естом, где ты находишься и знать, какие существа тут живут. Кроме того, когда я начал ощущать Духовные Лотосы, то понял, что таким же образом, смогу ощущать в принципе любое духовное растение в радиусе своего «восприятия».
— Вижу робкие проблески понимания на твоем лице, — сказала ехидно Черепаха. — Внимательнее смотри на золотых рыбок….Посмотри, как они плавают, следи за их движениями, и ощути каждую из них. Это важно. Но следи не глазами. Представь, что рыбка — это мысль. Плывёт — ты её чувствуешь. Уходит — отпускаешь. На твоем этапе развития это сложно, но возможно. Пусть и на небольшом расстоянии от себя. Чувствительность для Праведника важнейшее качество. Не зря две гоняющиеся друг за другом рыбки олицетворяют собой символ Дао.
Я застыл. Глаза мои начали следить за рыбками. За взмахами их плавников, будто крошечных крыльев, за их длинными и широкими хвостами. За их траекторией движения. Совсем как в старом фильме, где сходящий с ума ученый пытался просчитать траектории движения голубей. Вот только мне не надо было ничего просчитывать. Надо было просто смотреть.
Разум — он только мешал, держал. Так уж устроен наш мозг, что всё время пытается объяснить, просчитать, предугадать — а сейчас это делать было не нужно. Попытка объяснить жизнь не приведет к лучшему пониманию ее, потому что нет и не может быть никакого понимания. Есть только созерцание случайного наблюдателя. Может, это и пыталась донести до меня Бай-Гу?
Я отпустил всё.
Ощущения.
Мысли.
Эмоции.
Тело.
Мои глаза просто смотрели.
Мое тело чувствовало дыхание ветра.
Мои мысли плыли свободно как листья по реке, а мое сознание словно стало отражением реальности передо мной.
Я стал зеркалом реальности, а моими мыслями стали рыбки, гоняющиеся друг за другом. Не было и не могло быть никакой системы в их движениях, как не могла быть она их и в моих мыслях.
Я на мгновение увидел свое сознание как скопление хаотичных случайных мыслей и воспоминаний, которые каким-то чудом формировали именно мое «Я». Всё было и связано, и разделено одновременно, и этот фон формировал меня.
— Поздравляю юноша, — прервала моё состояние черепаха. Её голос звучал глухо, будто доносился со дна озера. — Ты самостоятельно дошел до упражнения «Зеркало-сознание».
— Зеркало-сознание?
Черепаха совсем по старчески «крякнула» и вздохнула. По воде пробежала легкая рябь.
— Практика очищения сознания. И не просто практика. Это — способ существования. Конечно же не только для Праведных Даосов. Ею может пользоваться кто угодно. Вот только… в обычном месте, в суете людского мира и людских городов это сложно. Нужно место подобное этому.
Черепаха подлетела ближе, и в ее глазах, как всегда, был бескрайний звездный космос.
— Представь, что твой ум — это озеро. Мысли — рыбки. Чем больше ты хватаешься за них, тем сильнее мутишь воду. А когда вода спокойна…она отражает.
— Да, я почувствовал «других».
— Ты не медитировал. Ты не «концентрировался». Ты стал пустым. И мир заполнил тебя. Ты наконец начал видеть.
— Но это возможно ощущать только так, когда долго сидишь и еще дольше пытаешься уловить это «состояние»?
— В этом месте, тебе очень легко…эти лотосы…концентрация моей спокойной энергии помогают тебе. Очень сильно.
Черепаха пролетела над белыми лотосами.
— В другом месте ты мог бы потратить десятки лет, чтобы ощутить это состояние. Тут же это произошло очень быстро. Это было важно потому, что испытав что-то однажды, даже в сложных условиях ты будешь знать, к чему тебе стремиться, и как повторить состояние. Именно впервые ощутить его и есть самое сложное, и я упростила тебе этот процесс.
— Я понял… — кивнул я Бай-Гу, — И спасибо за это, поначалу мне казалось это причудой одной старой черепахи, которой скучно.
— Я знаю. — улыбнулась черепаха, — Твои мысли видны за несколько лиг. Когда ты освоишь это «ощущение», то в бою это даст тебе мгновенную реакцию, потому что ты будешь видеть и чувствовать всё целиком. В культивации ты уже скоро станешь совсем иначе ощущать потоки Ци, а в жизни ты перестанешь спотыкаться о собственные мысли. Помни — в городе, среди других Практиков, тебе будет в десятки раз тяжелее, потому что всё будет сбивать тебя. Тут, на озере, вокруг тебя небольшое количество существ, мысли которых спокойны и пропитаны моей аурой. Там так не будет.
Я кивнул. Это-то и так было понятно.
Черепаха уплыла-улетела в сторону, а я снова сел в озеро.
Я перестал пытаться понять. Просто смотрел. Рыбки плыли. Озеро дышало. Лисы спали. Черепаха летала.
Впервые за долгое время я не чувствовал потребности что-то делать, о чем-то беспокоиться, строить планы.
Я просто был. Был и ощущал тихий восторг, совсем как у ребёнка, впервые увидевшего море.
Это была первая тренировка Бай-Гу.
Зеркало-сознание — была не техника.
Это возвращение к тому, чем я должен был быть с самого начала.
Дорогие читатели, добавляйте новый том в библиотеки, ставьте лайки, подписывайтесь на цикл и на автора, если история вам все еще интересна.
Этот том будет подинамичнее предыдущего. )
Глава 2
Было раннее утро.
Рядом на островке сладко спали лисы. Хрули храпела сквозь сон — мягко, размеренно, как будто дул ветер в старую флейту. А из озера лениво показался Лянг, с недовольным выражением морды. Еще бы, его в буквальном смысле «заели» золотые рыбки, которым черепаха, похоже, выдала карт-бланш на физические истязания карпа, при этом ему самому запрещалось как увеличиваться, так и давать им отпор. Бай-Гу говорила, что так она воспитывает его терпение и заботу о младших собратьях.
Мне казалось, что она просто издевается над ним.
Ну а у Лянга не было выбора.
Я стоял на озере. Теперь вода подо мной не шевелилась. Техника Шагов Святого стала ощущаться иначе. Да что там, всё вокруг ощущалось иначе. Нечто подобное я испытывал всего два раза: первый — когда научился ощущать Ци, а второй — когда Ли Бо научил меня меридиальному дыханию. Но оба эти раза и близко не стояли с той обостренностью чувств, которые были, когда мне удавалось погрузиться в состояние сознания-зеркала.
И скоро я понял, почему обучение Бай-Гу начала именно в таком порядке. Потому что без этого состояния я не смог бы освоить следующий ее урок.
— Ветер… — сказала Черепаха, нарушив тишину этого безмятежного утра. Она стояла на одной лапе в странной стойке прямо в воздухе, а потом взмахнула когтистыми лапами, показывая мне круг, — Теперь ты можешь его почувствовать, а значит, можешь приступать к следующему шагу.
— М? — вопросительно уставился я на нее, а карп, видя, что нам не до него, с несчастным видом спрятался обратно в воду, где на него снова напали две стайки золотых рыбок. Мне кажется, или это он на них так плохо влияет? Ведь раньше «пучеглазые» вели себя тихо-мирно и спокойно, а тут вдруг такая агрессия… Или им просто нужен был чужак, на котором они смогут срывать свою накопленную агрессию? Непонятно.
— Следующим шагом ты будешь учиться дышать вместе с ветром.
Звучало, как и всё из уст черепахи, странно, но я уже ощущал полезность ее уроков, так что молча слушал.
— Это похоже на меридиальное дыхание, и очень хорошо, что ты его освоил — это облегчит тебе задачу.
— Это я его научил! — воскликнул Ли Бо. — Без меня этот смертный никогда бы не додумался совместить обычное и меридиальное дыхание.
Возникло неловкое молчание во время которого Бай-Гу медленно повернула голову в сторону кувшина.
Её бездонные космические глаза посмотрели на поэта с такой древней, неспешной строгостью, что тот тут же, насвистывая что-то веселое, отлетел прочь. Да, эта Черепаха была тут высшим авторитетом и властью, а Бессмертный — так, незваным гостем.
— Хорошо, что на тебя не нужно тратить слов, — сказала Бай_Гу Ли Бо, и повернулась ко мне.
Ли Бо перестал перечить Черепахе после моих слов о том, что она может знать, можно ли разрушить его вместилище. Но вопрос этот ей он пока не задавал. Возможно, боялся услышать отрицательный ответ. В любом случае, это его дело — спрашивать об этом.
— Итак, Ван, если раньше ты подстраивал свое дыхание под течение Ци, то теперь всё это нужно подстраивать под дыхание ветра… Под его порывы, капризы, паузы, под нежные струйки и внезапные удары, понимаешь?
Я кивнул. Слова-то я понимал, а вот понимал ли на деле? Вряд ли.
— Тогда начинай.
Я сел на берегу, закрыл глаза и расслабил дыхание. Перестал контролировать Ци. Отпустил ее, чтобы она текла как текла. Что-то подсказывало, если я буду следить за потоками Ци и пытаться следить за ветром, то «зажмусь».
Ветер был здесь. Он трогал лицо, колыхал волосы, скользил по рукам. И всё же — его словно и не было. Где его ритм? Где начало?
Ноги погрузились в воду и тело привычно расслабилось.
Да, я ощущал ветер телом, но тут явно было нужно какое-то другое ощущение. Не обычное.
Я попытался угадать ритм ветра, угадать как, откуда, и с какой силой он подует в следующее мгновение… Вот только как уловить то, в чем нет никакого ритма?
Ветер дует тогда когда захочет, и он ничем не напоминает ритм биения сердца или ритм дыхания человека. Это нечто совершенно другое. Это дикая сила природы, которая из ветерка становится сносящим всё на своем пути ураганом.
Так где-то самое начало дыхания ветра, чтобы я мог подстроиться к нему?
Я уже пребывал в обостренном состоянии сознания, и ощущал природу вокруг, и даже с такой сверхчувствительностью подстроиться под ветер я не мог.
Я начал с обычного дыхания. Пытался просто дышать вместе с ним. С ветром.
Часов пять.
Столько заняла первая попытка. Неудачная. Я пытался дышать и подстраиваться к ветру тогда, когда он уже доносился ко мне, и это ожидаемо заканчивалось пшиком. Я это и сам чувствовал, мне даже не нужна была ничья оценка, но Черепаха не была бы Черепахой, если бы удержалась от наставлений: