— Иван Макарович, за армию не беспокойтесь, — улыбнулся Ожаровский, — Семен Иванович даже в казачьем войске свои правила установил.
— Голубчик вы мой, — покачал головой Портейг, — это не правила и не прихоть! Жизнь солдата и офицера необходимо ценить, а то сражаться, в случае беды, будет некому!
— Да я и не спорю! — поднял руки вверх атаман.
— О проблемах сбыта продукции мне известно, — признал я очевидное, — с господином Велеевым мы над этим вопросом работаем. Что касается основных наших производств: оружия и медикаментов, то мы столкнулись с проблемами. Про автоматы или заказы на бронемашины говорить не приходится, их мы никому продавать не станем, сколько бы ни посулили. Касаемо лекарств – со столицей переговоры ведутся, в том числе и мной. Пытаюсь достучаться до частных клиник и даже до Медицинского совета Министерства внутренних дел Российской империи, под руководством Рагозина, — тяжело вздохнул, вспомнив безрезультатные переговоры.
Со Львом Федоровичем знаком, отношения нормальные, однако, он ни в какую не дает добро на заключение договоров, хотя признает, что наши лекарства многим могут помочь.
— С Рагозиным и я имел беседу, — покачал головой Портейг, — он заявил, что покупать не будут, не выделяются деньги. Лукавит, средства для больниц поступают и даже в большем, чем ранее объеме, но расходы расписаны, в том числе и пролоббировано с какими фабриками заключать договора.
— Это уже понятно, но остается главный вопрос, — я посмотрел на Анзора, — кто воду мутит?
— Фармацевтическое общество, — мгновенно ответил тот, а профессор, со вздохом, продолжил:
— Кое-кому в министерстве и советникам императрицы занесли в конверте, написали десяток докладных и даже выпустили пару статей в научной прессе о возможном негативном последствии для организма от наших пилюль и микстур. Ударение сделали на средство от потенции, что возможны печальные последствия, вплоть до летального исхода.
— Зато в наши больницы потянулись больные, — пожал плечами мой начальник службы безопасности и советник. — Говорят, что от наплыва желающих попасть к вам, Семен Иванович, на прием отбоя нет, запись на несколько месяцев вперед. Существует также возможность ее обойти, но стоит это от ста рублей золотом.
— Вы обвиняете меня во взяточничестве и мздоимстве с больных людей?! — воскликнул профессор.
— Бога ради, что вы! — выставил перед собой руки Анзор. — Знаю, что вы и рубля в свой карман не кладете! А вот к помощникам, которые настоятельно рекомендуют осмотреть без очереди того или иного купца и промышленника, а также их родню, я бы на вашем месте вопросы задал или присмотрелся.
— Но больным при смерти отказать никак не могу, — поморщился профессор.
— Гм, господа, мы отклонились от основной темы разговора, — вмешался граф. — С товарами и услугами, которые отказываются принимать на остальной территории России, к сожалению, все ясно. Это мы все понимаем, согласны ваше высокопревосходительство?
— Да, против нас идет атака в финансовом плане, — согласился я.
— Это не атака – война! — поморщился Ожаровский. — Если бы не угроза со стороны Германии и Австро-Венгрии, которые в любой момент готовы развязать войну, то пушки бы уже палили в нашу сторону!
— Так уж и пушки, — поставил я под сомнение вывод атамана.
— Численный перевес не на нашей стороне, — отмахнулся Ожаровский. — А поживиться в Сибири есть чем. Конечно, в данный момент нам на руку играют и революционные настроения в столице. Забастовок все больше, листовки появляются пачками и вносят смуту, Ольга Николаевна, при всем моем к ней уважении, не может с ситуацией совладать.
— Да, дела в империи идут под откос, — поддержал его граф Кутайсов. — За державу обидно, особенно то, что сделать ничего не можем, приходится от негодования кулаком по столу бить, да беленькую пить.
— Ха, Павел Ипполитович, когда это вы беленькой стали увлекаться? — усмехнулся профессор.
— Господа, ваши предложения, — похлопал я ладонью по столешнице.
— Иван Макарович, вы не гневайтесь, — вздохнул граф, — необходимо навести порядок в империи, а то, не ровен час, и к власти придет не пойми кто!
— И вы мне предлагаете устроить поход на Москву, чтобы захватить власть? — поморщился я, начиная негодовать. — На текущий момент и так уже считай разделена страна на две части. Внешних врагов хоть отбавляй, они все спят и видят, как мы сцепимся. Нет, устраивать бойню ни в коем случае нельзя, это приведет к непредсказуемым последствиям.
— Ваше высокопревосходительство, — вздохнув медленно проговорил граф, — неужели вы думаете, что мы не понимаем рисков? Дальше будет ситуация усугубляться, а промедление смерти подобно! Все эти революционные силы, их необходимо уничтожить!
— Павел Ипполитович, а каков у вас план? — закурил я папиросу и глубоко затянулся, пытаясь скрыть раздражение. — Озвучьте, не стесняйтесь! Двинув войска на столицу, мы окажемся в роли мятежников!
— Да нет у нас каких-то конкретных планов, — крякнул в кулак атаман казачьего войска. — Вопросов много, как и проблем, а решения не видим, поэтому и решили переговорить в такой обстановке.
