Раньше экспериментировали в искусстве. Теперь эксперименты стали искусством.
О «битве за Крит» в 1941 г.:
Это как немецкая опера — слишком долго и слишком громко.
Другие нации «используют силу»; мы, британцы, «демонстрируем мощь».
Я полагаю, сэр, что вы будете классным наставником. Именно такова судьба джентльменов, изгнанных из школы за недостойное поведение.
ВОЛЬТЕР (1694–1778)французский писатель, философ-просветитель
Я без ума от женщин, особенно если они красивы и податливы.
Брак — единственное приключение, доступное робким.
Развод, вероятно, почти столь же стар, как и брак. Хотя я полагаю, что брак на несколько недель древнее.
Излишек — вещь крайне необходимая.
Я могу обходиться без всего, но я не хочу, чтобы об этом знали.
Утром я составляю планы, а днем делаю глупости.
Не неравенство тягостно, а зависимость.
Не бедность невыносима, а презрение.
Для большинства людей исправиться — значит поменять свои недостатки.
Искатель счастья подобен пьяному, который никак не может найти свой дом, но знает, что дом у него есть.
Книги делаются из книг.
Скромность — знаменитейшее достоинство, если ты знаменит.
Шутки хороши только тогда, когда их подносят еще не остывшими.
Он был великим патриотом, гуманным человеком, истинным другом, — если, конечно, это правда, что он умер.
Я не разделяю ваших убеждений, но я отдам жизнь за то, чтобы вы могли их высказать.
Короли знают о делах своих министров не больше, чем рогоносцы о делах своих жен.
Я не знаю ни одного народа, который обогатился бы вследствие победы.
Чтобы добиться успеха в этом мире, недостаточно просто быть глупым — нужно еще иметь хорошие манеры.
Если Бог сотворил человека по своему образу и подобию, то человек отплатил ему тем же.
Бог не на стороне больших батальонов, а на стороне лучших стрелков.
Бог вовсе не должен страдать из-за тупости своего священника.
Боюсь, что земной шар — желтый дом Вселенной.
Вольтера отговаривали от употребления кофе, уверяя, что кофе — яд. «Может быть, — отвечал Вольтер, — но, видно, медленный: я пью его более шестидесяти лет».
На смертном одре, в ответ на предложение отречься от дьявола:
— Теперь не время наживать себе новых врагов.
Знаете ли, когда я действительно поверила, что вы великий философ? Когда вы разбогатели! Только лжецы, безумцы и дураки могут говорить, что можно быть счастливым и свободным, живя в бедности.
Он второй во всех жанрах.
Вот здесь, на этой полке, у меня стоит Библия. Но я держу ее рядом с Вольтером — как яд и противоядие.
Божество веселости. Вся злоба у него в уме или, еще лучше, в языке.
Шестидесятилетний Вольтер — это попугай, повторяющий тридцатилетнего Вольтера.
Крупные писатели — фонари, которыми в мирное время освещают путь толковым прохожим, которые разбивают негодяи и на которых в революции вешают бестолковых. На Вольтере и Руссо перевешали французских аристократов.
Вольтер учил: «Чем люди просвещеннее, тем они свободней». Его преемники сказали народу: «Чем ты свободнее, тем просвещенней». В этом и таилась погибель.
Вольтер, услужливо носивший светильник впереди великих мира, этим же светильником освещал и их наготу.
Пелем ВУДХАУЗ (1881–1975)английский писатель
Брак не продлевает жизнь любви, а только мумифицирует ее.
Этот труд я посвящаю своей дочери Леоноре, без деятельного участия и ободрения которой книга была бы написана вдвое быстрее.
Я не должен ни пенса ни одной живой душе — разумеется, не считая торговцев.
Всякий герой рано или поздно превращается в зануду.
Ораторы должны упражняться, редактируя телеграммы.
Петр ВЯЗЕМСКИЙ (1792–1878)поэт и критик
«Жаль, что я не выпивши, а то дал бы оплеуху этому мерзавцу», — говорил один оскорбленный, но трезвый мудрец.
Англичане говорят: время деньги. Русские говорили: жизнь копейка.
Кажется, Полетика сказал: В России от дурных мер, принимаемых правительством, есть спасение: дурное исполнение.
У нас от мысли до мысли пять тысяч верст.
Многие признают за патриотизм безусловную похвалу всему, что свое. Тюрго назвал это лакейским патриотизмом. У нас можно бы его назвать квасным патриотизмом.
Можно полагать, что у нас и выдуман Русский Бог, потому что многое у нас творится совершенно вне законов, коими управляется все прочее мироздание.
Мы все изгнанники и на родине.
Махатма ГАНДИ (Мохандас Ганди) (1869–1948)индийский политик
Мир достаточно велик, чтобы удовлетворить нужды любого человека, но слишком мал, чтобы удовлетворить людскую жадность.
Свобода ничего не стоит, если она не включает в себя свободу ошибаться.
Дела совести не решаются большинством голосов.
И в юстиции, и на войне в конечном счете побеждает самая большая мошна.
Слабый никогда не прощает. Прощать — свойство сильного.
Меня называют святым, которого погубила политика. На самом же деле я политик, который делает все возможное, чтобы стать святым.
Ненасилие — не удел трусости, оно всегда героизм.
В жизни есть дела поважнее, чем только наращивать ее темп.
У Бога нет религии.
В молитве лучше иметь сердце без слов, чем слова без сердца.
Молитва — ключ к завтрашнему дню и дверной засов для вчерашнего.
Для человека с пустым желудком Бог — это еда.
— Что вы думаете о западной цивилизации?
— Думаю, это была бы неплохая идея.
Величайший индиец после Будды.
ГАННИБАЛ (247 или 246–183 до н.э.)карфагенский полководец
Перед переходом через Альпы:
Мы должны найти путь либо проложить путь.
Сципион спросил Ганнибала, кого он считает лучшим вождем. Ганнибал ответил: «Александра Македонского». — «А вторым после Александра?» — «Пирра, царя Эпира». Сципион еще раз спросил его, кому же он отдает третье место? «Себе», — отвечал Ганнибал. Сципион, засмеявшись, сказал ему: «На какое же место ты бы, Ганнибал, поставил себя, если бы не был мною побежден?» — «Тогда я поставил бы себя выше Александра».