— Кто-то бы сказал, — гулко, как из-под земли, прозвучал голос Черепахи, — что в этот момент он был ближе всего к тому, чтобы совместить в себе Инь и Ян. Он уже совершил «непростительное», но всё еще оставался Праведником. Душа разделилась.
— Но разве можно в таком состоянии найти баланс? — риторически спросила Бай-Гу, — Быть убийцей и… Праведником одновременно?
Я смотрел и понимал…что можно. Теоретически возможно. Ведь если он, Праведник, убежден, что следует праведным целям неправедными путями, и при этом его не сдерживают никакие обеты…разве это не есть то, о чем спрашивает Бай-Гу? Это только я загнан в жесткие рамки — другие нет, и кто знает, насколько податлива их душа? Ведь не Небо регулирует Праведность, а именно душа. Или я просто чего-то не понимаю?
— Ты верно подумал, Ван. И такие люди существуют. Они — не Святые. Они — не Праведники. Они — Мастера Инь Ян. Мастерами Инь Ян рождаются в моменты величайшего дисбаланса души, когда всё смешивается, но, чтобы не сойти с ума, души таких людей находят баланс. Они стоят на грани. Они вне Неба и Земли. Они посредине.
Я слушал раскрыв рот.
— Они не просто носители противоречий, они те, кто ими управляет. Это самые опасные существа в Поднебесной. Они могут вылечить ребенка, и отнять о нем память у его матери.
— Зачем? — удивленно спросил я.
— Просто так. Зашедший далеко в своем развитии Мастер Инь Ян, может стать живым воплощением принципа Инь Ян, добро и зло для него лишь слова. Мастер находится в балансе, а значит для него и то, и то равно по значимости — он просто наблюдает за проявлениями этих противоположностей в мире. Ты никогда не можешь знать, чего от них ожидать. Они могут спасти тебя от смерти, чтобы через год при встрече убить.
В душу словно дохнуло холодком.
А иллюзия вокруг продолжалась.
Я смотрел на то, как отшельник, который погрузился в озеро серебристого карпа, чернеет. Свет из него уходит, а вокруг него бурлит чёрный вихрь окончательно превращаясь во что-то…другое.
— Этот отшельник был поглощен Инь, — сказал Бай-Гу, — Он не справился с тем, чтобы удержать баланс. Гнева, ненависти и мести в нем было больше, чем светлого, но если бы было…поровну…
Я представил себе.
— … Он бы стал им, и тогда кто знает, какие деяния были в нем? Сегодня он бы спас ребенка, а завтра — уничтожил бы город.
Черепаха провела перед собой лапой, и всё исчезло. Исчезла иллюзия и гнетущая атмосфера, которую проецировал вовне потемневший от Инь Праведник.
Лисы так вообще схватились за лапы Бай-Гу — им было страшно от увиденного превращения.
— Значит, такие… Мастера, — уточнил я, — есть в Поднебесной?
— Конечно есть, чего только нет под Небом.
— И как их определить? — спросил я.
— Некоторые из них выдают себя одеждой, сочетая черное и белое в своих вещах…побороть это им очень сложно.
Вдруг прямо передо мной выросла высокая фигура в халате, разделенном на две половины: одну темную и одну светлую, узоры одной перетекали в узоры другой, а на лице…на лице человека была маска из белого нефрита.
Вокруг существа закручивались потоки белой и черной Ци.
Я застыл, боясь сдвинуться. От существа шла настолько непонятная и мощная аура, которая будто готова была исцелить и уничтожить одновременно. Хотелось одного — не подходить к нему.
— Когда ему надоедает…он меняет маску.
В тот же миг Мастер Инь Ян неуловимым движением поменял белую маску на черную, антрацитовую, блестящую.
— Вот так он выглядит, — сказала Бай-Гу, и развеяла иллюзию. — Его душа — весы, где добро и зло постоянно пытаются перевесить друг друга.
— Мда… — протянул я. Оставалось надеяться, что подобный тип не встретится мне по пути.
— А вообще, Ван, — взглянула на меня Бай-Гу, — Твое восприятие теперь достаточно развито, чтобы почувствовать за праведностью скрываемую злобу. Сомневаюсь, что тебя обманут маски и иллюзии. Поэтому слушай дальше. Иллюзиями владеют не только лисы.
Хрули и Джинг отпустили лапы Черепахи и, отряхнувшись, сделали гордый и независимый вид, будто и не было этой мимолетной слабости.
— Старик пожалел вас, и не показал вам самое темное…и я тоже не показала, — улыбнулась Бай-Гу, — Но разве скрывать — не обман? Увы, если не осталось никого, кто бы видел события, может, их и не было вовсе? Не было карпа… Не было отшельника… Не было храма… Только вы трое это помните, но если вы забудете, что был такой человек, как этот отшельник, то…его будто бы и не было.
Бай-Гу тяжело вздохнула.
— Вот для этого и есть я. Та, кто помнит всё. Вот только кто скажет, правду ли я помню, или просто выдумываю реальность…
Глядя в эти космические бездонные глаза, которые смотрели прямо в душу, начинали закрадываться сомнения.
Бай-Гу засмеялась.
— Вот только реальность не перестает быть реальностью, Ван.
В голове возникла мысль, вернее цитата из прошлой жизни, не помню чья, о том, что весь наш зримый мир просто сон бога, и когда он проснется, этот сон, а значит и мы, — закончимся. Непонятная и страшная мысль. Впрочем, существование Мастеров Инь Ян стало еще одним неприятным открытием. Сколько еще я не знаю об этом мире?
