Профессор снял пальто.
— Как прикажете вас понимать? Я ужасно голоден, а у вас так вкусно пахнет...
И когда Меган с недоумением посмотрела на него, профессор добавил:
— Получилось так, что я сегодня остался без ланча.
— В самом деле? Вы бы хотели поужинать? Но дома вас, наверное...
— Да-да, дома-то у меня еда есть, но сегодня там никого нет.
Его слова звучали очень убедительно, и больше он ничего не добавил.
— Ну, конечно, это было бы замечательно, если бы вы остались поужинать. А с вашей машиной ничего не случится?
— Ее охраняют мальчишки.
— А они не замерзнут?
— Они сидят в машине. — Он подошел к столу и взял бутылку с вином. — У вас есть штопор? Я бы открыл...
Меган вернулась в кухню, включила газ и вскоре уже подавала суп.
— Простите, у меня нет ни хереса, ни виски. Я еще тут не вполне освоилась.
— К этому супу ничего не нужно. Вы сами его готовили?
— Да, я люблю стряпать.
Приятно было смотреть, как он с видимым удовольствием ест суп, с таким старанием приготовленный, как берет круглый ломтик поджаренного хлеба с сыром «пармезан». Бараньи отбивные он также оценил по достоинству, запивая их розовым вином. Пожалуй, он впервые в жизни пил вино по три фунта двадцать пять центов за бутылку. Цена была указана на пробке, и у него даже закралось подозрение, что Меган выбрала вино, соблазненная его цветом.
Профессор оказался приятным собеседником, хотя и был немногословен. Он говорил негромко, и то, что он говорил, было ей интересно и не имело ничего общего с больничными делами. Сейчас у нее в доме сидел другой человек, совсем не похожий на того сурового профессора, который застывшим взглядом смотрел на разбитый поднос с пробами. Внезапно она поймала себя на том, что ей нравится его общество, что ей с ним легко и просто. За отбивными котлетами последовали сыр и бисквиты, и, так как гостиной в квартире не было, они пили кофе за тем же столом, с удовольствием уплетая ватрушки.
Думая потом об этом вечере, Меган никак не могла вспомнить, о чем они, собственно, говорили: ведь она по-прежнему ничего не знала о личной жизни профессора. Она не решилась спросить, а он так ничего и не рассказал о себе. Лишь глядя на Мередита, после сытного ужина уютно устроившегося возле камина, профессор между прочим заметил, что у него есть кошка и собака.
К немалому удивлению Меган, профессор помог ей вымыть посуду и только потом, поблагодарив за чудесный ужин и приятный вечер, собрался уходить. Он ни словом не обмолвился об Оскаре, за что Меган была ему очень признательна. Подойдя к машине, он дал мелочь ребятам, отослал их по домам и уехал, на прощание помахав ей рукой.
На следующий день она не видела Оскара. Обычный поток больных снова переполнил отделение, и Меган решила, что это даже к лучшему — ей потребуется несколько дней, чтобы справиться с чувством разочарования и досады, которое все не проходило после того, как Оскар не пришел к ней на ужин. Только на третий день она встретила его, возвращаясь с обеда.
— Прости меня, Меган, — приветливо начал он, — я знал, что ты поймешь. Как насчет завтра? Вечером я свободен, если не случится что-нибудь непредвиденное.
Меган на минуту задумалась, вспоминая дни своих дежурств.
— Не смогу, я дежурю и буду потом такой усталой, что даже банку бобов мне будет трудно открыть. — Она одарила его чарующей улыбкой. — А сейчас я очень спешу, отправляю больного на операцию. Всего доброго.
Уже в кабинете она посмотрела журнал дежурств и пошла искать Дженни.
— Мне очень нужно быть свободной завтра вечером. Ты не могла бы поменяться со мной?
Дженни согласилась, и Меган, довольная, вернулась в свой кабинет, чувствуя себя хоть немного отомщенной, хотя и понимала, что поступила не очень красиво, и ей, девушке по натуре доброй и чуткой, это было не по душе. Однако Оскар обидел ее, вселил в ее душу какую-то смутную тревогу. Раньше они никогда не виделись часто, об этом не могло быть и речи при их занятости в больнице. Но ведь именно в разлуке крепнет истинная любовь. Или это не так?
Профессора с того вечера она не видела, но это было в порядке вещей — он вообще редко приходил в отделение, а если и приходил, то не тратил время на посторонние разговоры. Из случайно услышанной беседы мистера Брайта с Уиллом Дженкинсом Меган узнала, что профессор уехал в Голландию.
— Его не будет несколько дней, — говорил мистер Брайт. — Конечно, время от времени нужно же ему видеться с семьей.
Итак, он женат. У Меган вдруг появилось чувство, будто она что-то потеряла.
Прием больных закончился, отделение вернулось к своей обычной жизни, и Меган, несколько смягчившись, отправилась с Оскаром поужинать в тихий и уютный ресторан возле Виктория-Парк. Оскар был настолько внимателен и мил, что Меган даже пожалела, что на прошлой неделе отказалась от встречи с ним, поэтому, когда Оскар сказал, что в следующий уик-энд они могли бы поехать к ее родителям, Меган с радостью согласилась.
