— У меня все в порядке со всем вышеперечисленным и я не ленивая.
— Но явиться на работу вам помешал ретроградный Меркурий?
— Забавная теория, возьму на заметку, — слышится позади. — Но не угадали. И что-то мне подсказывает, что вы вряд ли на самом деле хотите услышать причину моего опоздания.
— Не хочу, — соглашаюсь с ней, когда останавливаюсь у двери в собственный кабинет. — Через пять минут на столе должны быть договора, кофе и таблетка обезболивающего.
— Если болит голова, то лучше обойтись только таблеткой.
— Нет, у меня болит душа от вашего внешнего вида, — окидываю ее прикид с головы до ног, — Зара, у меня к сотрудникам одно простое правило в выборе одежды. Все должно быть аккуратным, чистым, не пошлым. Я ни в коем случае не запрещаю одежду других цветов, главное, чтобы она была правильно подобрана и не вызывала желание выколоть себе глаза. Скажите, у вас плохо со вкусом или с деньгами?
— Лучше бы вы мне выговор влепили, потому что ваше ехидство, Эрик Александрович, желает лучшего, — раздраженно фыркает девушка, выкладывая из рюкзака какие-то рамочки, цветные блокнотики и ловит мой взгляд, — этот стол мой на месяц, верно?
— И?
— Это означает, что вот этот метр деревянной поверхности будет оккупирован моими вещами настолько, насколько я этого захочу. Хотите, чтобы я плодотворно работала, дайте мне сделать это место комфортным для себя. По законодательству это не запрещено, как и по регламенту вашей фирмы.
— Никогда не понимал, как статуэтка из «Фикс Прайса» может улучшить работоспособность человека. — Зажмуриваюсь, так как голова начинает болеть еще больше.
А когда открываю глаза обратно, то передо мной раскрытая ладонь с пилюлей и бутылка воды.
— Что это? — морщусь.
— Обезболивающее, как вы и просили. А что не так?
— Я не пью неизвестные мне вещества.
— Это обычный ибупрофен. — Зара придвигает ладонь еще ближе и я отшатываюсь на один шаг назад.
— Спасибо, но я хочу увидеть лекарство из того списка, который я составил сам. Он был у Софии где-то на рабочем столе.
— Серьезно? — она пялится на меня так, будто у меня рога полезли сквозь волосы. — Список лекарств?
— Да, — киваю, — у меня есть аллергическая реакция на некоторые компоненты. Так же есть перечень продуктов, которые должны входить в мой обед, если я вдруг задерживаюсь в офисе. Никакого фаст-фуда, только полезное содержимое.
— Кто бы сомневался.
— Плюс, София где-то помечала магазины, где периодически заказывала мне рубашки. — Пропускаю комментарий мимо ушей.
— Дайте угадаю, наверное, там шьют одежду из натуральных тканей?
— Зара, я бы на вашем месте, как губка впитывал бы информацию. Это вполне серьезный материал для вашего изучения, а не повод посмеяться с меня.
— Что вы, ни в коем случае, — Зара говорит почти серьезно, но я же вижу, как уголки ее губ предательски дергаются вверх. — А есть еще какие-либо списки, чтобы я была в курсе ваших предпочтений?
— Нет, — цежу сквозь зубы. — Пять минут, Зара. И все, что я просил, должно быть у меня. Ясно?
— Простите, Эрик Александрович, — девушка даже опускает голову, чтобы я не видел ее лица, — я не знаю, как вам отвечают в таком случае. Вариантов много: «да, шеф», «слушаюсь, мой господин». А у моего папы вообще любимое «понял-принял».
— Иди…те, Зара, к своему столу, — багровею. — И не заходите ко мне ближайшие полчаса.
— А как же таблетка? — невинно переспрашивает она.
— Сам найду! — рявкаю на нее и захлопываю за собой дверь.
Если мы протянем неделю и не поубиваем друг друга, это будет важным достижением в моей копилке после создания этой фирмы.
Глава 9. Эрик
Наверное, стоит признать, что с появлением Зары в моем офисе, здесь неумолимо все стало меняться. Может быть, остальным это и не было заметно. Но мне, как создателю, прекрасно было видно, что мое детище становится каким-то другим. Теперь в моей приемной пахло какими-то палочками-вонючками, которые по словам Зары чистят чакры и привлекают денежные потоки. Еще на подоконниках появились кактусы, которые я как цветы вообще не воспринимал. Нормальные растения должны радовать красивыми бутонами и ароматами, а не нести боль своими колючками. Стол своей нынешней секретарши я старательно обходил взглядом, иначе приступ дергающегося глаза был обеспечен на весь остаток дня. Но больше всего раздражало не это. А то, как люди начали к ней тянуться. За одну всего лишь неделю, она умудрилась со всеми передружиться. Теперь ей улыбались через стеклянные стены, а в перерывах я видел, как она мило болтает то с одним сотрудником, то с другим. И это бесило меня до чертиков. Мое тихое, пусть даже немного угрюмое царство превращалось в королевство добра и улыбок. Логично, что смотря на все это, у меня возникал один единственный вопрос.
Какого хрена?
И тогда я понял, что это вызов всему, что я здесь создал. А вызовы я, ой, как не любил. Я начал кошмарить ее по поводу и без, стараясь приструнить. Я требовал от нее втрое больше, чем от своих бывших секретарш. Но Зара держалась бойко и это подстегивало еще больше. Всю мою суровость она встречала с неизменной улыбкой на лице. Приходила раньше всех и по документам охраны, уходила тоже одной из последних. Дела вела исправно, была на подхвате, но ее длиннющий и острый язык все портил. Нет, нет, как вымочит что-то, так и придушить ее охота.
