- Да ладно, Катерина Николаевна, - заступился за ребят шофер.
- Что значит «ладно»? У такой заслуженной бабушки такие внуки… Распустили… - У калитки стоял буфетчик. Никто не видел, как он подошел. - С этими ребятами надо очень серьезно поговорить… Представьте, они у меня в буфете столы принялись ломать. - Буфетчик улыбнулся и с ласковым укором добавил: - Ай, ай, молодые люди, нехорошо!
Бабушка гневно посмотрела на буфетчика: она не любила людей с такими вкрадчивыми голосами и фальшивыми улыбками. Потом повернулась к Валерке:
- Вот ты чем занимаешься! Я еще с тобой поговорю завтра… А ты, Ива, не смей его брать с собой! О тебе я с Мариной тоже побеседую…
Бабушка сердито залезла в машину и отвернулась.
- Ничего, утрясется, - шепнул ребятам Константин Иванович, сел на свое место, и машина плавно покатила по дороге.
Ребята долго не могли прийти в себя от такого неожиданного поворота дела. А на следующий день, не дождавшись бабушки, ушли в лес. Семь бед - один ответ, а особенно если эти беды незаслуженные.
Лес встретил ребят, как старый знакомый.
- Где мы вчера разведку делали, не пойдем; пойдем сразу в глубину, - предложил Ива.
Так они и сделали.
Лес был тихий, словно задумался о чем-то, и светлый - весь в солнечных пятнах. Скоро дорогу им преградил большой глубокий овраг.
- План чертить надо. - Ива сел на пень, положил на колени тетрадь. Дачный поселок он назвал «Землей разочарований». Замусоренный лес, прилегающий к поселку, - «Лесом браконьеров».
- Это такие люди, - объяснил он Валерке, - которые лесных богатств не берегут.
Валерка согласился с обоими названиями; особенно понравилась ему «Земля разочарований». В этом названии было что-то грустное и соответствовало его настроению.
- Давай овраг назовем Яшкиной могилой! - предложил он.
- Овраг еще обследовать надо…
Цепляясь за ветки кустов и хрупких стройных осинок, друзья спустились на дно оврага. Вот тут была красота! Больших деревьев в овраге нет, зато, как посмотришь вверх, - голова кружится… Сосны уходят к самым облакам. Вообще сосны страшные гордячки, они так высоко задирают свои макушки, будто им и дела нет ни до кого. Нет, Яшкино имя было недостойно такой красоты. Ребята решили, что первое попавшееся болото они уж непременно назовут Яшкиной могилой.
По дну оврага бежала узенькая тропка. Приятели заметили сосну, возле которой спустились в овраг. Потом пошли по тропке. Не успели они прошагать и десяти минут, как Валерка остановился и быстро отскочил назад. На большом замшелом валуне лежала свернувшись черная змея.
- Чего ты испугался?.. Убить ее надо - и дело с концом… - Ива срезал два гибких прута, один дал Валерке. - Эту пресмыкающуюся надо отстегать, и она подохнет, - не любит… - Заметив, что Валерка робеет, он покрепче зажал свой прут в руке. - Перуанский способ… Верный!.. Смотри! - Ива подошел к камню и стегнул что есть силы по змее. Но вместо того, чтобы сдохнуть, змея метнулась в сторону с такой быстротой, что ребятам даже почудился свист.
- Не по тому месту попал, - засмеялся Ива, - ну не беда, зато теперь мы назовем этот овраг «Оврагом разъяренных змей».
- Почему разъяренных? Просто «Змеиным оврагом».
- Нет, просто не интересно… А потом, змея сейчас сообщит своим подружкам, что на нее напали, и те тоже рассердятся.
- Ладно, - согласился Валерка, - пиши.
Ива записал в свою тетрадку название оврага, начертил план, и они поспешно выбрались из этого опасного места.
Сосны на другой стороне были еще выше, но стояли реже. Между ними попадались березы и толстенные осины. На полянках росли пышные колонии иван-чая и высокой травы с метелками на концах. Этот лес ребята назвали «Лесом больших осин». И муравейники здесь были больше, чем в первом лесу. Ребята почувствовали это еще и потому, что им в брюки каким-то образом набились муравьи. Если бы на брюках не было резинок, муравьи повылазили бы спокойно и разбежались по своим домам-муравейникам. Но резинки их, видимо, смутили. Они вообразили себя в плену и начали безжалостно кусать ребячьи икры.
- Наверно, настоящие охотники за муравьиным маслом всегда ходили в широких брюках, - бормотал Валерка, сняв штаны и вытряхивая из них зловредных букашек. - По-настоящему этот лес нужно назвать «Лесом кусачих муравьев».
Потом они легли отдохнуть под дерево. Ива положил голову Валерке на живот и потягивался.
«Эх, видел бы нас сейчас Яшка, - думал Валерка, - позеленел бы от злости!.. Наверно, сидит дома, за мамкин халат держится и какую-нибудь гадость про нас сочиняет».
- Вот достанем масло, - заговорил Ива, - исследуем, - может, оно большое значение имеет, может, им людей лечить можно…
- Тс-с… - остановил его Валерка. - Слышишь?
Ива прислушался… Ему показалось, где-то фыркнула машина, потом раздались приглушенные голоса и удары металла о металл.
- Может, у кого машина сломалась, помочь надо… - Он вопросительно посмотрел на Валерку и вскочил на ноги. - Пойдем!
