Лизу застукали, когда она шарила по чужим сумкам и карманам одежд, что лежали сваленными в кучу на веранде дачи, пока все остальные жевали шашлыки. Побить ее не успели, потому как она сама, не дожидаясь проблем, вывернула свою самодельную, расшитую бисером сумочку, в которой были ключи и две жестяные коробочки со странными картами. Невзирая на собачий осенний холод, Фрейзе быстренько разделась до исподнего, тем самым продемонстрировав, что ни у кого ничего не взяла и не украла. На справедливое требование общественности объяснить свое криминальное поведение Лиза понесла такую пургу, что мало кто дослушал ее до конца. Многие, махнув рукой, уходили по своим делам, ушла и Иветта, уловив напоследок слова о том, что Фрейзе с раннего детства собирает волшебные карты, а найти их можно только в самых неожиданных местах, нередко с риском для здоровья и жизни.
— До сих пор ищешь свои волшебные карты? Ты хуже маленького ребенка! — покатилась со смеху Иветта.
— Да-да, — закивала Лиза, подсовывая Иветте бутерброд.
— После первой не закусываю, — гордо отвергла бутерброд Иветта. — Я вообще теперь не закусываю, — с тихой злостью заметила она. — Ну, давай, рассказывай! — велела она Лизе. — Как живешь?
— Что рассказывать, Веточка? — смешно скособочившись, ответила Лиза. — Не замужем, детей нет, ухажеров тоже, ну, кроме Мирона. Ты, наверное, его не помнишь, — махнула она лапкой-ручкой, напомнив Иветте неуклюжего хорька. — Он подвозит меня иногда на работу. Я в краеведческом музее завхозом работаю. Лучше ты рассказывай!
— Муж объелся груш, — саркастически ухмыльнулась Иветта. — Из спорта меня поперли, скрытый порок сердца нашли и кучу разной врожденной хрони, что с возрастом должна обостриться. Спасибо маме с папой за гены и заботу.
— Да, что ты, Веточка… — похоже, искренне огорчилась Лиза. — Мне так жаль.
— Не хочу об этом, — сказала Иветта. — Давай, рассказывай ты.
— Что?
— Что хочешь! Хоть про игру свою дурацкую расскажи. Соскучилась я по твоему бреду, не слышала давно.
И Фрейзе рассказала Иветте о старинной карточной игре. По словам Лизы, игра заключалась в поиске особых карт «Грандасанго». Чтобы найти такую карту нужно, говоря современным языком, «выйти из зоны комфорта». Например, пойти утром на работу, а потом вернуться с полдороги, наплевав на выговор за опоздание или прогул, запрыгнуть в первый попавшийся автобус, выехать в незнакомый район, зайти в первый попавшийся подъезд любого дома, открыть (взломать!) рандомно почтовый ящик и… Очень может быть, что искомая карта окажется там.
— Так ты поэтому в серванте шарила? И поэтому ко мне и сорвалась? — догадалась Иветта. Лиза лишь смущенно пожала плечами. — Не верю, что карту здесь нашла.
— Здесь, Веточка, в верхнем ящике, где ручка сломана, — заискивающе улыбнулась Лиза.
— Хм. — Иветта взяла карту в руки и стала рассматривать купола. — Ну, допустим. И что ты с ней делать собираешься?
— Ничего, — вздохнула Лиза. — Пойдет в обменный фонд.
Расстегнув бисерную сумочку, висевшую у нее на плече, Фрейзе вынула из нее две жестяные коробки — темно-желтую в серую полоску и зеленую в оранжевых сердечках. Открыв коробку с сердечками, Лиза достала из нее двадцать карт.
— Мой обменник, — с гордостью сказала она.
Присмотревшись, Иветта заметила, что все карты были с разными рубашками и по цвету, и по рисунку.
— Они из разных колод? — предположила Иветта.
— Да.
Разложив карты в четыре ряда, по пять штук рубашками вверх, Лиза предложила Иветте вытянуть над ними ладонь — ради смеха. Борисова согласилась. Далее произошло нечто странное: карты «упали» Иветте на ладонь! Не все, конечно, а только две. Но как они это сделали! Упали вверх! Взлетели, слово металлические пластины, притянутые магнитом, и ударили в ладонь со смачным громким шлепком, будто на пол свалился помидор.
— Они тебя выбрали! — захлопала в ладоши Лиза.
— Бред! Что за фокус? — воскликнула Иветта, стряхивая карты на стол.
— Хочешь посмотреть, что за карты тебе достались? — не отвечая на вопрос, сказала Лиза. Она взяла карты в руки. — Смотри, эта колода называется «Аква Олимпик».
По окантовке карты золотыми буквами легла надпись: «Не победа, но участие», рубашка была разрисована олимпийскими кольцами и волнистыми узорами, на обратной стороне вверху стояла цифра «8». На картинке схематично изображался пустой бассейн с трамплином, но вот вода в бассейне была как настоящая — по ней расходились круги, будто кто-то вот-вот, мгновение назад, спрыгнул с вышки и лихо ушел под воду, не оставив за собой брызг. От воспоминания о спорте у Веты на глаза навернулись слезы.
— А это колода «Дольче Вита».
Иветта зачарованно разглядывала картинку, где вверху стояла цифра «31», где тоже была вода и… ноги.
— Будто твои ноги нарисованы, правда, Веточка?
Действительно, длинные стройные ноги, с тонкими щиколотками и аккуратными коленными чашечками, очень походили на ноги Иветты, за исключением того, что никогда в жизни девушка из рабочей семьи не имела такого шикарного нездешнего загара, явно морского, а не речного или дачного. Отливающие бронзой ноги твердо стояли на белом песке, попирая пальчиками с накрашенными ноготками золотисто-розовые витые ракушки. Позади ног пенилась сине-зеленая вода, плыла яхта и росли две лохматые пальмы, между которыми раскачивался гамак.
