Сильные, мускулистые, грубые.
Да что со мной такое?!
— Диана Луговская, сатирка, — сглотнув ком в горле, вежливо представилась я. Хотя внутри была настороже. Что-то этому оборотню нужно было от меня. Знать бы ещё, чего прицепился.
— Благояр Белый, — чинно произнёс он в ответ, — оборотень. Но об этом, думаю, ты и сама догадалась.
Я кивнула, утопая в его глубоких карих очах. Словно видела в них своё отражение.
— А зверь какой? — зачем-то брякнула, не сводя с его лица взгляд.
— Медведь, — мужчина пожал плечами.
Моргнув, я глубоко вдохнула и выдохнула. Затем попыталась взять свои эмоции под контроль. Откинувшись на стенку беседки, медленно сосчитала до трёх и снова глянула на оборотня. Он смотрел на меня очень странно, как-то снисходительно, чуточку высокомерно. И это отрезвило. Что я тут перед ним лужей растекаюсь?! Много чести!
— Ну да, глупый вопрос — не удержалась я от сарказма. — С вашими-то габаритами не в котёнка же оборачиваться.
Мужчина промолчал, в его глазах загорелся характерный красный огонёк. Так бывает во время перехода в истинный облик. Но он быстро тряхнул головой и распрямился. А потом и вовсе усмехнулся будто своим же мыслям.
— Я тебе не нравлюсь, да? — от его голоса меня пробирало, но я душила эти чувства на корню.
— А должны? — фраза вырвалась у меня сама собой, я даже рот не успела захлопнуть.
— И чем же не угодил вот так сразу? — он скрестил руки на груди.
Какое всё-таки роскошное тело. Что-то странно обдало жаром низ моего живота. Стыд мгновенно сменился злостью. Мне не нравилось то, как я реагирую на присутствие мужчины. Это было как-то неправильно.
Непривычно, смущающе и сбивающе с толку.
— Простите, но мы с вами не знакомы, чтобы вы мне нравились, — я нарочно снова повела себя грубо и немного невоспитанно. Мне не импонировало внимание этого типа. Наверное, он просёк, что родители даже для сатиров больно пьющие, и решил, что и дочь легчайшего поведения. Все они так думают, а этот даже не скрывается.
— И всё-таки, Диана, чего ты иголки как ёжик распускаешь?
Я смутилась, услышав своё имя из его уст, но быстро взяла себя в руки. Этот разговор пора прекращать.
— Послушайте, у меня послезавтра экзамен, мне нужно учиться. Я не той расы, чтобы за меня глава поселения хлопотал или учёбу мне проплачивал. Так что мне нужно заниматься, — я глянула на учебники. — Много учить, понимаете?! Приятно было с вами познакомиться, но думаю, на этом нашего общения достаточно.
Я ждала, что Благояр вернётся в свой гараж, или расскажет всё, что думает обо мне, но вместо этого он обошёл стол и взял в руки первую попавшуюся книгу.
— "Архитектура Древней Греции" — прочитал он вслух, затем поднял второй учебник, — "Культурология". А на кого же ты учишься, Диана?
Я выхватила у него из рук свои книги и аккуратно сложила их на столе.
— На мазюкалку, — недовольно пробурчала и демонстративно принялась читать.
— Ты такая смешная, — оборотень рассмеялся. — И всё же? Сатиры обычно предпочитают учиться на…
— Сатирки обычно пашут с малолетства, — резко перебила я его, — и, вообще, нигде не учатся. Господин Благояр, я не вижу смысла нашего знакомства.
— Уймись, девочка, и не повышай на меня голоса, — грубо одёрнул он меня, — никогда не смей мне дерзить.
— Хорошо, — смиренно согласилась я, — тогда, вообще, в вашем присутствии голоса подавать не буду.
Понимала, что веду себя некрасиво, но ещё я знала, что такая, как я, для благородного оборотня сойдёт только за постельную игрушку или за девочку на одну ночь. А я не для этого берегла себя, чтобы меня от скуки оприходовал самоуверенный наглый медведь.
Сосед ещё какое-то время постоял рядом со мной, затем развернулся и вышел.
— Ты зря сейчас себя со мной так ведёшь, — услышала я от него. — Не знаю, в чём причина такой агрессии, но я выясню это. А пока занимайся спокойно, никто тебя не потревожит: ни я, ни твой папаша.
Я сделала вид, что не слышу его. Вскоре всё моё внимание поглотили лекции. Краем глаза я заметила, как из подъезда вышла мама с чёрным пакетом и отправилась в ближайший магазин.
Тяжело вздохнув, поняла, что, скорее всего, и эту ночь проведу в подъезде или в беседке. Как же мне всё это надоело. Как же хотелось собрать вещи и сбежать из дому.
Зажить самостоятельно. Но нельзя.
Глава 9
День прошёл незаметно.
Ярко светило солнце согревая.
Сосед провозился со своим байком до обеда, а после уехал. Пока он был рядом, я время от времени ловила на себе его странные любопытные взгляды. Иногда он, задумываясь, внимательнее вглядывался в моё лицо, в недоумении потирая щетину на подбородке. Даже когда, закрыв гараж, он отъезжал со двора — всё равно оборачивался.
И я не понимала, какое ему дело до меня. Что он во мне высмотреть пытается?
Но, признаюсь, было чуточку приятно.
Он ведь действительно красив, а уж про то, что ещё и силён, и могуч, и говорить не стоит.
