В новорусском стиле, который так любил император, были выстроены православные храмы и в ряде зарубежных городов: храм Благоверного князя Александра Невского — в Копенгагене, Святой Марии Магдалины — в Иерусалиме, часовня в память о наследнике Цесаревиче Николае Александровиче — в Ницце, русская православная церковь — в Женеве и многие другие. Они до сих пор украшают столицы зарубежных государств.
В 1855 году Гримм получил звание академика архитектуры, в 1866 — профессора Российской Академии Художеств; с 1892 — он почетный член Академии Художеств. Император не раз встречался с архитектором, обсуждая с ним проекты создания церковных зданий.
Уделяя особое внимание возрождению исторических национальных традиций, Александр III считал, что прославление побед России в прошедших войнах и сражениях является необходимым условием воспитания в народе уважения к историческому прошлому страны. В годы его царствования по всей стране были возведены десятки мемориалов и исторических памятников. «Знание великих подвигов воинской доблести, образы великих людей и славных дел для каждого исторического события — есть двигатель нравственного влияния», — говорил император.
Архитектор Д. И. Гримм явился автором «Памятника Славы» на Троицкой площади в Санкт-Петербурге, воздвигнутого в память героев Русскотурецкой войны 1877–1878 годов, открытого в 1885 году в присутствии Александра III (был снесен в годы советской власти и вновь восстановлен в 2008 году).
Владимир Осипович Шервуд (1832–1897) был наиболее ярким представителем русского архитектурного искусства конца XIX века, автором проекта Исторического музея на Красной площади и Храма-памятника Военной Славы героям-гренадерам, погибшим под Плевной, в сквере у Политехнического музея в Москве.
Англичанин по происхождению, дед которого приехал в Россию в числе иностранных специалистов, Владимир Осипович стал поистине выдающимся русским скульптором, возвеличившим прошлое нашего Отечества достойным его памятником. «Жизнь и одушевляющая идея России настолько поглотили все мое существо, что я небрежно и недостойно равнодушно отнесся к своему английскому прошлому», — записал он в дневнике.
Россия, которую художник искренне полюбил, становится для него настоящей Родиной. В 1872 году за серию портретов он получает звание академика. В. О. Шервуд серьезно занимается теорией искусства, в том числе теорией русского искусства. Владимир Осипович разделяет систему философских взглядов, свойственных поздним славянофилам и почвенникам — Н. Я. Данилевскому, братьям Достоевским, Н. Н. Страхову. Частыми гостями в его доме были историки С. М. Соловьев, В. О. Ключевский, И. Е. Забелин. Он находится в переписке с П. И. Чайковским. Владимир Осипович видел создание идеального общества на основе братства, любви и христианского милосердия. Возвращение к исходным началам русского искусства он считал крайне важным и необходимым в построении общества будущего. Философские поиски приводят его к убеждению, что важнейшим видом русского искусства является архитектура. «Я бы желал сделать в архитектуре то, что сделал Глинка в музыке — возьмите все его произведения, романсы, танцы, хоры, квартеты и, наконец, оперу, вы увидите везде Глинку, и везде русскую музыку… Вот эта особенность, которую можно проследить во всех творениях Глинки, то есть способ выражаться — и составляет стиль».
Памятники выдающимся деятелям России — хирургу Н. Пирогову (1897) в Москве, генералу Радецкому в Одессе, императору Александру II в Самаре стали наиболее известными и любимыми. Некоторые из них дошли до наших дней, а некоторые были уничтожены в годы советской власти. Труд В. О. Шервуда был по достоинству оценен императором, который назначил скульптору пожизненную пенсию.
Семья Бахов, «российских немцев», работавших в Российской Академии художеств во второй половине XIX — первой половине ХХ веков, вызывала у Александра III большой интерес. И не случайно. Их вклад в развитие русской культуры был весьма значителен. Роберт Генрих Бах (1819–1903), русифицировавший свое имя на Роберт Иванович Бах, лютеранин по вероисповеданию, положил начало династии. Он был автором известных скульптурных работ, в числе которых «Иван Грозный», «Богоматерь» и другие, работал директором бронзового и серебряно-литейного завода Николса и Пленке в Петербурге.
Отдавая дань той роли, которую сыграл император в развитии культуры и науки в России, Р. И. Бах после смерти Александра III посвятил ему ряд своих работ, которые получили высокую оценку современников. Одной из наиболее признанных работ Р. И. Баха был памятник императору Александру III, установленный на юге России в Феодосии в 1896 году. Большая роль в его создании и возведении принадлежала известному русскому художнику И. К. Айвазовскому, жившему и творившему тогда в Крыму. Феодосийцы высоко оценили вклад императора в превращение южного провинциального города в современный торговый порт, создание там водопровода и других благ, направленных на благоустройство города. На лицевой стороне пьедестала памятника надпись: «Императору Александру III. Благодарная Феодосия».
Второй величественный памятник императору Александру III работы Р. И. Баха был воздвигнут в августе 1908 года в Иркутске. На памятнике императору, чья огромная роль в освоении Сибири и строительстве Великой Транссибирской магистрали, по словам Д. И. Менделеева, была бесспорна, стояла надпись: «Императору Александру III. Благодарная Сибирь».
