ке от количества съеденного. Она тихо сидела, опустив взгляд в кружку с чаем, но время от времени, поднимая глаза на стол, она украдкой икала, мило прикрывала рот ладошкой, а затем покрывалась румянцем и опускала взгляд обратно в кружку. Наблюдения Гримли прервал лёгкий стук в дверь. После стука за дверью послышался негромкий диалог, а после этого дверь при открылась и зашёл Акет.
— Господин Гримли, сержант Венс, один из старших стражников, хочет с вами поговорить. Он просит вас выйти на пару минут. Что мне ему ответить? — спросил слуга.
— Ничего не надо отвечать, я сейчас выйду. Раз стража просит, то думаю вопрос серьёзный. — ответил гоблин, тщательно вытираясь салфеткой.
За дверью его ждал рослый человек средних лет в лёгких металлических доспехах и при полном вооружении. На его мужественном лице читалась некая неуверенность и сомнения, что было нехарактерно, при его профессиональном и жизненном опыте. При виде Гримли лицо стражника стало серьёзным и решительным.
— Господин Гримли? Сержант Венс, Роон Венс. — мужчина протянул руку гоблину.
— Гримли. Гримли Нирк. Чем обязан? — представился тот и протянул руку в ответ.
— Не знаю, хм, будет ли моя просьба уместной. Не сочтите за грубость, но не могли бы вы пройти со мной в тюрьму?
— Что, простите? — Гримли абсолютно опешил от такой просьбы, оттого задал вопрос куда громче, чем рассчитывал. А в их обеденной комнате послышались звуки отодвигаемых стульев и топот двух пар ног.
— Господин Гримли? — спросил выскочивший первым Рунк, держа наготове щит и дубинку.
— Нет-нет, господин Гримли, Рунк, вы меня неправильно поняли. — запротестовал стражник, поднимая пустые руки, дабы доказать отсутствие враждебных намерений. — Я неправильно выразился. Давайте я начну с самого начала. Недели две тому назад, к нам залетали заграничные торговцы с южных островов. У них в трюмах была обнаружена контрабанда, в том числе рабы. Как вы знаете, у нас в государстве, не так давно, ужесточили правила касаемо рабства. И, помимо всего прочего, теперь имеется специальная надзорная служба для учёта и декларирования всех невольников, но торговцы об этом видимо были не в курсе. Им пришлось заплатить крупный штраф, за вычетом стоимости живого товара. Как позже выяснилось, ни один из рабов не был таковым до встречи с данными торговцами, поэтому всех невольников немедленно освободили, накормили, как смогли объяснили местные правила и порядки, и выдали какую-никакую одëжку. Потом определили на работы, чтобы они могли отработать на них затраченное и денег хоть сколько-нибудь подзаработать, на первое время. А вот что делать с гоблинами, которых оказалось аж шестеро, мы ума не приложим. По нашему они не понимают, рычат, голосят и кидаются на всех подряд. Потому, их всё это время приходится держать у нас за решёткой. А они, между прочим, по содержанию дороговато обходятся — кормим-то мы их как свободных, а не как преступников. Вот я и подумал, вы же тоже, хм, гоблин, господин Гримли. Может вы сможете им растолковать, что по чём, а если захотите, мы вам их и отдадим недорого. Ну как, сможете нам помочь?
Гримли задумался, он уже пару раз жалел об отсутствии помощников, но кто пойдёт под начало гоблина? Либо мальчишки-оборванцы, за которыми глаз да глаз, либо те, которым больше нигде места не нашлось — тот ещё контингент. А вот гоблины — это другое дело, только он задумывался об одном помощнике, ну как вариант — о двух, но никак не о шести. Где он их разместит-то? Да и вопрос с питанием никто не отменял — гоблины могут быть теми ещё обжорами.
— Почему бы и нет. Ведите, господин сержант. — ответил Гримли, после недолгого раздумья, решив, что разбираться будет по месту. Но прежде чем уйти, нужно было что-то решить с пассажирами, по этому поводу он обратился к старшему сопровождающему. — Господин Рунк, пожалуйста, проведите для моих друзей небольшую ознакомительную прогулку по городу и если вам не сложно, заберите с собой еду, которую они захотят.
Местная тюрьма оказалась большой каменной башней, оставшейся от старого замка. Крепкая, на три этажа с большим подвалом. На втором этаже, в так называемых «посольствах» — камерах для недоказанных преступников и иностранцев, содержались шестеро зеленокожих бедствий. Вообще, в данных комнатах, было чисто и насколько это возможно, комфортно — простой крепкий стол, такого же качества стулья, относительно мягкие кровати, даже небольшой комод для одежды и личных вещей. Но ныне, она выглядела хуже, чем камера в темнице этой же тюрьмы — разбитая мебель, распотрошенные матрацы и подушки, подранные стены, полы и даже крепления решёток на дверях были покрыты укусами и царапинами. А внутри, сейчас, был абсолютный хаос — бег по всем плоскостям, смех и безудержные потоки брани на гоблинском языке. Гримли прочистил горло, но никто не обратил на него внимания. Судя по голосам, это были совсем молодые парни, поэтому он сделал глубокий вдох и что есть силы прокричал перейдя на гоблинский язык.
— А ну-ка успокоились, недоумки ушастые.
Это подействовало. Всё в раз прекратилось. Гоблины замерли и уставились, не моргая, на кричавшего. «Ну да, совсем молодые, от силы лет по пятнадцать» — подумал Гримли. Хотя, на взгляд незнающих людей, они ничем не отличались от взрослых. Усугубляла всё это разнообразная безразмерная одежда «с чужого плеча» — видимо, та самая «какая-никакая», выданная стражей.
— Меня зовут Гримли, я из рода Нирк. Кто из вас старший? — строго спросил он.
