Лишь Эдриан стоит на том же месте и продолжает свой надзор. Однажды я поймала его взгляд на себе, и в этот момент мне показалось, что я застряла на вдохе.
Внезапно в аудиторию заходит Роуз, и тут я понимаю, что нашему недолгому веселью наступил конец.
– Что здесь происходит? Что это еще за музыка?
– Роуз, не беспокойтесь, у Фила сегодня день рождения, и мы решили устроить небольшой праздник.
– Эй, Роуз, хватит ворчать, лучше присоединяйтесь к нам, – говорю я.
– Так и знала, что это твоя выходка, – бросает Роуз и покидает помещение.
Эдриан смеется и снова смотрит на меня, и я, словно завороженная, смотрю на него в ответ.
Во второй половине дня я, Том, Брис, Фил и Андреа решили сделать небольшой перерыв и, как обычно, собрались на баскетбольной площадке. Мы разделились на две команды: в первой Том и Брис, а во второй, соответственно, я, Андреа и Фил. Если наблюдать со стороны, то вся наша игра похожа на жалкую возню улиток. Мы медленно передвигаемся по площадке, бывает, с великим трудом опускаемся к мячу, и с теми же великими усилиями движемся к кольцу и пытаемся в него попасть. Брис и Том, как всегда, зарабатывают победные очки, я, как всегда, мучаюсь из-за головокружения, Фил даже и если ловит мяч, то тут же его теряет из-за тремора кистей, а Андреа выступает в роли защитника и дежурит у нашего кольца. Вот такое вот смешное и нелепое времяпрепровождение.
– Мы так их никогда не обыграем, – говорю я, тяжело дыша, и тыльной стороной ладони вытираю капельки пота со лба.
– Послушайте, а вам не кажется это нечестным, что вы, практически два профессионала, в одной команде против нас? – заявила Андреа.
– Трое против двух. Все честно, продолжаем играть, – говорит Том.
Но тут мы замечаем, как к нам подходит Эдриан. В его руках куча бумажных пакетов, из которых доносится знакомый аромат фастфуда. Кажется, там картошка фри и гамбургеры.
– Доктор Хэйз, давно не виделись, – говорит Брис.
– Какой счет?
– Шесть бросков за первый период, – с гордостью гласит Томас.
– Молодцы. Я вам тут кое-что принес. – Эдриан отдает нам пакеты.
После того случая в столовой Эдриан нередко балует меня и моих друзей запрещенной едой.
За его спиной появляется девушка со знакомым мне лицом. Эстер. Она, как всегда, превосходно выглядит. Волосы закручены в пышные локоны, точеную фигуру с полным отсутствием лишних килограммов обтягивает короткое бежевое платье с небольшой драпировкой. Разглядев ее с ног до головы, я вспоминаю, как выгляжу сама в данный момент. Щеки горят, значит, лицо краснее самого спелого томата, волосы забраны в небрежный пучок, и вся моя одежда пропитана потом. Красотка! Мне становится неловко от того, что я в таком виде нахожусь перед Эдрианом.
– Эд, чего ты тут застрял, нам нужно ехать, – говорит она. Даже голос ее мне кажется идеальным. Такой мелодичный, женственный.
Эдриан прощается с нами, берет под руку Эстер, и вдвоем они удаляются от нас. Ребята начинают разбирать еду, а я продолжаю смотреть вслед этой парочке и чувствую, как внутри у меня что-то свербит, больше всего на свете мне хочется сейчас оказаться в своей комнате и погрузиться в тишину. Я не знаю, что со мной происходит, не знаю, как это объяснить, но мне нравится думать об Эдриане, мне нравится то ощущение теплоты, которое просыпается во мне, когда я смотрю на него. Рядом с ним я вновь хочу стать желанной, несмотря на инвалидное кресло. И когда я вижу его рядом с Эстер, все те желания, мысли, чувства, что я испытываю к нему, разбиваются на сотни осколков и внедряются своим острием мне в душу. Больно осознавать, что для него я навсегда останусь обычной пациенткой, что все те надежды, которыми я ежедневно питаю себя, на самом деле – самообман и лучше всего просто смириться с тем, что есть, и продолжать жить.
По этой причине я и наведалась в кабинет Роуз, которая была удивлена моему внезапному визиту.
– Что случилось, Вирджиния?
– Вы можете поменять мне психотерапевта?
– А чем тебя не устраивает доктор Хэйз?
– Его методика мне не помогает. Я думаю, что с другим врачом мне будет лучше.
Роуз долго молчит. Кажется, она чувствует, что в каждом моем слове огромная примесь лжи.
– Ну что ж. Желания пациентов для нас закон. С завтрашнего дня у тебя новый психотерапевт.
– Спасибо.
Я не жалею о своем поступке. Напротив, впервые в жизни я сделала то, что действительно должна была сделать. Я должна забыть Эдриана, чтобы перестать мучить себя. Ну или хотя бы постараться хоть немного отвыкнуть от него. Я наивно полагала, что после Скотта я вряд ли смогу на кого-то посмотреть и снова увязнуть в этом болоте, которое все остальные называют «любовью». Могу привести глупое, но, по моему мнению, точное сравнение. Представьте, что вы увидели вдалеке маленького щенка. Он кажется таким безобидным, ласковым. И вот вы идете к этому щенку, протягиваете к нему руки, но вдруг оказывается, что это вовсе и не крохотный щенок, а огромная собака, которая, заметив вас, набрасывается и вонзает свои острые клыки в ваше тело.