— В чем смысл игры? — неожиданно хриплым голосом спросила Иветта. — Соберешь колоду и желание исполнится?
— Не совсем. В твоей жизни произойдут перемены. Большие перемены к лучшему.
— И что, я тоже могу найти такую карту? Сыграть в… как его…
— «Грандасанго».
— …и выиграть новую жизнь?
— Конечно, Веточка, — горячо откликнулась Лиза. — Главное — не бояться рисковать и быть терпеливой. А! Когда ищешь, обязательно надо петь особую песню, так карты узнают игрока и приходят к нему.
— Какую песню? Эту?
Иветта стала напевать ту песенку, что слышала сегодня, когда проснулась:
Иди, где не ждут,
Бери, что дают.
Колоду собери —
Жизнь измени…
Машинально Борисова сняла крышку c давно уже опустевшей сахарницы и вскрикнула от неожиданности. Там лежала карта.
— Вот ты и в игре! С первого раза! — обрадовалась Лиза. — Какая же ты везучая! Один день, и у тебя уже три карты, — сказала она, подсовывая Иветте карты «Аква Олимпик» и «Дольче Вита» из своего обменника.
— Откуда она здесь взялась? Ты подбросила? Признавайся! Фокусница недоделанная, морочишь мне голову! — У Иветты чуть не случилась истерика.
Как могла, Лиза успокоила старую подругу, плеснув ей водочки, и объяснила, что она, Лиза Фрейзе, здесь совершенно ни при чем. Это все «Грандасанго»! Самую первую карту игроки-неофиты обычно находят у себя дома или среди своих вещей.
— Только вот для коллекции она, наверное, не подойдет.
— Почему? — резко успокоилась Борисова, подгребая к себе три карты.
— Смотри. — Лиза указала Иветте на маленький значок, что стоял внизу на рубашке карты, найденной в сахарнице.
В овальной рамочке, вплетенной в узор, были нарисованы перекрещенные ружье и мотыга.
— Прям как серп и молот, — рассмеялась Иветта.
— Именно, — на полном серьезе подтвердила Лиза. — Это — Эпоха.
И объяснила, что колоды «Грандасанго» разделены по трем категориям: «Реальность», «Химеры» и «Эпохи». Почти все игроки стараются собирать «Реальность», чтобы поменять жизнь здесь и сейчас, в этом мире. Перекрещенные ружье и мотыга — это символ конкретной эпохи, в которую попадет игрок, если соберет именно эту колоду.
— Но, — развела руками Лиза, — мало кто готов к настолько кардинальным переменам — к жизни в другой эпохе, даже если с трех лет и мечтал быть рыцарем или в набеги с викингами ходить.
— Попадет? — переспросила Иветта. — Как это? В прошлое, что ли, перенесется? — хмыкнула она. — Как на машине времени?
— Перемещение во времени — антинаучная чушь, — с видом знатока заявила Фрейзе. — Нет, если соберешь «Эпоху», то ты не в прошлое попадешь, а в параллельный мир. Похожий на наш, но время другое. — И добавила почему-то шепотом: — Этот мир возникнет из небытия специально для тебя. Вот так!
— А-а-а… Ну да! — расхохоталась Иветта. — Мир специально для тебя. А это какая чушь? Научная?
Даже голова перестала болеть! Иветта и не заметила, как развеселилась и расслабилась. Положительно она была рада визиту Фрейзе. Вот только что ей надо? Ну, нашла она карту, почему не уходит? Никогда тесно не общались, а тут прямо как родня. Приехала-прилетела… прискакала… где она там живет? На «Выхино»? Далековато. И почему взгляд у Лизки такой напряженный и хитрый, будто попросить чего-то хочет, но не решается?
— Что тебе нужно? — резко спросила Иветта у Фрейзе, перестав смеяться.
От волнения у Лизы запотели очки. Она замямлила что-то успокаивающее, а потом решительно вынула из кармана тысячу рублей и положила перед Борисовой.
— Бабушка твоя, Валерия Ивановна, тоже была игроком «Грандасанго» и жила в этой квартире. Мы с ней как-то пересеклись, и она проговорилась, что держит коллекцию и обменник в тайнике в серванте. Она умерла, так и не собрав колоду.
— И ты думаешь, карты еще в доме?
Фрейзе кивнула.
— Сервант на месте.
— И ты хочешь купить бабушкины карты у меня за тыщу деревянных?
Фрейзе снова хотела кивнуть, но остереглась, заметив нехороший блеск у Иветты в глазах и подергивающийся уголок рта.
— Или ты ждала, когда я напьюсь, и тогда ты бы их спокойно забрала?! — заорала Иветта на старую подругу.
— Нет, нет, Веточка, — залепетала Фрейзе. — Эти карты — твое наследство. Просто разреши мне взглянуть на обменник Валерии Ивановны. Вдруг там есть карта «Лазурный берег» номер 50.
Иветта задумалась. Деньги ей сейчас очень были нужны, даже такая ничтожная сумма. Правильно истолковав ее молчание, Фрейзе вкрадчиво заметила:
— Тысячу рублей за карту, которая тебе не нужна, а мне без нее хоть плачь. Последняя из пятидесяти четырех. Третий год ищу. Даже если ее там и не окажется, я все равно отдам тебе деньги, и все, что мы найдем, — твое. А больше никто не даст, хочешь — в инете расценки посмотри.