Скульптурный монумент Александра III Р. И. Бах дополнил бронзовыми портретами исторических деятелей России, сыгравших большую роль в развитии и освоении сибирских просторов. Восточную сторону памятника украшал двуглавый орел, державший в своих когтях свиток — царский рескрипт на имя наследника цесаревича Николая Александровича. «Сооружение предначертанного императором сплошного Сибирского железнодорожного пути, — говорилось в этом рескрипте, — должно служить делу мира и просветительной задачи России на Востоке, а также способствовать заселению и промышленному развитию Сибири». В 1920 году памятник был уничтожен. В 2003 году восстановлен по проекту академика Академии Художеств России А. С. Чаркина.
Иван Николаевич Шредер (1835–1908). В годы царствования Александра III на территории российского государства был создан целый ряд уникальных монументов, автором которых был именно он, известный архитектор, один из авторов памятника «Тысячелетию России», воздвигнутого в Великом Новгороде в 1862 году. Первый монумент И. Н. Шредера был открыт 11 сентября 1870 года в Екатерининском сквере Кронштадта и посвящен известному русскому полярному мореплавателю Ф. Ф. Беллинсгаузену, второй — 6 ноября 1873 года в Петербурге на набережной напротив здания Морского кадетского корпуса и посвящен первому русскому мореплавателю вокруг света И. Ф. Крузенштерну.
В 1881 году по заказу императора И. Н. Шредер исполнил памятник Екатерине II для Царского Села. К сожалению, в годы Второй мировой войны он был уничтожен. В 1892 году на Адмиралтейской аллее Александровского сада в Санкт-Петербурге был сооружен бюст известному русскому путешественнику Н. М. Пржевальскому. Автором идеи был А. А. Бильдеринг, автор модели И. Н. Шредер. Двумя годами позже на берегу Иссык-Куля появится памятник Н. М. Пржевальскому, сооруженный этими же авторами. О нем напишут — воздвигнут «По высочайшему повелению». Император Александр III высоко оценил интенсивный труд скульптора И. Н. Шредера и назначил ему пожизненную пенсию.
Карл Фаберже (1846–1920). Роль императора Александра Александровича в становлении и утверждении в России искусства Карла Фаберже трудно переоценить. В 1885 году император назначил К. Г. Фаберже на должность придворного ювелира. «…он так и остался бы известным, как замечательный мастер и прекрасный художник, — писал английский исследователь Д. Буф, — тогда как назначение на такую должность дало ему (Фаберже) возможность стать легендарным». Действительно, назначение на должность придворного ювелира превратило К. Г. Фаберже, прекрасного мастера, в легенду. Слава о нем облетела весь мир.
Будучи французом по происхождению, К. Г. Фаберже, горячо любивший Россию, настолько впитал русский дух, что, как он говорил сам, чувствовал себя русским человеком. По словам Д. Буфа, «.прежде всего он был русский, и русская культура тронула его так же сильно, как и всех работавших в России людей искусства, включая иностранцев, приезжающих сюда.»
Русский стиль заметен был во многих распятиях и иконах, и в большом количестве традиционных российских предметов, сделанных Фаберже к торжествам, посвященным 300-летию Дома Романовых. Не удивительно, что имя К. Г. Фаберже стало визитной карточкой России.
В 1885 году император пожаловал К. Г. Фаберже звание Поставщика Императорского Двора с правом изображения в своем фирменном знаке двуглавого орла. С изменением статуса Фаберже началась новая эра в ювелирном искусстве — эра Императорских пасхальных яиц, продолжавшаяся более тридцати лет.
В своих работах Фаберже, которому предоставлялась полная свобода в выборе сюжета и исполнения заказа, откликался на важнейшие события в жизни России. Впечатляющим произведением явилось пасхальное яйцо «Великий Сибирский путь». По заказу императора было выполнено пасхальное яйцо «Память Азова», посвященное путешествию на Восток царских сыновей — наследника престола цесаревича Николая Александровича и великого князя Георгия Александровича.
Через два года после смерти Александра III Карл Фаберже в память почившего императора создал пасхальное яйцо под названием «Роза». Внутри яйца, покрытого синей эмалью и украшенного сапфирами и алмазами, находился сюрприз — шесть миниатюрных портретов Александра III. Это творение Фаберже предназначалось императрице Марии Федоровне.
Антон Григорьевич Рубинштейн (1829–1894), исполнитель, педагог и композитор, тоже не был обойден вниманием императора. В сентябре 1887 года во время празднования 25-летнего юбилея Петербургской консерватории, руководимой А. Г. Рубинштейном, император принял композитора в Гатчине. Тот познакомил Александра III с планами проведения общедоступных спектаклей и концертов, государь одобрил просьбу Рубинштейна о необходимости расширения помещения консерватории. «Приятно думать, что этот художник в своем роде господствующий, принадлежит России, — писал Александру III обер-прокурор Синода К. П. Победоносцев. — По рождению своему, по воспитанию, по семейным и общественным связям и отношениям, по привычкам и образу жизни — Антон Рубинштейн русский, и остается в России, несмотря на блестящие предложения, которые не раз делались ему за границей… Несомненно, что в настоящее время Антон Рубинштейн есть первая величина и первый авторитет в музыке, и после смерти Вагнера не имеет себе равного. В музыкальной технике, в совершенстве исполнения, никто, по общему сознанию, не достигал такой полноты и такой силы… Кроме того, он человек высокообразованный и благородного сердца, в чем признаются все, отдающие ему справедливость. Во всех больших городах, где давал он свои концерты, немалое сочувствие привлекал он тем, что, несмотря на труд, которого стоит ему продолжительное и энергическое исполнение, он повторяет каждый из своих концертов даром для учеников и учениц консерваторий и музыкальных классов. То же делает он теперь