Войдя внутрь, она увидела сестру Мэрайю Бейкер, которая сидела за письменным столом и работала. Она удивленно подняла голову.
— Это ты, Дженни? Что случилось? Что, не можешь заснуть?
— Сестра, завтра я уезжаю, я только хотела поставить вас об этом в известность. Я возвращаюсь на Сент-Джон.
— Так скоро, Дженни? Но почему?
— Помните, я рассказывала вам, что не знаю о местонахождении подводной лодки, которую нашел Генри и ищет Диллон? По-моему, я смогу ему помочь в поисках. Я засыпала, и тут-то меня и осенило.
Сидя на веранде ресторана «Тэртл-бей», Фергюсон смотрел вдаль, на канал имени сэра Фрэнсиса Дрейка,[14] на острова, резко выделявшиеся черными точками на фоне темного неба, пронизанного оранжевыми лучами заходящего солнца.
— Какой необыкновенный вид, — сказал бригадный генерал, потягивая вместе с Диллоном фруктовый пунш.
— «Солнце садится, изящно умирая», сказал бы поэт, — пробормотал Диллон.
Без умолку трещали цикады, во мраке ночи перекликались птицы. Встав, Фергюсон подошел к краю веранды.
— Боже мой, я и не подозревал, что вы, дружок, питаете склонность к поэзии.
Диллон закурил, над зажигалкой «зиппо» блеснул и погас огонек. Он усмехнулся.
— Сказать по правде, я самый настоящий литературный гений, бригадный генерал. Я играл Гамлета в Королевской академии. Я до сих пор помню большую часть текста этой роли. — Неожиданно изменив голос, он стал поразительно похож на Марлона Брандо. — «Я мог бы стать иным, претендовать на титул».
— Не пытайтесь разжалобить меня, Диллон, на данном этапе вашей жизни. Если жалеть о прошлом, ничего хорошего из этого не выйдет, потому что все равно изменить ничего не удастся. К тому же вы и так потратили слишком много времени зря на эти чертовы игры. Надеюсь, вы отдаете себе в этом отчет. Давайте будем жить сегодняшним днем. Главное, что заботит меня в настоящий момент, — это то, почему этот чертов Сантьяго так хорошо информирован.
— А меня, вы думаете, это вовсе не интересует?
Через вход, увенчанный аркой, в зале появился Сантьяго, за которым шел Альгаро. Оглядев сидящих на веранде, он увидел Диллона и Фергюсона и подошел к ним.
— Мистер Диллон? Я — Макс Сантьяго.
— Я знаю, кто вы, сеньор, — ответил Диллон на великолепном испанском языке.
Весь вид Сантьяго выражал удивление.
— Позвольте вас поздравить, сеньор, — ответил он на том же языке. — Такая беглость речи среди иностранцев встречается редко. — Повернувшись к Фергюсону, он добавил по-английски: — Очень рад видеть вас в Кэнил-бей, бригадный генерал. Желаю вам приятного аппетита, господа. — И он удалился в сопровождении Альгаро.
— Он знает, кто вы, и знает, кто я, — сказал Диллон.
— Я заметил. — Фергюсон встал. — Давайте примемся за еду, я чертовски голоден.
Качество обслуживания было сносным, еда — превосходной, и Фергюсон от души наслаждался трапезой. Вдвоем они выпили бутылку розового шампанского «Луи Редерер» и принялись за морских устриц, зажаренных в раковинах гребешков с красным стручковым перцем и в шафрановом соусе, за которыми последовали салат «Цезарь» и фазан, запеченный в сухарях. Фергюсон, заткнув салфетку за ворот сорочки, поглощал все с завидным аппетитом.
— По правде сказать, сынок, на самом деле я неприхотлив в еде, но разве можно удержаться при виде всего этого!
— Помню-помню — англичанин за границей?
— Вряд ли мне стоит говорить, что Фергюсон самая что ни на есть шотландская фамилия, Диллон. К тому же, как я вам уже говорил, моя мать — ирландка.
— Да, но Итон, Сэндхерстское военное училище, гвардейский гренадерский полк — все это странным образом сочетается в одном лице.
Фергюсон налил себе еще немного шампанского.
— Великолепный напиток. Прозрачный, как стеклышко. Как это необычно.
— Царь Николай сам его изобрел. Он говорил, что хочет, чтобы шампанское можно было видеть насквозь.[15]
— Чрезвычайно интересно. Никогда об этом не слышал.
— Впрочем, это ему не помогло, большевики прикончили его.
— Я рад, что вы произнесли слово «прикончили», Диллон. Это значит, что вы не совсем конченый человек. Что поделывает наш друг Сантьяго?
— Обедает, сидя у выхода из сада у вас за спиной. Кстати, обратите внимание на образину рядом с ним, его зовут Альгаро. Наверное, это его телохранитель. Тот самый, который протаранил меня, пустив машину под откос, и стрелял из обреза.
— О боже, это же невозможно пить! — Фергюсон попросил официанта принести вместо кофе чай. — Как вы думаете, что нам теперь следует предпринять? Сантьяго явно прессингует и хочет, чтобы мы об этом знали.
— По-моему, мне нужно поговорить с Карни. Если кто и имеет какое-то представление о том, где может находиться подводная лодка, то это он.
— Ваше предложение представляет собой не только образец грамматического изящества, дружок, но и звучит разумно. А вы знаете, где его можно сейчас найти?
— О да.