Вот что теперь для меня любовь. То, что сначала кажется безобидным и приятным, но потом вскоре, когда этого совсем не ожидаешь, доставляет тебе сильнейшую боль. Нет, я не перестала верить в любовь, просто теперь я боюсь ее.
Мой новый психотерапевт, откровенно говоря, ужасен. На первый взгляд он кажется мудрым и более опытным, нежели Эдриан. Но у него совершенно другая методика общения с пациентами, вернее, он вообще с ними практически не общается, лишь дает через каждые пять минут различные психологические тесты, затем несколько минут ему требуется, чтобы проанализировать результаты, и в самом конце сеанса он выносит небольшой вердикт по поводу моего душевного состояния. На этом все. Выхожу я из его кабинета с загруженной головой, будто только что побывала в школе на уроке математики.
Вечером того же дня я, как обычно, перед сном с книгой в руках заглянула в комнату Фила. Вечернее чтение стало нашим обычаем. Мы с Фелис заметили, что так Фил быстрее успокаивается и спокойно спит всю ночь без всяких кошмаров.
– Ну что, Фил, сегодня мы почитаем с тобой Хемингуэя «Праздник, который всегда с тобой». Это любимая книга моей мамы.
Внезапно дверь комнаты со скрипом открывается, и на пороге мы видим Эдриана.
– Джина, можно тебя на пару минут? – говорит он.
– Конечно.
Мы оказываемся в моей комнате, Эдриан закрывает дверь и опирается на нее спиной.
– Ну и как тебе доктор Родригез?
Я сижу перед ним, его строгий взгляд врезается в меня, чувствую, как у меня начинает пересыхать во рту.
– Он… замечательный. Мне нравятся его сеансы.
– А могу я узнать, почему ты сменила врача?
– Разве Роуз не проинформировала вас?
– Разумеется, но даже она понимает, что это сущий бред.
– «Сущий бред». Разве так должен разговаривать доктор с пациенткой?
Эдриан тяжело выдыхает. Кажется, я перегнула палку, и от волнения я начинаю покрываться россыпью красных пятен.
– Что ж, я желаю тебе удачи. Доктор Родригез действительно хороший специалист, надеюсь, он тебе поможет. Я, кстати, пришел с тобой попрощаться.
– Попрощаться? – резко переспрашиваю.
– Да. Я увольняюсь. Если я не могу помочь своим пациентам, значит, мне здесь не место. Так что прощай, Джина.
Эдриан разворачивается, касается дверной ручки, и мне кажется, что я вот-вот растворюсь в этом пространстве из-за шока, в котором пребываю.
– Стойте, – выкрикиваю я.
Эдриан вновь поворачивается ко мне и на сей раз смотрит на меня таким взглядом, словно не удивлен тем, что я его остановила.
– Хотите знать истинную причину? Хорошо. Я отказалась от вас потому что… потому что мне кажется, что я начала в вас влюбляться.
Мое сердце бешено стучит, будто я только что пробежала марафон. Я боюсь поднимать взгляд на Эдриана, боюсь услышать его слова, поэтому, резко выдохнув, я продолжаю:
– Вам не нужно увольняться. Вы прекрасный врач, но, к сожалению, вы наградили меня новым диагнозом.
Эдриан в растерянности. Немного помолчав, он тихо произносит:
– Влюбленность это не диагноз.
– Да, но страдаешь из-за нее не меньше.
Я понимаю, что больше не вынесу ни единой минуты нахождения рядом с ним в этой комнате, поэтому, бросив кроткий взгляд, прошу его открыть мне дверь.
Весь оставшийся вечер я сидела у кровати Фила, закрыв лицо ладонями, которые буквально пропитались слезами.
Глава 11
Я провалилась в глубокий сон, но вскоре почувствовала, как кто-то теребит меня за руку. Нехотя открываю глаза, пытаюсь вглядеться в темноту и заставить разбудить свое сознание. Спустя несколько минут я разглядываю вблизи себя знакомые очертания тела.
– Карли? – говорю я хриплым голосом. – Что ты здесь делаешь?
– Я пришла сообщить тебе одну важную новость.
Я мельком смотрю на светящиеся зеленые цифры электронных часов, что стоят на комоде.
– В три часа ночи?
– Такое нельзя откладывать на потом. Джина, я решила, что мы с тобой должны отправиться в путешествие и найти то, что спрятал Джон.
Первые несколько минут я пребываю в замешательстве от того, что я только что услышала.
– Это что, шутка?
– Какие тут могут быть шутки? Я действительно решилась на это.
Я медленно приподнимаюсь и опираюсь спиной о холодную поверхность изголовья кровати.
– Карли, мне кажется, это не самая лучшая идея.
– Почему это?
– Хотя бы потому, что мы прикованы к «чудо-креслам». Ваш муж явно не рассчитывал это путешествие на двух калек.
– Если ты считаешь это единственной причиной, которая может нас остановить, то она отклоняется. Я не хочу остаток своих дней провести в этом месте. Я слишком много времени уделяю болезни. Теперь пора начать снова жить. И ты мне в этом поможешь. С завтрашнего дня я начну продумывать каждый пункт нашей поездки, а мой агент займется продажей всей моей недвижимости. Тогда у нас будет достаточно денег. Ну, теперь я могу с чистой совестью отправиться к себе в палату. Доброй ночи.