— Ты снова на нее втыкаешь, — Игорь толкает меня в бок.
— Да иди ты, — беззлобно огрызаюсь в ответ, — ты чего вообще так подкрадываешься?
— Я тут с половиной твоего этажа уже поздоровался и если бы ты так не был увлечен разглядыванием своей секретарши, то услышал меня еще вон оттуда, — друг тычет пальцем в противоположную сторону от нас. — Ну, так что?
— Что? — непонимающе смотрю на него.
— Может ты ей уже кольцо купишь?
— Совсем мозги слетели набекрень? — кручу пальцем у виска.
— Согласен, это чересчур, — Гарик строит серьезную рожу, — сначала нужно сводить даму в увеселительное заведение на какое-нибудь интересное мероприятие. Посмотришь на нее вне стен своего карцера. А то тут она миленькая, а там отрыжку будет пускать прямо за столом. Или козявки есть.
— Ты больной. Ты об этом в курсе? — Вздыхаю. — Ты подписал бумаги?
— Естественно. — Друг передает мне папку, но не унимается. — Слушай, если тебя так от нее коробит, то чего ты ее просто не уволишь?
— Потому что это дело принципа, — огрызаюсь, — мужик я или кто? Сказал, что вытяну месяц, значит вытяну.
— А чего ты над ней тогда измываешься? Пусть бедолага отработает сколько положено и до свидания. Не трать ни свои, ни ее нервные клетки. Ты же в курсе? Они не восстанавливаются.
— Гарик, посмотри на нее внимательно, — ищу глазами Зару через стеклянные стены и нахожу у кулера с водой. Она снова с кем-то оживленно болтает и тут я слышу даже сквозь перегородку ее счастливый смех. — Она выглядит измотанной или грустной?
— Ни капли.
— Вот и я о чем. — Прищуриваюсь, запоминая в лицо ее собеседника, чтобы потом штрафануть за бесполезное шатание по отделу. — Знаешь, мне иногда кажется, что ее все происходящее забавляет. Да, точно, она будто стебется с меня.
— Да я как посмотрю, у вас тут нешуточное противостояние разыгралось, — Игорь даже присвистывает. — Когда стреляться будем, господа?
— Вот сейчас это вообще не в тему.
— Да нет, дружище, — он качает головой, — это все, что ты творишь не в тему. У тебя наконец-то появилась здесь нормальная девчонка. Которая, не смотря на свой возраст, пашет лошадью и терпит твои закидоны. И, стоит отметить, на тебя как на мужика, вообще не смотрит и не клеится к тебе. Может тебя это зацепило, а? Ты мне тут заливаешь за азарт и принцип, а сам хоть понимаешь, что не в этом дело? Просто на смазливого мудака первый раз в его жизни не запала девчонка.
— Гарик, ты слишком много времени стал проводить среди баб и твой мозг превратился в кисель. — Спокойно реагирую на его выпад. — Пойди, проветрись. А как успокоишься, заходи обратно.
— А вот возьму и не вернусь.
— Ну, ладно. — Пожимаю плечами. — Все равно через полчаса встретимся на собрании. И предупреди Славика, чтобы тоже явился. Как ни как, соучредитель третий. А на собраниях хрен нарисуешь.
— Слышь, Эрик, ты б в качалку лишний раз сходил, а то весь на взводе. Лучше срывайся на груше, а не на близких тебе людях. — С этими словами, Игорь выходит из кабинета в коридор.
Я наблюдаю за тем, как он останавливается возле Зары и что-то ей говорит такое, от чего она хихикает и отводит глаза.
Бабник хренов.
И когда друг ушел, не выдерживаю и тихо так, пользуясь тем, что она в очередной раз витает где-то в облаках, подкрадываюсь к девушке со спины.
— Лебедева, а у нас разве все готово к собранию, что ты стоишь и бездельничаешь?
Голос мой тих и спокоен, но не смотря на это, эффект все же есть. Зара дергается от неожиданности и проливает воду из стаканчика. А когда оборачивается, клянусь, вижу в ее глазах огонек ненависти, который она в этот раз плохо скрыла.
Попалась, мышка.
— Не дождешься, — цедит она так же тихо, чтобы услышал только я один.
И это озадачивает меня.
Неужели я произнес все это вслух?
Зара
Везде твердят, что среда словно маленькая пятница. Но стараниями моего босса у меня каждый день как понедельник. Тяжелый и беспросветный. И у меня уходит очень много сил, чтобы удержаться в том темпе, который задал мне Эрик. Я выживала на голом энтузиазме, кофеине и скрывала накатывающую усталость за напускной улыбкой. Старалась не принимать беснование начальника близко к сердцу. Даже втихаря посмеивалась, наблюдая за его психами. Не скрою, у меня даже пару дней был какой-то странный азарт. Я специально доводила его своими ухмылками. Но не думала, что это заведет его настолько, что наше ребячество вдруг превратилось в соперничество.
Он выживал меня от сюда, добивался ухода по собственному желанию. Только вот не на ту напал. Костьми лягу, но принципиально добьюсь своего. Благо, что наладила контакт с коллективом и плюс пробила условия работы на других этажах. И поиск замены тоже стартовал. Так что, Эрик Громов, недолго мне осталось твою вечно недовольную рожу видеть.