— Я буду у тебя через полчаса, — быстро сказал Майкл и повесил трубку до того, как она успела сказать «нет».
Она отодвинула от себя телефон и попыталась вернуться к сценарию. Может, у Майкла появились другие мысли по поводу финансирования ее фильма? Или он придумал новое условие?
Сколько можно надеяться? — спросила она себя. Более вероятно то, что Майкл вновь заговорит о том же.
Прошло двадцать пять минут, прежде чем раздался звонок. Она уловила аромат расплавленного сыра, как только открыла дверь. И этот запах навеял воспоминания о том, как раньше они сидели рядом, угощая друг друга кусочками пиццы и вином.
Он принес вино и на этот раз. Выбрал ее любимое, бургундское.
На улице шел дождик, и в волосах Майкла поблескивали прозрачные капли. Она обратила внимание на то, что к голубой рубашке и брюкам он не надел ни пиджака, ни галстука.
Она проводила его в гостиную прежде, чем сообразила, что было бы безопаснее поесть в кухне. Обстановка в комнате выглядела слишком уютной и даже интимной!
Но Майкл уже выложил пиццу и поставил вино на стол.
Оливия повернулась к старинному дубовому буфету и достала штопор, два бокала для вина и пару красивых китайских фарфоровых тарелок, которые когда-то принадлежали ее бабушке, потом — маме, а теперь перешли по наследству к ней.
Майкл опустился в кресло и мастерски открыл бутылку. Пока она садилась на диван, он наполнил бокалы и поставил один из них перед Оливией, затем разложил по тарелкам пиццу.
Оливия подогнула под себя ноги, уютно устроившись, откусила кусочек.
— Ммм, — протянула она от удовольствия, — как вкусно!
Майкл улыбнулся, наблюдая за ней. Он попробовал пиццу вслед за ней, поднял бокал и откинулся на спинку кресла.
— Как ты узнал, что мне недоставало именно этого?
— Я многое о тебе знаю, Оливия.
Она подумала, что он и в самом деле знал о ней немало, но никогда не разделял ее самые глубокие чувства. Муж так и не понял, почему она решила уйти от него. Прошлые ее попытки что-либо объяснить только сильнее злили его.
Сейчас он казался более мягким, злость со временем исчезла.
— Это сценарий? — неожиданно спросил Майкл, указав на страницы, лежащие рядом. — Тот самый, на который тебе нужны деньг и?
— Да.
— Можно взглянуть?
Оливия кивнула.
Она сидела молча, наблюдая за тем, как постепенно Майкл отложил еду в сторону и перевернул страницу. Казалось, он забыл обо всем. Почти не глядя, сделал глоток вина, затем плеснул в бокал из бутылки и продолжил чтение.
Тем временем Оливия взяла еще один кусочек пиццы и продолжила наблюдение за Майклом. Выражение его лица было сосредоточенным и немного хмурым.
Покончив с едой, она сидела очень тихо, чтобы не мешать ему. Остатки пиццы давно остыли, а он все продолжал читать.
Неожиданно Майкл поднялся и начал ходить по комнате.
— Это действительно подлинная история?
— Сцены суда приводятся почти дословно. Сценарий базируется на них, а также на материалах газет того времени.
— Судьи признали человека виновным на основании этих убогих доказательств?
— Да.
Он вернулся к своему креслу и спросил, показывая на сценарий:
— И что, никто до сих пор не заинтересовался этим?
— Никто из тех, кто хотел бы видеть меня режиссером фильма. Однако я не могу запретить другим людям пользоваться общественными архивами. В том то и дело, что мне страшно упустить свой шанс, — добавила она грустно.
Майкл поднес к свету бокал и полюбовался игрой пурпурной жидкости.
— Ты не упустишь свой шанс, если примешь мое предложение.
Значит, он не изменил решения. Этого следовало ждать.
— Ты предлагаешь все те же условия?
Он взглянул на нее с притворным изумлением и скривил рот в ухмылке. Однако Оливии было не до юмора.
— Ты настаивала на деловом предложении? А бизнес делается именно так, моя дорогая. Запомни золотой закон: тот, у кого есть деньги, устанавливает правила игры.
— А я думала, что золотой закон это — делай для других.
— Да? А как же насчет «человек человеку волк»?
— Это суровая и мрачная философия, и я не поверю, что ты подписался бы под ней, — с достоинством ответила Оливия.
Казалось, ее слова изумили Майкла:
— Не будь ребенком, дорогая. Я совсем не так мягок и добр, как ты считаешь. Даже с тобой.
— Я и не думала, что ты мягок. Но, быть может, нам все же удалось бы договориться?
Искорка удивления зажглась в его глазах.
— Главное условие не подлежит никаким изменениям.
— Хочешь, чтобы я жила с тобой?
— Да, ты же моя жена.
— Ты имеешь в виду, что мы будем вместе спать?
— Конечно, и делать еще некоторые вещи.
— Когда бы ты ни пожелал?
Он нахмурился.
— Когда мы оба этого захотим.
— А если я вообще не захочу этого?
Майкл взглянул на нее ироничным взглядом.
— Прости меня, Оливия, но после всего, что было, я нахожу это маловероятным.
