Первой была Лани. Она положила руку на кристалл. Когда игла впилась ей прямо в ладонь она ойкнула, после чего по щеке у неё скатилась слезинка, но она не закричала и твёрдо посмотрела старику прямо в глаза. Лаз был горд тем, что его сестра, девочка, так стойко выдержала это испытание. Мама сразу приложила к руке дочки предусмотрительно взятую с собой ватку и нежно зашептала ей на ушко слова утешения. Папа тоже подошёл и приобнял девочку. Как и Лазаря, такая реакция девочки обрадовала Саво, он улыбнулся беззубым ртом и одобрительно покивал головой.
Кристалл, только что бывший прозрачным помутнел и окрасился в цвет крови. Затем снова посветлел, но к изначальному состоянию не вернулся, а начал светиться мягким белым светом. Пока свечение усиливалось, уголки губ экзаменатора все ползли и ползли вверх. Наконец, сияние стабилизировалось, а потом постепенно угасло. Затем из пирамидки медленно выплыли три сферы размером с крупное яблоко. Первая сфера излучало мягкое сияние, очень похожее на свет самой пирамидки, чисто белое, оно, однако было похоже на сжатое светило, явно выделяя очень много энергии. Вторая сфера была коричневой. Пока она медленно кружилась по комнате, из нее на голову Лазу выпало несколько песчинок. Вскоре рядом с маленьким солнышком плавала небольшая каменная планета. Третья сфера была глубокого синего цвета. Как и первые две, она немного подождала, а потом из неё начала безостановочно капать вода.
-«Прекрасно! Тройное сродство со светом, землей и водой! Редкая и очень сильная комбинация!» - Сухонькие ладошки Саво пустились настукивать по столешнице задорный марш. Мама была в восторге, в папином взгляде читалась гордость. Лаз смотрел на сестру с волнением. Теперь его сестра станет сильным, а может даже знаменитым магом. Он был очень за неё рад. Повисев ещё немного в воздухе, сферы постепенно исчезли, видимо израсходовав всю энергию, взятую из крови. Вместе с ними исчезли и крошки из волос мальчика, и лужица воды на столе.
-«Твоя очередь!» - Сейчас настроение экзаменатора сильно поменялось. Теперь он смотрел на эту семью с интересом. Он подтолкнул пирамидку к Лазарю, чтобы тот смог до нее дотянуться. Мальчик не заставил просить себя дважды. Хлопнув своей ладошкой по кристаллу, он приготовился к уколу. Это и вправду было больно. Игла, пусть и была не толстой, но из-за размера его ладошки прошла чуть ли не насквозь. В пирамидку из руки потекла энергия. Лаз сразу почувствовал слабость. Он закусил губу до крови, но не издал и звука. Охнувшая мама быстро начала обрабатывать ранку, с некоторой злобой глянув на Саво. Тот не обратил на это внимания, сосредоточенно наблюдая за изменениями в пирамиде.
Вначале кристалл ничуть не отличался от пирамидки Лани, та же темно-красная муть. Однако дальше все пошло наперекосяк. Из пирамидки буквально выстрелили пучки черно-белого излучения. Опять этот странный фрактальный узор, только на этот раз он был объемным, да ещё и светился. Светлые участки заставляли отворачиваться от нестерпимого сияния. Чёрные напротив, попадая на глаза лишали зрения, погружая человека во тьму. И мощь излучения все нарастала. Скорее всего даже в окно эти лучи были видны и, если бы кабинет выходил на площадь перед зданием, где стояли в ожидании родственники, а не в лес за Академией, в толпе началась бы паника.
Громко крикнув: «Сегодня этот кабинет больше не принимает!» - Саво с неожиданной прытью рванул к двери и запер ее на ключ. Затем задвинул тяжелые ставни и только потом плюхнулся обратно в кресло, в шоке рассматривая затухающую пирамидку. Упавшие на пол родители и сестра Лаза переводили взгляд с пирамидки на мальчика с точно таким же, если не большим, удивлением. Да что там, сам Лаз не мог поверить, что вызвал такое. Однако следующая сцена хоть и не была настолько эффектной, но потрясла их куда сильнее.
Из многострадального кристалла вылетело не три, не пять, не десять, а четырнадцать сфер. Причём каждая была во много раз больше, чем все сферы Лани вместе взятые. Медленно взлетев к потолку, серые арбузы начали водить там причудливые хороводы, после чего активировались все разом. Огненный шар, мини-циклон, огромная шаровая молния и маленькая чёрная дыра в дополнении к трём уже описанным представляли силы природы.
Шары пси-силы остались такими же невзрачно-серыми, но исходящие от них ощущения ничуть не уступали первой семерке. Первый шар, казалось весил многие тонны и, если его бросить, пробьёт планету до ядра. Второй тут же притянул стальной нож для бумаг со стола Саво и плохо пришитую железную пуговицу с платья Лани. Третий дрожал так яростно, что производил высокочастотный писк, от которого дребезжали окна. Четвертый скользил в воздухе, как будто проскальзывая между потоками воздуха. Пятый как Флабер из старого фильма носился по кабинету, удивительным образом ничего не разбив и не сломав, однако от такого мельтешения рябило в глазах. Шестой, казалось, одновременно и был, и не был там, куда все смотрели; от такого странного чувства Лаза немного подташнивало. Последний единственный не двигался, как будто заморозив вокруг себя все.
Вся эта вакханалия продолжалась где-то с полминуты, а потом шары затихли и медленно испарились. В оглушительной тишине об пол возле кресла Саво со звоном шлепнулся его нож для бумаг.
*** *** *** *** ***
-«Я не хочу!»
