсуждают должен ли был бы профессор Макмиллан отбить меня у волка? И что значит «пометил»? И кто такой «Блэкстоун», черт бы их всех подрал, у которого надо отсуживать меня в суде?!
Мой вопрос проигнорировали – как раз в этот самый момент в кухню ввалились сразу несколько человек – высокий, импозантный мужчина с наполовину седой головой, две похожие друг на дружку, без остановки галдящие рыжеволосые девчушки, молодой парень, похожий на Макмиллана, еще один молодой парень, тащащий в охапку сразу несколько охотничьих ружей…
Все были энергичные, загорелые, шумные и какие-то… большие. Сильные и крупные – даже женщины. На их фоне я чувствовала себя Дюймовочкой после зимовки у Мыши в норе – худой, бледной и маленькой.
Ожидаемо, седой мужчина, в котором я сразу же почувствовала главу семьи, подошел к окну, глянул вдаль, прищурился и… принюхался.
Мои брови полезли наверх. Да что не так с этой чокнутой семейкой?! Что за повадки такие странные?!
И тут я поняла – всё с ними не так! От мимики и жестов до меняющих цвет глаз и до странного, терпкого запаха, исходящего от их тел. До самого факта моего похищения и обсуждения этого похищения.
Не говоря уже о том, что как минимум один из них умеет превращаться в…
Монстры, тихо ахнула я. Они все монстры, не только Макмиллан! Может, вообще инопланетяне или чудовища, пришедшие к нам из другого измерения. Сверху люди, а под кожей – какие-нибудь жуткие звероящеры, наподобие Чужого.
Все вдруг замолчали, обернулись и посмотрели на меня – будто что-то почувствовали. Или унюхали.
Я вжалась в стул, стараясь утихомирить колотящееся сердце – точно звероящеры. Почуяли мой страх и сейчас нападут…
– Так! – громко сказал вдруг профессор, хлопая по столу. – Резко взяли и направили свои охотничьи инстинкты в нужную сторону. И никак не на мою…
Не договорив, он встал, обошел стол и отодвинул мой стул вместе со мной.
– Идем, Стейси.
Я совершенно не возражала. Один звероящер лучше, чем десять. Или сколько их там...
Вскочила и вцепилась в руку Макмиллана, хоть он ее и не предлагал.
Вместе мы вышли на кухню, прошли по широкому коридору, все так же обитому деревом, свернули куда-то…
– Наверх! – скомандовал профессор, указывая на лестницу на второй этаж.
Я кивнула и уже начала взбегать по ступенькам, как вдруг услышала за спиной короткий, сдавленный стон.
– Нет, не надо наверх… Идем на веранду.
– Хорошо.
Я была очень послушной, готова была идти куда угодно и делать, что угодно, лишь бы меня… не тронули. И объяснили уже, что происходит!
Веранда располагалась позади дома, была покрыта шиферной крышей и вся, сплошь застеклена. Усадив меня на скамейку у стены, сам Макмиллан сел не рядом, а у стеклянной стены напротив. На мгновение зарыл лицо в ладони, потер его и вынырнул, оглядывая на меня голодным, почти безумным взглядом.
– Что опять? – я слегка отшатнулась. Неужели он увел меня от остальных, чтобы расправиться здесь со мной в одиночку?
Он усмехнулся.
– Много чего. Но давай начнем сначала. Скажи мне Стейси… что ты знаешь об оборотнях?
Глава 6
Мне показалось, что я ослышалась.
– О ком?
– Об оборотнях.
Все-таки не ослышалась. Я поерзала, не зная, как реагировать – почему-то инопланетные ящеры казались меньшим безумием.
– Об… оборотнях?
– Именно.
Я нервно хихикнула, хоть мне было совсем не до смеха.
– Это типа о сказочных существах, которые умеют превращаться в разных животных?
– Нет, – спокойно ответил Макмиллан. – Превращаются в разных животных перевертыши – совершенно иная раса. Они просто принимают вид зверей или птиц, оставаясь, по сути, людьми. Оборотни же и есть животные. В своей второй ипостаси. Обычно волки. Разных пород.
Я шумно сглотнула. Почему он говорит такими короткими, отрывистыми предложениями? Почему профессор колледжа вообще несет этот бред?!
– И… причем здесь… оборотни?
Он поднял на меня бровь.
– Сама не догадаешься?
Я упрямо помотала головой – мой мозг отказывался… отказывался «догадываться». Стало вдруг трудно дышать и я невольно потянулась к верхней пуговице рубашки – расстегнуть.
Взгляд профессора мгновенно сфокусировался и замкнулся на моей руке.
– Не вздумай.
Я испуганно отдернула руку вниз. Он выдохнул.
– Не вздумай трогать себя, расстегивать одежду, кусать или облизывать губы… вообще старайся поменьше двигаться. Если хочешь уйти с этой веранды… нетронутой.
И он сам быстро облизнул губы, словно они пересохли.
Нетронутой? Нетронутой?!
Внезапно мое полу-истерическое состояние нашло выход в злости.
Я вскочила со скамейки, сжала кулаки и зашипела на него.
– Что вы себе позволяете?! С какой стати я должна как-то по особенному вести, чтоб вы меня не тронули?! Если я настолько вас привлекаю, что вы не можете сдержать себя, это ваши проблемы, а не мои! Привыкли все на женщин валить… И, вообще, вы привели меня сюда для того, что приказы раздавать или объяснить, что происходит?! Потому что пока все, что я слышала это какой-то бред – оборотни, перевертыши, волки какие-то… Я вообще сейчас в полицию позвоню, на горячую линию!
Сама не заметила, как накрутила себя до такой степени, что реально стала задыхаться, но метка на шее внезапно взорвалась такой адской болью, что стало не до возмущений.