– Разве они тебе не мешают? – спросил он у бармена.
– Кто? – удивился тот.
Его лицо снова стало чистым – без единой мухи.
– Никто, – огрызнулся Дэви.
Он посмотрел на запястье, отмеченное багровым шрамом.
– Меня зовут Дэви. А тебя?
– Я – Карл Хейнс. И это заведение – мое.
В его голосе чувствовалась гордость. Таким тоном папаши хвастаются детьми.
– Тогда мне жаль тебя, – сказал ему Дэви.
Карл удивленно уставился на него, а затем засмеялся нервным смехом. Дэви уже слышал такой смех, и он был приятен ему.
– Так, значит, в вашем городе нет шерифа?
Бармен перестал смеяться и спросил дрожащим голосом:
– А почему вы об этом спрашиваете?
– Из любопытства. Проезжал мимо его конторы, а там пусто.
Он поднял стакан с разбавленным виски и сделал очередной глоток.
– Что же ты замолчал? Не можешь ответить на такой простой вопрос?
– У нас действительно нет шерифа, – печально признался Карл. – Какого-то сюда направили, но он едет из Эль Пасо.
– О, это далековато отсюда.
Дэви с усмешкой покрутил стакан в грязных пальцах.
– Ужасно далеко.
– Ну, не так чтобы очень… – смущенно заметил Карл. Он прочистил горло, взглянул на карточных игроков и снова повернулся к Дэви.
– Э-э… Вы же не станете создавать нам тут проблем?
– Разве я похож на человека, создающего проблемы… Он замолчал, заметив, что у Карла Хейнса только один глаз – вернее, пустая черная глазница, из которой выползала маленькая змея. Ее язык дрожал, будто пробуя на вкус спертый воздух салуна.
– Мы здесь мирные люди, – говорил Карл, пока змея выползала из его глаза. – Нам не нужно никаких ссор. Бог тому свидетель.
А Дэви просто смотрел на него. Змея приподняла голову, и ее глаза сверкнули холодным зеленым огнем. У Дэви заломило в висках. Там словно что-то взорвалось, и перед глазами возник образ, который ужаснул его. Он увидел высохший скелет, который лежал под палящим солнцем и читал вслух Книгу Иова.
– Наш городок небольшой и бедный, – продолжал бармен. – Зайонвиль вымирает.
У него снова были два глаза, а змея исчезла. Дэви опустил стакан на стойку. Его пальцы дрожали. Изнутри рвался крик. Он хотел было выпустить его на волю, но затем снова загнал в самый темный и заплесневевший угол своей души.
– Вам плохо? – спросил его Карл. – Почему вы так на меня смотрите?
– Мое прозвище Мясник, – сипло прошептал Дэви. – Оно тебе знакомо?
Карл покачал головой.
– И мной тут никто не интересовался?
Бармен снова сделал отрицающий жест.
– А ты не видел парня в черных ботинках?
– Нет, – ответил Карл. – Мимо проезжали разные люди, но такого я не помню.
– Если бы ты увидел его однажды, то запомнил бы навсегда, – сказал Дэви, рассматривая глаз бармена.
Он пытался разглядеть змею, которая пряталась в голове Карла. Пряталась, сворачиваясь в кольца и ожидая своего момента.
– Этот парень в черных ботинках высокий и худой. Выглядит так, словно давно ничего не ел. Голодный, как черт. Лицо покрыто белой пылью, и ему нельзя смотреть в глаза, потому что от его взгляда замерзают даже кости. Иногда он одет как богач. А иногда ходит в грязной рванине. Так ты его не видел?
– Нет, – испуганно ответил бармен. – Никогда.
– А я видел, – сказал Дэви, опуская пальцы на рукоятку кольта. – Видел и убивал его при каждой встрече. Восемь раз! Одного и того же человека! Симпатягу Черные Ботинки. Понимаешь, он гонится за мной. Он надеется застать меня врасплох, когда я не буду готов к его атаке. Но я родился готовым, Карл! Ты мне веришь?
