Слева от меня стояла полная женщина, закутанная в похожую на цирковой шатер плащ-палатку, скользкую и мокрую от дождя. Лицо пряталось под надвинутым капюшоном.
Никто не обращал внимания на мертвеца, которого я видел внизу, на полотне, хотя все его, наверное, заметили. Очередное самоубийство, как было с отцом Габи? Кого-то столкнули на пути скоростного вагона подземки, возможно, даже эта банда? (Подростки разговаривали на реверсивном английском, как теперь заведено у чернокожей молодежи и многих белых ребят, которые стремятся ей подражать.)
Одежду с покойника сорвало. Вместе с обеими ногами, рукой, несколькими пальцами на уцелевшей руке и головой. Торс с единственной конечностью был грязным, слегка потертым, но практически нетронутым, что создавало особенно неприятный контраст с ранами на месте разрывов. Я бросил взгляд на тучную женщину, чтобы проверить, смотрит ли она на тело, но капюшон скрывал ее черты. А на парней, говоривших задом наперед, я по-прежнему не смотрел.
Индивидуальность была уничтожена. Когда-то этот человек был чьим-то любимым ребенком (мама тыкала пальцем в этот живот, чтобы малыш захихикал). Чьим-то братом. Возможно, мужем (жена или подружка целовала эти соски). Возможно, в этот самый момент его ждал дома ребенок. Ждал вот этот кусок мяса, принесенный в жертву ревущему богу подземки.
Я снова подумал о Габриэль. Лысой. Говорившей одурманенным голосом. Преобразившейся.
Приближался вагон – я слышал вдали похожий на ураган звук, разносившейся по узкому, арочному, выложенному плиткой туннелю.
Перевел взгляд с его темной пасти обратно на тело. Понадеялся, что оно достаточно далеко от реального пути вагона, и мне не придется стать свидетелем окончательного уничтожения покойника.
Когда мой взгляд снова упал на него, я увидел, как в обрубок шеи втянулась тонкая черная конечность. Она одновременно напоминала лапку насекомого и стремительную руку обезьяны. Обгоревшего скелета обезьяны.
Я подумал, что это мог быть какой-то паразит. Или живущий в метро мутант. Но я не мог себе представить целого зверя или живое существо, спрятанное внутри этого обрубка, поэтому мне пришлось приписать увиденное своему воображению.
Подъехал мой поезд. По его серебристым бокам цветной жидкостью стекала реклама. К счастью, труп успел откатиться с пути состава на воздушной подушке. Естественно, я благоразумно подождал, пока парни в фесках первыми зайдут внутрь.
Двери закрылись. Хотя места по большей части были пусты, я решил остаться стоять, держась за мягкий поручень над головой. Меня слегка качнуло, когда вагон со свистом пришел в движение, и уже отъезжая от станции «Хэллоуин», я взглянул сквозь окна на платформу. Тучная женщина по-прежнему оставалась на месте. Она не поднялась на борт. Возможно, она и женщиной не была. За секунду до того, как мой взгляд поглотила абсолютная тьма, мне показалось, что кожа у нее светло-голубого цвета.
Если бы я не был таким неловким с дамами, таким нервным и застенчивым, когда приглашал их на свидания (мне всегда казалось, они слышат в моем предложении что-то вроде «Как думаешь, мы могли бы с тобой разок перепихнуться?»), то смог бы оставить Габриэль в прошлом. Я ее, конечно, любил, но был ли отчаянно в нее влюблен? Да и вообще – можно ли ждать эмоции такой силы хоть от каких-то отношений? Настолько отчаянно я жаждал лишь тех женщин, которые вообще не хотели со мной встречаться. Такой пыл – это почти всегда тоска, а ты не тоскуешь по тому, что у тебя уже есть.
Сидя дома за компьютером, я рассеяно смотрел на рекламный баннер, крутившийся в нижней части экрана. «Фикситол» обещал повысить мою уверенность в себе, исправить низкую самооценку и улучшить представление о себе. Но хотя я знал, что являюсь не более чем химическим супом, булькающим на горелке электрических разрядов, меня, как и многих, держала яростная решимость работать с тем, что мне досталось, ревниво охранять эту случайную комбинацию протоплазмы и тревог – единственное знакомое мне «я». Потерять самого себя слишком ужасно.
Разве Габи этого не знала?
«Просто дело в сексе, – пытался я убедить себя. – И в ее волосах. Того и другого больше нет. Отпусти ее».
Вместо этого я наклонился вперед и решил поискать в сети информацию о книге, которую она получила от Марии. Попытаться лучше понять, что же настолько захватило Габи.
Я ошибся в написании, но компьютер понял мои намерения и выдал правильное название, которое мне не совсем четко запомнилось: «Некрономикон».
Сведения из первых рук сообщили, что речь шла о гримуаре – книге заклинаний, – написанном арабским автором Абдулом аль-Хазредом в Дамаске (где бы тот ни находился на старой Земле) в восьмом веке. Оригинальные переводы были сделаны на латинский, греческий и английский языки. Восемьсот с лишним страниц в зависимости от версии.