Друзья быстро пошли на звук. Он уводил их влево, в заросли молодого осинника.
После того, как ребята ушли в лес, в палисаднике появился Яшка. Он написал палкой на дорожке: «Ивка и Валерка - два дурака», равнодушно поплевал в клумбу и с независимым видом зашагал на улицу. Яшка чувствовал себя героем. Не так-то просто выжить двух дружных мальчишек из поселка. Что они теперь будут каждый день пропадать в лесу, - Яшка не сомневался. Он послонялся по улице, понаслаждался свободой и безопасностью, - никто не выскочит из-за угла, не набросится на него с кулаками. Потом направился к морю. Там он еще ни разу не был без провожатых.
Не нужно календаря, чтобы угадать воскресенье. В этот день пляж похож на пестрый лоскутный ковер. Разноцветные полотенца, зонтики, яркие купальные костюмы. А люди!.. И коричневые, и бронзовые, и красные, и белые, как Валерка. Всюду играют в мяч, бегают, кувыркаются. Визга и смеха - хоть уши затыкай. А море прямо кипит от купающихся. У самого берега полощутся серьезные карапузы, дальше - скачут и ныряют ребята постарше. Они залезают друг другу на спину и плюхаются оттуда во взбаламученную воду. Взрослые плавают всякими красивыми стилями у самой спасательной лодки, - дальше их не пускают. Разве иногда какой-нибудь спортсмен вырвется за запретную черту, проплывет быстрым кролем, поднимет пенистый бурун и растает в волнах. Нет, не утонет, конечно… Но поди-ка разгляди его, так он далеко заплыл.
Яшка пробирался между загорающими к воде, ревниво поглядывал на ребят и отмечал про себя с удовлетворением: «У меня велосипед лучше. И зачем, чудак, его на пляж притащил? В подшипники песок набьется… А мяч-то кирзовый…» У самой воды Яшка разделся, аккуратно сложил рубашку и вежливо попросил какую-то тетеньку покараулить… Купался он недолго. Одному даже на море скучно. А когда возвращался, встретил шофера Константина Ивановича. «Должно быть, Валеркина бабушка из города приехала».
Шофер в одних трусах бежал к воде. Его «Победа» стояла неподалеку, под сосной. Яшка на всякий случай отвернулся, а то еще скажет матери, что он один на море был… Но шофер не обратил на него никакого внимания, - видно, торопился очень.
Яшка подошел к «Победе», посмотрелся в зеркальный лак, остался доволен. Выпятил грудь, заложил руки за спину.
У буфета толпился народ. Вдруг буфетчик объявил, что все кончилось. Вышел из своего ларька и стал навешивать ставни.
Народ загалдел, придвинулся к буфету.
- Товарищи, отойдите! - кричал буфетчик. - Ухожу за товаром… Вы не меня ругайте, - начальство… А я человек маленький. Было - торговал, нет - и суда нет…
Из-за столика перед ларьком поднялся долговязый парень с крючковатым носом.
- Хорошая машина? - спросил он у Яшки.
- Ничего… Только «ЗИМ» лучше…
- Ничего ты не понимаешь, - усмехнулся парень. - Машина - первый сорт… Мечта поэта… Ты знаешь, что это новая марка? «Победа-бис»… Была и сплыла, - объяснил он все с той же усмешкой. - А ну-ка посмотри, сколько у нее сзади колес.
Яшка обошел машину, нагнулся и только хотел крикнуть: «Два!» - как машина стрельнула ему в лицо облаком ядовитого дыма.
- Вы куда? - заорал ошеломленный Яшка. - Зачем вы чужую машину трогаете?..
Но «Победа» уже вырулила на шоссе и, быстро набрав скорость, скрылась из вида.
Яшка растерянно смотрел ей вслед. Ему вдруг захотелось домой, к маме…
По пляжу, обходя людей, толпившихся у буфета, шел Константин Иванович. Увидев, что машины под сосной нет, он остановился, оглянулся, беззвучно, как рыба, хлебнул воздух и бросился к Яшке.
- Где машина?
- Я-я…
К ним подошел буфетчик.
Яшка заметил, что он взял себя за подбородок и приложил к губам тонкий белый палец.
- Я-я… Не видел… Говорю - не видел! - заревел Яшка.
- Зачем вы ребенка пугаете? - вмешался буфетчик. - Что он, обязан за вашими машинами смотреть?.. На это милиция есть. - Он взял Яшку за руку и повел его через шоссе домой. - Правильно ты ответил, - говорил он. - Кто много видит, тот мало живет… Эх, если бы я говорил все, что вижу, меня бы уже давно - «буль-буль». - Буфетчик поднял руки к горлу и закатил свои маленькие бесцветные, как клейстер, глаза. - А маме передай… Я достал ей замечательную шерсть… Бесподобный цвет…
- Ничего я не видел, - повторял Яшка, шагая по ступенькам деревянной лестницы в поселок. Буфетчика рядом с ним уже не было.
Заросли ольшаника становились все гуще и гуще. Осторожные удары и звяканье слышались явственнее с каждым шагом.
- Зачем тут в лесу машина? - гадали Ива с Валеркой. - Может, лесозаготовки?..
Кусты раздвинулись внезапно, и ребята чуть не наскочили на задний никелированный буфер «Победы». Рядом валялся отвинченный номер - «ЛД 46-71».
Из машины вылез мужчина с ворохом одежды в руках.
Ива схватил Валерку и быстро затащил обратно в кусты.