Патологического недоверия к государству крестьяне Монтеграно не питают – оно у них, скорее, «нормальное» и «здоровое». На вопрос: «Что за люди сейчас во власти?» крестьяне обычно отвечают: «Да разные». Вот для примера несколько показательных ответов:
Вы про палату депутатов? Там большинство у христианских демократов. Христианские демократы получше других будут – они не только о себе думают… пытаются помочь людям. А остальным только бы своего не упустить.
Вы имеете в виду военных, генералов там всяких, и папу с его кардиналами? Среди них и хорошие люди есть, и плохие.
Главный в правительстве сейчас Пелла. И правильно – Пелла умный. Не был бы умным, его бы не сделали главой правительства. На этом месте всегда только очень умные сидят.
Иногда крестьянин готов искать помощи у государства. Восемнадцати из них был задан вопрос, что они будут делать, если некто одолжит у них 3 или 4 доллара и откажется отдавать. Все, кроме пятерых, сказали, что отведут должника к начальнику карабинеров. Остальные не стали бы обращаться к правосудию, но не по причине патологического недоверия к государству, а из-за нежелания наживать врагов.
На вопрос, что бы они сделали, узнав, что соседи прячут больного, от которого все могут заразиться опасным заболеванием, двенадцать крестьян ответили, что сообщат врачу (он же – местный санитарный инспектор). Восемь человек не стали бы ничего предпринимать – но опять же не оттого, что патологически не доверяют государству, а потому, что не хотят «унижать» семью больного и совершать поступок, который соседи будут им долго припоминать[17].
Четырнадцати крестьянам (в том числе нескольким женщинам) был задан вопрос: «Что бы вы сделали, если бы увидели, что полицейский избивает человека, который не совершил ничего плохого?» Ответы были такими:
– Попытался бы объяснить полицейскому, что он не прав (четыре ответа)
– Пожаловался бы начальнику карабинеров (три ответа)
– Ничего, потому что представителю закона перечить нельзя (три ответа)
– Врезал бы ему пару раз (четыре ответа)
Страх перед властями не является специфической крестьянской чертой: многие из крестьян их совсем не боятся, тогда как некоторые представители других социальных групп боятся, и еще как. Один из самых высокообразованных жителей Монтеграно, коммунист – директор школьного округа, на вопрос про полицейского, избивающего невинного, ответил, что вмешался бы, только если бы жертвой оказался его друг или родственник. Полицейские, объяснил он, могут отомстить любому, кто вздумает им мешать.
Многие крестьяне видят в государстве друга: по их словам, если они когда-то и получали помощь, то только от него.
Версия, что действовать жителям итальянского юга не дает их мрачный фатализм, не объясняет, почему, все-таки решив что-то предпринять, они поступают так, а не иначе. Не согласуется она и с тем, что при необходимости индивидуального поступка никакие отчаяние и фатализм не мешают крестьянину его совершить. К примеру, многие крестьяне Монтеграно стараются ограничить рост своего семейства, чтобы их дети получили лучшее образование и имели больше возможностей продвинуться вверх по социальной лестнице. Так ведет себя человек, уверенный, что может в важнейших для себя вопросах воздействовать на ход событий. Есть все основания полагать, что пессимизм южан распространяется только на коллективные, а не на индивидуальные действия; южный крестьянин, в таком случае, скорее реалист, чем фаталист.
Электорального поведения жителей Монтеграно приведенные в начале главы версии тоже не объясняют. Часто приходится слышать, что за коммунистов больше голосуют там, где выше демографическая нагрузка на природные ресурсы (то есть где безысходней и распространенней хроническая нищета), ниже уровень образования (в особенности там, где больше неграмотных) и больше процент безземельных работников. Но, судя по данным о Монтеграно и окрестностях, эти факторы никак не сказываются на числе голосующих за коммунистов. Как мы видим в таблице 2, неграмотность выше всего в коммуне, где коммунисты в 1953 году получили меньше всего голосов; там, где популярнее всего коммунисты, плотность населения лишь незначительно выше средней; а доля наемных сельскохозяйственных работников наиболее высока в самых консервативных коммунах.
Надо также отметить, что версии, о которых идет речь, не объясняют метаний избирателей от левых к правым и обратно, и могут даже оказаться несовместимыми с наблюдаемыми фактами. Так, например, в Аддо на одних выборах большинство избирателей проголосовало за христианских демократов, на следующих – за коммунистов, а потом снова за христианских демократов; при этом, разумеется, в промежутках между выборами уровень благосостояния и грамотности, а также система землепользования в коммуне не менялись.
Таблица 2. [Избиратели Монтеграно и окрестностей, 1953, %]
Два фактора – бедность и классовый антагонизм – хотя сами по себе и не объясняют политической несостоятельности жителей Монтеграно, важны в качестве исходных условий ее формирования и потому заслуживают подробного рассмотрения. Этому и будут посвящены две следующие главы. Затем мы предложим свое альтернативное объяснение.
