– Дмитрий Юрьевич работали Вы в милиции во времена прекращения афганской войны и при введении сухого закона?
– Служил с 1992 по 1998.
– Вопрос в том, стало по милицейским сводкам в первом случае меньше преступлений, связанных с наркоманией, а во втором случае– больше?
– Камрад, в милиции не застраивают личный состав для читки сводок по грабежам, разбоям, наркоманам. Каждый видит то, что с его места/должности видно, и только немногие – картину в целом. Запрет на алкоголь ведёт к взрывообразному спросу на любую наркотическую дрянь, создаёт рынок сбыта, связи, доставку, выработку веществ. Наркотики из Афганистана волокли, да, но очень и очень мало – страна была другая.
– Вот-вот, я об этом же, но в несколько другом аспекте – почему свободную продажу водки большая, вероятно, часть населения готова терпеть, скорее, даже одобряет, а остальные наркотики – «нет, что вы, это же ужас». Сейчас-то понятно – бизнес-рынок, все дела. Но во время СССР тоже такой двойной стандарт был.
– Сынок, ты дурак?
– Возможно, я живу в не самом благополучном районе Питера, но «употребляющая» часть народных масс возрастной категории лет до 35 лет одинаково охотно употребляет и то, и другое.
– Ты говори так: «Лично мне, на примере моих знакомых, с лично моей точки зрения кажется, что…» Тогда будет понятно, что лично ты имеешь в виду. Ты ведь не про цифры, т. е. про реальность, а про то, что лично тебе кажется.
– Хотелось бы, чтобы отношение к этаголу не отличалось от отношения к тетрагидроканнабинолу, хотя бы в массовом сознании.
– Сынок, сколько тебе лет?
– «Запрет на алкоголь ведёт к взрывообразному спросу на любую наркотическую дрянь, создаёт рынок сбыта, связи, доставку, выработку веществ». То бишь – это один из лучших способов создать крупные преступные группы?
– Ну, наша организованная преступность начала подниматься именно с этого, с торговли алкоголем.
– Дмитрий Юрьевич, мне трудно представить человека который бы поставил под сомнение необходимость держать под запретом опиаты. Однако ошибочно все вещества без разбора приравнивать к опиатам. Если заинтересоваться вопросом, то вдруг окажется, что наркотики совершенно разные.
– Камрад, я давно не пионер, не надо мне объяснять. Точка зрения моя примитивна: не надо увеличивать количество зла без надобности. Просто не надо – и всё.
– Где-то видел статистику по резкому снижению смертности и увеличению продолжительности жизни в годы антиалкогольной кампании Горбачёва.
– Это когда от «красных шапочек» умирало по полмиллиона человек в год?
– То есть, тогда и вырос рынок сбыта наркотиков в России?
– Конечно. Если лишить одного зелья – начнут активно употреблять другое.
– Камрад, а как считаешь, это было сделано намеренно? Или исключительно по дурости?
– Считаю, стандартная отечественная дурь.
– Сторонникам легализации. Главная фишка тут, на мой взгляд, в круге общения и интересов. Вот, например, пьет студент пиво. Потом ему это нравится, и он пьет больше пива. Спустя пару-тройку месяцев у него начинает стремительно меняться окружение. Вот у него друзья уже прогульщики и тунеядцы. Вот они уже пьют вино, а вот и водку. Так и из института можно выйти, а можно и не выйти. Как получится.
Так вот, с наркотиками, снова на мой взгляд, еще хуже будет. Круг общения у неофитов сформируется весьма специфический и несколько стремный. Причем, там где появится трава – через месяц другой придет кокс, амфетамы и ЛСД, а потом подтянется и герыч. Для многих и многих людей это будет означать конец всей их жизни. Конечно, кое-кто соскочит. Но дохнуть будут стадами. Никаких клиник не хватит. Мне не очень ясно, почему «легализаторы» отказываются это понимать.
– Потому что идиоты.
– То есть, расклад по алкоголю/табаку определяется наркогенностью и сложностью производства?
– Ничего не понял. Есть одна отрава – алкоголь, которая наносит государству чудовищный вред. Зачем умножать количество отрав?
– В смысле, и алкоголь/табак тоже бы прижали – но минусов вылезет больше, чем плюсов?
– Алкоголь прижимать нельзя.
– Кокс – он коварный. Смотришь на человека – вроде жжет не по-детски, энергия прет из него. А начинаешь говорить и понимаешь, что человек ни хера не понимает, что он несет. Имея возможность общаться с анашисткой уже более 2 лет, могу заметить, что деградация личности от постоянного курения происходит невероятная. Это очевидно для всех. Кроме неё самой.
– А их всегда прикольно слушать. Точно так же, как алкоголиков. Типа да ну и чё, подумаешь, я хочу – пью, хочу – не пью, вот сегодня уже с обеда не пью!!! Идиоты.
