— Мы имеем право. — Говоривший хотел, видимо, сказать это гордо, но ему сильно мешал направленный на него кольт.
— Продукты нормированы, — жестко сказала Анна-Мария, пытаясь проигнорировать предложенный маленьким негодяем сценарий показательной казни, — зато карцер — без ограничений.
— Вы не имеете…
— Марш! Пьер, заткнись! Я сказала — марш!
«Если это — цветочки, — подумал капитан, — то каковы же будут ягодки?»
ГЛАВА 19
Ночь, как время высадки, вызвала немало споров. Но в конце концов победила точка зрения профессора Беркли. Хищники — если вездеход был уничтожен хищниками — вряд ли охотятся круглые сутки, насекомые будут спать, и даже цветы, распространяющие ядовитую пыльцу, вполне могут закрыться. Сим и Тина видели в темноте, на остальных приходилось два прибора ночного видения и один подводный ультрафиолетовый фонарь. Обычные фонари, разумеется, были у каждого, и ни одна экспедиция не могла похвастаться такой разношерстной коллекцией фонарей. Впрочем, приборы ночного видения не использовали, они от фонарей слепли.
Профессор Беркли сидел за дисплеем полевой лаборатории, пытаясь составить впечатление о планете. Впечатление было очень противоречивым. Уничтоженный вездеход. Вечный туман. Уничтоженный джампер их собственного теплохода. Ионный след в стратосфере — чей-то зонд? Упавший спутник? Просто метеорит? Ни на йоту не изменившееся почти за двое суток давление воздуха. Полнейшее безветрие — при весьма солидных колебаниях температуры.
Запищала одна из расставленных профессором вдоль борта ловушек. Что бы там ни запуталось в сверхпрочной сети, оно было большим… Килограммов сто.
Профессор мысленно воззвал к Пьеру, дождался подтверждения, что помощь идет, и запустил лебедку, вытягивающую добычу из океана.
Спасло его то, что последние три года он почти безвылазно провел на Изумрудной — планете, на которой без параноидальной осторожности и быстрой реакции нельзя прожить и дня. Добыча не пыталась уйти, она сама лезла по канату вверх. Темно-красная, раздутая посередине сколопендра — едва рассмотрев своего гостя, профессор бросился наутек, не успев ни обдумать свои действия, ни попытаться применить оружие — капитан выдал ему довольно мощный электрошокер. Гигантские клешни щелкнули в воздухе, там, где голова профессора мелькнула на миг над бортом.
— Выпусти твела.
— Уже, — отозвался Пьер.
— Запрись в каюте.
— Что?!
— Это приказ, — подтвердил капитан. — Владимир?
— На подходе.
— Аня?
— Я в трюме, не успеть.
— Профессор, оно опасно?
— Расстреляйте с максимальной дистанции, — отозвался Беркли. — Не знаю, лучше не рисковать. — Он захлопнул за собой дверь, ведущую на пассажирскую палубу, зафиксировал замок и с опаской выглянул наружу через круглое стеклянное окошечко. К его огромному облегчению, тварь не собиралась крушить лабораторию, она преследовала его, Бенджамена Беркли. Профессор отошел от двери и встал у основания лесенки, ведущей наверх. Он полагал, что если твелу удалось пробить пластиковую дверь головой, то то же самое может быть сделано с помощью клешней.
Твел оказался на месте происшествия первым — и драться не стал. Будь на месте сколопендры, скажем, тигр, твел «сделал» бы его за несколько секунд. Но драться с членистоногими твел не умел, их просто не было на Изумрудной. Сколопендра оставила в покое разбитую наполовину дверь и двинулась в сторону твела. Тот побрел прочь, приноравливаясь к скорости своего противника.
О том, что оставшийся на борту твел будет использован в качестве охраны, пассажиры знали. Знали они и то, что если твела не трогать, то он неопасен, — так объяснил профессор Беркли, и ему поверили. Так что гуляющий по палубе бизнесмен из Канзаса проводил его снисходительной улыбкой, в которой совсем не было страха. До тех пор по крайней мере, пока он не увидел, от кого пятится твел.
Сколопендра выкатилась из-за угла как-то вся сразу, ее правый глаз продолжал следить за твелом, в то время как левый, похожий на малиновый шарнирный перископ, повернулся в сторону новой жертвы. Мужчина как-то по-детски всхлипнул, попятился и упал, споткнувшись о свернутый бухтой канат.
Сколопендра покрыла уже половину разделяющего их расстояния, когда человек перевернулся на четвереньки и попробовал побежать. Он занимался бизнесом, продавал станки… Он никогда не видел вблизи хищных зверей и еще даже не понял, что жизнь его в опасности. У него просто не было нужных рефлексов.
Твел возник из ниоткуда на спине сколопендры и щелкнул челюстями. Брызнула осколками хитиновая броня… Он успел сделать это только один раз и метнулся прочь, уходя от клешней, но это дало бизнесмену лишнюю секунду.
— Я нахожусь возле лаборатории, тут никого нет! Пьер!
— Она гонится за каким-то придурком у второго терминала. Вру, у третьего! — Отчаявшись разобраться в схеме теплохода, Пьер передал первому помощнику картинку.
— Второй! — Тот бросился бегом, на ходу вытаскивая из кобуры «магнум».
