ревнивые взгляды.
- Да так, попутчица! – равнодушно махнул рукой Стас. - Водном поезде ехали. Попросила дорогу в Покровку показать. Я думала паломница котцу Тихону, а оказалось – сюда…
- Красивая… и, как теперь говорят, стильная! В одном поезде,говоришь?
- Да успокойся, в разных вагонах! Я даже имени ее не знаю!
- А что мне волноваться? – пожала плечами Лена. - Менятревожит только то, что ты какой-то не такой приехал.
- Какой это - не такой?
- Ну… мрачный… весь в себе… словно тебя что-то тревожит!
- Ерунда! – изобразил на губах подобие улыбки Стас. - Простоне выспался в дороге, сама понимаешь – олимпиада, экзамены, постоянноенапряжение, а тут вдруг свобода и расслабление. К тому же еще и на завтракопоздал…
- Ой, Стасик, прости! – ахнула Лена. - Я же совсем нарадостях забыла покормить тебя! Ну, это я сейчас мигом исправлю!
Она снова побежала к своему поварскому месту, но на этот раз,минуя костер и готовившийся на нем суп, принялась что-то доставать из своейсумки.
Словно дождавшись своего момента, поднялась и Людмила. Держав руках небольшой черепок, она направилась к склонившемуся над раскопом вдальнем углу академику, и, проходя мимо Стаса, приостановилась:
- Простите, молодой человек, - очаровательно улыбнулась она.– Мы, можно сказать, столько уже прошагали по жизни, а до сих пор еще незнакомы! Как вас звать-величать?
- Станислав! – скользнув по ней равнодушным взглядом,представился Стас и по привычке добавил: - Но можно просто и Стасом!
Людмила бросила мгновенный взгляд на уже возвращавшуюся Ленуи быстро шепнула:
- А я тогда - просто Мила!
- Хорошо! – рассеянно кивнул Стас
- Не забудете? Мила! – напомнила девушка и упругой походкойпошла дальше, показывать свой черепок.
Лена подсела Стасу и, положив рядом небольшую кастрюльку, недовольноспросила:
- Чего это она к тебе подходила? Опять дорогу спрашивала?
- Да нет… Просто визит вежливости!
- Да они тут такие! Особенные… Ничего не скажешь, будущийученый народ. Тоже любят слова переиначивать, а то и целые предложения.
- И как?
- А! – с досадой отмахнулась Лена. – Я думала – одна такая, аоказалось, совсем нет! Хотя, они по-другому все это делают. Не от души, апросто для развлечения и острый ум показать. Иной раз такое скажут, что самойне хочется больше этого делать! Да и вообще – детство все это… На, ешь! –протянула она Стасу большую котлету на хлебе, посыпанную свежим укропом. -Специально для тебя готовила!
- Вку-усно! - попробовав, одобрил Стас. – Надо же - совсемеще горячая!
- А я кастрюльку сначала в старую кофту, а потом и в газетузавернула. У нас ведь поезд часто опаздывает… Ты ешь, ешь, там еще много! Тебепосле таких нагрузок теперь усиленное питание положе…
Она подождала, когда Стас, любивший такую словесную игру сосвоим отцом, да и в последнюю их встречу, и с ней, окончит слово, чтобы сказатьрешительное: «И никаких «но»!. Однако тот почему-то промолчал. И она, теряясь вдогадках, молча протянула ему вторую котлету.
Стас с рассеянным видом принялся и за нее.
- Эх, не ценим мы порой то прекрасное, что дает нам природа!– с завистью глядя на него, сглотнул слюну Александр. – Мне бы сейчас этукотлету, так я бы разве так ее ел!..
- А ты возьми мои бутерброды! – предложила почти сразу жевернувшаяся Людмила, доставая из своей сумки, тонко нарезанные куски батона скружочками колбасы. - Мне их мама положила в дорогу, так я к ним даже и непритронулась!
- А хоть бы и притронулась! Еще вкуснее бы был! – усмехнулсяАлександр.
Юля покосилась на него, но тут же успокоилась – шутка быласказана явно ради красного словца.
- Конечно, никакая колбаса с котлетой не сравнится, но…
Александр взял бутерброд, с блаженством надкусил и сталжевать, бросая на Лену уже вполне откровенные взгляды.
- Ну, все! – вдруг не выдержала Юля и решительно встала. –Пойду, тоже разомнусь, – в ответ на недоуменные взгляды соседей объяснила она ипринялась ходить по всей территории раскопок.
Как только к ней успели привыкнуть, она неожиданно юркнула впалатку завхоза, вышла оттуда, что-то пряча за спиной, затем бочком-бочкомподобралась к баку, в котором – и когда Лена все только успевала делать! -стоял готовый уже суп и, довольная, вернулась на место.
Почти одновременно с ней к двум работавшим неподалеку друг отдруга парам, подошел и Владимир Всеволодович.
