а на уровне ствола головного мозга. Многое в дальнейшем поведении примата зависит от того, при каких условиях протекает первое импринтирование. По мере роста младенца и все большего отдаления от соска, область вокруг матери (зоны безопасности и источника питания) расширяется. В зависимости от того, какой будет эта зона — враждебной или дружелюбной, во многом зависит программирование поведения труса или храбреца (с различными вариациями и оттенками), то есть будет определена наступательная или отступательно-оборонительная стратегия выживания в физическом мире.
Территориально-эмоциональный импринт (программа соперничества). Вторая биопрограмма, вероятно, связана с таламусом («задним», «старым мозгом») и с мышцами. Запуск этой программы осуществляется на стадии процесса обучения прямостоянию и ходьбе, а, следовательно, освоению территории и утверждению своего статуса в среде соплеменников. Опять-таки, в зависимости от событий окружающего мира, этот импринт определит сильную (доминирующую) роль (статус) альфа-самца, либо роль слабого, притесняемого в стае (семье) неудачника. Причем оба типа поведения, в зависимости от обстоятельств в период импринтной уязвимости, определяются интересами выживания. Если примату в условиях враждебной среды оказывается более «выгодным» поведение подчиняющееся, то и в дальнейшем он будет проигрывать свой «успешный» сценарий поведения. Напротив, в случае удачи в агрессивно-наступательной политике и побед в сражениях за территорию, признание в стае, закрепится стратегия альфа-самца. Благодаря этой биопрограмме примат выясняет какие силы действуют в иерархии его сообщества: кто сильнее его, кто слабее, кому надо повиноваться, а кого можно подчинять и эксплуатировать самому. Такая программа характерна как для диких приматов, так и для приматов одомашненных, т. е. для «человека разумного». Но если первые метят территорию фекалиями, вторые в борьбе за географическое и интеллектуальное пространство (интеллектуальную собственность) метят территорию чернилами.
Семантический, вербальный импринт. Импринтные участки третьей программы расположены в коре левого полушария и связаны с тонкими мышцами гортани и правой руки. От этой биопрограммы зависит способность к распознаванию символов и, следовательно, речь и мышление. Благодаря этой программе человек учится коммуникации посредством знаков и осваивает житейскую логику: вешает ярлыки на пристрастно воспринимаемый (через программы выживания) мир, а также устанавливает всевозможные отношения между символами. Ментальное конструирование — моделирование и парадигмы — связаны именно с этой программой.
Социополовой импринт. С программой этого типа связаны сексуальные пристрастия, сексуальная, семейная и общественная роль (поскольку любая социальная форма — наследница родового строя), и, следовательно, общественная мораль. Каким будет сексуальное поведение, опять же зависит от обстоятельств данного периода импринтной уязвимости. На генетическом уровне лишь запускается определенная биопрограмма; как она реализуется — зависит от условий окружающей среды. Этот импринт (в случае «удачного» импринтирования) привязывает тело к видам деятельности, которые связаны с хозяйством, ответственностью и выращиванием потомства. Не случайно практически во всех архаических сообществах половая зрелость совпадает со вступлением подростка в полноценные социальные отношения[36].
Запуск всех четырех программ у некоторых народов считался окончательным этапом утраты «паранормального» восприятия. Дети в возрасте до 6 лет считались колдунами, и контакты с ними строго регламентировались.[37] Отголоски таких представлений можно обнаружить и в сказках — в них дети, способны воспринимать и общаться с миром, который для взрослых уже нереален.
Легенды эпоса киче «Пополь-Вух» сохранили память о «детстве» человечества. В них говорится, что первые люди были «наделены проницательностью: они видели, и их взгляд тотчас достигал своей цели. Они преуспевали в видении, они преуспевали в знании всего, что имеется на свете. Когда они смотрели вокруг, они сразу же видели и созерцали от верха до низа свод небес и внутренность земли. Они видели даже вещи, скрытые в глубокой темноте; они сразу видели весь мир, не делая даже попытки двигаться; и они видели с того места, где они находились. Велика была мудрость их, их зрение достигало лесов, скал, озер, морей, гор и долин»[38]. Первые люди увидели все, что существовало в этом мире. Но творцы человека, узнав о способностях их созданий, решили ограничить восприятие. Великий отец и Великая мать человека не хотели, чтобы их творения были равны своим творцам, поскольку полагали, что только творцы могут видеть далеко, знать все и видеть все. Посовещавшись они решили напустить туман на их глаза: «Тогда Сердце небес навеял туман на их глаза, который покрыл облаком их зрение, как на зеркале, покрытом дыханием. Глаза их были покрыты, и они могли видеть только то, что находилось близко, только это было ясно видимо для них. Таким образом была потеряна их мудрость, и все знание четырех людей, происхождение и начало народа киче было разрушено»[39].
