– Хочу устроить пир для вашего Бога.
– Не по силам тебе это будет, – отвечает р. Иошуа.
– Почему?
– Слишком много войска сопровождает Его.
– А все-таки, – упорствует Адриан.
– Хорошо. Выбери на берегу реки место посвободнее и приготовь там свой пир.
Всю весну и все лето провел Адриан за работами по приготовлению пира. Но подули осенние ветры, разрушили все и снесли в реку. Снова начал строить Адриан, всю зиму проработал. Но полили весенние дожди и смыли все в реку.
– Что же все это значит? – спрашивает Адриан.
– А это, видишь ли, Божьи заметальщики и поливальщики, предшествующие Ему.
– Да, – согласился Адриан, – не по силам мне затея моя.
(Хул., 60)
– Вашего Бога, – сказал Адриан р. Иошуе, – пророки ваши сравнивают со львом. Велико ли, в таком случае, Его могущество? Ведь любой всадник может на охоте убить льва.
– В этом уподоблении подразумевается бей-илаийский лев.[47]
– Хотелось бы мне взглянуть на этого льва, – заявил Адриан, – покажи мне его.
– Не по силам тебе это будет.
– Все-таки.
Обратился р. Иошуа к небесам – и вот, поднялся тот лев из своего логовища. Находясь в четырехстах милях от Рима, он зарычал – и обрушились стены адриановой столицы, а все беременные выкинули. В трехстах милях вторично зарычал он – у людей выскочили зубы из десен, а императора сбросило с трона на землю.
– Будет! Довольно! – взмолился Адриан. – Попроси своего Бога, чтоб лев ушел обратно.
Обратился р. Иошуа к небесам – и вернулся лев в дебри Бей-Илаи.
(Хул., 59)
НАХУМ ИШ-ГАМЗО
Один из известнейших танаев, родом из иудейского города Гимзо. Прозван же «Иш-Гамзо» потому, что чтобы с ним ни случилось, он говорил: «Gam so letowa» – и это к лучшему.
(Caнг., 108)
Однажды задумали евреи поднести ценный дар кесарю. Стали думать, кому поручить это дело, и выбор пал на Нахума, прославившегося своими чудесными приключениями.
Вручили ему ларец, наполненный бриллиантами и жемчугом. В дороге ему пришлось заночевать на постоялом дворе.
Выждав, когда он заснет, хозяева двора похитили драгоценности, а ларец наполнили землею.
Проснувшись назавтра и увидя это, Нахум сказал: «И это к лучшему». И отправился с ларцом к кесарю.
Открыв ларец и увидев содержимое его, кесарь пришел в негодование.
– Евреи дерзают издеваться надо мною! – воскликнул он. – И тут же приказал казнить Нахума.
– И это к лучшему, – спокойно говорит Нахум.
А в эту минуту является Илия-пророк и, приняв образ одного из придворных вельмож, говорит:
– Государь, не та ли самая земля это, которою так чудесно пользовался их праотец Авраам в схватках с неприятелем? Бросит, бывало, горсть земли – и земля превращается в мечи. Бывало также, бросит соломинки – и становятся стрелами.
В то время как раз вел кесарь войну с одной страной, и все не удавалось ему покорить ее. Решено было испробовать принесенную Нахумом землю. И действие ее оказалось таким, что неприятель немедленно сдался.
По повелению кесаря, повели Нахума в царскую сокровищницу и, наполнив принесенный им ларец бриллиантами и жемчугом, отпустили с большими почестями в обратный путь.
Остановился он снова на том же постоялом дворе. И стали хозяева спрашивать:
– Что ты принес такое кесарю, что таких почестей удостоился?
– Что я унес отсюда, то и принес я туда, – ответил им Нахум.
Услыша это, они раскопали весь двор, набрали земли как можно больше и понесли к кесарю.
– Государь! – заявили они. – Этой самой земли и взял у нас Нахум, чтобы поднести тебе.
Испробовав принесенную ими землю, в которой не оказалось, конечно, ничего чудесного, их казнили.
(Санг. 108–109)
Ослепший на оба глаза, с параличом рук и ног и весь покрытый вередами, доживал Нахум иш-Гамзо последние дни в своей обветшалой, полусгнившей избушке. Под ножки кровати, на которой он лежал, поставлены были лоханки с водою, чтобы не давать муравьям всползать к больному.
Ученики его, замечая, что избушка грозит обрушиться, собирались вынести больного, а затем и его вещи.
– Нет, дети мои, – сказал Нахум, – раньше вынесите вещи, а затем кровать: пока я здесь, изба – я надеюсь – не обрушится.
Они так и сделали. И как только была вынесена кровать с больным, избушка обрушилась. Говорят ему ученики:
– Учитель! За что тебе, угоднику Божьему, такие ужасные муки посланы?
– Дети мои, – отвечает Нахум, – я сам испросил себе у Бога эти муки. Дело было так. Отправился я однажды в гости к моему тестю и на трех навьюченных ослах вез ему подарки: на одном – съестные припасы, на другом – вина и разные напитки, на третьем – плоды и сласти.