— Отлично. — Фергюсон встал, взял свою панаму и трость из ротанга. — Тогда пойдемте.
Загнав машину на стоянку у Монгуз-джанкшн, Диллон заглушил двигатель и вынул из кармана пиджака автоматический пистолет бельгийского производства в кобуре.
— Это еще что такое? — осведомился Фергюсон.
— Незаменимая штука. Я оставлю ее под приборной доской.
— По виду смахивает на дамский пистолет.
— И, подобно большинству дам, добивается своего, бригадный генерал, поэтому не следует относиться пренебрежительно к слабому полу. — Диллон прикрепил кобуру под приборной доской. — О'кей, теперь пойдемте. Поглядим, удастся ли нам найти Карни.
По набережной они прошли от Монгуз-джанкшн до бара «У Дженни». Войдя, они увидели, что он заполнен почти наполовину. Билли Джонс стоял за стойкой бара, а Мэри с еще одной официанткой обслуживали посетителей, пришедших пообедать. Заняты были всего четыре столика, Карни сидел за одним из них.
Капитан Серра и еще трое человек с «Марии Бланко» сидели за столиком в угловой кабинке. В их числе был и помощник капитана Герра. Диллон запомнил его еще с первого вечера, хотя уже то, что Герра сказал: «Вот он», после чего они умолкли, само по себе служило достаточным тому подтверждением.
— Привет. — К ним подошла Мэри Джонс. Диллон улыбнулся.
— Мы подсядем за столик к Бобу Карни. Бутылку шампанского. Любого, какое есть!
— На двоих. — Фергюсон вежливо приподнял свою шляпу. Мэри пожала ему руку, обнажив зубы в радостной улыбке.
— Этот мужчина мне нравится. Где вы его откопали? Мне нравятся настоящие джентльмены.
— Проводи их к столику Боба, женщина. И займись ими прямо сейчас.
— Он тут ни при чем, — сказал Диллон. — Он просто бригадный генерал. Сказывается армейская выучка.
— Бригадный генерал. — Зрачки Мэри расширились от удивления.
— Ну да, ведь и у вас в армии они встречаются, — смущенно произнес Фергюсон.
— Ну, так мы пойдем и присоединимся к Бобу Карни, дорогуша, — сказал еще раз Диллон.
Билли перегнулся через стойку бара.
Карни как раз доедал бифштекс с жареным картофелем, у локтя стояла банка пива. Когда они подошли, он поднял голову.
— Добрый вечер, мистер Диллон.
— Это мой друг, бригадный генерал Чарльз Фергюсон. Можно к вам присесть?
Карни улыбнулся.
— Это производит впечатление, должен предупредить, бригадный генерал, что мне удалось дослужиться только до капрала, да и то в морской пехоте.
— А я служил в гвардейском гренадерском полку, — в тон ему ответил Фергюсон. — Надеюсь, вы не против?
— Черт побери, конечно нет. По-моему, мы, ребята из отборных частей, обязаны держаться вместе. Присаживайтесь. — Когда они, пододвинув себе стулья, сели, он снова принялся за бифштекс и заговорил, обращаясь к Диллону: — Вы когда-нибудь служили в армии, Диллон?
— Не то чтобы служил…
— Черт побери, разве можно быть тут в чем-то уверенным! Что-то не больно слышно о солдатах ирландской армии, разве что только они, сдается мне, большую часть времени проводят в составе контингентов ООН в Бейруте, в Анголе или где-нибудь еще. Хотя, конечно, есть же еще ИРА. — На секунду он оторвался от последнего кусочка бифштекса, который собирался разрезать ножом, но тут же принялся за него снова. — Впрочем, нет, этого просто быть не может, правда, Диллон?
Он улыбнулся. Фергюсон сказал:
— Дорогой мой, посудите сами, что тут может быть такого, что могло бы заинтересовать ИРА? Если уж на то пошло, то скорее напрашивается вопрос: с какой стати я тут оказался?
— Не знаю, бригадный генерал. Но знаю, что приезд Диллона сюда — для меня загадка, а загадка сродни кроссворду. Вот я и начал его разгадывать.
В бар вошел Сантьяго, за ним — Альгаро. Капитан Серра и остальные трое встали.
— Мы не одни, — сказал Диллон Фергюсону.
Бригадный генерал оглянулся.
— О боже!
Боб Карни резко отодвинул тарелку.
— Да, кстати. Сантьяго вы знаете, этого подонка Альгаро тоже. Тот, что с бородой, это капитан «Марии Бланко» Серра. Остальные, судя по всему, члены экипажа.
Билли Джонс принес им бутылку шампанского «Поль Роже» в ведерке со льдом, откупорил ее, затем подошел к другой кабинке, чтобы принять заказ у Сантьяго. Диллон разлил шампанское по бокалам, поднял бокал и обратился к Карни по-ирландски.
— Боже милостивый, — отозвался тот. — Черт побери, Диллон, что вы несете?
— Это ирландский язык, язык королей. Это очень старинный тост. Пусть ветер всегда будет для вас попутным. Капитану корабля это как нельзя более кстати. Иными словами, надеюсь, у вас есть капитанское удостоверение, помимо всего прочего?
Карни нахмурился, потом повернулся к Фергюсону.
— Попробую сложить кубики вместе, а вы поглядите, что из этого выйдет. Он работает на вас?
— Можно сказать и так.
В этот момент они услышали женский голос, говоривший:
— Пожалуйста, не надо.