— Я выясню, кто это сделал, и когда выясню, этот человек пострадает. Я вам это обещаю!
Не знаю отчего, но я ни на грош ему не верю.
Еще замечаю одну удивительную вещь.
Эмоции Вагана не натуральные.
Он будто просчитал заранее, каких реакций от него ждут в той или иной ситуации, и изображает их. По большей части перебарщивает, за доли секунд выдает нужные в кавычках мимику и жесты. Складывается ощущение, будто это не его чувства, а всего лишь роль.
А я ведь и раньше это замечал, но не придавал значения. Почему?
После того как отец с братом уходят, не забыв забрать с собой мать, я лезу в телефон, проверяю, не звонила ли Снежана.
И нет, она не звонила.
А с хрена ли ей звонить?
Расстались вчера хуже некуда. После такого она очень вряд ли мне позвонит.
С чего я вообще решил, что она даже чисто теоретически может сидеть в моей палате всю ночь? Глупо было предполагать такое хотя бы потому, что Снежана не знает, что я в больнице. Откуда бы ей было про это знать?
Она, скорей всего, сидит себе дома и понятия не имеет, что я чуть не отдал богу душу.
А если бы знала, пришла бы. Я уверен в этом.
Меж тем у меня уже начинается нервная почесуха оттого, что хочу ее видеть.
Она ж вчера что-то там пыталась мне сказать-доказать.
Так случилось, что сегодня у меня полно времени ее послушать.
Пишу ей: «Я в больнице. Приезжай, поговорим».
Сообщение значится отправленным, но не доставляется. Снежана офлайн. Почему?
***
Барсег
Я, как последний идиот ждал, когда Снежана появится онлайн. Первые сутки ждал, вторые скрежетал зубами от злости.
Она так и не появилась в больнице. Больше того, не позвонила мне и даже не прочитала моего сообщения.
Я искал ее во всех соцсетях, где она бывала раньше, но голый номер, она нигде не появлялась. А еще, кажется, всюду меня заблокировала, потому что я не смог ей больше написать нигде, кроме нашего обычного мессенджера, куда отправил самое первое сообщение.
Но я не тот человек, которого можно вот так просто вычеркнуть из жизни.
На третьи сутки я сам выписал себя из больницы. Точнее, послал врачей подальше и ушел, благо самочувствие практически нормализовалось, хоть аппетит и не вернулся.
Заехал домой, искупался, побрился. Честно сказать, обалдел оттого, что умудрился сбросить пять килограммов и выгляжу теперь почти как Кощей. Собравшись, порулил к ней.
За каким чертом оно мне понадобилось? Ведь ее месседж был весьма очевиден — Снежная королева изволит дуться на мое неуважительное поведение. Небось, про себя только и делает, что повторяет: «Пошел ты, Барсег, на хрен…»
Но я не пойду.
Кто она такая, чтобы на меня обижаться после того, как сама предала меня?
Ей обиды не по чину. Я так решил! Это мне есть на что дуться, но не ей. И то — я веду себя как взрослый рациональный человек, пишу ей, пытаюсь общаться. А она что? Думает, устроила себе выходные без интернета, и я отстал, что ли? В таком случае она плохо меня знает.
Я слишком люблю ее, чтобы вот так уйти.
Не позволю себя вычеркнуть.
И ее вычеркнуть не смогу…
Я это уже сделал на помолвке, но то скорее в состоянии аффекта.
Видео это дурацкое для нее записывал, всякие гадости ей говорил, пока был у нее дома тем утром. Я даже не помню, что нес, пока зажимал ее на кухне. Мозг будто отключился.
Я переборщил, наверное.
Иначе почему до того разговора она хотела меня видеть, а после нет? Наверняка переборщил.
Но сегодня, сейчас, я готов к трезвому разговору.
Я хочу знать ее мотивы. Зачем она пошла на оральный секс с другим мужиком?
Неужели ей действительно попросту не хватало секса?
Можно же было просто открыть рот и сказать:
«Барсег, давай не будем ждать свадьбу».
«Барсег, я уже готова!»
«Барсег возьми меня…»
Она намекала, да. Но я предпочитал не замечать ее намеков, потому что хотел, чтобы у меня хоть раз в жизни все получилось как надо, по-человечески. Чтобы брачная ночь по всем правилам, кровь на простынях, ребенок через девять месяцев.
Получилось, ага… Аж смешно теперь от самого себя, как рьяно я охранял ее девственность.
Теперь думаю об этом, и аж всего трясет.
Не очевидно разве, если девчонка не получает чего-то в отношениях, она пойдет искать это на стороне? Вот она и пошла.
Я думал, что она выше этого, что для нее отношения со мной самые важные.
Но, черт возьми, если она хочет трахаться, — вот он я. Пусть трахается со мной, все равно я больше ни с кем ей делать это не позволю.
Но сначала Снежана скажет мне правду.
Я хочу знать все. Сколько раз у нее было? С кем? Жалеет ли она? Как сильно? Последний вопрос меня особенно интересует.
Я четко доведу до ее сведения, как много в этой жизни она потеряла из-за того видео. У нас с ней больше ничего не будет просто, никогда не прощу ей то, что она сделала. Но…
Но я решительно не готов отказываться от нее насовсем. Только думаю об этом, и мне уже плохо. Какая-то черная безнадега накатывает со всех сторон, и никак через нее не пробьешься.
