Я была напугана и боялась, что он расскажет кому-нибудь. Похвастается и моя репутация будет разрушена. Муж узнает.
Через неделю его сослали.
Пара сплетен о том, как он заглядывается на меня с женщинами, которые работают с моим мужем и тот уничтожил молодого парня.
И его судьбу.
Рома получит плохую рекомендацию. Вряд ли получит предложение служить по контракту или будет отправлен в самые отдаленные уголки нашей необъятной Родины.
И его жизнь закончится нигде и никем.
– И в этом ваше главное удовольствие, Светлана.
– Да. Я с ужасом поняла, что я хочу, чтобы так было. Хочу, чтобы единственный случайный секс со мной остался главным воспоминанием в жизни молодого парня.
– И так Вы сможете почувствовать свою значимость.
– Так секс острее и мне плевать.
В военном городке всегда появляются новые мужчины. Кого-то командируют на неделю на объект, кого-то переводят на постоянку вместе с семьями.
Несвободные мужчины быстро перестали быть мне интересны. Ровесники тоже, когда каждые несколько недель я могла выбрать новенького свеженького девятнадцатилетнего парня. Неопытного, не знающего о том, что стало с теми, кто был до него и не догадывающегося о том, что меня можно поиметь.
Это мне нравилось больше всего.
Ходить и делать строгий вид, когда ловила его взгляд на своих ножках. Или на груди.
Зная, что смогу подстроить все так, чтобы он «случайно» зашел ко мне домой с донесением от мужа и выбил из его блондинистой женушки всю дурь своим молодым твердым горячим членом.
Я не делала им минет. Иногда вообще строила из себя невинную жертву. Скучающую домохозяйку, которая не смогла устоять перед отличником физической подготовки.
Каждый месяц у меня был новый крепкий спортивный мальчик со стальным прессом, изголодавшийся (а может быть и вообще девственник) по женским сиськам.
Я стояла на четвереньках и меня яростно долбил в позе по-собачьи очередной почерневший за лето на солнце сержант.
На людях я рассказывала про то «как охамели матросы». Выговаривала, какие наглые у низ взгляды и что их надо держать в строгости. В общем во всю создавала вид недотраханной сучки.
А на деле…
Шлепки раздавались по квартире. В серванте тряслись тарелки. Диван скрипел, а мне затыкали рот как женушке офицера.
Его толстый член большой размера заполнял меня всю. К тому же он не ленился и делал это с шикарной размашистой амплитудой, а не вся вот эта возня, на которую был способен мой муж. Когда он просто медленно крутит членом внутри и считает себя чувственным любовником.
Этот сержант драл меня, как придорожную проститутку и мне это нравилось. Как в последний раз.
Он словно делал это на скорость. Выбивал из меня оргазмы, словно устанавливает рекорд.
Шлепал по заднице, чтобы я расставляла ноги шире и задирала дырочки.
Я уже хотела попробовать анал. И несколько раз пробовала иметь себя пальчиками в задницу в ванной именно в этой позе.
Я представляла, что парни в роте передают слухи обо мне как городскую легенду, что есть такая жена офицера, которая безотказно предоставляет своё красивое тело в пользование вновь прибывшим призывникам.
Что этим можно воспользоваться только один раз и плата за это – разрушенная жизнь.
И я кончала, извиваясь на его мясистом пенисе, наслаждаясь тем, насколько высокую цену он был готов заплатить, за то, чтобы овладеть мной.
– Вы понимаете, к чему это всё приведет?
– Я уже чувствую.
– Это полезно.
– Ко мне подкатывал тот. Ну, с которым я изменила мужу впервые. Но…
– Он вам уже неинтересен.
– Абсолютно. Я попробовала кое-что совершенное.
– Идеальный шторм.
– Да. Молодые. Изолированные от других женщин. Сильные и телом и духом.
– И главное. Не свободные.
– Абсолютно подконтрольные.
– Как рабы.
– Как гладиаторы… Воины идущие на смерть… И проходящие через меня.
Я жду каждый новый призыв. Когда их привозят. Совершеннолетних, но совсем еще юных. Неоперённых.
Как они стоят строями и впервые видят меня, когда я «случайно» прохожу. Как завидуют моему мужу, когда я обвиваю его шею и целую в щеку так, что платье задирается прямо напортив роты.
Как через пару дней впервые вижу в глазах замысел «а может быть это возможно…?»
И как он решается. На этот прыжок со скалы. Догадываясь, что его может ожидать.
– Сколько их было?
– Больше тридцати.
– Когда это было в последний раз.
– Вчера.
Он имел меня прямо на полу на ковре.
Клиентка встает и показывает ссадины и потертости в районе ягодиц и крестца.
Я не просила её об этом.
Я целовала его лицо, говорила, что люблю его. Чтобы он жестче меня ебал.
Было очень жарко, и я видела в отражении на натяжном потолке как отбойным молотком работают его голые ягодицы у меня между раскинутых в разные стороны ног.