Дальше, что касается доступности: появилось примечание, что книга недоступна в сети для чтения или пересылки – разве что кто-то (например, Габи) владеет собственной записью и пожелает ее отправить. Хм. Сколько бы человек ни думал, что в сети есть любая информация, всегда найдется какая-нибудь малоизвестная или, в целом, неинтересная крупица, которой удастся проскользнуть в щель и спрятаться в осязаемом мире. Работая с сетью так близко, я не раз с этим сталкивался. И находил подобный опыт чрезвычайно разочаровывающим, загадочным и, как ни странно, приятным. Обнадёживающим. Но сегодня он вызвал у меня досаду.
Ладно, тогда нужно поискать печатную версию. Настоящую книгу. Хотя прямой ссылки на «Купить Некрономикон» не было, имелась ссылка на «Купить оккультные книги». Я кликнул по ней.
Затем отсеял продавцов, которые торговали электронными книгами, сократил список до обычных книжных магазинов, расположенных в Панктауне (позже, если бы понадобилось, я мог бы попытать судьбу в соседнем, более крупном, но куда менее интересном Миниозисе). Было немало таких, которые специализировались именно на оккультной литературе. С названиями вроде «Безумные книги», «Министерство причудливых книг», «Некропольские книги», «Мифические книги».
Я случайно кликнул по ссылке магазина, название которого было не таким драматическим и оттого более интригующим.
«Голубиные книги».
Это наводило на мысль о книгах про кристаллы и ченнелинг [1], вызывало видения туманных мест и радуг; я представлял обнаженных длинноволосых мужчин и женщин, которые сидят в кругу, держатся за руки и разговаривают слишком мягкими, слишком дружелюбными голосами, а дома у них море кошек. Но все же я поддался порыву и зашел на домашнюю страницу магазина.
Появившийся на экране мужчина повернулся на стуле ко мне.
– Привет! – дружелюбно поздоровался он. – Добро пожаловать в «Голубиные книги». Я мистер Голуб. Чем могу вам помочь?
На миг показалось, что мужчина обращается лично ко мне, но потом я понял, что это интерактивная запись. У мистера Голуба были уже упомянутая серая кожа в черных прожилках, серебристые немигающие глаза, отвисший рот с черными губами, а носа, наоборот, не оказалось. На шее слабо пульсировали розоватые жабры. Если он и являлся чужим, то я таких раньше не видел и даже ничего о них не слышал. У меня сложилось впечатление, что он мог быть мутантом или даже генной модификацией (для подводной колонии?). В любом случае, он ждал моего ответа.
– Э-э-э, привет, – сказал я. – Я ищу книгу под названием «Некрономикон».
Записанный мистер Голуб заколебался, словно обдумывая мою просьбу или не желая на нее отвечать. Наконец произнес:
– Это редкая книга, и по поводу ее приобретения вам лучше встретиться со мной лично. «Голубиные книги» находятся по адресу: улица Морфа, 14-Б. Часы нашей работы…
– А как насчет связанных с нею книг? – нетерпеливо спросил я.
Еще одна заминка.
– Мне жаль, связанных книг нет.
– А похожих?
– Мне жаль, книги по вашему запросу так же относятся к категории редких. По этому поводу вам следует встретиться со мной лично.
– Господи Иисусе, – прошипел я. Видимо, мне не удастся заранее выяснить, стоит ли визит потраченных на него усилий. С другой стороны, он ведь не сказал прямо, что не владеет нужной книгой. – Еще раз назовите адрес, мистер Рыб.
– Мистер Голуб, – любезно поправил он. Из него вышел бы отличный сотрудник техподдержки. – «Голубиные книги» находятся по адресу: улица Морфа, 14-Б. Часы нашей работы…
– Ага, спасибо, – сказал я и вернулся на страницу своего рабочего стола. 14-Б, да? Буква «Б» означала, что искомое место располагается прямо под улицей Морфа. В подземной части Панктауна.
Я перенимал вредные привычки Габриэль – назавтра взял на работе отгул. Был один из тех дней, когда меня ожидали увидеть в офисе, но я пообещал сделать всю работу, какую смогу, дома. Пока босс на экране разглядывала меня, я старался выглядеть поникшим и осунувшимся соответственно моменту. Сильно напрягаться мне не пришлось.
Меня радовали поиски. На самом деле они казались скорее оправданием, нежели чем-то еще. Работа была такой утомительной, такой однообразной, отупляющей, бессмысленной механической рутиной. Муравьиным копошением. Только вместо яиц с места на место таскали информацию. С тем же успехом я мог бы быть роботом. Или зомби. Спаси меня снова, Габриэль, своей белой кожей и запахом свечей, своей эксцентричностью и необузданным нравом, своим безразличием к работе и любовью ко всему неважному! В масштабах космоса любая работа казалась такой бессмысленной, на самом деле муравьиной, так почему бы открыто не принять эту бессмысленность, эту анархию, как сделала Габи?
Подземкой я добрался из своего района прямо до уровня «Б», избежав карнавальных толп и красочных опасностей верхней улицы Морфа. Нижний уровень оказался более спокойным. Относительно. Когда мы подъезжали к нужной станции, я прижался лбом к стеклу, поглядел наружу. Не был в этом районе десять лет… ни в одном из подземных районов не был уже год или даже больше, если не считать, конечно, станций метро и прилегающих к ним сувенирных магазинов /закусочных /зон ожидания.