плоскогубцев нет никаких портретов и надписей! Так что, наверное, вообще ничегоинтересного!
Однако сообщение дядяАндрея и вид кружков неожиданно взволновали академика. Он изучил их и тономэкзаменатора спросил Валентина:
- Что это такое,по-твоему?
- Судя по всему,заготовки для будущих печатей! - уверенно ответил тот.
- Правильно. И чтосие означает?
На этот разпятикурсник задумался, и Владимир Всеволодович сам ответил на свой вопрос:
- А то, что здесьдействительно находился княжеский терем! Печать мог привезти с грамотой гонец.Она могла свисать с документа, подтверждающего права собственностикакого-нибудь старшего дружинника на эту весь. Но заготовки будущих печатей…Они могли находиться только непосредственно при самом князе! Так что этинаходки не менее ценные, чем эта печать! – уже всем сообщил всем он и ссокрушением покачал головой: - Ах, как жаль, что она все же так обезображенаплоскогубцами…
- Ну, я тут не при чем!– предупредил дядя Андрей. - Это наверное, еще из дедов наших кто над нейпостарался…
- Да нет, думаю, нидеды, ни прапрадеды ваши к ней тоже не прикасались. Это, судя по всему, былосделано еще в то время… - успокаивающе заметил ему Владимир Всеволодович, чемнеожиданно привел дядю Андрея в немалое замешательство.
- Что, наши предки -даже плоскогубцы знали? – во все глаза уставился на академика тот.
- А вы думаете, онибыли глупее нас? – в свою очередь изумился так, что забыл даже про камень,принесенный Натальей Васильевной академик.
- А что, разве нет? –усмехнулся дядя Андрей.
- Точно! – поддержалиего земляки. - Они же ведь самого элементарного, того, что сейчас даже детямизвестно, не знали!
- Ни машин, нителевизора никогда не видели!
- Даже радио неслыхали!
- Ваша правда: невидели, не знали, не слышали, – согласился академик. - Но зато им было известнои понятно то, что уже давно не дано понять нам, живущим, так сказать впросвещенном двадцать первом веке. Валентин, принесите мне, пожалуйста,навершие княжеского посоха, ладью и еще что-нибудь для наглядности! – попросилон своего помощника. Тот, понимающе кивнув, пошел к рабочему столу. Академиксобрался продолжить разговор и вдруг увидел, что Стас с Леной, осторожно выйдяиз-за стола, направились к своему рабочему месту.
- А вы куда, друзьямои, или вам все это неинтересно? – окликнул он их.
- Нет, что вы! Мы…просто немного поработаем! – немного виновато улыбнулся ему Стас. – Честноговоря, уж очень соскучился по раскопкам!
- И только? –обиженно прошептала ему Лена, а вслух поддакнула: - А слышно нам хорошо иотсюда!
- Ну что ж, деломолодое, работайте! – одобрительно кивнул им академик и снова повернулся ксвоим слушателям…
2
- Ай,какая досада!.. – воскликнул Владимир Всеволодович.
Когда говорят сердца,то все остальные органы чувств могут и помолчать.
Стас и Лена, лишьизредка перебрасываясь, вроде бы, ничего не значащими, но самыми важными дляних словами, продолжали раскапывать самое бесперспективное, с точки зренияВани, место.
В основном говорилиих глаза и, то и дело, встречающиеся во время работы руки…
- Глядите, их так итянет друг к другу, а они словно даже не замечают этого! – показывая на нихвзглядом, возмутилась Юля и Александр с Людмилой принялись насмехаться:
- Ханжи!
- Святоши!
- Да просто глупыелюди!
К счастью, ни Лена,ни Стас не слышали этих слов. Зато до них отчетливо доносился почти весьразговор за столом. Хотя слушали они его, в основном, обрывками.
- Неужели это иправда, шахматная ладья, то есть тура? – удивлялись люди.
- Они что, и вшахматы, значит, играть умели?
- Да вы что, в самомделе, считаете, что они были дикарями? – возмутился, в конце концов, академик.- Это, наоборот мы, во многом по сравнению с ними теперь дикари! Конечно, нестоит идеализировать то жестокое и неоднозначное время. И тогда существовали:коварство и жестокость, предательство и обман, непомерное честолюбие ижадность… Словом, бывало всякое и всякие бывали среди людей. Но в основнойсвоей массе, они были гораздо чище, светлее, духовнее, наконец, нас! – Онпоказал небольшой обломок, весь покрытый какими-то узорами. – Вот навершие илиручка посоха, возможно даже княжеского. Казалось бы обычная бытовая вещь. Но наней такие узоры, назначение которых нам уже не дано понять! Они же понимали всюих гармонию без труда. А войны? Раньше главной целью сошедшихся в бою дружинбыло только сломить сопротивление, прогнать противника, причем, не уничтожатьдруг друга до полного истребления Вполне достаточно было просто оглушить врага ударомбулавы по шлему. Откуда и слово ошеломить! Не случайно многие описания сраженийв летописях заканчиваются словами: «…и на том они разошлись, и раненых быломного, убитых же мало…» А теперь? Автоматы, пулеметы, гранатометы, я уж неговорю об оружии массового поражения…
Владимир Всеволодовичоглядел согласно кивавших людей и продолжил:
- Я уж не говорю,насколько выше нас были в духовной жизни! Собственно, Русь и Россия всегда иотличалась именно живой верой своего народа.