Увиливает, про лежащие карты и бумаги на столе словно забыл. Настроение мое поняли, а может и осознают, что ничего не выйдет без кровопролития, а его я не допущу.
— Странная у нас встреча и разговоры, — загасил я недокуренную папиросу в пепельнице. — Необходимо сосредоточиться на текущих делах в Сибири. Как-то налаживать связи, укреплять армию, торговлю, а о смене власти в империи – забыть.
Разговор перешел на текущие наши проблемы, а когда со стола исчезли документы я и не заметил. Если честно, то поведение господ-губернаторов меня озадачило и расстроило. Не раз мои взгляды им высказывал, но они упорно стоят на своем. Нет, соглашаются, а через какое-то время заводят похожие разговоры, что империи необходима твердая рука, новые законы и порядок, мол императрица не справляется, а ее советники толкают страну к пропасти. Увы, с каждым разом доводы все серьезнее. Моя служба разведки (еще в зачаточном состоянии) постоянно докладывает о ухудшении ситуации в столице. Думаю, генералам обо всем этом известно и если ничего не произойдет в лучшую сторону, то аналогичные встречи продолжатся.
— Предлагаю отправиться в соседний зал, там у госпожи Марты званный ужин, — широко улыбнулся Анзор.
Понятненько, мой советник в своем репертуаре и без девиц не обойдется ни одна встреча. Тем не менее, последовал за Анзором и сразу признал, что не прав. Марта и в самом дела устроила прием, правда, непонятно по какому поводу.
— Иван Макарович! Наконец-то! Мы вас уже заждались! — воскликнула владелица заведения, подходя ко мне и протягивая ладошку для поцелуя.
— Простите великодушно, — улыбнулся я молодой женщине и склонился для поцелуя ручки, — дела, будь они неладны, задержали! — улыбаюсь, а сам своему советнику, который о чем-то с Симой беседует, хочу голову «намылить».
— А ведь прием устроен в вашу честь, Иван Макарович, — попеняла мне Марта.
— С чего бы это? — озадачился я, раскланиваясь со знатными гостями.
— Так сегодня год, как вы получили титул наместника Урала, — напомнила мне моя собеседница.
Действительно, где-то в это время в Екатеринбург прибыла императрица с неофициальным визитом и случилось это… всего год назад. Тогда-то Ольга Николаевна и подписала указ о моем назначении, а потом все завертелось и закрутилось. Н-да, прошло всего-ничего, а меня уже кличут хозяином Сибири, подбивают не пойми на что! Сделано, конечно, прилично, если назад оглянуться. Много успели, а должны были ещё больше. А главное-то, с трудом удается спасти от развала империю. Впрочем, думаю, в столице склонны считать не так. Сибирь в данный момент отрезанный ломоть и не по моей воле. Почему-то мне ни на грош в окружении императрицы не верят, но вынуждены считаться.
— Иван, сегодня не стоит забивать голову работой, — шепнула мне Марта. — У меня в гостях есть несколько дам, которые в твою сторону неровно дышат, обязательно тебя с ними познакомлю, а выбор сам делай.
— Не оставляешь попытки выступить в роли сводницы? — усмехнулся я. — А чего не предложишь своих девочек?
— Ты и сам к ним в любой момент зайти можешь, они обрадуются, — парировала Марта, проследила за моим взглядом и предупредила: — Это Анжела, поет хорошо, но ты с певичками уже обжигался.
— Не напоминай, — чуть поморщился я. — Впрочем, мы расстались не врагами.
— У тебя нет времени, чтобы оказывать должное внимание данной женщине, — заявила Марта.
И как это изволите понимать? Хотел ее спросить, но промолчал. Вижу, что, возможно бывшая невеста, ротмистра вновь затеяла вокруг меня возню. Уж чтобы Анжела без ведома хозяйки пела в мужской компании, когда мы в покер играли – не поверю. А для кого? Портейга, Анзора или моего главного конструктора? Профессор дамами если и интересуется, то на какие-то близкие отношения не пойдет. Анзор и певица? Ну, теоретически, возможно, вот только как бы мой советник ни бравировал, а Симу потерять боится и пытается свои похождения скрыть. В данном случае он этого не сможет сделать. Гастев? Который при беседе с губернаторами занял выжидательную позицию и ни словом не обмолвился. Опять-таки у Ивана Матвеевича есть супруга, в которой он души не чает. Теркешин? Отыскал краем глазами своего конструктора, а тот стоит и молоденькой девушке, краснея комплименты отвешивает. Хм, Василий и не подумает, чтобы роман закрутить с певичкой, да и вряд ли ему отец с матерью дозволят. Тогда получается, что Марта избрала новую тактику, показывает основную претендентку на мою постель, а сама от опрометчивого шага отговаривает.
— Марта, я тебя слишком хорошо знаю и просчитать могу на раз, — вполголоса сказал я и взял бокал с шампанским с подноса у проходящего мимо официанта. — Если, по существу, Анжела, как понимаю, свободна. Каковы у нее планы на замужество? Она ищет любовника или мужа?
— Черт возьми, Иван Макарович, ты задаешь неудобные вопросы, — проговорила моя давняя подруга.