-«Юная леди, ваш отец приказал мне заниматься с вами столько, сколько возможно».
-«Я хочу поиграть с другими девочками!»
-«Боюсь, что это невозможно».
-«Почему? Что со мной не так?»
-«Вы ошибаетесь, это с ними что-то не так. А вы обладаете величайшим талантом к магии в истории страны!»
-«И поэтому мне нельзя с ними играть?»
-«Именно так».
-«А могу я как-то избавиться от этого таланта?»
-«Нет».
Глава 8. Три составляющих силы, различные мутации и важный шаг.
-«Что же это такое? Да как?.. А если?.. Да не может быть! Но тогда же… Неужели он сможет? Да что же это?» - Старик Саво полностью ушёл в себя, бормоча под нос какую-то бессмыслицу. Мама лихорадочно причесывалась: от падения и последующих попыток увернуться от летающих повсюду шаров ее прическа превратилась в хаос. Санктус Морфей ошеломлённо смотрел на сына. Как и Лани. В их глазах Лаз заметил эмоцию, увидеть которую хотел бы самой последней – страх. Тишину нарушало только бормотание экзаменатора и стук ножа для бумаг, которым он неосознанно стукал столешницу.
Однако человек удивительное создание: со временем он отходит от любых потрясений. Через пару минут молчание нарушил отец Лаза, с нечленораздельным воплем восторга подхвативший сына на руки и пустившийся с ним в пляс по комнате. Затем отошла и Лани: звонко рассмеявшись, она подбежала к одной из подпалин, оставленных на шкафе огненным шаром. Девочка потрогала чёрный кружочек, после чего подбежала к Лазарю, которого папа уже опустил на один из стульев и нарисовала ему сажей кошачьи усы.
После этого уже все присутствующие оправились от потрясения, осознав, что вызвал его пятилетний мальчик, который нисколько не желал им зла. Просто они стали свидетелями чуда. Такое обычное, в общем-то событие.
-«Откуда же ты такой появился?» - Саво смотрел на Лаза из-под немного съехавших на бок очков. Наверное, скажи мальчик сейчас: «Из другого мира!», старый экзаменатор поверил бы ему безоговорочно. Однако взрослый мозг Семена Лебедева осознавал: сейчас нужно показать им, что он не опасность, а просто маленький, пусть и невероятный мальчик. Так что он выдал самое милое и наивное, что пришло ему на ум. Показам пальчиком на Фелицию Морфей он ответил: «У мамы из животика!», чем окончательно развеял все напряжение в кабинете. Громко рассмеявшись, Саво поправил, наконец свои очки и спрятал ножик в стол.
-«Ты знаешь, почему ты особенный? - Старик сейчас смотрел на Лаза с искренним счастьем во взгляде. Мальчик отрицательно помотал головой. Ирен не была профессиональным магом, так что никаких углублённых знаний она дать своему ученику не могла. - Тогда вы все, слушайте, потому что стариков как я, которые знают так много, во всем королевстве можно пересчитать по пальцам». - Саво явно руководствовался пословицей: ''Сам себя не похвалишь – никто тебя не похвалит''. И имел на это полное право.
Мощь мага или псионика определялась тремя параметрами. Запасом энергии, потенциалом и сродством. Пирамидка определяла все три критерия. С первым пунктом все было не сложно. Он определял, сколько магии можно использовать без передышек, фактически ''объём'' тела. Он постоянно рос, так что чем старше человек, тем больше его запас энергии. Также, чем чаще чародей применял заклинания, тем быстрее рос запас энергии. Очень похоже на объем мышц: чем больше ты их используешь и качаешь, тем больше они становятся. Сияние пирамидки показывало именно этот критерий. У Лаза такой эффект возник из-за того, что все эти пирамидки крайне чувствительны. Если бы тест решил пройти Саво или даже папа Лазаря, то приборчик просто не выдержал бы и взорвался. Просто запас энергии Лаза был больше, чем должен быть в его возрасте, но он не был очень большим.
Размер шариков сил природы и законов мира определял потенциал. Этот критерий был почти неизменен и определялся при рождении. И зависел он от силы души. Эта сила с годами тоже росла, но сам возраст действовал как противовес, от чего потенциал практически не менялся. Однако особые лекарства или редкие ингредиенты могли увеличить силу души быстро, а значит и потенциал в таких случаях рос. Никто в комнате, кроме Лазаря не знал, почему его потенциал был таким большим. Но сам он прекрасно понимал, что душа почти тридцатилетнего человека явно намного сильнее, чем душа ребёнка. Потенциал определял скорость роста того самого ''объема'' тела, так что было не удивительно, почему у Лаза в пять лет запас энергии в разы превосходил сестру.
Последним параметром было сродство. Тут все было немного сложнее. Из-за разных черт характера, предпочтений, увлечений, он притягивал к себе разные силы. Точных критериев, позволивших бы определить, какой эмоции или поступку соответствовала какая стихия никто не знал. Но было установлено, что чем умнее, любопытнее и эмоциональнее был человек, тем больше он нравился силам и законам. Так что прожив в общем счете больше тридцати лет в обоих жизнях, но обладая телом пятилетнего было не удивительно, что им так заинтересовались эти эфемерные сущности. Сродство, как не сложно догадаться определяло, насколько просто будет человеку использовать ту или иную силу или закон. Но это не означало, что, например, Лани не сможет пользоваться ни одной стихией кроме света, земли и воды. Просто это ей будет сложнее. В случае же Лаза, это показывало, что ему будет легко со всем, что бы он ни выбрал. Однако, хотя ему с половиной усилий давалась двойная выгода, это не значило, что он может совсем не заниматься.