В дороге останавливает меня бедный, изможденный от голода странник и просит:
– Учитель, дай мне поесть чего-нибудь!
– Подожди, – отвечаю я, – дай мне развьючить сначала.
И пока я не спеша начал развязывать тюки, странник свалился с ног и тут же умер.
Увидя это, припал я к трупу и воскликнул:
– Глаза мои, которые не сжалились над твоими глазами, – пусть они ослепнут!
– Руки мои, не пожалевшие твоих рук, пусть отрезаны будут!
– Ноги мои, не пожалевшие твоих ног, пусть отсечены будут!
Наконец я в отчаянии воскликнул:
– И пусть все тело мое язвами покроется!
Говорят ученики:
– Горе нам, что мы в таком положении видим тебя!
Отвечает им на это Нахум:
– Горе было бы мне, если б вы меня не видели в этом положении.
(Таан., 21)
Р. ТАРФОН
Р. Тарфон подобен был сложенным в пирамиду орехам: тронешь один – все покатятся с шумом один за другим. Предложит ему, бывало, ученик один какой-нибудь вопрос, и р. Тарфон засыплет его изречениями из Торы, из Мишны, Галахи, Агады. И ученик выходит от него с богатым, благодатным запасом знания.
(Аб. де-р. Н., гл. 18)
[Р. Тарфон владел многими садами, которые он посещал очень редко, так что его же садовники зачастую и в лицо не знали его].
Однажды был с ним такой случай.
Зашел он в один из своих садов, чтобы отведать там в сушильне винных ягод. За этим делом застал его садовник и, не узнав в нем хозяина, закричал:
– А-а! Вот он, тот самый, кто постоянно виноград здесь ворует!
С этими словами избил р. Тарфона садовник своей дубинкой и, засунув его в мешок, потащил к реке топить.
Видя себя в такой опасности, начал р. Тарфон кричать из мешка:
– Заклинаю тебя, добрый человек, прежде чем утопить меня, ступай на дом к р. Тарфону и скажи, чтоб приготовили для него саван.
Услыша это и догадавшись о роковой ошибке, упал садовник р. Тарфону в ноги, начал рвать на себе волосы и молить, заливаясь слезами:
– Прости меня, господин, прости меня!
– Успокойся, – сказал р. Тарфон. – Накажи меня Бог, если я не прощал тебе каждый удар по мере того, как ты наносил их мне.
(Иеруш., Шв., гл. 4; Аб. де-р. Н., гл. 25)
Рассказывают о р. Тарфоне, что, сравнительно со своим колоссальным богатством, он мало жертвовал в помощь бедным. Зная это, говорил ему однажды р. Акиба:
– Имеются для продажи одно-два поместья. Не пожелаешь ли, чтоб я купил их для тебя?
– Хорошо, – отвечает р. Тарфон и тут же передает р. Акибе четыре тысячи золотых динариев.
Взял р. Акиба и роздал эти деньги нуждающимся ученым.
Через некоторое время встречает его р. Тарфон и спрашивает:
– А где находится поместье, которое ты взялся приобрести для меня?
Берет его р. Акиба за руку и, приведя в школу, вызывает одного из учеников и велит ему читать из псалмов Давида. И когда ребенок дошел до стиха: «Широкой рукою раздавал он нищим; правда его пребывает во веки», – говорит р. Акиба:
– Вот поместье, которое я приобрел для тебя.
Кинулся к нему р. Тарфон и говорит, обнимая и целуя его:
– Учитель мой! Наставник мой! Учитель – в Торе, наставник в жизни!
И много стал он давать р. Акибе на щедрую помощь бедным.
Вышла однажды в субботу мать р. Тарфона на прогулку по своему двору. Порвался у нее ремешок и свалился сандалий с ноги. Увидя это, р. Тарфон нагнулся, положил обе руки ей под ноги и, давая ей ступать по своим ладоням, довел ее таким образом до ее ложа в комнату.
После этого случая, когда р. Тарфон заболел и ученики пришли его проведать, подходит его мать и говорит:
– Помолитесь за моего сына. Вы не можете представить себе, какой он мне почет оказывает.
– Что же особенного, – спрашивают они, – сделал он для тебя?
Рассказала она о случае с сандалием.
А они говорят:
– Если бы он и в тысячи раз большие услуги тебе оказывал, оно и наполовину не составляло бы того почета, какой Тора повелевает оказывать родителям.
(Иеруш., Пеа., 81)
Был такой случай.
Мимо р. Тарфона, сидевшего в то время в кругу своих учеников, проходила бедная девушка-невеста. Увидя ее, р. Тарфон велел пригласить ее в дом, а жене и матери сказал:
– Поведите ее в купальню, умастите ее благовониями, оденьте в венчальное платье и с песнями и пляской отведите ее в дом ее суженого.
(Аб. де-р. Н., гл. 4)
Р. АКИБА
Сказание рав Иуды со слов Рава:
Когда Моисей взошел на небо, ему открылось такое видение: сидит на престоле Всевышний и украшает буквы Торы венчиками.
– Господи, – вопрошает Моисей, – для чего эти венчики?
Отвечает Всевышний: