— Они пытались выбраться, — тихо сказал я, разглядывая груду одежды, чуть колыхавшуюся под ветерком вентиляции. — А потом их накрыло что-то, что оставляет после себя пустые костюмы.
— Так, — Семён встал, — если данные погибли, то делать здесь больше нечего, мы уходим.
— А артефакты! — встрял Игорь.
— Это ещё не всё, данные могли уцелеть в «Черном ящике», — пояснил Андрей. — Это сервер, укрытый в защитный контур в самом низу базы.
Андрей тронул несколько клавиш, и на экране проектора появилась схема комплекса.
— Сервер полностью изолирован от любых электромагнитных излучений. Каждые двенадцать часов на него сбрасывались резервные копии данных всех компьютеров комплекса.
— А отсюда ты данные скопировать не можешь? — с нажимом спросил Семён.
Я его прекрасно понимал, спускаться вниз никому не хотелось. Андрей покачал головой.
— Нет. Сеть слишком повреждена. В любом случае, данные — это только часть нашей миссии, нам нужно спуститься вниз комплекса к установке и забрать артефакт… — он осёкся.
Внезапно погасло освещение, а откуда-то снизу донесся утробный низкий вой, пол ощутимо завибрировал. Лампы на потолке замерцали и погасли. Все, до единого, волосы у меня на теле встали дыбом, когда я увидел, как дрожит вокруг нас воздух и свет фонариков, словно марево в жаркий день, а из этого марева складывались очертания призрачных фигур, которые медленно тянулись к нам.
У Меломана сдали нервы. Он тонко закричал, винтовка заплясала, подсвечивая комнату затейливым стробоскопом. Рефлексы сработали быстрее рассудка, и к грохоту штурмовой винтовки присоединился бас моего Калашникова и тонкий визг винтореза Семёна. Пули прошли сквозь фантомов, не причинив им видимого вреда, и вдребезги разнесли автомат с кофе у соседней стены. У Гарика кончилась обойма, и грохот выстрелов сменился щелчками, а Игорь всё продолжал давить на спуск.
Все закончилось так же внезапно, как и началось. Призрачные фигуры исчезли, гул стих, а вскоре и затеплились люминесцентные лампы, подсвечивая наши бледные лица. Если не считать запаха пороха, ничего не произошло.
— Господи, — прошептал Андрей… В отличие от нас, он так и остался сидеть, раскачиваясь на стуле, схватившись руками за виски. — Боже, они все ещё здесь.
— Давайте, сделаем дело и свалим отсюда, — организм ещё переживал последствия выброса адреналина, сердце всё ещё громко колотилось в груди, в рту чувствовался мерзкий металлический привкус, ноги казались чужими.
Но голос не дрожал, чего я в тайне опасался.
— Нет, вы видели? Видели? — сдавленно просипел Гарик.
Мне было не по себе. Когда живёшь в Зоне, привыкаешь жить со страхом, что можешь наткнуться на какую-нибудь жуткую тварь или угодить в аномалию. Но бывшая база «Сфера» скорее не пугала, а давила пустыми коридорами, разбросанной тут и там одеждой. Страх не был конкретным, в него нельзя было всадить автоматный рожок, и от того он давил ещё сильнее. Мы осторожно продвигались вглубь комплекса, держа оружие на изготовку и проверяя дорогу гайками. Хотя я своими глазами видел, как пули проходили сквозь призраков, и всё-таки автомат в руках немного успокаивал.
Мимо тянулись запертые комнаты лабораторий с большими панорамными окнами. На столе в одной из них призывно мерцали разложенные на столе артефакты, какие-то очень редкие, незнакомые. Игорь потянулся было зайти, но дверь была заперта.
— Возиться с замком слишком долго, — пояснил Андрей.
— На обратном пути заберём, — утешил Меломана Семён.
Гарик лишь кивнул. Мне и самому хотелось пощупать редкие и, безусловно, дорогие артефакты, может быть, трофеи военных экспедиций, доставленные из центра Припяти или даже самой АЭС. Но Семён был прав, задерживаться не стоило. Надежды Андрея не оправдались: двери внутреннего лифта были распахнуты, но вниз сиротливо свисали обрывки тросов. Семён зажёг фальшфейер и бросил его в шахту. Факел падал секунд пять и, наконец, высветил смятую ударом кабину.
— Долго падать, — заметил Игорь, осторожно заглянув в провал.
Мы пошли дальше к лестницам. Они уцелели, но, начиная с седьмого уровня, часть помещений оказалась затоплена. Может быть, просочились грунтовые воды или лопнул трубопровод. Я включил фонарик и попытался подсветить спуск, но в мутной воде луч гас уже через несколько метров. Удалось лишь различить очертание следующего лестничного пролёта.
— Насосы отказали ещё полгода назад, и грунтовые воды постепенно заполняют комплекс. Как-то не хочется лезть туда, в темноту, — поежился Игорь.
— И не придётся, — Андрей снял со стены неприметную панель и щелкнул выключателем.
Откуда-то снизу начал пробивался неяркий свет.
— Аварийное освещение ещё действует.
В метре над водой свисал толстый высоковольтный кабель. В нескольких местах изоляция оплавилась, потекла, и, когда заработало освещение, откуда-то сверху стал раздаваться характерный электрический треск.
