Тетя в Екатеринбурге очень долго говорила, что психология — это главное в жизни. И вообще, если ты журналист, то обязательно должен отучиться восемь лет на психолога. Она понимала, о чем говорит, у нее же сестра — психолог, и она всегда подмечала, как Надя по-другому считывала людей. Эта тетя меня поразила до глубины души, потому что она вроде бы говорила со мной, но постоянно смотрела куда-то вбок, ей просто хотелось поговорить, а мне хотелось послушать. И мы наконец нашли друг друга, наши желания идеально сложились в небольшой, но законченный пазл.
Вообще не знаю, что она там высматривала. Удивительно, но после Екатеринбурга пейзаж за окном безумно скучный, он, можно сказать, нулевой. Это просто лес без изъянов и откровений. И вроде бы я понимал, что лес может быть красивым, он должен быть красивым, но этот не был, причем зритель я непривередливый, мне не на что жаловаться, но в этот семичасовой перегон до Тюмени я прям поник. Спасали разговорчивые соседи. Поэтому, если вы захотите начать путешествие на электричках именно с Екатеринбурга, езжайте в другую сторону — в Пермский край через горы, лишь бы светло было.
Неразрешимая проблема состоит в том, что ежедневно я пропускаю кучу хороших фотографий. Они просто пролетают за окном мимо меня. Если я вижу что-то необычное, я просто не успеваю поднять фотоаппарат и снять это. Поэтому периодически я стою в тамбуре и смотрю на пейзажи через фотоаппарат, выжидая. В голове красивых снимков накопилось уже больше, чем я отснял. Не знаю, что с этим делать. Меня это сильно угнетает.
Фактически, путешествуя на поездах (это больше касается именно электричек, потому что они ползут медленнее и вообще не шибко торопливы), вы можете научиться замедлять время. Никакой магии, лишь познание механизмов работы мозга. Вообще ведь в литературе, кино, анимации тема поездов достаточно популярна, особенно этот троп, когда железнодорожный состав бежит по кругу или не имеет конечной точки. И это я говорю не только о популярных вещах, как «Москва — Петушки» или «Желтая стрела», которые я упоминал выше. Есть комикс и фильм «Сквозь снег» или прекрасный мультсериал «Бесконечный поезд», в которых самый базовый сеттинг первоначально задается примерно одинаково.
Так вот, именно в поездах у любого пассажира появляется чувство проживания момента вне времени, как бы в вакууме, — и это самое приятное ощущение, от которого и отталкивается та самая мистическая романтика железнодорожных путешествий. И именно тогда, когда поезд мчится, за окном мелькают деревья и дороги, а ты сидишь на одном месте, мозг начинает обманывать сам себя, предполагая, что время течет быстрее, равняясь со скоростью состава. И вот вроде бы прошел час, сменились несколько раз пассажиры, ты смотришь на часы — а там стрелки почти не сдвинулись с места, как и ты со своего. Стоит ли писать о том, что эти четыре дня путешествия казались мне мучительно долгими? Как минимум неделя должна была пройти. И так всегда с этим временем в электричках. Единственная проблема — не каждый умеет использовать это свойство себе на благо. Тут нужны долгие тренировки, чтобы не сойти с ума от резкой скуки, которая будет плавно перетекать в рутину.
Поэтому если вы периодически просыпаетесь в поту от осознания того, что еще недавно вы ходили в школу, а сегодня уже надо сводить на работе дебет с кредитом, и вообще «как же быстро бежит время», смело прыгайте на первую попавшуюся электричку и просто сидите — время само замедлится, и станет гораздо легче. Проверено.
Ночь проведу в Тюмени. Здесь у меня большой перевалочный пункт.
Когда я планировал это путешествие, мне хотелось чаще встречаться с местными, узнавать города и поселки через их опыт, но на клич в «Фейсбуке» тогда откликнулись мало людей. Одной из первых была близкая подруга Аня, она посоветовала написать ее знакомой из Тюмени Алине, которая жила там вместе с сестрой. Алина сразу с радостью согласилась показать мне город и заодно предложила ночлег, о котором я думал еще с первого дня, когда искал в темноте гостиницу «Империя».
Как только я высадился у вокзала Тюмени, я направился на остановку, чтобы там запрыгнуть в автобус номер 25 — девушки жили на окраине города. Так что пока я около часа ехал до этого района через все центральные улицы, было ощущение, что весь город я уже успел посмотреть. Алина дружелюбно встретила меня на остановке «Восточный 2» и проводила до своего жилья.
Каким же наслаждением тогда показался душ, первый за четыре дня. Несколько минут я просто стоял под струями горячей воды и обтекал, пытаясь запомнить этот кайф надолго. Я бросил рюкзак (наконец-то спина отдохнет), переоделся и предложил Алине погулять по центру и поужинать. В тот вечер все, что происходило со мной, делалось с таким удовольствием, словно я только что вышел из леса после месячного похода. С еще более великим восторгом тогда я уснул на чудесной кровати с высокими подушками.
