Мисар тоже погрузился туда, но желание дышать заставило его подняться обратно.
Колебания воды подсказали девушке, что зверь выбрался на сушу, так что она, немного помедлив, поднялась к поверхности. Там уже стоял Мисар-человек, привычный и безопасный на вид.
— Это кто был? — Выдохнула дева.
— Это был я, только во втором обличии.
— И как ты зовешься?
— Медведь. Таких как я не очень много, но все же хватает. — Его веселила растерянность девушки. — Я тут подумал. Ты ведь никогда не была на поверхности раньше и мы не знаем, есть ли у тебя ограничения во времени или еще чего, да к тому же ходить ты тоже не умеешь. Так что, я принес тебе одежду и мы пойдем в рощу неподалеку, когда ты превратишься. Ты научишься ходить, я тебе больше расскажу. Выясним, что ты можешь есть, когда ты человек…
Мисар вдохновлено перечислял все, что следует им сделать за время первой вылазки на землю, а Шарата начинала его немного побаиваться.
— У себя дома ты, наверное, ученый муж, да? — Прервала перечисление дел девушка.
— Да. — Удивился Мисар. — Откуда ты…
— Наши ученые мужи тоже так выглядят, когда думают, что они на пороге чего-то великого. — Пояснила с улыбкой Шарата.
Она уже нашла удобно выступающий камень и уселась на него. Теперь она была в воде по пояс. Короткие волосы быстро сохли, но она не боялась задохнуться — вода-то вот она. Дышать воздухом оказалось неприятно в своем истинном обличии, так что она иногда погружалась в воду или просто ладошками поливала себя.
Мисар попросил ее рассказать больше о ее мире и жизни под водой и Шарата рассказывала. О том, что города у них не очень большие — до ста семей. Что у них нет правителей. Есть ученый совет, которые помогают простым подводным жителям в час нужды советом. О том, что ее чешуя — это редкость для подводного мира, что чаще встречаются цвета, помогающие маскировке. О том, что каждый представитель подводного народа умеет управлять водой. О неуправляемых потоках. О том, что вода, как стихия, способна откликнуться на просьбу. Показывала разные умения в управлении водой и объясняла, что вода не любит, когда пытаются нарушить заданное ею течение и потому пространственные переходы в ней дело затратное и неблагодарное.
Рассказала, что дома у них строят из пористой породы и нужны они больше для уединения, чем для защиты. Что не принято хранить в доме много всяких вещей — лишь самое необходимое. О ее любимом кресле, которое ей удалось получить при затоплении корабля и об истлевшей мебели, которую взяли другие.
— У вас правда нет денег? — Подивился Мисар.
— А зачем? Каждый может добыть все, что захочет сам. Если кто-то не может добыть себе пропитание — община ему помогает.
Мисар теперь знал, что все учатся в Школе, чтобы научиться читать и писать, различать съедобное от несъедобного и понимать, как выжить в других частях света, если их туда занесет. Еще он знал, что семьи живут довольно закрыто и, чаще всего, пары формируются еще в Школе. Знал, что мало кто заводит больше одного ребенка. Что последний король умер своей смертью еще два столетия назад и что после него монархия как таковая потеряла свой смысл.
Знал, что подводный народ питался моллюсками, водными растениями и морскими ежами. В других регионах диета чуть корректировалась: где-то в ходу были крабы, где-то криль, а где-то и рыбы побольше.
Истребление себе подобных, если верить Шарате, было чем-то из ряда вон выходящим. Главное правило проживания в водных городах: живи сам и дай жить другому.
За рассказами и пояснениями ночь пролетела незаметно, и скоро наступил рассвет. Первый, совсем робкий, солнечный лучик пробрался в грот и Шарата поспешила переместиться на сушу так, чтобы этот лучик попал на чешую, рядом с первым пятнышком.
— Это появилось после прошлого превращения? — Спросил Мисар, тоже заметивший яркое пятно.
— Да. Может оно будет расширяться — хочу узнать. — Шарата потерла пятно.
Мисар несмело дотронулся до чешуи. Протестов не последовало, так что он положил ладонь на хвост. Чешуя была прохладной и влажной, мягкой и довольно нежной, будто плотная ткань высокого качества.
Впечатлениями он поделился с Шаратой и та немного покраснела.
Скоро она полностью высохла и снова превратилась. Приятного было мало, но результат был настолько завораживающим, что девушка была готова терпеть.
— Вот. — Мисар протянул сверток. — Это белье — чтобы прикрыть самое важное для таких как мы. Просунь в дырки ноги и натяни на попу. — Он показал руками и Шарата быстро справилась.
Правда в трусы она набрала песка, пришлось снимать, с помощью Мисара вставать, вытряхивать белье, отряхиваться от песка и надевать снова. Без песка ткань оказалась довольно приятной к коже, хоть само ощущение чего-то кроме собственной чешуи было непривычным.
— Теперь корсаж. Я не знал как объяснить, так что вот. — Мисар протянул картинку с девушкой, обладательницей очень пышных форм, едва помещающихся в похожий предмет гардероба.