Черепаха, тем временем, продолжила учить лис. Лянг подплыл к берегу и тоже слушал, его никто не прогонял. Возле меня молчал Ли Бо.
А почему ты мне не рассказывал о Мастерах Инь Ян, не знал?
Бессмертный вздохнул.
«Почему же не знал. Знал… Тема неприятная… Как ты думаешь, кто, кроме Истинного Мастера Инь Ян может сделать артефакты, подобные Картам Судьбы, которые способны заточить чужое Дао? Бессмертные такого не умеют. Они могут лишь пользоваться подобными предметами».
Так вот оно что… — выдохнул я.
«Не хочу говорить об этом, Ван. Не сегодня».
И замолчал.
— Что делают Хули-цзин или, по-вашему, духовные лисы? — ухмыльнулась Бай-Гу, — Они прячут реальность, за тонким покровом иллюзии… То же самое должны делать и вы. Но помните: чем больше деталей в иллюзии, чем больше вы пытаетесь внушить человеку, тем больше шансов, что всего одна неточность, несостыковка — и иллюзия будет разрушена.
Лисы вздрогнули.
— Поэтому помните: реальность — это основа. Истинная иллюзия — это не просто обман. Это путь воды, которая принимает форму сосуда, но остается водой. Это путь тумана, который скрывает гору, но не изменяет ее сути.
Черепаха провела над водой лапой и…в отражении тут же возник цветущий персиковый сад. Лисы дотронулись до воды, пытаясь ухватить спелые персики и…ухватили. Они с удивлением разглядывали плоды у себя в лапках.
Ветер подул в мою сторону, подхватил запах персиков и бросил мне в лицо, оглушая реальностью этой иллюзии. Да уж, смотреть сквозь иллюзии Бай-Гу я пока не мог…или не умел. Другой уровень.
А потом Черепаха подула на озерную гладь, и персиковый сад рассыпался лепестками сакуры, а персики в руках лис растаяли как туман.
Хрули и Джинг разочарованно вздохнули.
Бай-Гу вновь провела рукой по воде и теперь в отражении была лишь огромная гора. Запах персиков исчез окончательно, словно он никогда и не проносился над этим озером.
— Вы уже знаете: — обратилась к лисам Черепаха, — чтобы враг поверил в вашу иллюзию, она должна исходить из его сердца, он должен хотеть увидеть ее, поверить в нее. Вы достаете потаенные желания «обманутого», показываете их ему — и он в вашей власти.
Черепаха дунула в отражение на воде и гора исчезла. Осталась только рябь.
— Тогда… где кончается иллюзия и начинается истина? — тихо спросила Хрули.
— Иллюзия — лишь тень истины, а истина — лишь иллюзия, которую мы познали, — ответила Бай-Гу и села между лис. Справа была Хрули, а слева — Джинг.
— Итак, лисички-сестрички, — ухмыльнулась она, — Гусь хотел от вас слишком много, он хотел иллюзии прямо в реальности, и предыдущие дни вы делали то же самое. Но не забывайте: лучшая тренировка — в отражении. Так вы используете меньше сил и оттачиваете мастерство, при этом не привлекаете к себе лишнее внимание. А теперь давайте, создайте для меня иллюзию.
— Но мы же не знаем, что вы хотите, — пискнула Джинг, — Как мы можем заставить вас поверить в иллюзию, если даже не знаем, что нужно показывать.
Бай-Гу покачала головой.
— А чего хотят все старые черепахи? — риторически спросила она, и посмотрела на лис.
Те молчали.
— Покоя, умиротворения и гармонии от слияния с бесконечно вечным, — устало вздохнула она.
Хрули и Джинг раскрыли рты, закрыли, наклонились к воде, и начали сосредоточенно водить над ней лапами.
Похоже небольшая «лекция» пока что завершена. Лянг уже отошел от иллюзий, и, расслабившись, лежал кверху брюхом, а его чешуйки чистили сотни золотых рыбок и…кажется, сейчас он ловил самый настоящий кайф от всего этого поклонения. Да уж, а как всё начиналось? А ведь скоро этот рай для него закончится.
Ну а я вернулся к рисованию и наблюдению за озером. Сам процесс выведения иероглифов стал словно фоновым. Я отправлял тонкие потоки Ци в палочку, оставлял Ци на песке и крошечные всплески воды смывали ее, отдавая в мир.
Лисы, тем временем, создавали иллюзии на берегу островка, и Черепаха что-то им тихо шептала. Так, чтобы я не слышал.
К сожалению, иллюзии на воде отсюда мне не было видно.
Время летело незаметно, и часов через пять Хрули и Джинг, даром, что эта тренировка отнимала меньше Ци, обессилено упали на спины.
— Всё! — заявила Хрули, — Больше не могу. Ци не осталось.
— У меня тоже, — сказала рухнувшая рядом Джинг.
— Тогда… — сказала Черепаха, — продолжим наш разговор.
Лисы, кряхтя, поднялись и замотали хвостами.
— Итак, вы вообще знаете, откуда пришла ваша, лисья магия, а?
Хрули задумалась.а потом ответила:
— Я слышала…мне рассказывала мама, что была первая лиса-оборотень…и она….
— Так… — протянула Черепаха, продолжай.
— И что она научилась иллюзиям у самой Лунной Богини Чанъэ.
— Хорошо, — сказала Бай-Гу, — А ты, Джинг, у тебя какой вариант ответа?