Отличная была формула изгнания — кроме того, что я не поставила сперва круг, — и Тритон приподнял бровь. Недоумение он отодвинул в сторону с легкостью, свидетельствующей о большом опыте.
— Меня не этим именем призывают.
Демон рванулся вперед, я отпрыгнула, чтобы вызвать круг— каким бы жалким он ни был, не начерченный и ничем видимым не обозначенный, — но Тритон шагнул в гостиную, и только мелькнул подол его мантии, исчезающий за дверью. Донесся звук выдираемых из дерева гвоздей, резкий треск разлетающейся обшивки, и цветисто выругался по-латыни Тритон.
Мимо меня на мягких лапах прошла Рекс, кошка Дженкса — любопытство вот-вот кончилось бы для нее, как обещает поговорка. Я бросилась за глупой тварью, но она меня не любит, а потому шарахнулась, не даваясь в руки. Апельсинового цвета котенок остановился перед порогом, насторожив ушки. Подергивая хвостом, Рекс уселась и принялась наблюдать.
Тритон не пытался затащить меня в безвременье, не пытался меня убить. Он что-то искал, и, наверное, единственная причина, по которой вселился в меня — обыскать освященную церковь. Что наводило на мысль, что святость территории не нарушена. Но этот демон чертов — просто псих. Кто знает, сколько он еще будет меня не замечать? Пока не решит, что я могла бы ему сказать, где это! Чем бы это ни было.
Глухой удар из гостиной заставил меня вздрогнуть. Рекс, выгнув хвост, вошла внутрь.
Внезапный стук в дверь церкви развернул меня в другую сторону, к пустому святилищу, но я не успела крикнуть, предупредить, как тяжелая дубовая дверь отворилась, не запертая в ожидании прихода Айви. Отлично. Что дальше будет?
— Рэйчел? — спросил встревоженный голос, и широким шагом вошла Кери, одетая в линялые джинсы, промокшие от земли на коленях — она явно работала в саду, хотя солнце еще не взошло. Глаза большие от тревоги, длинные светлые волосы летят за спиной — она промчалась через пустое святилище, оставляя грязные следы от вышитых тапочек, так неподходящих для работы в саду. Кери — эльф инкогнито, и я знала, что у нее режим дня как у пикси: бодрствует днем и ночью, а спит по четыре часа около полудня и полуночи.
Я отчаянно замахала руками, глядя то на нее, то на пустой коридор.
— Уходи! — чуть не заорала я. — Уходи скорее!
— У тебя звонил церковный колокол, — сказала она, бледная от беспокойства, подходя ближе и беря меня за руки. От нее чудесно пахло — эльфийский запах вина и корицы, смешанный с простым запахом сырой земли — и сверкал на груди крест, подаренный ей Айви. — Ничего не случилось?
А, точно, — подумала я, вспоминая, что слышала звон с колокольни, когда выпихнула Тритона из своих мыслей. Выражение «звонить в колокола» оказалось не просто фигурой речи, и я подумала, сколько же это энергии я каналировала, чтобы срезонировал колокол.
Из гостиной раздался мерзкий звук отдираемых панелей. Кери приподняла светлые брови. Черт возьми, она была спокойна и собрана, а меня трясло в моем белье.
— Это демон, — прошептала я, гадая, удрать нам или попробовать добраться до того круга, что выдолблен у меня на кухонном полу. Святилище — все еще освященная земля, но я уже ничему, кроме хорошо поставленного круга, не верила в качестве защиты от демона. Особенно от этого.
Вопросительное выражение на треугольном лице Кери стало жестким и гневным. Она тысячу лет провела в плену в качестве демонского фамилиара, и к ним ко всем относилась как к змеям. С осторожностью, да, но страх утратила давно.
— Зачем это ты вызываешь демонов? — спросила она строго. — Да еще и в ночной одежде? — Узкие плечи ее напряглись: — Я тебе сказала, что помогу с магией. Очень тебе благодарна, миз Рэйчел Мариана Морган, что выставила меня бесполезной.
Я взяла ее за локоть и потащила назад.
— Кери, — взмолилась я, не в силах поверить, что по своей деликатности она так неверно все поняла. — Я не вызывала его. Он явился сам.
Ха, можно подумать, я бы стала сейчас заниматься демонской магией. У меня на душе и так столько сажи от демонов, что можно гимнастический зал выкрасить.
В ответ Кери потянула меня за руку, остановив в двух шагах от открытой двери святилища.
— Демоны не могут появляться по собственной воле, — сказала она, и озабоченность вернулась к ней. Она коснулась пальцами распятия, — Кто-то должен был его вызвать, а потом по небрежности отпустить, не изгнав.
Тихое шарканье босых ног в конце коридора резануло уши как пистолетный выстрел. Пульс заскакал, я обернулась — и Кери через секунду вслед за мной.
— Не могут — или не хотят? — спросил Тритон.
Котенок висел у него в руках, суча лапами.
У Кери подогнулись колени, я потянулась к ней…
— Не тронь меня! — завизжала она.
Я даже не сразу поняла, что отбиваюсь от ее беспорядочных размахиваний руками, а она рвется от меня в сторону святилища.
Черт, кажется, мы влипли.
Я бросилась за ней, но она дернула меня обратно, когда мы оказались посреди пустого зала.
— Сядь, — велела она и попыталась меня усадить трясущимися руками.
Ладно, остаемся.