Пришлось немного покрутить ткань с твердыми ребрами, вшитыми между слоями, чтобы понять как ее надеть. Предусмотрительный Мисар приобрел для девушки корсаж со шнуровкой на груди и животе. Шнурок он вдевал сам и затягивал тоже. Он даже, краснея и смущаясь, помог Шарате уложить небольшую грудь в полагающиеся места.
— Это — юбка. Я решил начать с нее, подумал, что тебе может быть удобно. — Он через голову натянул на девушку юбку из плотной, но легкой ткани с подъюбником, который пришлось долго расправлять. — Наконец, рубашка.
Он сам натянул предмет одежды не девушку, заправил за пояс юбки и правильно застегнул. Потом он протянул ей легкие флатсы — обувь на плоской подошве, защищающие пальцы ног и подошвы стоп.
— Зеркало решил не тащить, потом посмотришь.
В ответ Шарата фыркнула и подняла руку. Вода тут же поднялась и сложилась в идеально гладкую поверхность. Скудный свет стянулся к водной глади и отразил преобразившуюся водную деву.
Она долго рассматривала себя.
— Странно выглядит. — Вынесла она вердикт.
— Пойдем? — Мисар предложил спутнице руку. — Надо положить свою руку вот сюда. Сможешь опереться в случае чего.
Шарата неуверенно положила руку куда показали и сделала робкий шаг к стене.
— Нам сюда. — Улыбнулся Мисар и развернулся к выходу.
За поворотом показался пляж и море, кажущееся бескрайним. Если до выхода из грота Шарата смотрела только под ноги, то после когда они вышли, она уставилась перед собой. Восторг от зрелище захватил ее сознание. Она никогда не задумывалась над тем, что увидела на пляже, так что теперь смотрела будто впервые. На линию горизонта, на чаек, на песок и сухие камни.
— Идем смотреть на наземные растения. — Подбодрил ее Мисар.
И они пошли. Поначалу получалось не очень уверенно, но к середине пути Шарата шла вполне уверенно и даже почти не смотрела под ноги, за что и заплатила: споткнулась о какую-то корягу и полетела бы на песок, если бы не зооморф подхвативший ее.
Добирались они долго: Шарата хоть и пыталась идти быстро, получалось все равно медленно. Ходьба доставляла ей определенное удовольствие, да и в целом ничего, что сильно ее напугало бы, на все пути им не встретилось.
— Смотри. — Мисар указал на камень, на котором сидел чешуйчатый зверек.
Больше того, что она видела в первый раз на пляже, он не шевелился и довольно морщился на солнце. Она долго на него смотрела, пока зверек не повернул на нее голову и не спросил громко и грубо:
— Чего уставилась?
Шарата взвизгнула и спряталась за Мисара. Оказалось, что прятаться за ним очень даже удобно: он большой, за ним ее не видно.
— Что с ней? — Спросил зверек у Мисара.
— Она никогда не видела даже просто ящериц, не то что разумных. — Смеясь пояснил Мисар, вытаскивая Шарату из-за спины.
Та сопротивлялась и знакомиться с неизведанным уже передумала.
— Я не ящерица, я — варан. — Раздраженно прошипел новый знакомец.
— Так вараны — тоже ящерицы. — Еще больше развеселился Мисар. — Я зооморф Мисар, а это, — он все-таки выставил спутницу перед собой, — водная дева Шарата.
— Люди. — Надменно фыркнул ящер. — Мое имя — Докс.
— Очень приятно. — Кивнул Мисар, а Шарата протянула дрожащую руку для пожатия.
Варан презрительно уставился на нее, но все таки протянул свою лапку, которую Шарата принялась трясти. Правда сил она не рассчитала и потрясла все варана, целиком. Мисар не смог сдержать смеха, глядя на то, как Докс пытается выбраться.
— Прости ее, она впервые на земле.
— Это как? Я думал, вы все живете в городах.
— Не все, как видишь.
Шарата заметила, что улыбка очень идет Мисару. Он тут же становился моложе, а в глазах появлялись огоньки.
— А ты какой зооморф? — Поинтересовался варан.
— Медведь. Прости, но нам пора. До встречи, Докс.
— Ага, бывай. — Варан снова поднял мордочку к солнцу и зажмурился.
Скоро они пришли к небольшому леску. Шарата во все глаза смотрела по сторонам.
Мисар с удовольствием рассказывал обо всех встреченных растениях. Им попался куст шелковицы, который прямо-таки сгибался под тяжестью ягод. Он сорвал парочку, съел сам и протянул одну Шарате. Та сжала плод в пальцах, тут же вымазав себя и одежду. Мисар улыбнулся и сорвал с колючей ветки еще одну. В этот раз девушка не стала применять силу: взяла ягоду осторожно и также аккуратно положила ее в рот.
Сок потек по языку. Ягода была сладкой, с легкой кислинкой, очень вкусной и в корне отличавшейся от всего, что доводилось ей пробовать до этого момента.
Она попробовала сорвать ягоду сама, но укололась. Тогда мисар сам сорвал несколько и протянул горстку в ладони Шарате. Та брала ягодки по одной и с удовольствием прикрывала глаза, когда неба касался очередной плод.
— Жаль с собой их не взять. Я бы угостила Дракета. — Чуть расстроилась водная дева. — Это друг моих родителей. Он присматривает за мной после их смерти. — Пояснила она на вопросительный взгляд.