Сколопендра была за поворотом. Владимир почти что налетел на нее, отметив краем сознания и скорчившегося у стены человека, и несколько суставчатых ног, разбросанных по палубе. Твел нашел-таки тактику для борьбы с членистоногими. Первый помощник поднял пистолет, прицелился туда, где, согласно подсказке профессора, находился центральный нервный узел, и выстрелил.
Отдачей его сбило с ног. Рука нехорошо хрустнула, принимая удар, из ствола пистолета вылетел метровый язык пламени. Уже врезавшись плечом в стену, Владимир увидел, как сколопендра разлетелась на куски, словно арбуз от удара кувалды. Затем он услышал жалобное «Варвары!» профессора Беркли.
Твел внимательно осмотрел останки, затем повернул лобастую башку к Владимиру. Ему тоже не верилось.
— Китайский, — повторила Анна-Мария. — И никакой это не «магнум», а реплика с «магнума». Володя!
Первый помощник жалобно посмотрел на нее и опустил глаза на забинтованную руку.
— Ты о чем думал, когда его покупал? — не унималась Анна-Мария. — У него калибр — вдвое! Да что вдвое — ты посмотри на это чудовище!
— Все мы иногда любим поиграть в ковбоев, — подал голос капитан, и Анна-Мария неожиданно смутилась. — Объявляю благодарность.
— Есть!
— Профессор?
— Не трогай его, Тим! У человека горе. Первый образец — и в виде фарша.
— Он же не погиб, — возразила Ака. Она как представитель общественности только что пообщалась с капитаном и теперь пыталась эту самую общественность успокоить.
Слухи ползли по кораблю, оцепленная площадка, где профессор пытался по кусочкам собрать несчастного монстра, стала местом настоящего паломничества.
— То есть мы все в опасности?
Ака посмотрела на спрашивающую, пожилую негритянку, глубоко вздохнула, затем задумалась и наконец призналась, что не знает.
— Профессор вынул все ловушки, так что по ним больше ничего не залезет. Но вот если они смогут сами осилить подъем…
— Техники ставят силовое ограждение…
— А что… — начал кто-то, и в этот момент на всем корабле погас свет.
ГЛАВА 20
Шлюпка подошла к берегу на три часа позже, чем планировалось, и это было плохо. Время высадки было рассчитано профессором Беркли заранее. Впрочем, это все было приблизительно.
Сначала они услышали шум прибоя. Между Симом и профессором немедленно вспыхнул спор о том, что кроется впереди, за завесой тумана. Сим стоял за острые скалы, профессор — за пологий песчаный берег. Точка зрения профессора оказалась ближе к истине, это был пологий берег, правда галечный, а не песчаный. Шлюпка заскребла днищем по камням, не доходя до суши метров сорок. Как раз достаточно, чтобы не быть в состоянии увидеть, что же их там ждет.
Майк и Юл, как было решено еще на борту, отправились в разведку, в то время как остальные, не теряя времени, сгружали в воду самоходную тележку, а затем на нее — оборудование экспедиции.
«Ну и что ты об этом думаешь?» — мысленно поинтересовался Майк. Они с Юлом прочесали берег примерно на километр в обе стороны и не нашли ничего. Что, впрочем, было неудивительно.
— Я полагаю, надо высаживаться. — Юл в отличие от своего товарища предпочитал говорить вслух, не прибегая к помощи Пьера. — И идти вдоль берега, пока не найдем следы вездехода: Жаль, что Пьер не помнит, что у них было на курсографе.
— Если он вообще успел вылезти на берег.
— Об этом я не подумал… Но если нет… Тогда мы здесь застряли надолго. Без его транспортера.
Честно говоря, Юл был недоволен. Он предпочел бы найти хоть какой-то намек на то, что могло уничтожить вездеход. Пока же они нашли лишь каменистый берег и несколько кустов, чахлых и не представляющих, по мнению профессора, ни малейшей опасности. Опасность представлял Пьер, который изрядно устал и уже начинал клевать носом.
Через два часа после начала разгрузки тележка-тягач наконец взревела двигателем и поползла к берегу, таща за собой на тросе шлюпку. Мокрые и усталые члены экспедиции угрюмо потащились следом. Шлюпку выволокли на берег и отвязали.
— Слава богу, — заметил Майк, — шестерни остались целы. Дальше будет полегче. Давайте…
Он хотел сказать — давайте сушиться, но не успел. С негромким электрическим шелестом окружающий туман заклубился и начал таять. Минута — и они стояли в центре стометрового круга прозрачного воздуха. Стало нестерпимо жарко.
— Небо видно? — спросил вдруг профессор.
Майк поднял голову. В тумане словно был пробит колодец, уходящий ввысь, в темно-синее небо, если, конечно, это было небом. Разобрать детали было сложно, поскольку в зените разгоралась звезда.
— Бегите! — закричал Беркли. Одновременно с воплем «ноги, ноги!» рванул в сторону кот. В туман. Майк и остальные решили оставить пока вопросы и помчались следом. Они с разгону влетели в прохладную стену тумана и остановились, переводя дух. Рядом, прижавшись к земле, сидели твелы, готовые нападать и защищаться. Затем, безо всякого предупреждения, Тина вдруг упала на землю. Майк бросился к ней на помощь, но не успел. Девочка-андроид лежала на камнях, не подавая ни малейших признаков жизни.