— Кери, — начала я, и тут у меня челюсть отвисла, когда она выхватила из заднего кармана складной нож, покрытый коркой земли. — Кери! — воскликнула я, когда она распорола себе большой палец. Выступила кровь, и на моих глазах Кери начертила большой круг, бормоча по-латыни. Лицо было скрыто светлыми, почти прозрачными волосами до пояса, но видно было, что она дрожит. Бог мой, она перепугалась страшно.
Кери, в святилище земля святая! — возразила я, но она зачерпнула из линии и оживила круг. Поле безвременья с черными мазками окружило нас, и я вздрогнула, ощутив, как вымазывает меня ее грязь от прежней демонской магии. Круг был добрых пяти футов в диаметре — великоват, пожалуй, для одного человека, но Кери — лучший практикующий лей-линейщик во всем Цинциннати. Она порезала средний палец, и я поймала ее за руку. — Кери, прекрати! Нам ничего не грозит!
С огромными от ужаса глазами она оттолкнула меня прочь, и я налетела изнутри йа ее поле как на стену.
— С дороги! — приказала она, начиная чертить второй круг внутри первого.
Я в полном шоке отодвинулась к центру, и она своей кровью провела черту у меня за спиной.
— Кери, — снова начала я и остановилась, увидев, что она переплетает линию с первой, усиливая круг. Никогда еще такого не видела. Латинские слова полились с ее губ, непонятные и грозные. Иголками заколола кожу сила, и я тупо смотрела, как Кери прокалывает мизинец и начинает третий круг.
Безмолвные слезы отчаяния бороздили ее лицо, когда она завершила и оживила круг. Третий слой черноты поднялся над нами, тяжелый и гнетущий. Кери переложила грязный садовый нож в окровавленную руку и приготовилась, дрожа, резать большой палец на левой руке.
— Прекрати! — возразила я, в испуге перехватывая ее руку, липкую от ее же крови.
Она взметнула голову, на меня глянули полные ужаса голубые глаза. Кери была бела как мел.
— Все нормально, — говорила я, про себя гадая, что же такого должен был сделать Тритон, чтобы эта уверенная в себе, невозмутимая женщина так перепугалась. — Мы в церкви, она освященная. Ты поставила круг, чертовски хороший.
Я подняла глаза на гудящий над головой защитный барьер. Тройной круг чернел от тысячи лет проклятий, за которые Алгалиарепт — демон, от которого я ее спасла, — заставлял расплачиваться ее. Впервые вижу барьер такой силы.
Хорошенькая головка Кери моталась как на ветру, губы раздвинулись, показывая ровные мелкие зубы:
— Ты должна вызвать Миниаса. Вызови его, обязательно!
— Миниаса? А кто это, черт бы его побрал?
— Это фамилиар Тритонский, — ответила она, заикаясь, и в синих глазах был виден панический страх.
Она спятила, что ли? Фамилиар Тритона — тоже демон? — Дай-ка мне нож, — попросила я, пытаясь отобрать его у нее.
У нее большой палец кровоточил, и я искала глазами, чем бы его перевязать. Нам ничего не грозило — Тритон может беситься снаружи, мне плевать. Скоро восход, а мне случалось уже дожидаться солнца, сидя в круге. Всплыли и растаяли воспоминания о Нике — моем бывшем бойфренде.
— Ты должна его вызвать! — выкрикнула Кери, и на моих глазах рухнула на колени и стала рисовать собственной кровью круг размером с тарелку. На дубовые половицы капали слезы.
— Кери, все в порядке, — повторила я недоуменно, стоя над ней.
Она посмотрела на меня — и моя уверенность дала трещину.
— Нет, не в порядке, — сказала она тихо, и аристократическое произношение, выдававшее королевскую кровь, сейчас звучало предсказанием поражения.
Взмыла какая-то странная волна, прогнула пузырь силы, окружающий нас скорлупой. Я невольно тянула на полусферу безвременья, и тут сверху донесся ясный звук отрезонировавшего церковного колокола. Защищающий нас пузырь силы покачнулся, на миг блеснул чистым цветом синей ауры Кери, и снова почернел демонской сажей.
Из арки — прохода в пристройку — донесся тихий голос Тритона:
— Кери, не плачь. На второй раз уже не так больно.
Она дернулась — я поймала ее за руку, чтобы она не бросилась к открытой двери, разрушая собственный круг. Беспорядочно мечущаяся ее рука ударила меня по щеке, я удивленно вскрикнула, а Кери мешком свалилась на пол к моим ногам.
— Тритон осквернила церковь, — сказала Кери между всхлипываниями. — Я не могу снова. Не могу. Ал однажды проиграл пари, и я для нее десять лет заклятия плела. Не могу я снова, Рэйчел, не могу!
Я в испуге положила руку ей на плечо — и остановилась. Тритон — женщина. И тут я почувствовала, как кровь отлила от щек; Тритон говорила из коридора — с освященной земли!
Мысли вернулись к той волне энергии. Кери когда-то говорила, что демон может лишить церковь святости, но это маловероятно — слишком дорого обходится. А вот Тритон это сделала, не задумавшись. Черт, плохо.
Проглотив слюну, я увидела Тритон — она стояла в дверях, уже хорошо зайдя туда, где раньше земля была святая. Рекс все еще валялась у нее на руке, улыбаясь дурацкой кошачьей улыбкой. Мне эта рыжая скотина не позволяет до себя дотронуться, а в руках сумасшедшей демоницы — мурлычет. Где логика?