Звучала веселая музыка, изысканное общество перемещалось в свете многочисленных свечей, которые сияли и переливались в хрустальных лампах ничуть не хуже звезд. Некоторые танцевали, некоторые беседовали. У многих на лицах были маски, что придавало веселой забаве ореол таинственности.
Флорио стоял, пораженный. Вдруг к нему подошла чудесная девушка, одетая в воздушную греческую тунику, красивые волосы ее были изобретательно заплетены. Маска скрывала половину ее лица, благодаря чему она выглядела таинственно и соблазнительно. С легким поклоном вручила ему розу и затерялась в толпе.
Флорио заметил, что хозяин бала стоит рядом с ним, и изучающе его рассматривает. Заметив, что Флорио смотрит на него, мужчина отвел взгляд.
Молодой человек удивился и начал протискиваться сквозь толпу. Той, которой были посвящены все его мечты, нигде не было. И Флорио стал корить себя, ведь он так легко позволил весельчаку Фортунато затащить его на этот бал. Вокруг него бушевало веселье. Танцевальная музыка, даже если не потрясает и не волнует нас, все равно действует на любого, как весна.
Ее звуки ласкают вас, как мягкие лучики утреннего солнца, которые проникают в глубины души человека, и заставляют вспоминать давно забытые песни. Постепенно окружающее веселье захватило и Флорио. Ему вдруг стало хорошо, будто бы все тайны и непонятные происшествия уже разъяснились, и больше не имеют значения. Он пытался найти красавицу-гречанку. Нашел незнакомку, которая беседовала с несколькими другими масками. Флорио отметил, что она исподтишка бросает взгляды в разные стороны, будто бы ищет кого-то. Молодой человек пригласил гречанку на танец.
Она склонилась в вежливом поклоне. Он крепко взял девушку за руку. Она молча следовала за ним, опустив голову, так что трудно было рассмотреть выражение ее лица — игривое или печальное.
Заиграла музыка, а он не спускал глаз с красавицы-чародейки, которая выглядела как заколдованная принцесса из сказки.
— Ты меня знаешь, — прошептала она едва слышно, когда они в танце едва не соприкоснулись устами.
Танец завершился, музыка неожиданно стихла. И вдруг Флорио показалось, что в другом конце зала он увидел свою партнершу по танцу (хотя та все еще была рядом) — тот же наряд, те же украшения в волосах. Еще одна красавица будто бы присматривалась к нему, стоя в молчании среди веселящейся толпы, как сияющая звезда среди облаков, то исчезающая, то появляющаяся вновь.
Греческая чаровница, казалось, ничего не заметила или не обратила внимание. Она пожала партнеру руку и отошла в сторону.
Тем временем зал немного опустел, часть гостей вышла в сад. Двойник греческой красавицы также исчез. Флорио шел задумавшись под высокими арками. Несколько факелов отбрасывали свет через дрожащие листья деревьев. Тут и там прогуливались маски. В чародейском свете факелов выглядели еще более таинственно, а иные и зловеще.
Флорио случайно оказался на безлюдной тропке, и неожиданно услышал песню:
Gna sie czubki drzew,' szepczace,(Гнутся кроны деревьев, шепча)
Jakby sie calowac chcialy.,(Как будто хотя поцеловаться)
Szczyty gor zlocone sloncem Z dala swiat witaja caly.(Вершины гор, позолоченные солнцем, издали приветствуют весь мир)
Piekny on, lagodny taki.(Красивый и милый такой)
Na tajemnym cichym tle, (На таинственном тихом фоне)
Cala noc spiewaly ptaki, (Всю ночь птицы поют)
Jakzem wesol zbudzil sie. (Каким же веселым он проснется)
Nie szumcie zbyt glosno, zdroje,(Не шумите очень сильно, родники)
Ranek nie smie wiedziec o tym,(Утроне смеет знать об этом)
Zem lagodnej Lunie swoje Zwierzyl szczescie i zgryzoty
Флорио вышел на большой круглый лужок, посреди которого бил фонтан, струи которого красиво переливались в лунном свете. Гречанка как прекрасная наяда сидела на каменном бортике фонтана. Она сняла маску, и играла с розой, рассматривая отражение на поверхности воды. Лунный свет подчеркивал белизну ее плеч. Лица сидящей незнакомки Флорио видеть не мог. Когда красавица услышала за собой шелест ветвей, она поднялась, надела маску и скрылась из глаз.
Флорио пошел за ней и вскоре вновь смешался с толпой гуляющих.
Много красивых признаний в любви плыли этой ночью над садом. Луна своими невидимыми нитями ткала золотую любовную сеть, в которую попадали многие гуляющие в саду. Только маски нарушали общую гармонию, внося в нее некую комичность.
Красавица-гречанка больше не показывалась, казалось, она специально избегает встречи с Флорио. Зато хозяин дома занялся с гостем с усердием и не отставал от него ни на шаг. Очень настойчиво расспрашивал его о жизни, путешествии и планах на будущее. Флорио не мог доверять Пьетро (так назвался хозяин), который почти постоянно всматривался в него пытливым взглядом. Казалось, скрывал за хитроумными сплетениями слов какую-то ловушку. Флорио никак не мог найти причину этого неуемного любопытства.
Молодому человеку наконец-то удалось оторваться от назойливого хозяина, он свернул в конце аллеи, и наткнулся на несколько масок, среди которых была и гречанка. Маски что-то оживленно обсуждали необычными голосами. Один голос показался Флорио знакомым, но он не мог припомнить откуда. Вскоре маски начали исчезать одна за другой, оставив девушку наедине с Флорио. Она колебалась и довольно долга стояла в молчании.
Она была без маски, но лицо скрывала снежно-белая вуаль, украшенная прекрасным золотым шитьем. Он был удивлен, что девушка решилась остаться с ним один на один.
— Вы подслушивали, когда я пела у фонтана, — сказала она. Это были ее первые слова, сказанные достаточно громко. Мелодичные трели глубоко проникли в его душу, будто бы вдруг проснулись в нем воспоминания о всем любимом, красивом и радостном, что Флорио пережил.
Он извинился за смелость, и со смущением рассказал об уединении, которое его и привлекло, о своей рассеянности и шуме фонтана.
К ним приближались чьи-то голоса. Девушка осмотрелась и уверенными шагами пошла в темноту. Казалось, она обрадовалась, когда молодой человек поспешил следом.
Он попросил, чтобы больше не скрывала своего лица, или хотя бы назвала свое имя, чтобы вновь не исчезла безымянной средь праздной толпы.
— Успокойтесь, — сказал она разморено. — Пользуйтесь моментом, срывайте цветы жизни с радостью, моменты счастья так скоротечны. Не старайся докопаться до сущности вещей, ибо познаешь только тишину и печаль.
Флорио посмотрел на нее удивленно. Не понимал, откуда берутся такие мрачные мысли и слова у такой красавицы. Свет луны пробивался сквозь кроны деревьев и освещал ее фигуру. Сейчас она казалась ему выше и гораздо красивее, чем у фонтана.
Они дошли до ворот. Здесь не было фонарей и факелов. Тишину иногда нарушали отдаленные голоса. Местность за пределами сада будто отдыхала, нежась в лучах Луны. На лугу, раскинувшемся перед ними, Флорио с удивлением разглядел множество коней и людей, почти невидимых в темноте.
Его спутница неожиданно остановилась и сказал:
— Буду очень рада видеть вас в моем доме. Наш общий приятель вас проведет. Теперь прощайте. Она подняла вуаль и Флорио испугался. Это была совершенная красота. Но лицо, освещенное луной, показалось молодому человеку бледным и неподвижным, будто мраморный лик Венеры над прудом.
Он смотрел как она шла через луг, как ее приветствовали богато одетые служащие, и как ловко она оседлала белоснежного жеребца. Он стоял, как вкопанный, не в силах пошевелиться, пока вся кавалькада не скрылась во тьме ночи.
Из задумчивости его вырвали крики, доносившиеся из сада. Он узнал голос Фортунато и направился туда, откуда он звучал. Молодому путешественнику хотелось как можно быстрее оказаться рядом с приятелем. Фортунато его увидел и запел:
Kwiecie lak wonia tchnie.
Milej zew,
Slyszy on.
Gwiezdnych stref Siega ton.
Skargi glos,
Serca zal,
Czas i los Niosa w dal.
Ksiezyca blask Ozlaca nas.
Niech milosc i mila Bedzie taka, jak byla.
— Куда ты пропал так надолго? — со смехом спросил певец.
— Надолго? — переспросил Флорио удивленно. И тут он увидел, что сад уже опустел, факелы и свечи погасли. Только в нескольких лампах догорали огоньки, неуверенно подмигивая на ветру. Фортунато не стал наседать на молодого человека, и они молча поднялись по ступеням уже молчаливого дома.
— А вот и моя тайна, — сказал Фортунато, когда вышли на террасу, на которой еще оставалась группа людей.
Флорио узнал многих из тех, кого повстречал в первый вечер на празднике возле шатров. Среди них была и его красивая соседка. Сейчас она была без цветочного венца. Флорио остановился, залюбовавшись на ее красивые, распущенные волосы, которые красиво обрамляли лицо, и стелились по плечам. Воспоминания о том чудесном вечере нахлынули на него. Ему казалось, что все это происходило очень давно, ведь многое успело измениться с того времени.
Фортунато сказал, что девушку зовут Бьянка, и что она — племянница Пьетро. Девушка смутилась, когда к ней подошел Флорио, и только слегка взглянула на него. Он сказал, что удивлен — ведь за весь вечер он с нею ни разу не встретился.
— Ты меня видел и много раз, — ответила девушка. И ему показалось, что он узнал этот шепот. Флорио припомнил, что после танца видел гречанку и ее двойника. "О, Боже, — подумал он. — Кто это мог быть?"
— Удивительное ощущение, — сказала она, — с шумного праздника вот так уйти в глубокую тихую ночь. Посмотри, как пугливые облачка мечутся по небу. Что приходит в голову. Если долго на них смотреть. Возможно высокие лунные горы с бездонными пропастями и жуткими вершинами. То они как привидения, то вдруг — как драконы, вытягивающие длинные шеи, а под ними, в долине, река вьется как золотой уж. Белый дом на той стороне луга выглядит как мертвый мраморный монумент.
— Где? — Флорио был напуган, его неожиданно вырвали из объятий размышлений. Они несколько минут стояли молча, всматриваясь в темноту.