Карл издал какой-то нечленораздельный звук, и с его крючковатого носа упала капелька пота.
– У этого парня крепкие нервы, – продолжал Мясник. – Не многие люди отважились бы сталкиваться со мной восемь раз.
Он улыбнулся, заметив, как дрожит рот Карла.
– А этот упрямец не сдается. Но и я не сдамся, черт бы его побрал!
Дэви снял ладонь с кобуры и начал разрабатывать онемевшие пальцы.
– Одно плохо – он становится быстрее. Каждый раз, когда я убиваю его, он становится немного быстрее. Понимаешь?
Где-то рядом разгоралось пламя. Услышав слабое потрескивание, Дэви обернулся и увидел, что спавший у пианино старик полыхает в голубом огне. На его коленях лежала раскрытая Библия, почерневшие страницы которой корчились и мелькали, как летучие мыши в сумерках.
– Клянусь, – с трудом ответил Карл, – я не видел такого человека.
Внезапно на крыльце послышались шаги. Бармен бросил быстрый взгляд на дверь салуна. Почувствовав чье-то присутствие позади себя, Дэви не медлил. Страх молнией пронзил его от головы до пят. Он быстро развернулся, выхватил кольт и присел, принимая устойчивую позицию. Палец привычно опустился на курок.
– Нет! – закричал Карл. – Не стреляйте! Не надо!
Дэви был готов прикончить Черные Ботинки в девятый раз. Но у двери стоял тот неуклюжий парень, который подметал ступени магазина. Широко раскрыв глаза, он с ужасом смотрел на чужака. Секунды тянулись одна за другой, а палец Дэви все еще касался курка. Парень протянул к нему открытые ладони.
– У меня нет оружия, мистер, – сказал он тонким голоском. – Вот, смотрите. Я просто зашел…
Дэви взглянул на посетителей бара. Игроки положили карты на стол. Старик у пианино проснулся и перестал пылать в огне.
– Это Джой Макгвайр, – сказал Карл. – Он не причинит вам вреда. Джой, проваливай отсюда! Ты же знаешь, твоей маме не нравится, что ты ходишь сюда.
Парень по-прежнему смотрел на кольт в руке Мясника.
– Вы хотите убить меня, мистер?
Дэви подумывал об этом. Когда его кровь вскипала, ее нелегко было остудить. Но он со вздохом снял палец с курка.
– Ты был очень близок от гроба, малыш.
– Джой! Ступай домой! – не унимался Карл. – И больше не приходи сюда!
– Делай, что тебе говорят, – с усмешкой добавил Дэви. – Это место для мужчин.
– Черт! А я и есть мужчина! – возмутился Джой, остановившись на пороге. – Я могу входить куда угодно и когда угодно.
Парню было лет пятнадцать-шестнадцать. Хочет пометить все, что ему не принадлежит, подумал Дэви. Хочет быстрее вырасти. Прямо как я в своей далекой-далекой юности. Он отвернулся от мальчишки и, допивая виски, решил, что пора отправляться в путь. Пока Черные Ботинки не догнал его в этом дрянном городке. Он посмотрел на Карла. На лбу бармена появилась рваная трещина, из которой сочилось что-то серое.
– Сколько с меня?
– Ничего, – быстро ответил Карл, в то время как слизь заливала ему лицо. – Пусть это будет за счет заведения.
– Мистер? – раздался голос паренька. – А вы сами-то откуда?
– Оттуда, – ответил Дэви, разглядывая трещину на голове у Карла.
Она расширялась все больше и больше, открывая мозг.
– А зачем вам оружие? – не унимался Джой.
С улицы донесся голос его матери.
– Джозеф! Джозеф, немедленно вернись!