Возможно, что в таком тумане как раз отразилась память об импринтировании человека. Случайно ли совпадение метафоры затмения человеческого восприятия в эпосе киче и метафоры неспособности знать истину у Ап. Павла, который говорит: «Теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно, тогда же лицом к лицу; теперь знаю я отчасти, а тогда познаю, подобно как я познан» (1-е Кор 13:12. Если учесть, что Ап. Павел имел визионерский опыт путешествия на третье небо (2-е Кор 12:2–4), то такая связь, может оказаться, была не случайной.
Как бы то ни было, к моменту полового созревания человек получает все базовые импринты. Кстати, по эпосу киче, человек познал радость секса именно после того как «туман» опустился на его глаза.
Как правило, четыре биопрограммы и определяют весь ход жизни человека, его интересов, целей и ценностей. Успешно удовлетворяя набор сообразных программам потребностей, человек ощущает комфорт, который лишь изредка омрачается непонятно откуда доносящейся тревогой и мучительным вопросом (который иногда вырывается из глубин подавленного сознания): «И что — это все? И в этом весь смысл жизни?»
Активность мозга во время религиозных глубоких переживаний
Запуск биопрограмм импринтирования вызывает соответствующую функциональную активность тела (и мозга в частности). В состоянии бодрствования в мозге преобладают быстрые ритмы — бета (напряженное мышление; 13–25 Гц) и альфа (расслабленное состояние; 8-13 Гц) волны, связанные с деятельностью коры больших полушарий. Когда организм не занят обеспечением выживания (период сна), мозг переходит в медленноволновые фазы — тета (5–7 Гц) и дельта (0–4 Гц) ритмы, с короткими альфа ритмами во время фаз «быстрого», парадоксального сна (так называемый БДГ-сон[40]). Интересно, но состояние глубокого мистического опыта дает примерно такие же показатели ритмов электромагнитной активности мозга. Это, например, подтверждают опыты В. Б. Слёзина проведенные с православными священниками, у которых снимались показания ЭЭГ во время глубокой молитвы. Слезин делает вывод, что «лечебный эффект молитвы, отмеченный издавна и многократно, связан с временным отходом от земных забот, признанием их незначительности в сравнении с чем-то вечным и незыблемым, с которым учиться общаться человек при молитве». «Предаваясь молитве, — далее отмечает Слезин, — верующий отдаляется от социального уровня сознания и переходит на духовный, что гармонизирует личность, делает ее ближе к Богу». Слезин даже предлагает сотрудничество медицины и церкви. Со своей стороны он рекомендует чтение ряда молитв, обладающих «оздоровительным» эффектом: чтении псалма 67 «Да воскреснет Бог, и расточатся вpази его….». Молитва об исцелении больного «О пpемилосеpдный Боже, Отче, Сыне и святый Душе, в нераздельной Троице полоняемый и славимый, пpизpи благоутpобно на раба Твоего…….». Тpопаpь, глас 4, Акафист Святителю Пантелеймону и другие.
Начиная с семидесятых годов ХХ века принцип биоэлектрической активности мозга активно использовался для изучения корреляции волн мозга с мистическими и измененными состояниями сознания.
На основе этого принципа даже возникло научное направление, получившее название «биофидбек» (дословно — биологическая обратная связь). Метод биофидбека использует электронную аппаратуру для контроля за физиологической активностью организма человека: биоэлектрической активностью мозга (ЭЭГ), электрического сопротивления кожи (ЭСК), температуры тела и напряжения мышц. Благодаря принципу обратной связи функции различных органов тела (и главное режим деятельности мозга), которые до этого считались непроизвольными, оказываются подчиненными воле человека. Это открывает огромные возможности для самопознания, раскрытия внутреннего потенциала и овладения техникой саморегуляции. Например, доктор Джой Камайя с помощью электроэнцифалогрофа научился контролировать альфа-волны мозга. Его устройство издавало приятный звуковой сигнал всякий раз, когда испытуемый достигал альфа уровня, поощряя тем самым находиться в таком состоянии. Кроме этого, доктор Камайя занимался изучением связи альфа-волн с мистическими состояниями сознания, медитацией и духовным сознанием. Начиная с 1958 года Доктор Камайя провел многочисленные исследования по методу биофидбека в различных исследовательских центрах. Опытные йогины и мистики, способные контролировать состояния сознания подверглись тщательным научным тестам[41].
Невилл Друри назвал биофидбек технологическим путем к самопознанию. Исследования связи активности мозга с состоянием глубокого религиозного опыта ведутся по сей день.