— А чего ты дерзишь? Мы к тебе просто поболтать подошли.
— Я не дерзил, да и не собираюсь, — пояснил я, затем задумчиво посмотрел на часы. — У меня тренировка через несколько минут.
— Ну и че, что тренировка? — Комар почесал затылок. — Чего ты на нашем районе делаешь?
— Представь себе, тренируюсь!
— Че? — удивился Санек. — У кого это?
Я коротко кивнул на подвал, что был в двадцати метрах слева.
— У Маратовича? — Комар даже глаза вытаращил от удивления. — Да ты гонишь!
— Нет, я тебе не гоню, — спокойно ответил я. Чуйка подсказывала, что никакого конфликта не будет, все ограничится беседой.
— Да он же лютый совсем… Любого сломает, если что не понравится. Может так мозги выпотрошить, что мало не покажется! Тяжелый человек!
— Есть такое дело. А мужик нормальный, деловой, — согласившись, поправил я. — И тренер хороший. А гопников да, не любит. Он их за версту чует. Что, тоже его знаете?
— Да лучше бы не знали! — хмыкнул Комар, перестав бычиться. — Слышь, а правда, что ты Черепу, ну старшаку, из Юбилейного в табло дал? Среди гаражей.
— А что?
— Да ничего, — выражение лица Комара изменилось еще больше. Отношение ко мне изменилось. — Просто странно получается… Сначала ты «пришился» к ним, а потом морду бьешь старшему? Не хорошо, как-то.
— Как «пришился», так и «отшился». Нехорошо мразью быть, а с такими как он, только так и надо. Язык силы един для всех. Вот если бы он изначально не быковал, не вел себя как тварь, может и смогли бы договориться.
Они переглянулись.
— А-а… Так ты значит, теперь, снова муфлон⁈ — усмехнулся Санек.
— Я хоть за мир во всем мире, но могу и в морду! — жестко заявил я, наградив его уничтожающим взглядом. Тот даже вздрогнул.
— Ладно, не муфлон, — нехотя признал Комар. Видимо слышал, что лидер группировки Юбилейных уже трижды был побит вчерашним шахматистом. Тут по любому зауважаешь. — Барс, вообще-то эта территория за нами!
— Так я на нее и не претендую. А знаете почему?
— Ну?
— Грязно тут у вас! — твердо ответил я, затем поднялся с лавочки. — На районе кто-то девушек насилует и убивает. Детей похищает. Это, случайно, не ваша работа?
— Да ты че, выбирай выражения! — напыжился Комар. — Оборзел, такие предъявы нормальным пацанам кидать?
— Ну, так я же не без оснований, — усмехнулся я. — За вами уже был грешок, да?
Они с Саньком переглянулись — конечно же, помнили тот день и обстоятельства, при которых мы впервые познакомились. Поистине, судьбоносный день был.
— Слышь, ну ты это… Не нагнетай, да? Мы тогда просто хотели с девчонкой развлечься, покатать ее по району, угостить чем-нибудь! — он обернулся к другу. — Санек, что там чиксы любят пить?
— Этот, как его… — наморщил лоб гопник. — Ликер «Амаретто» называется.
— Во! Точно!
— Не заливай, Комар! — слегка усмехнулся я. — Не для этого вам девчонка нужна была. Вы хоть в курсе, что это дочка одного из ментовских начальников?
Судя по их лицам, они об этом даже не догадывались.
— Че, серьезно? — лицо Санька вытянулось от удивления. Но ненадолго. — Да и похрен! Чикса-то ничего так…
— Погоди! — нахмурился Комар, затем снова посмотрел на меня. — И че, получается, пахан у тебя мент?
— Нет.
— Ты ж сказал, что она твоя сестра! — совсем запутался гопник.
— Нет, не сестра! — кивнул я. — Пораскинь мозгами, это не сложно…
— А-а-а, вон оно че! — оба криво заулыбались. — Тогда все ясно!
— Девчонку не трогать, да⁈ — продолжил я, прекрасно понимая, каким будет ответ. — А еще, хорошо бы извиниться!
— Ага, щас… Пацаны не извиняются, тем более перед чиксами! — уверенно заявил Санек.
Да, слышал я про эти негласные пацанские законы. Настаивать не стал, потому что конфликты в данный момент мне были не нужны.
— Ладно, я услышал. Кстати, раз уж это не вы беспределите, может быть, что-то знаете насчет того, кто на районе молодых девчонок насилует и убивает?
— А нам какое дело? — хмыкнул Комар.
— Как, какое? — искренне удивился я. — Вы районом рулите, так?
— Ну?
— Так должны не только деньги трясти и страх наводить, а еще безопасность обеспечивать. Иначе, какой от вас толк?
— М-м-м… — Комар меня услышал, но вряд ли понял. — И что?
— Будь я на вашем месте, уже давно собрал бы пацанов и нашел этого отморозка. Это разом добавило бы всей группировке репутации. Ну, если она для вас, конечно, важна…
Я намеренно вытянул паузу, чтобы Комар все осознал.
Но вдруг Санек взглянул на часы, и заволновался. — Слышь, Комар! Хорош трещать! Нам пора! Бэтмен обещал подъехать…
О-па-на! Услышав знакомое погоняло, я насторожился. Речь что, о Сереге ставщике?
— Ладно, бывай… — Комар недовольно скривился, видимо хотел добавить что-то едкое, но не решился. Они оба отошли в сторону и быстро скрылись из вида.
Жаль, что не договорили. Но попытка с моей стороны была хорошей. Спустя пару минут, вдалеке показались остальные парни из зала. Впереди всех шел Сергей. Я сразу понял — что-то случилось!