— Ты слишком самонадеян, — сказала она высокомерно. — Но… можешь хотя бы пообещать, что в случае отказа будешь уважать мои желания?
Казалось, его плечи окаменели.
— Когда я тебя принуждал? — спросил он с некоторой обидой в голосе.
— Никогда.
Ему и не нужно было этого делать. Она сама хотела заниматься с ним любовью. По собственной воле. Даже после того как их брак дал трещину секс оставался той тоненькой ниточкой, которая их связывала.
— Мне просто необходимо знать, что конкретно ты хочешь за свою любовь? Что именно ты покупаешь?
Его лицо стало жестким.
— Мне, Оливия, нужна жена во всех смыслах этого слова, а не рабыня.
— На период работы над фильмом?
Он раздумывал какое-то время, а затем согласился:
— Допустим. Это и будет нашей сделкой.
— А после я смогу спокойно уйти? Мой долг будет оплачен?
— Безусловно.
Оливия с тоской посмотрела на сценарий, лежащий на столе. Как же хотелось ей снять этот фильм! Она нервно сглотнула.
— Ты должен понять, что мне придется отдавать фильму буквально все свое время и еще выезжать на натурные съемки.
Майкл был согласен на что угодно:
— Я не буду стоять на твоем пути. Но, надеюсь, на правах мужа все же смогу наблюдать за работой?
Оливия широко раскрыла глаза от удивления.
— Мне бы хотелось присматривать за делом, в которое я вкладываю деньги, — объяснил Майкл.
Это было похоже на правду. Она цинично прикинула: интересно, что принесет ему большее удовлетворение — обладание строптивой женой или будущая прибыль от фильма?
— Ты всегда будешь желанным гостем на съемочной площадке, — произнесла Оливия медовым голосом. — Если только не будешь вмешиваться в мои дела.
— У меня нет привычки копаться в том, в чем я ничего не смыслю. Я буду всего лишь заинтересованным наблюдателем.
Она никак не могла ему отказать в этой просьбе, тем более что он собирался вложить в проект миллионы долларов.
— И ты не захочешь контролировать подбор актеров и прочие моменты? — продолжала выяснять Оливия.
Его взгляд стал пронзительным.
— Не сомневаюсь, ты будешь руководствоваться соображениями здравого смысла и действовать в интересах дела.
Да, для своего фильма она сделает все наилучшим образом!
— Еще будут вопросы? — в нетерпении поинтересовался Майкл.
Оливии больше ничего не приходило в голову. Она все еще не могла представить, что единственный выход для нее — принять его идиотское условие.
Сердце Оливии бешено колотилось. От волнения кружилась голова. Она услышала свой голос как сквозь вату:
— Хорошо, я согласна.
Некоторое время Майкл сидел неподвижно, словно не расслышал ответ. Она уже начала думать, что не высказала свои мысли вслух, как вдруг Майкл вновь наполнил их бокалы и произнес с пафосом:
— Давай выпьем за это!
Оливия подняла свой бокал, молча наблюдая за тем, как красная жидкость танцует у самых его краев: ее рука дрожала. Ей казалось, что это сон, и скоро наступит пробуждение. С трудом она заставила себя сделать маленький глоток.
Майкл выпил вино и поставил бокал на стол.
— Я прослежу за тем, чтобы мой адвокат составил контракт как можно скорее. Ты, в свою очередь, можешь обсудить условия сделки со своим адвокатом. Но, повторяю, наше личное соглашение не будет вписано в официальный документ. — Он задумался перед тем как продолжить. — Как только наше официальное соглашение будет подписано, и ты переедешь ко мне, я начну переводить деньги на твой счет.
— Спасибо, — несколько отрешенно произнесла Оливия.
Голова ее по-прежнему кружилась, но не от вина. Что за гнусность она собиралась проделать с собственной душой? Однако отступать поздно. Скажи ему, что ты пошутила! — панически кричал внутренний голос.
Она открыла было рот, чтобы сказать: я изменила свое решение. Но ничего не сказала.
— Конечно, если ты предпочитаешь перебраться ко мне прямо сейчас, я буду только рад, — произнес он шутливым тоном.
Оливия отрицательно покачала головой.
— Нет, до тех пор, пока…
До тех пор, пока у нее не останется другого выхода… До тех пор, пока этот безумный контракт не вступит в силу.
— Хорошо, — спокойно согласился Майкл, — я дам тебе знать, когда придет время поставить на контракте наши подписи.
Оливия проводила его до дверей, держа голову с таким достоинством, что ей могла бы позавидовать королева. Майкл улыбнулся, глядя на ее высокомерие. Он нежно взял ее рукой за подбородок, заставив ее напрячься. Ее синие глаза встретились с его темными проницательными глазами.
— Мы еще не подписали контракт, — напомнила она ему.
Он рассмеялся.
— Поэтому руки прочь до подписания контракта, не так ли, Оливия? — Майкл изучал ее лицо, будто видел его впервые.
— Я всегда думала, что ты, как никто другой, держишь слово.
Она стояла перед ним с таким серьезным выражением лица, что ему не удалось сдержать улыбку. Затем он молча повернулся и зашагал прочь.