время с разными невзгодами близ крейсера «Адмирал Нахимов», повернулся кверху килем и пошёл ко дну в 7 часов 07 минут вечера.
Бой бронепалубных крейсеров
На юге в то же время свирепствовал бой между второстепенными судами. Видно было, что в то время, когда Того шёл на пересечку курса главной русской эскадры с левой стороны, второстепенные его крейсера имели приказание направиться на юг и атаковать более слабые суда, шедшие в хвосте русских колонн. К сожалению, невозможно подробно анализировать организацию атаки бронепалубных крейсеров в этом сражении; известно только, что из этих судов были составлены 4 эскадры. С самого начала боя только две из них сразу приняли участие в сражении, и это были, во-первых, эскадра контр-адмирала Дева («Kasagi», «Chitose», «Yakumo» и «Tokiwa», со скоростью 21 узел и более и с артиллерией из 8и 6-дюймовых орудий), а затем эскадра контр-адмирала Уриу («Naniwa», «Niitaka», и «Otawa», несколько меньше, чем предыдущая, с меньшей скоростью и с 6-дюймовой артиллерией). Наряду с этими судами на стороне противника были бронированные крейсера «Дмитрий Донской» и «Владимир Мономах» и шесть бронепалубных крейсеров: «Аврора», «Олег», «Изумруд», «Жемчуг», «Светлана» и «Алмаз». Адмиралы Дева и Уриу использовали ту же тактику, что и Того, но в обратном порядке, то есть вместо того, чтобы пройти у неприятеля перед носом, они прошли за кормой, огибая его потом с правой стороны; это действие они повторяли несколько раз: пользуясь преимуществом в ходе и смотря по обстоятельствам, появлялись у неприятеля то справа, то слева. В сущности, в составе русской эскадры были три крейсера со скоростью, превышающей скорость всех японских судов, но скорость их была бесполезна по ряду с такими тихоходами, как «Дмитрий Донской» и «Владимир Мономах», которые не могли делать более 14 узлов. Видных результатов этой атаки не было, хотя неприятельский строй был нарушен и два его вспомогательных парохода потоплены; в общем, все русские крейсера более или менее пострадали. После двухчасового боя остальные две японские крейсерские эскадры также присоединились к эскадрам Дева и Уриу, но это подкрепление было более чем уравновешено подходом броненосца «Император Николай I» и его трех спутников береговой обороны. Тут воспоследовал горячий бой, и в самую его серьёзную минуту оба японских флагманских судна должны были на время выйти из строя для исправления своих повреждений. Через час, однако, эскадра японских бронированных крейсеров, спустившихся с севера, быстро изменила положение дела, и русские в расстройстве направились к северу, настойчиво преследуемые тремя эскадрами бронепалубных крейсеров совместно с минною эскадрой. Результатом этого преследования было потопление еще одного вспомогательного парохода и утопление минами броненосца «Князь Суворов», который до этого все еще находился в беспомощном состоянии. Броненосец этот отчаянно сопротивлялся до самой последней минуты, только одно орудие в корме оставалось еще годным для действия, и прислуга не переставала из него стрелять, пока корабль не ушел под воду. С наступлением ночи все японские боевые суда по сигналу адмирала Того направились к северу на рандеву островов Мацусима, где еще с самого рассвета к востоку была расставлена линия японских судов, чтобы помешать проникновению русских к Владивостоку.
Бронепалубный крейсер «Касаги»
Бронепалубный крейсер «Нанива»
Эскадренный броненосец «Император Николай I»
Минная атака
Теперь настала вторая стадия боя, которая состояла из заранее предначертанной минной атаки. Атака эта никогда не имела ничего подобного по масштабам, в каких она была предпринята. Шесть отрядов истребителей и шесть отрядов миноносцев приняли в ней участие. План адмирала Того заключался в том, чтобы удерживать суда своего противника в южной части Японского моря, разгромить его второстепенную артиллерию и затем спустить на него целую тучу миноносных судов, против которых он был бы уже бессилен бороться. В течение целого дня виды на успех этой части боя были очень слабы из-за сильного ветра и большого волнения, могших помешать этим маленьких хрупким судам маневрировать в открытом море, но к вечеру ветер стих и, несмотря на остававшееся волнение, уже видно было, что вопрос о выполнении программы казался решенным. Сами офицеры и подчинённые им матросы почувствовали, что без их помощи дело не обойдётся и что настал решительный момент для испытания миноносцев в трудной и окончательной борьбе. После первого, довольно тривиального нападения миноносцев на русскую эскадру в Порт-Артуре в начале настоящей войны суда этого рода за всю кампанию не сделали ничего особенно существенного. Климатические условия были, по правде, теперь очень неблагоприятные для предстоявшего случая, но японцы решили, что если миноносцы годятся только для атаки на гладком озере, то лучше их вовсе не иметь и не считать их наряду с прочими боевыми средствами. Для атаки главных сил противника были назначены, собственно, пять отрядов истребителей: один шёл с севера, два – от NO, один – от O и один – SO. Для атаки судов, разъединенных с эскадрой, и отдельных крейсеров четыре отряда миноносцев было направлено с юга, и, наконец, для нападения на суда, имевшие своё независимое направление, были посланы один отряд истребителей и два – миноносцев. Этот ужасный налёт со всех сторон начался в 8 часов 15 минут вечера и продолжался до 1 часа ночи. В некоторых случаях миноносцы держались так близко к неприятельским кораблям, что эти последние не могли даже настолько понижать свои орудия, чтобы отражать их нападения, и всё окончилось тем, что русские суда, во избежание опасности, рассеялись по всем направлениям, причём броненосцы «Сисой Великий» и «Наварин» и бронированные крейсера «Адмирал Нахимов» и «Владимир Мономах» получили смертельные удары, после которых пошли ко дну; со стороны же японцев потери окончились гибелью трёх утопленных миноносцев, имелось 22 человека убитыми и 65 человек ранеными.