Из раны на лбу Карла начала выпячиваться серая масса, покрытая сетью красных кровотоков. Дэви решил досмотреть это интересное зрелище.
– Я могу ходить, куда хочу, – упрямо сказал мальчишка.
Он не обращал на зов матери никакого внимания.
– И нет таких мест, куда бы меня не пускали! Вот так!
– Джой, тебя зовет мама, – сказал ему Карл. – Она снова поднимет здесь шум.
– Нет, я останусь в салуне.
Мальчишка топнул ногой. Под его ботинками зашуршали опилки.
– Разве тебе не больно? – спросил Дэви, указывая пальцем на сочащуюся рану.
Он взглянул в зеркало позади бармена, и его палец дрогнул. Мальчишки за спиной больше не было. Вместо него в зеркале отражался кто-то другой – высокий худой мужчина. Он выглядел голодным, и его лицо было белым, словно никогда не видело солнца. Дэви услышал стук черных ботинок. Рука бессмертного стрелка тянулась к кобуре.
Черные Ботинки, хитрый ублюдок, хотел его обмануть. Он притворился мальчишкой. Он влез в его кожу. Волна холодного ужаса сжала горло Дэви. Он увидел в зеркале блеск беспощадных глаз и с криком выхватил оружие. Черные Ботинки доставал из кобуры свой пистолет, но кольт был быстрее. Карл что-то закричал. Дэви, не слушая его, повернулся к врагу и нажал на курок.
Черные Ботинки рухнул на колени. Пуля пробила ему грудь. Он вытянул руку с пистолетом, но сил прицелиться не было. Поднявшись на ноги, высокий мужчина направился к двери. Его тело пошатывалось, кровь заливала одежду и пол.
– Что вы наделали, безумец? – крикнул Карл. – Вы просто сошли с ума!
– Ну, что, получил? – хрипло съязвил Мясник. – Я снова обставил тебя, проклятый ублюдок!
Он шагнул к покрытой кровью двери. Его сердце билось бешеным галопом, но ум был спокойным и чистым. Черные Ботинки корчился в пыли у ступеней салуна, а рядом кричала какая-то женщина. Дэви взглянул на нее. Это была мать мальчишки. Она шла к нему пьяной походкой. Ее лицо побелело. Рука зажимала рот. Обезумевшие глаза отыскали Дэви и застыли на нем. И тут Черные Ботинки попытался дотянуться до оружия.
– Ах, ты, сукин сын! – возмутился Дэви и выстрелил ему в лоб.
Женщина снова закричала. Ее вопль обжигал, как хлыст. Черные Ботинки упал на бок. Пуля разнесла его затылок в клочья.
– Я опять разобрался с тобой, – сказал ему Дэви. – Отплатил за то, что ты подкрался ко мне…
Но в пыли лежал не Черные Ботинки, а мальчишка лет пятнадцати-шестнадцати. Его лицо и грудь покрывала кровь. Женщина застонала и побежала к магазину. У Дэви разболелась голова. Он взглянул на зеленое небо, и у него защипало в глазах. Взгляд снова вернулся к телу мертвого паренька. А что же случилось с Черными Ботинками? Он же был здесь минуту назад. Если только был… Дэви отступил на шаг от трупа.
Кто-то закричал вдалеке:
– Уходите с улицы! Быстрее по домам!
Поднявшись по ступеням, Дэви вернулся в салун – подальше от яркого света и мертвого мальчишки. И тут раздалось щелканье курка. Он повернулся, доставая кольт. Перед ним, за стойкой бара, возвышалась тощая высокая фигура Черных Ботинок. На этот раз в руках врага было ружье. Увидев приподнятый ствол, Дэви закричал от ярости и нажал на курок. Два выстрела прогремели одновременно. Мясник оказался на полу, хотя и не помнил своего падения. Левое плечо онемело и стало мокрым. Зеркало за спиной противника разлетелось на куски. Черные Ботинки снова прицелился.