Я представляла, что муж застукает меня. Увидит меня под одним из призывников, которых он гоняет целый день.
И сходила с ума от того как твердая палка раздвигает мою дырочку, даже если я сопротивляюсь.
Он мял мою грудь и драл меня, как кот весной дерет кошку. Я кончала без остановки от его молодого ретивого члена.
А он не унимался и вгонял его глубже и глубже.
Я царапала ему спину, чтобы он похвастался в части. И заставляла его ебать меня еще более грубо.
– Вам пора. У меня скоро будет следующий пациент.
– Я не закончила.
– А я – да. Продолжим в следующий раз.
Другие Психологические Исповеди читай здесь
Афганская Пленница. МЖММ Папочка и Ритуал Посвящения
Миллионеры задвигали мне за щеку по очереди, пока мою киску яростно долбили прямо на столе. Я уже перестала сопротивляться и только сжимала свою девочку, чтобы удовлетворить как можно больше самцов. Девушки смотрели на меня при свете свечей, гладили мои груди и помогали руками своим мужчинам вставить мне по-грубее.
Хотя правильнее будет начать не с этого. Я прорвалась на яхту миллиардеров, хоть и цена оказалась очень высокой.
И, чтобы не провалить секретное задание, мне надо было делать вид, что я просто одна из эскортниц, заказанных для вечеринки.
– Новенькая на яхте? – он почти прошептал мне это, прижимая меня к стенке.
С полуобнаженным торсом, в черной шелковой рубашке и с классным загаром он возвышался надо мной на полторы головы.
Мой взгляд скосился на его грудные мышцы. Мускулистый рельеф наводнил мои мысли, хоть я и помнила, что нахожусь на яхте миллиардеров по секретному заданию Джамаля.
– Думаешь, я не знаю, кто ты такая? Прекрасно знаю.
На неприлично высоких шпильках и в узеньком бикини я выглядела как моделька-эскортница.
В свои 19 я еще числилась студенткой МГИМО, хоть и было в международном розыске как похищенная дочь русского посла в Афганистане и в розыске Интерпола как Светлана Луц – убийца Бохара Гокаева. Думаю мои преподаватели еще помнили меня как скромную тихоню с первой парты, но последние полгода в афганском плену сильно меня изменили…
Да, именно об этом я думала, когда старший сын русского олигарха Бориса Пеньева Дамир облапывал мою пухленькую попочку.
В его зеркальных очках я отражалась как шикарная платиновая блондинка. Его лапища нагло трогала мою талию и прижимала к себе. Врядли он понимал, что девочка перед ним вовсе не еще одна пустоголовая мокрощелка, а спецагент-убийца международного масштаба.
На вид ему было лет двадцать пять и эта разница в возрасте дико заводила меня. В то же время я чувствовала себя куколкой для властного избалованного мальчика.
Мое сердце билось, потому что я не верила до конца, что он знает кто я, но в то же время он запросто мог видеть меня в Москве или знать кого-то из моих знакомых.
– Сказать тебе кто ты?
Он снова отстранился и тут же навалился на меня своим ребристым прессом. Сказать, что я потекла – значит ничего не сказать. Купальник увлажнился без погружения в воду, а моя девочка предательски пульсировала, чувствуя как радаром большой твердый молодой член.
Чтобы не выдать себя, мне приходилось вести себя так же, как все эти девочки эксортницы на яхте, которые улыбались и хихикали, когда их лапали, как шлюх.
Я посмотрела ему в глаза и томно выдохнула глубокий стон, когда его колено плавно надавило мне в пах.
Я обвила своими пальчиками его крепкие предплечья и вжалась в стеночку.
– Руки убрал, ослина!
Послышался у Дамира за спиной голос его отца.
Дамира словно ветром с меня сдуло. Он округлил глаза и залепетал.
– Пап, я просто…
– То, что ты выглядишь на двадцать пять, не означает, что уже на следующий день после своего дня рождения ты можешь лезть на моих тёлок.
В голове боролись две мысли. С одной стороны слышать в свой адрес «тёлка» было очень унизительно, но с другой… Он назвал меня «своей» и это делало мой мозг розовым, мягким и податливым.
Я невольно заулыбалась взрослому мужчине, которому на вид было тридцать шесть – тридцать восемь лет. Больше и не дашь.
Абсолютно голый, в одних плавках, он только что вылез из воды. Вода еще стекала тонкими струйками по его бугристому шлангу на палубу. Не смотреть на это было невозможно и только слепящее солнце, заставлявшее меня жмуриться, хоть как-то скрывало недвусмысленное движение моих глаз.
Оторвавшись от разглядывания члена грубого альфа самца, который на яхте ставит всех на место, я наконец увидела его широкие плечи, короткую стрижку с сексуальными вкраплениями первых седин и двухдневную щетину.
– Борис Пеньев – хозяин этой посудины, – голосом прокуренного боцмана заявил олигарх, – Вы уж простите моего сорванца – он служит в российской армии и только на неделю ушел в ротацию. Молодость… Солдатня.