Глава 3Экономика
Монтеграно – один из беднейших уголков западного мира. Это обстоятельство, хотя и не объясняет политическую несостоятельность жителей коммуны, имеет к ней самое непосредственное отношение.
Земля в Монтеграно – это в основном крутые, каменистые, безводные склоны. Она подходит для засева пшеницей с низкой густотой стояния, которую сеют в ноябре и убирают в июне, а также для скудных естественных пастбищ, олив, смоковниц и дубовых рощ. Кое-где источники и ручьи позволяют орошать возделанные участки на склонах холмов. Сколько-то орошаемой земли есть по берегам рек, но непостоянный характер течения – весной реки превращаются в бурные потоки, а летом почти пересыхают – мешает развитию ирригации. Несмотря на малую площадь и низкую продуктивность, поля и рощи – главный источник доходов для Монтеграно. Ни добычи полезных ископаемых, ни сколько-нибудь значительного производства в этой местности нет.
Климат здесь мягкий. Средняя температура января-февраля – около нуля, июля-августа – около тридцати градусов. За год выпадает приблизительно 35 дюймов осадков, большая их часть приходится на декабрь и январь.
Уединенное даже по меркам итальянского юга расположение не способствует процветанию Монтеграно. До ближайшей железнодорожной станции отсюда 40 миль. До Потенцы, административного центра провинции, – 90 миль, а оттуда еще 90 до Бари, города на восточном побережье. Дороги в округе узкие, извилистые, с постоянными крутыми спусками и подъемами. Путь до Потенцы на малолитражном итальянском автомобиле занимает от четырех до пяти часов.
Автобусы останавливаются в Монтеграно четыре раза в день (два раза, проезжая в одном направлении, и два – в обратном) шесть дней в неделю, кроме воскресенья. Они привозят почту, газеты и небольшие партии товаров. До Неаполя автобус идет восемь часов, билет стоит 2 доллара 75 центов.
В Монтеграно пять автомобилей, все они используются в качестве такси; с пассажиров берут от девяти до двенадцати центов за милю в зависимости от расстояния. Для личных нужд никто в коммуне автомобилей не держит.
Время от времени в Монтеграно заезжают грузовики с товарами, удобрениями, строительными материалами, дровам и картофелем. Из посторонних коммуну изредка посещают чиновники, совершающие инспекционные поездки, и жители Потенцы, Бари, Неаполя и Салерно, которые приезжают проведать родных. Случайных туристов в Монтеграно не бывает, появление незнакомой машины – событие, вызывающее всеобщий интерес.
В почтовом отделении работает телеграф, а в здании мэрии установлен таксофон; других телефонных аппаратов в городе нет. В 1955 году радиоприемники были в двух барах и в сорока или пятидесяти домах. В кинозале на сотню мест каждый вечер показывали итальянские и, реже, иностранные фильмы на 16-миллиметровой пленке; билет стоил 16 центов на хорошие места и 10 – на все остальные. Сейчас строится кинотеатр, рассчитанный на демонстрацию фильмов в 35-миллиметровом формате, а радиоприемников с каждым месяцем становится на несколько штук больше.
При нормальном течении жизни (то есть исключая пертурбации военного времени) большинство жителей Монтеграно почти или совсем не контактируют с миром за пределами коммуны. Кроме считанных представителей «высшего класса», большинство из них не пользуются ни автомобильными дорогами, ни какими-то другими средствами коммуникации. Они не ездят на автобусе. Не читают газет. Не ходят в кино. Не слушают радио в барах. Не шлют телеграмм, не звонят по телефону и почти не пишут писем. Многие не всегда могут позволить себе купить почтовую марку, а две трети фактически не умеют читать и писать.
Путешествуют крестьяне из Монтеграно исключительно пешком, ведя в поводу осла с навьюченными на спину большими корзинами. Передвигаются они не по дорогам, рассчитанным на автомобили и потому бесконечно петляющим, чтобы избежать крутых уклонов, а по горным тропам. Повозки никто не использует: проложенные напрямик тропы гораздо удобнее, так как сильно сокращают путь, да и возить на повозках крестьянам особенно нечего. В связи с этим путешествуют они не дальше соседних городков. Многие в жизни не бывали нигде, кроме ближайшей округи, а некоторые женщины и вовсе не покидали пределов Монтеграно.
Жители Монтеграно часто находят себе жен и мужей в соседних коммунах. (В последние годы в Монтеграно заключено 77 браков, причем 7 невест и 26 женихов были пришлыми; все 7 невест и 15 из 26 женихов – уроженцы селений, расположенных в пешей доступности от Монтеграно, и только 2 жениха приехали из самой Потенцы.) Соответственно, у многих местных жителей всегда есть повод сходить в соседний городок – проведать родственников или присмотреть за своим имуществом.