— Бог свидетель, мне полагается этот уикэнд, — сказал Оскар.
— Это было бы просто замечательно. Может, поедем в субботу утром и останемся до вечера воскресенья?
Он проводил ее в новую квартиру и задержался минут на десять.
— Тесновато, тебе не кажется? — заметил он, но Меган постаралась не придать значения его словам. Ведь на окнах уже висели новые занавески, на диване лежали подушки, подобранные в тон, свежие цветы оживляли комнату, на полках были расставлены книги. Даже Мередит выглядел упитанным и вполне домашним. Меган понимала, что квартира показалась Оскару лишенной должного комфорта и удобств, и постаралась объяснить, что ей здесь хорошо.
— Здесь я, если захочу, могу лечь пораньше. А в «Доме медсестер» всегда было шумно, приходило много народу, у кого-нибудь обязательно гремела музыка. А здесь так тихо, ты даже не представляешь, какая это спокойная улица.
Он засмеялся и поцеловал ее.
— Берегись. Ты можешь превратиться в настоящую старую деву.
— Это легко поправить. Мы ведь скоро поженимся.
Она и сама не знала, как это у нее сорвалось, но тут же, увидев, что он нахмурился, пожалела о своих словах.
— Мы поговорим об этом, когда я закончу ординатуру и получу должность.
Поняв, как она расстроена, Оскар к уже дарованному поцелую добавил еще один.
Когда он ушел, Меган раскрыла диван, вскипятила чай и расчесала Мередита, который чувствовал себя хорошо и после злополучного случая с велосипедистом предусмотрительно не покидал заднего двора. Он вылакал блюдечко молока и свернулся клубочком у камина. Но уже через минуту, только Меган выключила свет и легла, кот осторожно вспрыгнул на постель, где и провел всю ночь.
Прошло еще несколько дней, прежде чем Меган вновь увиделась с профессором. Она шла с дежурства после на редкость тяжелого дня, чувствуя себя усталой, раздраженной, даже как будто неряшливой. Профессор стоял в вестибюле, о чем-то беседуя с мистером Брайтом, который, увидев Меган, приветливо поздоровался:
— Добрый вечер, сестра Роднер.
Профессор тоже обернулся и рассеянно кивнул, будто не мог припомнить, где он раньше видел ее. Меган это задело. В конце концов, он совсем не плохо поужинал у нее, когда она его пригласила. Вернее, он сам себя пригласил, тут же уточнила Меган. Она никак не ожидала, что после того вечера их отношения станут более близкими — в больнице он ни с кем не сошелся, она это знала, — но на обычное вежливое приветствие она явно могла рассчитывать.
За ужином она поделилась своими мыслями с Мередитом.
— Это так невежливо, — говорила она, наклонившись, чтобы поставить перед котом мисочку с едой. — Но может быть, он скучает по дому после возвращения из Голландии.
В конце недели они с Оскаром собирались навестить ее родных. Меган видела его утром, он просто горел желанием ехать, и такой его энтузиазм и нетерпение удивили и обрадовали ее — она знала, сколько усилий он затратил, чтобы освободить целых два дня. Он даже предложил выехать в пятницу вечером: тогда они будут на месте уже в десять вечера, если это не слишком поздно для ее родных. Меган с радостью согласилась. Завтра ей надо будет выкроить время, чтобы купить корзинку для кота. Теперь, когда Мередит обрел дом и перестал бродить по улицам, Меган боялась оставлять его одного. Вдруг пропадет, а она уже привыкла к нему. Да и глоток свежего деревенского воздуха ему явно пойдет на пользу.
Пятница началась скверно. Она подходила к дверям больницы, когда увидела профессора, вылезавшего из своей машины. Они были на достаточно близком расстоянии, чтобы поздороваться, но у Меган все еще оставался неприятный осадок от их последней встречи, и она проскользнула в дверь, как будто поблизости от нее не было ни души. Он, чуть улыбаясь, не спеша проследовал за ней. Вахтер с удивлением посмотрел на профессора и сообщил одному из своих коллег, что профессор ван Белфелд сегодня слегка не в себе, авторитетно добавив:
— Должно быть, чем-то взволнован.
В отделении Меган узнала, что ночью одна из пациенток упала с кровати. Никто в этом не был виноват, но нужно было составлять специальный рапорт; уже приходил терапевт, осматривал больную и опрашивал санитарок, чтобы выяснить подробности. Начало дня было испорчено, хотя пациентка — тучная женщина — упала с кровати, когда поворачивалась, и ничего себе не повредила. Докладывая обо всем этом представителю администрации, желавшему знать все досконально, Меган чувствовала, что обычное хладнокровие изменяет ей. Еще больше она возмутилась, когда мистер Брайт на полчаса опоздал на обход, и, пока он осматривал пациентов, пришлось поддерживать горячим уже привезенный обед.
«Хочется верить, — раздраженно думала Меган, наблюдая за мистером Брайтом, — запах рыбы, тушеной говядины и моркови напомнит ему, что его пациентам пора есть...»