Мечта, а не мужчина.
Наверняка у него невеста есть, и любовница, а то и две. Нет, три! У такого оборотня точно гарем.
Я легко могла представить, как на него девицы гламурные виноградными гроздями вешаются. И сатирок среди них уж точно нет.
Страница за страницей, я зубрила экзаменационные вопросы.
Мои родители ещё пару раз выбегали с пакетом на улицу, а сейчас из квартиры доносились протяжные душевные песни. Они снова напились.
Ближе к вечеру я поняла, что очень сильно голодна. Мой живот возмущённо урчал на всю округу, а в кармане денег и на булочку не хватит. К тому же родители продолжали активно пьянствовать, так что домой ходу не было.
А завтра мать у меня спросит, где я пропадала эти два дня.
Единственное, что я могла, чтобы не навлечь её гнев на себя, — это дать денег. А значит, их нужно срочно заработать. Натянув на себя куртку, выбралась из своего укрытия и обернулась. На столе стопочкой остались лежать книги и тетрадки, а на лавке моё одеяло и маленькая подушечка. Я много лет оставляла тут вещи, в этом заключалась прелесть нашего поселения — все друг друга знают, и никто ничего не украдёт и не возьмёт.
Украдкой взглянув на окна нашей квартиры, убедилась, что никто меня не заметит.
Им было уж точно не до своей дочери.
Спиной к окну сидел отец: мне хорошо было видно его начёсанную шевелюру. По стене маячила тень матери, значит, она крутится у мойки. Наверное, салат какой стругает или ужин по тарелкам разливает. Мой живот снова предательски заурчал. Я бы сейчас не отказалась от кусочка хлеба, с намазанным на него майонезом или томатной пастой.
Выйдя со двора, покрутилась. Идти в магазин к тёте Агафе было неудобно. Итак, уже ей должна за борщ, а быть навязчивой попрошайкой я не желала. Позорно это. Выходит, мне в другую сторону.
Быстро добравшись до угла дома, отправилась в местный пивной бар, который по обычаю работал до самого утра, что было мне порой очень даже на руку. Его владелица ведьма Ирма знала меня с самого детства, когда я ещё девчонкой у неё крыльцо мела. Она прекрасно понимает, в каком я положении, и всегда даёт мне работу. Да грязную, но всё же оплачиваемую.
К тому же еда за счёт заведения. Голодной домой не отправят.
Миновав палисадник, подняла небольшой штендер и установила его на место, при этом глянула на меню, написанное на нём мелом.
Колбаски, острые крылышки, гренки… ммм.
Мой желудок просто завопил он несправедливости.
Войдя в просторное и пока пустующее помещение, осмотрелась. Обстановка здесь не менялась годами: низкие столики с задвинутыми пластиковыми синими стульями, обшарпанная тёмная барная стойка, пивные краны, за ними кеги. Витрина с дорогим алкоголем, на котором уже пыль слоем.
А вообще, помещение вызывало лёгкое уныние.
Много раз хозяйка порывалась сделать здесь ремонт, но всё дальше слов не двигалось. Так что интерьер оставался неизменным. Серые стены, на которые на гвоздики зачем-то навешали расписные тарелки. Занавешенные тяжёлыми синими шторами окна, не дающие никакого света.
В общем, уныние, приправленное дешёвым пивом и запахом жареного мяса.
Пройдя на кухню, быстро отыскала хозяйку.
— Что, Диана, работа нужна? — догадалась она.
Я прикусила губу и кивнула.
— Выходила бы ты уже за Изеньку замуж и не пырхалась. Глядишь и построила бы под себя этого слизняка. Всё легче бы было, — выдала она с ходу, чем вызвала в моей душе волну возмущения.
Меня передёрнуло. Я ненавидела своего жениха и его слюнявый вечно мокрый рот. Периодически он пытался лезть ко мне целоваться, обильно облизывая мою кожу. После таких вот тошнотворных лобзаний я, как правило, мыла рот с мылом.
Оттого и остальные мужчины до сегодняшнего дня интереса во мне не пробуждали.
— Ты ведь понимаешь, что другого жениха для тебя не сыщется? Может и был бы шанс, переберись ты в другой город, да кто тебя отпустит. Смирись уже и прими свою судьбу.
— Нет, тётя Ирма, — я слабо улыбнулась, а мой живот снова запел громкие трели. — Лучше уж тогда прошение напишу о том, чтобы сделали меня бесплодной, и уйду к людям жить. Ведь во мне от сатира внешне совсем ничего нет.
Ведьма строго взглянула на меня и пригрозила пальцем.
— Даже не думай о таком, — её голос стал строгим. — Женщина должна родить ребёнка, иначе она не выполнит свою биологическую программу.
— А кого рожать, тёть Ирма? — во мне всё взбунтовалось от её слов. — Сына, который, как мой отец, будет спиваться изо дня в день и камнем висеть на шее жены? Или дочь, чтобы пахала на очередного паразита рогатого? Я не хочу своей девочки вот такой вот судьбы. Не хочу, и всё тут.
— Я понимаю, Диана, понимаю. У тебя даже для сатиров семья тяжёлая. Но ведь необязательно будет так, как у них.
— С ним именно так и будет. Никогда не стану женой Изебора, — категорично заявила я. — Лучше стерилизация и жизнь среди людей. Как только мне исполнится двадцать один год, я подам прошение на операцию и, наконец, обрету свободу. Это будет только мой выбор.