— Меня зовут Гути, я из рода Фнарх. Я среди нас старший. Кто ты, чтобы задавать мне вопросы? — нарочно разделяя слова, с вызовом проговорил один из молодых.
— Я тот, кто оборвëт тебе нос и скормит грифам, если ты ещё раз посмеешь обратиться ко мне в таком тоне, Недоказавший! — резко осадил парня Гримли.
— Извини, старший. Я боялся, что ты окажешься из этих, ну знаешь, «городских». — последнее слово паренёк произнёс с презрением, имея ввиду гоблинов, которые много столетий назад поселились среди людей в качестве их слуг, как правило, были сильно изнежены в плане условий существования и совсем не соблюдали обычаев.
— Я «городской», как ты выразился, но не из «неженок». Родился и рос я в наших краях. И только в юношестве я решил попытать счастья в путешествиях — убежал на дирижабле с торговцами и много чему научился, в том числе ремеслу воздухоплавателя. — уже спокойно говорил Гримли, замечая, что юнцы слушают его раскрыв рты. — Как вы попали к работорговцам?
— Примерно также. Они обещали нам путешествия и приключения. — опустив голову, понуро ответил Гути.
— Ну, получается, они вас не совсем обманули? — ухмыльнулся Гримли.
— Получается, не совсем. — с грустной улыбкой ответил паренёк.
— А зачем вы здесь бардак устроили и на стражу кидались? — тон старшего гоблина стал серьёзным.
— Чтобы показать, что мы не «городские» и не собираемся им прислуживать. — решительно мотнул головой Гути, но затем вновь загрустил. — Нас опять перестанут кормить?
— Мдаа, молодёжь. — вздохнул Гримли. — В общем парни, у вас два варианта. Первый — вас выпроводят за городские стены и делайте, что хотите. Но если вас поймают за какими-либо нарушениями — судить будут по всей строгости закона, вплоть до виселицы. И второй вариант — мне нужна пара юнг на мой дирижабль, так что я могу временно взять вас всех в команду. Когда определюсь с двумя помощниками — остальных высажу там, где они захотят, ну или попробую определить на другие суда. Как вам предложение?
— Конечно, мы согласны, почтенный Гримли из рода Нирк. — попытался важно ответить Гути, но голос его дрожал, а глаза радостно блестели, как в прочем и у всех юнцов.
— Хорошо подумайте. Условия очень тяжёлые — платить я пока вам не собираюсь, спать будете где и когда получится, да ещё и вповалку, еда тоже хорошим вкусом не отличается, а работать каждому за пятерых придëтся. А, да, ещё придется выучить человеческий язык, почтительно общаться с окружающими и большую часть времени помалкивать. За все нарушения буду строго наказывать. — честно сказал Гримли, он не собирался ничего скрывать. Он и сам так начинал, пока не освоил азы профессии и не стал хоть сколько-нибудь полезным. — Вы точно готовы к этому?
— Мы согласны. — хором ответили гоблины, ни на минуту не задумываясь.
— Ну хорошо. С этого момента, вы становитесь моими младшими юнгами. Теперь для вас я господин Гримли, либо господин капитан. Ясно? — строго спросил «господин капитан».
— Ясно, господин Гримли. — радостно ответил Гути.
— Я, вообще-то, у всех спросил. — чуть нахмурился гоблин.
— Ясно, господин капитан. — невпопад, но громко, ответила его новоявленная команда.
Гримли удовлетворено кивнул и обратился к сержанту стражников:
— Господин Венс. Я готов выкупить у вас этих оборванцев. Назовите цену.
— Очень хорошо, господин Гримли. Они обойдутся вам в девяносто серебряных монет, ниже не могу, ущерба они нам нанесли немало, да и кормить их тоже не дёшево обошлось.
— Мдаа, представляю насколько недешево, ну делать нечего. — гоблин достал увесистый кошель и отсчитал девяносто пять монет. Девяносто серебряных он оставил на столе, а большой серебряный пятак, с лёгким поклоном, протянул стражнику. — Благодарю вас, господин сержант, за то, что вы не дали пропасть этим юнцам.
— Да, пожалуйста. Я завсегда за молодёжь. — стражник старался казаться важным и бескорыстным, но его выдавали сильное смущение и излишняя заинтересованность вознаграждением.
— Теперь я могу их забрать? — спросил не менее довольный капитан команды дирижабря, после того, как один из подчинённых сержанта внимательно пересчитал деньги.
— Можете. — ответил Венс и лично открыл дверь камеры.
— Молодёжь, идем за мной. Молчать и не отставать. — бегло сказал Гримли на гоблинском и не оглядываясь направился к выходу.
На улице, убедившись, что все парни в нормальном состоянии и правильно его поняли, Гримли повёл их по узким улочкам, самым коротким путём, к башне Друфарка. Спустя несколько минут, они были на месте, правда по дороге пришлось-таки дать по ушам самому непонятливому и голодному из юнг — шалопай попытался умыкнуть жирную курицу, спокойно гулявшую около одного из множества домишек. Пара бранных фраз, увесистая затрещина от капитана, пара тычков от товарищей, извинения в виде скороговорки на гоблинском языке с непременным «господин капитан» от виновника и от Гути — и команда продолжила путь. Гримли не сразу повёл их на дирижабль, сначала он заскочил к старику Друфарку и попросил шесть пар какой-нибудь мужской обуви, примерно своего размера. Получив мешок с обувью, он отправился к главному механику — гному Товарду, по прозвищу «пыльный». Гримли знал его много лет, но всё ещё не знал, за что Товард получил своё необычное прозвище. Сам он не был намерен рассказывать об этом, а спрашивать гоблин не решался, потому что здоровяк Товард обладал крутым нравом и был жутко вспыльчив.