– Во-во! Ему говоришь: «Дружище, ты ж спился к чертям», а он: «Да завязал уже». Спрашиваешь, как давно, а он говорит, мол, со вчера. Причём он действительно в этот момент думает, что завяжет.
– Характернейшая черта – похвальба, что я такой, я всё могу, не хочу – и не буду. А потом видит у тебя бутылку водки в холодильнике початую, сразу вопрос – давно стоит? Говорю – полгода, у человека сразу шок: ни хера себе, да ты – кремень! Полгода открытая бутылка стоит!
– Опять коммунисты молодцы оказались, ага. И кино-то они умели снимать, и Китай спасли от Запада. А Вам не приходило в голову, что вот в том же Голливуде снимают очень даже хорошее кино без всяких коммунистов?
– Нам приходило в голову, что это другая страна, населённая другим народом и с другой историей. Характерное для дол…ба мышление: людей миллионами травят, а дол…б про Голливуд.
– Предвижу нервную реакцию, поэтому скажу, что я уже взрослый, мне уже 39 лет.
– Какая нервная реакция? Типичный малолетний дол…б, мудаком жил, мудаком и умрёшь.
– Та 1/6-я мира, занимаемая СССР, принадлежала отнюдь не генсеку.
– Камрад, ты хорошо представляешь – как он был устроен, СССР? И почему в нём всё решал генсек?
– Д. Ю., расскажи хотя бы вкратце, почему в нём всё решал генсек. Эта тема, кажется, еще не была затронута.
– Камрад, ты никогда не задумывался, почему в России вообще всё зависит от конкретного лидера? Петра, Сталина, Горбачёва? Почему у нас достаточно убить главного – и контора пропала?
– А правда, почему? Никогда не задумывался.
– Азия-с, поручик. Азия-с.
– Убьют одного – придёт другой, очередь должна быть расписана по-армейски чётко.
– Я сам могу рассказать на тему «а вот было бы здорово!» Речь же про то, что есть.
– «Почему у нас достаточно убить главного – и контора пропала?» На примере программистских контор. Можно выделить два вида ведения проектов. Первый путь: опора на талантливых и сильных людей. Строится пирамида, каждый берет на себя столько работы, сколько потянет. Какую делать работу – в большой степени каждый определяет сам. Плюсы: высокая эффективность, креативность. В слаженном коллективе все делается быстро. Минусы: Непредсказуемый результат, нет управления качеством, низкая надежность, уход одного человека грозит крахом всему проекту. Непредсказуемы сроки исполнения. Второй путь: узкая специализация, дублирование, строгое распределение работы и полномочий, контроль и документирование каждого аспекта работы. Работу для каждого строго задают соответствующие отделы. Плюсы: Высокая надежность, гарантированный результат (в том числе исследовательский), предсказуемое качество и время исполнения. Минусы: Низкая эффективность, медленность исполнения, раздутый штат.
Не могу точно судить, насколько относится это к «у нас», но если контора развивается по первому сценарию, то смерть главного фатальна для всей конторы.
– Я тебе так скажу. Коллектив в идеале должен работать чётко, как машина. Члены коллектива – суть винтики, каждый исправно выполняет свою функцию. Наше му…чьё обожает рассказывать про тоталитаризм, не понимая при этом, что любое хорошее западное производство – это самая крайняя степень тоталитаризма. Но! Западные люди – они сами понимают, что они винтики, и функции свои исполняют чётко. В результате с конвееров выезжают «Мерседесы». А у нас каждое долбанько считает себя яркой индивидуальностью, под которую обязаны (именно так) подстраиваться окружающие. Это проступает во всём, например – при вождении авто на дорогах. Результатом этого – западэнцам не нужны мега-лидеры, они сами по себе хорошо работают. А нашим баранам всегда нужна неординарная личность, которая заставит (именно заставит) работать личным примером и суровыми принуждениями. Другого у нас нет, никогда не было и вряд ли будет.
– На Западе 2 правящие партии, есть конкуренция, одна облажается – проголосуют за другую.
– Блин, камрад, прекращай. Не в пионерском отряде, не надо херню нести. Я тоже в детстве читал «Незнайку на Луне», не надо пересказывать.
– И как Вы думаете, это у нас клиническое? В смысле, не исправимся никогда и ни при каких условиях?
– Если этим не заниматься специально, промывая мозги нации промышленными способами – никак не изменится. Но мозги нации промываются только про тоталитарный СССР, больше правительству ничего не надо.
– Не понимал никогда, почему люди завидуют результатам чужого тяжелого труда.
– Это, камрад, нормально.
– С детства учили, что завидовать плохо, накрепко запомнил, впоследствии понял, почему зависть – зло.
– Никакое она не зло – тебя обманули. Зависть показывает, чего ты хочешь и к чему надо стремиться. Она же заставляет прикладывать серьёзные усилия в конкурентной гонке. Надо всего лишь осознавать происходящее и контролировать эмоции разумом. Тогда зависть – очень полезное чувство. Полезнее зависти только жадность.