Глава 2Неожиданный поворот событий
Сергей Коренев занимался спортом давно. А самбо с шестнадцати лет.
Его отец — военный летчик, героически погиб в Афганистане в восемьдесят пятом. Он с малых лет агитировал сына заниматься спортом и боевыми искусствами, объясняя тем, что любой мужчина должен не только уметь за себя постоять, но и своих близких защитить. Независимо от ситуации.
Несмотря на тяжелое время, он упорно тренировался, посвящал этому самого себя. Но чем старше он становился, тем сложнее становилось на жизненном пути.
На своем районе Сергей часто встревал в стычки с гопниками и, так уж получилось, что в девяносто первом году, он попал в серьезную передрягу. На улице его остановила шпана, у которых была негласная война с теми, кто сделал уклон на спорт. Неизвестно, чем бы все закончилось, если бы не вмешался недавно вышедший на пенсию бывший майор ГРУ СССР. Это был Ринат Маратович.
Несмотря на то, что имя у него было отнюдь не китайское, родился он на границе с Китаем. Внешность, тоже была спорной — отец русский, а мать родом из какой-то северной китайской провинции. В дополнение ко всему, по отцовской линии в роду были монголы. В общем, получился эдакий метис. Его родители тайно переехали сначала в Монголию, а сразу после окончания Великой Отечественной Войны, в Советский Союз.
Его биография была сложной, но о ней попозже.
Коренев лично убедился, что у Маратовича был большой опыт в восточных единоборствах, самбо, борьбе и айкидо. Ранее перспективного майора, по решению выше стоящего командования, решили уволить по ранению. Сам Маратович, несмотря на незаурядный внешний вид, был серьезным бойцом и по жизни тоже. Но череда трагических обстоятельств серьезно его надломила. В страшной автомобильной аварии он потерял жену и сына, замкнулся в себе. Позже, начал прикладываться к бутылке и едва не сломался окончательно…
Неизвестно, как закончил бы майор свое существование, если бы не случайное обстоятельство. Однажды, поздно вечером прогуливаясь вдоль Кубани, он увидел, как четверо гопников бьют одного парня, а тот держится и не сдается. Не особо задумываясь, он пришел на помощь и вытащил парня из беды. Гопники еле уползли, надолго запомнив, что мужики со слегка китайской внешностью, могут быть очень опасны.
С тех пор между Сергеем и будущим тренером возникла некая призрачная связь, которую сложно было объяснить. Возможно, Коренев, отчасти заменил ему сына, хотя вслух это никогда не произносилось. Сам Сергей безмерно уважал Маратовича и он же предложил открыть ему собственную школу самбо… С этого все и началось.
Еще у Коренева была младшая сестра, Анна. Ему было девятнадцать, а ей только-только стукнуло семнадцать. Девочка училась на одни пятерки, закончила школу с золотой медалью и взяла курс на поступление в медицинский университет.
Этим летним июньским вечером она гуляла с подругами в городе. Скоро ей нужно было уезжать из Краснодара, поэтому и было решено провести вечер вместе.
Они обошли парк, покатались на колесе обозрения, прогулялись по улице Красной. Послушали музыку. В общем, весело провели время. А когда начало темнеть, они решили не пользоваться трамваем, а быстро дойти до дома пешком, тем более что и было сравнительно не далеко.
Последние два километра Аня шла сама — подруги разбрелись по пути. Но по воле судьбы случилось так, что на пути одиноко идущей девушки встретилась шайка уличных наркоманов.
Прицепились они крепко, не отвязаться. Девушка всячески пыталась оградиться от отбросов общества, но ей не повезло. В какой-то момент, ее скрутили, избили и насильно сделали укол какой-то наркотической дряни, а в карман сунули записку: «Ты теперь с нами».
— Вот так оно все и было… — тихо произнес Серега, сжав кулаки так, что в суставах хрустнуло. Все это он рассказывал, описывая события минувшего дня и ночи. — Эти ублюдки едва ее не убили. Поздно вечером Аню случайно обнаружил в придорожной клумбе сотрудник трамвайно-троллейбусного депо. Сразу же сбегал к ближайшему автомату и вызвал скорую помощь, благо те приехали быстро.
— Ну а сейчас она как?
— В больнице, — тяжко вздохнул Сергей. — С трудом откачали. Спасибо неравнодушным врачам, сделали все, что смогли. Мама в реанимации была, ей сказали, что еще немного и не спасли бы. Лежит без сознания, никого к ней не пускают.
— Серега, держись! Все будет нормально!
— Слушайте, парни… А на хрена нарики так сделали? — недоуменно спросил Илья. — Ну, раз они на игле сидят, чего себе не вкололи? Это ж лишняя доза, какой смысл ее отдавать какой-то случайной девчонке? Таким добром раскидываться кощунственно! Они же за дозу готовы на что угодно, а тут… Не пойму!
Я прекрасно знал, о чем речь. Илья думал совсем не в том направлении. Схема у наркоманов иная, но одновременно страшная.
— Все просто! — подбирая слова, ответил я. — Помимо законченных нариков, с ними рядом всегда есть хитрые мрази, которым наплевать на чужие жизни. Они так делают с расчетом на то, что человек, получивший первую дозу какой-нибудь наркотической дряни, начинает испытывать тяжелые последствия. Так как в большинстве случаев он попросту не понимает, что с ним происходит, не знает, где достать дозу, то пребывает в растерянности. Мозг начинает работать иначе. Ранее немыслимые для него вещи, становились обыденностью. Если человеку воврем