Эскадренный броненосец «Наварин»
Отчёт этот очень много говорит в пользу репутации миноносцев, хотя, имея в виду значительное число их в этом сражении и некоторые деморализующие условия русских, можно было бы ожидать от этих судов гораздо больше успехов. Во всяком случае, японские морские офицеры говорят, что если бы море было спокойно, то, по всей вероятности, ни одно русское судно не миновало бы их рук и что миноносцы одним своим присутствием в этих водах подействовали на рассеяние неприятеля в течение второго дня боя.
Минные атаки проявились особенно рельефно 15 мая; русский флот, или та часть его, которая перестала существовать как организационное целое, был под конец разбит на 11 независимых отдельных частей. Три бронепалубных крейсера – «Олег», «Аврора» и «Жемчуг» – не только несвоевременно покинули театр действий, но даже и направление своё взяли на юг, вместо того чтобы идти в восточном направлении; они таким образом снова прошли Цусимским проливом и взяли курс на Манилу. Один из таких же крейсеров – «Алмаз» – благополучно прорвался во Владивосток, и кроме него так же удачно попал туда один из истребителей адмирала Рожественского. Два истребителя бежали по направлению к Шанхаю, причём один погиб в пути, и, наконец, единственная группа, которая ещё мало-мальски сохранила подобие совместного плавания, состояла из броненосцев «Орёл» и «Император Николай I», броненосцев береговой обороны «Генерал-адмирал Апраксин» и «Адмирал Сенявин» и одного бронепалубного крейсера «Изумруд». Вследствие бесчисленного множества поворотов 14 мая и страха, причинявшегося минною атакой во время последующей ночи, эти суда потеряли своё место на карте, так что командовавший ими контр-адмирал Небогатов решил взять курс на запад и шёл по нему до тех пор, пока не приблизился к корейскому берегу и не определился по приметным на нём пунктам. На рассвете он увидел острова Ульнеунг и от них уже проложил курс на Владивосток, но опять в этой местности, почти в 200 милях от места, где началось сражение, повторилась драма предыдущего дня. В то время как Того и Небогатов находились ещё в расстоянии 60 миль друг от друга, беспроволочный телеграф известил первого из них о движении русских к северу, и в 10 часов 30 минут утра Небогатов, его офицеры и команды, которые, вероятно, уже радовались своему удачному прорыву, вдруг увидели себя окруженными со всех сторон 27 военными японскими судами, не считая массы миноносцев. Быстроходный крейсер «Изумруд» воспользовался первой минутой замешательства и пустился в бегство, чтобы затем, придя в бухту Св. Владимира, выброситься на камни. Прочие четыре судна сдались неприятелю.
Сдача адмирала Небогатова
Контр-адмирал Н. И. Небогатов
Этот инцидент Цусимского боя весьма естественно побудил очень много различных толков. Сам адмирал Небогатов объясняет это несчастье тем, что, видя сопротивление бесполезным, он считал себя обязанным спасти офицеров и нижних чинов, бывших под его командой, а таковых у него в отряде насчитывалось более 2 000 человек. Все критики, однако, утверждают, что если бы он даже открыл кингстоны на своих кораблях и пустил их ко дну, то только самая небольшая часть его людей погибла бы в море. Так взглянул на этот вопрос и государь император, отказавшись санкционировать освобождение Небогатова и его офицеров из плена под честное слово, так как японцы соглашались их отпустить. Корреспондент «Times» говорит, что ничто не могло бы заставить какого-нибудь японского адмирала сдаться со своими кораблями при подобных обстоятельствах, но тем не менее, не мешает привести здесь интересную выдержку из письма одного высокопоставленного японского офицера по вопросу, касающемуся этого инцидента:
«Все, которые смотрят обыкновенными глазами на эту сдачу судов, конечно, осуждают её и называют изменой и противозаконным поступком, но ведь то, что испытывает воин при таких обстоятельствах, далеко не походит на те чувства, которые овладевают игроком, проигрывающим свою партию за шахматной доской. Адмирал Небогатов без сомнения считался офицером с хорошей репутацией и здравого смысла, и у него, конечно, хватило бы духа решиться взорвать свои четыре корабля и тем не дать им возможности попасть в руки неприятеля, но ему страшно было привести в исполнение это суровое решение. Соболезнуя тому, что этот адмирал должен был перечувствовать, я полагаю, что все, которые его осуждают за сдачу, значительно умаляют способность Того и те усилия, которые под его начальством проявили люди, сделавшие эту сдачу неизбежной. Примите в соображения причины, приведшие к сдаче. Русские суда были не только лишены большей части своей боевой силы за время сражения предыдущего дня, но ещё и в последующую затем ночь подвергались беспрерывным атакам со стороны минных судов. В такую-то минуту перед ними вдруг показался флагманский корабль адмирала Того во главе 27 вымпелов. Что же оставалось делать ввиду таких условий, как не сдаться? Ведь русские офицеры так же храбры, как и наши. Никто н