Чтобы зелье успело полностью подействовать, я выкинул руку и сплёл пальцы в «Хальд». Ледяные оковы окутали ноги Кронобеса. Он замер, в удивлении опустив массивную голову вниз. А потом застонал, и лес ответил ему — корни начали разрастаться ещё сильнее. Но теперь я имел преимущество.
Зелье набирало свою силу, а я, засунув в сумку ступку и выхватив клинок, бросился вперёд, одержимый яростью. Каждое движение требовало мгновенной реакции: я разрубал корни, уворачивался от атак ветвей и пытался подобраться ближе.
Остервенело прорываясь, выпустил мощный «Крайд» прямо в центр его груди. Кронобес задрожал, его глаза погасли на миг. Он упал на колени, и земля содрогнулась. Это был не конец.
— Лес невозможно победить, человечишка, — раздался гулкий голос будто прямо в моей голове.
Его тело начало испускать свет, а ветви и корни вокруг заволокло плотной аурой эфира. Он собирал энергию, а когда эфир полностью поглотил его, то в ту же секунду развеялся, ничего за собой не оставляя. Кронобес исчез.
— Да чтоб тебя, — рыкнул я, озираясь.
Он вынырнул снова на другом конце опушки. Прямо за спиной у Дарьи. Медленно поднимаясь прямо из земли, он схватил, покрытой корой, рукой девочку и отшвырнул её в сторону, словно игрушку.
Та даже не поняла, что с ней произошло. Хорошо, что на её пути не попалось дерево и она просто свалилась в кусты.
Кронобес рыкнул, и земля под моими ногами взорвалась корнями. Я успел отпрыгнуть в сторону, но один из них зацепил мою ногу, сбив равновесие. Приземлившись на спину, я тут же перекатился, едва избегая удара массивной ветви, которая с треском вонзилась в землю рядом. Кронобес не ждал. Его атаки становились всё более яростными.
Корни оплетали всё вокруг, превращая землю в сплошную ловушку. Моё тело болело, но «Жажда крови» держала меня на плаву, заставляя двигаться дальше.
Кронобес поднял обе руки, и деревья вокруг задрожали. Ветви, как змеи, тянулись ко мне, закрывая всё небо над головой. Я выдохнул, концентрируясь. Время действовать.
Сложив пальцы в «Орн», я вызвал вспышку света. Свет ослаблял Кронобеса. Его подопечные им питались, а он напитывался через них. Это было связано с его тёмной природы. И сейчас это могло дать мне пространство для манёвра.
Лес на мгновение замер, а Кронобес, заслонив лицо рукой, издал рык, похожий на стон боли. Листья на деревьях задрожали, а корни на миг отступили. Его движения стали медленнее, как будто свет ослабил его связь с лесом.
Бросившись вперёд, я разрубал корни, перепрыгивал через трещины в земле.
— Танцуем дальше! — прошептал я, на ходу сжимая меч, чьё лезвие было пропитано «Пыльницей».
Корни вырвались из земли, пытаясь схватить меня, но я перепрыгивал через них, как хищник, идущий к своей цели. Кронобес поднялся на ноги, его глаза горели эфиром. Он был медленен, но каждая его атака представляла для меня опасность.
Каждое моё движение — уклонение, удар, шаг — накапливало силу. Приблизившись к Кронобесу, я прыгнул, вложив всю силу в мощный удар.
Он перехватил меня налету. Сначала пустил резвый корень из земли, а когда я начал от него уклоняться, схватил своей рукой за горло.
— Да чтоб тебя, — прохрипел я.
Чувствуя, как деревянные пальцы сжимаются на моей шее, я только и успел, поднять руку со сложённым «Крайдом». Взрыв жахнул прямо перед лицом Кронобеса. Его даже не пошатнуло, что несколько меня удивило — похоже, он каким-то образом адаптировался к рунным ударам.
Зато хватка едва заметно ослабла, и я, воспользовавшись моментом, выскользнул из неё, мягко приземлившись на землю. Мне нужен один точный удар.
Пальцы, руна «Орн», и ещё одна вспышка озарила лес, заставляя Кронобеса зажмуриться.
Есть!
С силой оттолкнувшись от земли, я подпрыгнул так высоко насколько только мог.
Клинок пронзил его грудь, а место удара зашипело и задымилось, словно маленький костёр разгорался внутри него и становился всё больше и больше. Кронобес издал протяжный, печальный рык, от которого задрожали деревья. Его тело начало разрушаться, кора трескалась, а ветви осыпались на землю.
Когда его фигура рухнула на землю, от Кронобеса остался лишь большой холм, покрытый свежей зеленью и мхом, на котором одиноко лежала массивная голова с ветвистыми рогами.
Лес стих.
Я опустился на колени, тяжело дыша.
Дарья, вся в грязи, но целая, выбралась из кустов. Её волосы были растрёпаны, а взгляд испуган, но, увидев, что я жив, она кинулась ко мне.
— Ты… ты это сделал? — заикаясь, спросила она, хватаясь за мой локоть.
— Да уж, — выдохнул я, отмахиваясь от волны усталости.
На девочке не было и царапины. Не зря я её «Защитником» напоил. Если бы не он, точно себе бы что-нибудь сломала. А так — цела и невредима.
Я посмотрел на то место, где рухнул Кронобес. Его останки теперь выглядели как часть леса: холм, покрытый травой и мелкими цветами. Подойдя к массивной голове, с которой осыпались остатки коры, я начал бесцеремонно в ней рыться.
— Что ты делаешь? — удивлённо спросила Дарья.
— Да так. Проверяю. А то вдруг воскреснет, — сосредоточенно ответил я.
Девочка испуганно отпрянула. Зато я теперь спокойно мог вытащить все трофеи.
Поживиться здесь было чем. Капли росы в прозрачной оболочке — их обычно использовали для очень дорогих зелий регенерации. Капсулы со смолой — ими обычно укрепляли оружие и доспехи. И самое главное… да, вот оно! Сердце Кронобеса — маленькая сфера, источающая тусклый зелёный свет.
Универсальная вещь. Может как усилить отдельное заклинание, так и силу магии в целом при её грамотном использовании. Также её часто пихают в амулеты, чтобы придать им нужные свойства. Очень дорогая штука.
— Ух ты, — вырвалось у Дарьи, пока я держал сферу в руках. — А что это?
— Лампочка для ночника, — ответил я, поспешно убирая сферу в сумку. — Идём. Нам нужно торопиться.
Голова Кронобеса ещё не высохла до конца, но это вопрос очень короткого промежутка времени. С неё уже вовсю осыпались листья и кора. Без сферы она превратится в абсолютно сухую деревяшку всего за час и станет очень красивой, фигурной, но просто корягой. Но вытаскивать сферу при старосте я не собирался. А голову мне её ещё как доказательство надо предъявлять.
Дарья спорить не стала. Я подхватил деревяшку под мышку и направился на выход из чащи. Девочка послушно пошла за мной.
Она всю дорогу молчала, и это было для меня удивительно. Когда мы шли сюда, её рот не закрывался от вопросов, а тут… Подозрительно!
Используя «Глаз миров» я без труда вышел прямо к тому месту, где оставил мотоцикл.
— Даня, послушай, — наконец, сказала девочка, пока я примастрячивал голову к багажнику сзади.
— М? — откликнулся я.
— Мне нельзя обратно, — собравшись с духом, выпалила Дарья.
Я посмотрел на неё с интересом. Всё-таки мои догадки подтверждались.
— Почему? — оставив своё дело, я повернулся к ней.
— Это… это, — она запнулась, подбирая слова. — Это личное! — сказала она.
А я просто стоял, сложив руки на груди, и вопросительно на неё смотрел. Девочка робко теребила подол платья.
— Дай угадаю, — сказал я. — Это как‑то связано с твоей казнью.
По её взгляду я понял, что именно это имеет прямую взаимосвязь с её поведением.
— Не переживай, тебя больше не тронут в деревне, — сказал я. — Мы же только, что победили наше помилование.
— Да, но Гаврила на этом не успокоится, — затараторила девочка. — Давай просто сядем на мотоцикл и уедем отсюда. Лес же уже зачищен и нам ничего не угрожает. До Петрозаводска не так далеко. А в городе я уже как‑то найду себе применение. Пойду в помощницы или ученицы к кому-нибудь. Я очень хорошо шью, меня бабушка научила.
— Это всё, конечно, здорово, — с подозрением смотрел я на неё. — Но я дал слово старосте. У нас был уговор. Да и бензина нам не хватит. Бак пустой. Так что нам в любом случае нужно возвращаться в Суземки.
— У Костика есть бензин, — тут же отозвалась Дарья. — Он раньше возил народ в город на своей «буханке». В ней точно должно что‑то остаться. Давай проберёмся ночью и сольём.
— Так не пойдёт, — мотнул головой я и сел на мотоцикл. — Сказал же, что у нас уговор с Гаврилой. Сдам ему голову Кронобеса, и мы с ним разойдёмся. А бензин у Костика нужно купить, а не красть!
— Ну давай купим. У меня есть деньги! Нужно будет только ночью заехать к бабушке и…
— Да что такое происходит? Какая ночь? Ты либо со мной, либо нет. Я голову отвезу в любом случае, и ты меня сейчас сильно задерживаешь. Сухой башке староста может и не поверить.
— Блин, — пискнула Дарья, топнув ножкой. — Он хотел лечь со мной, — выпалила она.
Мелкая дрожь прошла по моему телу. Такого я сильно не любил. Нахмурившись, я смотрел на неё очень серьёзно. Она не врала.
— Работы в деревне не было, а деньги были нужны. У меня больная бабушка, ей нужен покой, — продолжила Дарья, роняя слёзы. — А больше никого нет. Вот я и пошла к нему в помощницы. По дому прибрать, ужин сготовить и всё такое. Живёт-то он один. И вот однажды я спустилась в подвал за солёными грибами, а там дверь была открыта. Сначала я не захотела заходить, а потом чёрт меня дёрнул и всё равно вошла. А там…
Дарья запнулась, вытирая глаза подолом платья.
— Что там? — настойчиво спросил я.
— Там еда! Горы еды! — возмущённо воскликнула Дарья. — Деревня голодает, а он продукты прячет и жрёт в три горла. Как ещё совести хватает. А мы и знать не знаем. Вертолёт-то разгружают только он, да Арсений с Борисом, а потом уже нам распределяют. Оказывается, что на всех всего должно хватать. Только он не делится!
— Вот как, — мрачно произнёс я.
Мотивы старосты мне вполне были понятны. Он был там главным. И суд, и полиция, и палач. Вся власть принадлежала ему. Он был законом, а значит, мог делать всё, как хотел. Только вот к какой цели он шёл? Чего хотел добиться?
— А при чём тут тогда лечь? — хмуро спросил я.
— Я не выдержала и высказала ему всё, что думаю, — продолжила Дарья. — И пригрозила всем рассказать. Тогда он начал меня пугать. Сказал, что в таком случае ему терять будет нечего и он расправится с бабушкой самым жестоким образом. А я и думать об этом не могла. Бабушка меня воспитывала, она меня всему научила, она…