- Ну, да, -подтвердил Валентин. – Америку называли предприимчивость, Германиювоинственной, и только Русь – святой!
- Правильно! – сновавзял бразды разговора в свои руки академик. – Но не потому, что в ней жили однисвятые люди, а потому что старались жить по заповедям Божьим и, согрешая – нукак же живому человеку уберечься порою от этого, каялись. Каялись все, начинаяс простолюдина к кончая самим царем.
Владимир Всеволодовичпопросил о чем-то Валентина, и тот, сбегав к рабочему столу вернулся с целойгорстью монет.
- Вот, - показал всемсамую мелкую из них академик. - Эту серебряную копейку мы нашли недавно нараскопе номер два.
- Ой, меньше ноготкамоей внучки! – подивилась Наталья Васильевна. – Как же ее носили-то не теряя?
- Очень просто - защекой! – объяснил Владимир Всеволодович. - Нумизматы за ее размеры так ипрозвали ее – «капельная копейка». На ней написано: царь и великий князьАлексей Михайлович. В народе его прозвали «Тишайшим». Так вот он, в Великийпост, ежедневно клал, по одним данным три тысячи, по другим – пять тысячпоклонов. Чтобы понять хотя бы чисто физически, что это такое, то естьсерьезность такого духовного подвига и степень его покаяния, – вы можете самисделать пятьдесят или еще лучше, сто поклонов… А кроме того, должен вамсказать, что как бы ни были заняты наши цари управлением государства, например,Александр Третий, Николай Второй, - они каждое утро посещали раннюю литургию вхраме и только после этого шли вершить свои государственные дела…
Сидевший неподалекуот Владимира Всеволодовича дядя Андрей сам взял одну из монет и, громкопрочитав: «3 копейки 1905 года», пренебрежительно махнул рукой:
- Ну, а это совсемнедавнее прошлое. Ничего интересного!
- Не скажите! –отрицательно покачал головой академик. - Это было очень сложное для нашейстраны, тогда еще государства, так как был еще государь, время. Время началаизлома. И сам царь Николай Второй отправился в Троицкую Лавру, поклонился мощамигумена земли русской преподобного Сергия а затем пошел в расположенный внескольких верстах Черниговский скит, за советом к прозорливому старцу Варнаве,которого вся Россия звала старцем-утешителем… Конечно, весь разговор Старца сЦарем навсегда останется тайной. Но то ли со слов келейника, то ли по выражениюлица самого императора, отец Варнава открыл ему то, что ожидает его и царскуюсемью… Говорят, двумя годами раньше, то же самое было в послании, которое засто лет до того передал «прославившему его в сонме святых царю» СерафимСаровский. И почти в то же самое время, Николай Второй посетил Иоанна Кронштадтского,и тот тоже подтвердил это. И именно тогда Государь принял решение принести себяв жертву за Россию и никакие, казалось бы, смертельно опасные случайности ни довойны, ни на фронте… - Владимир Всеволодович показал две медных монеты 1914 и1915 годов, - не заставили его даже смутиться. Наоборот, Государь осталсясовершенно беспристрастным, так как знал, что время его еще не пришло. И на этотоже есть свидетельства очевидцев…
Академик немногопомолчал и бережно взял со стола еще одну монетку:
- А эту копейку нашелу паперти храма сторож Виктор. Он бывший сапер, и говорит, что без всякогоминоискателя чувствует металл руками. Но дело не в этом, а в дате. Вот видите:1937 год. Это тоже свидетельство нашей русской святости. И того, кто подалмилостыню, и кто сидел, принимая ее на паперти, и кто совершал службу в храме,куда в любую минуту могли ворваться представители воинствующей безбожнойвласти. Десятки тысяч людей претерпели мученическую смерть: были расстреляны,утоплены в прорубях, повешены прямо на царских вратах, закопаны живыми в землютолько за то, что до конца исповедывали веру своих предков, веру во Христа!
Владимир Всеволодовичпустил копейку по кругу, чтобы каждый мог прикоснуться с ней, а через нее и ктому, кто не побоялся отказаться от этой веры в самое страшное для нее время ипродолжил:
- Да, они погибли,вслед за царственными мучениками искупая грехи своих предков. Зато теперь у насесть целый сонм святых новомучеников и исповедников российских, по сути нашихстарших современников, которые, предстоя перед Богом, молятся за нас и заРоссию!
Дальше разговор пошелвперебивку, в зависимости от вопросов: о том, что когда не было телевизоров,главным развлечением людей особенно долгими зимними вечерами, было чтение житий