- Та-ак! – послышался его голос, тон которого не предвещалничего хорошего. Он поочередно смотрел на Стаса и на Александра. Те так изастыли под его взглядом: один с недоеденной котлетой в руке, другой споднесенным ко рту очередным бутербродом с колбасой.
- Вы что, забыли, что я говорил вам утром? С этого додвенадцатого июля - Петровский пост! И не может быть никакой речи ни о молоке,ни о мясе! Только рыба и то в разрешенные для этого дни!
- Но, Владимир Всеволодович! – поспешила заступиться за СтасаЛена. – Стасик не слышал вашего сегодняшнего предупреждения, и вообще он пока,можно сказать – путешествующий!
- Точно! – подтвердил подошедший завхоз. – Он мне ещепроездной билет не сдал! Кстати, Люда, это и тебя касается!
Стас и Людмила почти одновременно протянули свои билеты на поезд.
Их вид помог принять Владимиру Всеволодовичу справедливое, наего взгляд решение.
- Ладно, твои доводы меня убедили! – согласно кивнул он Лене.- Станиславу на первый раз прощается. Но что касается вас, Александр… Все-такиуже третий курс. Пора привыкнуть к тому, что Православие – это не просторелигия, а православный образ жизни. То есть, жизнь по заповедям, покаяние,если в чем-то вдруг по немощи человеческой нарушили их, пост, молитва, самоповедение человека, наконец… Поэтому, простите, хоть я и не священник, новынужден наложить на вас, так сказать, епитимью: заступаете сегодня вовнеочередное ночное дежурство!
Всем своим видом дав понять, что его решение окончательное иобжалованию не подлежит, академик круто развернулся и уже через минуту сидел застолом с находками.
Как только он оказался за пределами слышимости, Александрсразу же принялся возмущаться вслух:
- Нет, вы видели?! Образец юридического беспредела! Вопиющаяисторическая несправедливость! За одно и то же преступление – одному прощение,а другому – наказание!
- Да нет, Шура, в чем-то Владимир Всеволодович прав… -заступилась за академика Людмила. – Он действительно хочет, чтобы мы за времяучебы выучили русскую историю в ее полной, как он сам любит говорить –гармонии!
- Защищай-защищай…своего академика! – обиженно заметил Александр, кивая при этом на Стаса, иязвительно усмехнулся: - Только зря стараешься! У него уже свой адвокатимеется!
Людмила недовольнопередернула плечами и, действительно найдя в комке земли нечто интересное –зеленоватую бусинку, отправилась показывать ее академику. Владимир Всеволодовичсразу разволновался и стал доказывать Валентину, что это еще один аргумент егоправоты: бусы зеленого цвета были самыми дорогими, и носить их могли толькоочень богатые и знатные женщины.
- Слушай, Саша, -воспользовавшись тем, что они опять остались одни, осторожно спросила Юля: - Ядавно хотела узнать: а почему ребята называют Людмилу по-разному?
- Как это по-разному?
- Ну, одни Людой, адругие Милой? Причем, с каким-то явным подтекстом! Я спрашивала у ребят, но онипочему-то отмалчиваются или отнекиваются – не знаем, мол, и все тут!
Александр тожезахотел уклониться от прямого ответа, но, перехватив призывный взгляд стоявшейу стола академика Людмилы на Стаса, небрежно кивнул на нее:
- Видишь ли… Как бытебе это объяснить… Ну, словом, тот с кем она, побывала в очень тесных –понимаешь? - отношениях, называет ее Милой. А все остальные – просто Людой!
- Надо же, до чегододумалась! – покачала головой Юля.
- Да, и не зряговорят, дурной пример, заразителен. Я вот тоже для одних Саша, а для другихШура… - согласился Александр, и как нарочно, с соседнего места раскопок егоокликнул рыжий парень:
- Шур! Пошли,перекурим?
- Как… неужели ты… -во все глаза уставилась на него Юля.
- Да нет! На мужчинэто правило не распространяется! – засмеялся Александр. – Это с ориентированиему меня вечные проблемы: даже в парке в трех соснах могу заблудиться, а чтокасается ориентации, то тут все в полном порядке. Просто у нас в комнате всечетыре студента – Александры. Вот мы, по жребию, и разделились чтобы непутаться: один Саша, второй Алекс, третий Сандро, а я - Шура.
- А я вот пока длявсех - только Юля! - вздохнула девушка и с лукавинкой посмотрела на парня. -Может, придумаешь мне еще какое-нибудь имя?
- А что? Может, ипридумаю… – бросив на нее рассеянный, беглый взгляд и куда болеезаинтересованный, долгий на Лену, лениво пообещал Александр и крикнул ждущемуответа соседу:
- Не могу! Академикзапрещает курить на территории раскопок, говорит, в Древней Руси этого не было!А я и так в опале! К тому же, скоро обед, вот тогда и проветримся и покурим!
Судя по расположениюна небе солнца и добродушному настроению академика, двум обстоятельствам,которым студенты доверяли больше, чем собственным часам, обед уже действительнобыл не за горами.
Но Владимира