День 5. Перевалочный
ТЮМЕНЬ — ИШИМ 18:37–23:18
Сегодня я проснулся в тепле и на мягкой кровати с головной болью. То ли от забитого носа, то ли от пива — ночью наконец-то смог за все дни немножко перевести дух, погулять без тяжеленного рюкзака, выспаться и сходить в душ. С утра схожу, пожалуй, еще два раза. На всякий случай. Футболка начала пахнуть трупами. Жалко ее выкидывать — она со мной столько пережила. В Тюмени у меня первый из двух перевалочных пунктов. Электричка на Ишим всего одна, поэтому приходится ее ждать почти сутки.
Я спал около десяти часов и впервые проснулся не от надоедливого звука будильника. Кажется, переночевать в квартире у незнакомых людей было правильным решением. Провинциальные гостиницы на тот момент вызывали лишь отторжение. Чтобы не быть уж совсем назойливым, после душа я быстро собрался, поблагодарил хозяек за гостеприимство, выпил чаю и поехал в центр познавать город уже при свете дня и моим привычным способом — без прогулок через все основные достопримечательности.
Тогда, стоя на остановке и ожидая маршрутку в город, я подметил, что улыбаюсь — это и есть то самое бытовое счастье, для которого не нужно масштабных действий и великих свершений. Мне просто нужно было выспаться и помыться, вот и все. Ровно это настроение я пронес сквозь всю Тюмень, заряжая, как мне казалось, всех прохожих, продавцов и водителей. Вот мужчина стоит и торгует кукурузой, которой он целиком забил багажник своей тонированной «девятки» — я порадовал его и купил парочку початков, хотя потом выкинул (он этого, конечно, не видел), они все-таки были несваренные, а таскать с собой лишний вес не было возможности. А вот женщина сидит и щелкает семечки на скамейке недалеко от фонтана. Сзади нее забор, на котором начерчена огромная зеленая стрелка, показывающая фактически на нее. Я сфотографировал эту композицию, женщина заметила и улыбнулась — я подмигнул в ответ. Абсолютно логично после этого я встретил огромный мусорный бак, на котором четыре раза белой краской было написано «Успех».
Здесь все очень медленно. Люди, светофоры, автобусы — вообще все. В Тюмени просто некуда торопиться. Как только вчера я начинал идти в привычном мне темпе, девушка, которая приютила меня, несколько раз повторяла: «Куда ты несешься. Это же Тюмень».
Тюмень — уютный и ламповый город, в котором о провинциальности напоминает лишь общий темп существования. Это же все-таки нефтегазовая столица России, поэтому тут все красиво, ухоженно и иногда даже богато. Особенно впечатляет облагороженная пешеходная набережная реки Тура и мост влюбленных, соединяющий два берега. Здесь в любое время очень много отдыхающих, но, кстати, именно в темное время суток общая подсветка создает особую атмосферу. Кстати, накануне отправления в это самое путешествие я читал новости в поисках каких-то интересных подробностей о городах, через которые будут проезжать. И вот 30 августа много разных СМИ написали о том, что как раз на набережной реки Туры вместо замены подсветки временно использовали наклейки с изображением лампочек.
Единственный электропоезд (так звучит гораздо солиднее) на Ишим был заявлен как экспресс. Ну, то есть это обычная электричка: не нужен паспорт для билета, цена та же, но останавливается очень редко. Скучный, в общем, поезд. Все такие правильные здесь, спят только сидя.
Темнело очень быстро, но яркий искусственный свет мерцал белыми лампами. Обычно освещение в электричках — вещь вторичная. То есть, конечно, если на улице темно, освещаться вагоны будут, но таким тусклым, почти оранжевым светом, от которого глаза так слипаются, что веки невозможно поднять. В этом же экспрессе фонари звенели ярче, чем на столбах за окном. Снаружи закат вперемешку с облаками превращался в краснеющую прерывистую линию, словно лепестки. Отчего складывалось ощущение, что поезд на всех парах бежит от горящей земли, сам при том горит целиком и безнадежно.
Точно помню, что включил тогда песню «Поезд в огне» сначала в исполнении Бориса Гребенщикова, а потом и концертный кавер группы Billy’s Band. Билли Новик, ударяя пальцами по струнам контрабаса, хрипел:
Мы ведем войну уже семьдесят лет,
Нас учили, что жизнь — это бой,
Но, по новым данным разведки,
Мы воевали сами с собой.
Из всех прилежных пассажиров в вагоне выбивались только трое.
Мужчина с пятнами то ли грязи от копоти, то ли крови на лице вставал каждые пять минут и ходил из стороны в сторону. Что с ним — он не рассказывал. Да и не смог бы физически. Только тяжело дышал и просил воды. В тот момент, когда меня начало тянуть в сон, рядом со мной села дама в настолько выбивающемся из реальности пальто черно-желтого цвета, что у меня начало рябить в глазах и кружиться голова. Спать я сразу перехотел.
Но больше всего запомнилась милейшая бабуля в фиолетовом платке и аналогичных шлепках. Она примерно час сидела, смотрела в одну точку и не двигалась. Я начал подумывать, не умерла ли она и, может, ее надо толкнуть для проверки. Внезапно бабуля зашуршала чем-то в своей сумке, достала целлофановый пакет и убрала в него вставную челюсть. Этот факт сильно удивил. Хотя, если бы у меня были вставные зубы, я бы их тоже в целлофановый пакет прятал — куда ж еще. Без зубов бабуля стала еще милее и начала готовиться ко сну. Но тут ее ждала подстава. Видно, что о