Не хочу этой безнадеги. Хочу нормально поговорить со Снежаной.
Когда я вхожу в ее подъезд и поднимаюсь на нужный этаж, замечаю нечто удивительное.
Дверь в квартиру Снежаны открыта. А в прихожей шныряет какая-то блондинка в белом брючном костюме.
— Вы кто такая? — Захожу без стеснения. — Это квартира Васильевых, кто вам разрешил так спокойно тут разгуливать?
Однако на мою возмущенную речь незнакомка реагирует улыбкой.
Подходит ко мне, протягивает руку:
— Здравствуйте, меня зовут Валерия.
На автомате пожимаю ее ладонь.
Валерия тем временем продолжает:
— Я, конечно же, в курсе, что хозяева квартиры — сестры Васильевы. Наше агентство получило заказ на продажу этой жилплощади. Сегодня я как раз показываю ее желающим. Вас интересуют квадратные метры или…
Честно говоря, я обалдеваю от новой информации.
— С чего вдруг Снежана решила продать квартиру?
Она ведь любит ее, это квартира ее почившей бабушки.
— Простите, я не в курсе, — пожимает плечами риелтор. — Я не общалась с владелицей лично, мы получили заказ удаленно. А вы не могли бы представиться, пожалуйста?
— Барсег Багирян, — пристально на нее смотрю.
— Я как почувствовала, — неожиданно радуется она. — Пройдемте, у меня для вас кое-что есть.
Очень скоро она вручает мне белую коробку без опознавательных знаков и конверт, подписанный каллиграфическим почерком Снежаны: «Барсегу лично в руки».
— Возьмите. — Риелтор продолжает мне улыбаться. — И если вас не интересует квартира, то я бы попросила вас… Понимаете, скоро придут первые клиенты, и…
— Ясно, ухожу, — киваю ей.
Подхватываю коробку поудобнее и вправду выхожу.
Что-то подсказывает, что мне не понравится содержимое оставленного Снежаной презента.
Глава 13. Спустя полгода. Он
Барсег
Я спускаюсь, выхожу из подъезда дома Снежаны и направляюсь к машине.
После разговора с риелтором чувствую себя, мягко говоря, паршиво.
Терпения не хватает, поэтому открываю послание, не успев забраться в салон.
«Я думала, ты другой».
Вот и все, что Снежана мне написала.
Она думала, я другой. Не она, едрить ее за ногу, а я!
В чем я другой? Почему она не захотела конкретизировать?!
На автомате сажусь в машину.
Открываю коробку и обалдеваю еще больше.
Ну конечно, как она могла еще больше меня унизить?
Здесь все мои подарки.
Брошь в форме золотой розы, инкрустированная бриллиантами, серьги, цепочка, конечно же кольцо…
Она оставила в коробке каждую золотую побрякушку, что я ей дарил. Даже жемчужные подвязки для чулок! Те самые, что для будущей брачной ночи.
Это, типа, такой жирный намек? Иди на хер Барсег?
Впрочем, уже тот факт, что я у нее в блоке, непрозрачно на это намекал.
Но квартиру-то зачем решила продавать? Надеется от меня скрыться? Ничего-то у нее не выйдет. Не с тем связалась…
Я не из тех, кто легко отпускает. Я вообще отпускать не умею. Только если сам хочу отпустить.
Я найду ее и заставлю объясниться. Она у меня слезами умоется, запарится извиняться за то, что исчезла вот так.
Неважно, сколько уйдет времени… Хоть неделя, хоть месяц, хоть несколько…
***
Кто бы знал, что на поиски этой дряни у меня уйдет ровно полгода?
***
Барсег
Когда я получил от детектива сообщение о том, что сестры Васильевы найдены, поначалу аж не поверил.
Вот уже полчаса я хожу по кабинету собственной квартиры, как неприкаянный. Жду, когда сыщик явится с докладом.
Пулей лечу в прихожую, как только слышу дверной звонок.
Наконец щуплый детектив в шляпе, прикрывающей лысину, изволит войти.
Я провожаю его в кабинет, приглашаю присесть.
— Дмитрий Иванович, не томите, — прошу его, устроившись за столом напротив.
За эти полгода какие только версии не всплывали в моей голове.
Ведь она натурально пропала! Ее не удалось выследить даже по денежному следу, который остался после продажи квартиры. Риелторская контора подсуетилась, деньги были отложены на заранее оговоренный счет и… нетронуты по сей день!
Что можно подумать о девушке, которая не виделась с подругами, не ходила в университет, не появлялась в районе, где проживала?
Украли, похитили ради выкупа, сбежала и ее сбила машина. Снежана в больнице. Снежана в морге…
К счастью, ни одно из последних предположений не подтвердилось. Выкупа у меня так никто и не попросил. Также в крае не появилось ни одной неопознанной девушки с описанием, подходящим под внешность Снежаны или ее сестры.
Да, да, она пропала не одна. Ее сестру тоже искали всем миром и тоже не нашли. Ну как искали… Я искал, больше-то некому.
Две здоровые, красивые, умные девчонки пропали за один день с концами. И никому, кроме меня, не было до этого дела.