— А мы тут не поджаримся?
Искрящий кабель внушал мне вполне определённые опасения. Семён задумчиво разглядывал автомат.
— Кирилл, а ты плавать-то умеешь?
Настал мой черёд виновато улыбаться.
— Не знаю.
Я прислушался к себе. Перспектива нырять в мутный лабиринт затопленного уровня меня, конечно, не радовала, но и не пугала.
— Наверное, да.
Так уже бывало, когда иногда всплывали какие-то навыки или знания из прошлой жизни. Например, с год назад совершенно случайно обнаружилось, что я неплохо говорю по-английски.
Семён почесал щеку, он и так обычно ходил небритый, а за пять дней, с тех пор, как мы вышли из Свободного, совсем зарос.
— В любом случае, мы здесь не пойдём, слишком рискованно. Андрей, есть какие-то обходные пути, служебные, аварийные?
Андрей покачал головой.
— Похоже, это единственный маршрут. Затоплен целый уровень. Единственной альтернативой была лифтовая шахта. Но лифт рухнул, прихватив и аварийную лестницу.
Не только меня смущала перспектива лезть в затопленный уровень.
— Тогда мы возвращаемся, — резко ответил Семён. — Мы не можем так рисковать.
Началась перебранка, в которой Андрей кричал про обязательства, данные Михаилу, и оплату. А Семён чуть менее резко напоминал, что деньги нужны живым, а мертвецам они ни к чему.
Андрей стал решительно расшнуровывать ботинки.
— Тогда я пойду один, можете возвращаться.
Я подумал о шахте лифта и разбитой кабине в самом низу. Так близко и так далеко.
— А что, если спуститься в шахту на верёвке?
— Где взять такую длинную верёвку? — возразил Семён.
Игорь выразительно посмотрел на водную преграду и сплюнул. Почему-то мне не к месту вспомнилась поговорка про колодец.
— Думаю, можно взять трос в подсобных помещениях.
Андрей впервые прямо посмотрел на меня:
— Спасибо…
В повисшей тишине голос Меломана был слышен особенно отчётливо.
— Я вам говорил, что боюсь высоты?
Глава 4. Спуск
Моток троса нашёлся под столом в кафетерии, когда мы, потратив почти час на поиски, уже были готовы отказаться от этой затеи. На стульях возле стола лежали две засаленные спецовки с рассованными по карманам плоскогубцами, отвёртками и прочими слесарными инструментами. Как и зачем рабочая одежда туда попала, видимо, суждено было стать очередной загадкой базы «Сфера». За это время Гарик умудрился открыть арсенал карточкой одного из охранников. Он сменил пистолет-пулемёт на внушительную штурмовую винтовку, а на поясе у него прибавилась и парочка Ф-2, самых мощных из ручных гранат. Я менять оружие не стал, хотя на полках и стеллажах был запас, позволявший экипировать небольшую армию, только взял с полки пару гранат для подствольника да оранжевый брикет аптечки (никогда не бывает лишней).
Сначала трос просто закрепили за одну из колонн, но из этого ничего не вышло. Металл был слишком тонкий и резал ладони даже сквозь перчатки, а вдобавок был промасленный и скользкий. Спускаться по нему было невозможно, пока Андрей не придумал закрепить трос за ось электродвигателя, который раньше поднимал лифт. Получилась импровизированная лебёдка. Андрей подключился к системам лифта через ноутбук. Прежде чем спускаться, мы даже на пробу отправили вниз и подняли вверх тяжеленный ящик с армейскими топливными элементами. Испытания увенчались успехом, если не считать того, что Андрей слишком поздно выключил мотор, — и ящик открылся. Один из элементов разбился — и остро запахло алкоголем.
— Сейчас бы хлебнуть грамм сто для храбрости, — мечтательно протянул Меломан, принюхиваясь, и я, в целом, разделял его чувства: коньячок во фляжке давно закончился.
— А я и не знал, что батареи на спирту работают, — задумчиво сказал Гарик, достав из ящика целый блок. — А его пить можно? В Свободном топливные элементы не особо распространены. Слишком дорого стоят.
— Метиловый спирт? Можно… — сказал Семён и улыбнулся.
Меломан не понял иронии и начал уверенно скручивать пробку с батареи.
— …только отравишься, — закончил Семён.
Гарик отдёрнул от лица уже открытый элемент и бросил его в шахту. Я невольно проводил полёт батареи взглядом.
— Шуточки у тебя, — хмуро буркнул Игорь.
Спускаться было на удивление нетрудно. Фальшфейер, что мы сбросили вниз, давно погас, и темнота скрадывала высоту. Только фонарик разгонял бархатный, словно живой мрак. Из дверей седьмого уровня сочилась вода. Капли срывались вниз крошечными водопадами, поблёскивая в лучах фонарика, — снизу доносился тихий плеск.
Интересно, как так получается, что затоплен только один уровень, а всё, что ниже, нет?
— Кирилл, ты как? — эхом донёсся сверху голос Семёна.
— Нормально.
Я в это время спускался мимо одной из дверей четвёртого уровня, уже ниже затопленной зоны.
— Андрей, останови!
На бетонной стене в оранжевом прямоугольнике был рубильник с выразительной подписью: «Гидравлический блок. Аварийное открытие дверей».